Реконструкции эмотивного значения древнеанглийского слова gedriht в Книге Бытия

Исследование причин возникновения эмо-тивного значения у слова вызывает значительный научный интерес. По мнению В.И. Шаховского, слова, выражающие эмоции, могут раскрывать эмотивное значение в художественном тексте и быть положительными, отрицательными или амбивалентными. Нейтральные слова могут также приобретать эмотивное значение в определенном контексте [10, с. 24–25]. Другими словами, эмотивное значение слова проявляется в контексте, что представляется очевидным с точки зрения синхронного состояния языка.

Однако с точки зрения диахронии данный вывод не столь очевиден. Возникает логический вопрос: только ли контекст определяет появление эмотивного значения у слов?

По нашему мнению, эмотивное значение наряду с денотативным присутствует в слове изначально. Со временем носители языка перестают воспринимать его, а словари ‒ фиксировать. Эмотивное значение начинает проявляться только в контексте [17, р. 1319–1320].

Для подтверждения выдвинутого выше положения проанализируем древнеанглийское слово gedriht в англосаксонской Книге Бытия [4] и реконструируем его денотативное и эмотивное значения. Традиционно под семантической реконструкцией в сравнительноисторических исследованиях понимается процедура восстановления древнего или прежнего значения слова [9, с. 123].

Основная трудность при реконструкции древних значений состоит в том, что тексты для анализа не только отдалены от нас во времени и пространстве, но и написаны в рамках другой традиции. Поэтому только тщательное изучение контекстов, в которых слово встречается во множестве употреблений, помогает объяснить изменения, происходящие в значении слова [1, с. 337].

В Книге Бытия слово gedriht встречается один раз в одном из самых спорных и широко обсуждаемых эпизодов, описывающем события, предшествовавшие гибели города Содом. После разлуки двух родственников Лот решает поселиться в городе. Читатель получает предварительный, хотя и нечеткий намек на то, что жители Содома были самым грешным народом перед Богом. Под стенами города были слышны страстные крики ( synnigra cyrm , 2409), хвастовство пьяниц ( ealogalra gylp , 2410), злые речи ( yfele spræce , 2410).

В этот грешный город Господь послал к Лоту двух странников. Лот предложил им отдых, еду и кров в своем доме, а также служение ( and him georne bead reste and gereorda and his recedes hleow and þegnung , 2442– 2444). С наступлением ночи ( þa com æfter niht , 2450) к дому Лота пришли жители Содома, молодые и старые, не испытывающие любви к Богу ( Comon Sodomware, geonge and ealde, gode unleofe , 2453–2454). Они потребовали вывести святых посланников из высокого дома ( þam hean hofe halige aras , 24) и заявили, что хотели бы бесстыдно заниматься с ними сексом ( þæt mid þam hæleðum hæman wolden unscomlice , 2460–2461). Примечательно, что, в отличие от Вульгаты, в Книге Бытия автор не пытается использовать эвфемизмы для описания требований горожан. Возможно, он был знаком со старой латинской Библией, Vetus Latina (V. L) *, которая более четко описывает эти требования [16, р. 163-89] (ср.: 19.5 V.L educ illos ad nos ut coitum facianus cum eis’ [12, p. 254]).

Для нашего исследования наибольший интерес представляет использование автором словосочетания æðelinga gedriht для обозначения тех, к кому обратился Лот с ответом:

spræc þa ofer ealle æðelinga gedriht sunu Arones, snytra gemyndig (2465–2466) – ‘обратился ко всей этой компании благородных людей сын Арона, помня о мудрости’ (перевод наш. – Е.С. ).

Обращение именно к æðelinga gedriht позволяет предположить их высокий социальный статус в городе. Через них Лот пытается убедить жителей Содома отказаться от греховных действий, т. к. распутство жителей позорило мужчин и было против природы ( sceonde wid gesceapu fremmen, ungifre yfel ylda bearnum , 2471–2472). Со своей стороны жители упрекнули Лота в том, что он сторонний человек и не знает правил их общества, поэтому не может судить и поучать их ( Wilt ðu, gif þu most, wesan usser her aldordema, leodum lareow , 2482–84). Таким образом, с точки зрения христианской морали в данном контексте æðelinga gedriht , помимо денотативного значения ‘группа знатных жителей Содома’, имело явно выраженное отрицательное коннотативное значение ‘грешники’.

Проблема, на наш взгляд, состоит в том, что слова æðeling ‘знатного рода’ [11] и gedriht относились к эпическому героическому вокабуляру и имели положительное эмотивное значение. Например, самого Лота автор называет æðeling , когда ангелы поблагодарили его за гостеприимство ( Hie on þanc curon æðelinges est , 2444–2445).

В свою очередь, слово gedriht выступало в качестве ядра эпической формулы ‘существительное в род. п. мн. ч. + gedriht’. Ср.: apelinga gedriht, eorla gedriht, secga gedriht, hæleþa gedryht, где æþelinga ‘знатный’, eorla ‘эрл’, secga ‘муж, воин’, hæleþa ‘герой’ [Ibid.] .

Кроме того, gedriht было образовано с помощью префикса ge- ‘совместность’ от driht , восходящего через прагерманскую форму PGmc *druhti- ‘host, retinue хозяин, свита’ к протоиндоевропейскому (PIE) корню *dhe-reugh- < *dher- ‘hold, support / держать, поддерживать’ (ср. с рус. друг, дружина , лит. draũgas ‘друг’) [18, p. 860]. Согласно В.В. Левицкому, развитие семантики могло проходить по нескольким направлениям «‘быть твердым, прочным > надежный, верный > друг, товарищ > товарищ по борьбе, воин > воевать, трудиться’ или ‘быть прочным, твердым > сильный, смелый, храбрый > воин, товарищ по борьбе > воевать, трудиться’» [5, c. 67].

Логично заключить, что изначально слово driht имело положительное эмотивное значение. Следовательно, производное ge-driht ‘группа состоящая из driht ’ также изначально было эмотивно положительным, что подтверждается примерами из поэмы «Беовульф» [2], где оно обозначало знатных сородичей Хрот-гара ( æþelinga gedriht , 118; eorla gedriht , 357; hæleþa gedryht , 662) и соплеменников Беовуль-фа ( secga gedriht , 633; eorla gedryht , 431).

Возникает закономерный вопрос: почему автор Книги Бытия использовал в данном контексте эпическую формулу æðelinga gedriht по отношению к жителям Содома, что привело к изменению ее эмотивного значения? Чтобы ответить на поставленный вопрос, необходимо установить, кого автор включал в группу ge-driht .

Для этого реконструируем значение слова driht , которое также встречается в поэме один раз – в отрывке, дополняющем повествование Вульгаты и описывающем последствия убийства Каином своего брата Авеля. Автор кратко описывает предысторию убийства. По велению Господа, после изгнания из рая у Адама и Евы рождаются два сына – Каин и Авель ( twa frumbearn cenned, Cain and Abel , 968). Оба работали ( dædfruman , 970) и были достойными братьями ( willgebroðor , 971). Каин к земле стремился ( to eorðan elnes tilode , 972), Авель помогал отцу ( heold fæder on fultum , 974). Когда же они оба принесли дары Богу, то Господь посмотрел на подношение Авеля ( beseah on Abeles gield , 976), но на жертвоприношение Каина не пожелал смотреть ( Caines ne wolde tiber sceawian , 978). Гнев охватил Каина ( Hyge-wælm asteah , 980), и он убил своего брата (freomag ofsloh, brodor sinne , 983). Пролитая кровь Авеля ( blod ageat , 984), напитав землю, способствовала росту ветвей зла ( wea wæs aræred , 987) и распространению зла среди народов:

Ræhton wide geond werþeoda wrohtes telgan, hri-non hearmtanas hearde and sare drihta bearnum, (doð gieta swa), of þam brad blado bealwa gehwilces sprytan ongunnon (990—995) – ‘Широко распространились среди народов ветви порчи, ростки зла резко и болезненно затронули детей drihta (как они это делают до сих пор), от них широкие листья (шипы) многих зол начали прорастать’ (перевод наш. – Е.С. ).

Как видно из примера, автор поэмы подчеркивает, что именно driht явились источником зла, т. к. от их потомков оно стало распространяться по миру.

С точки зрения грамматики в словосочетании drihta bearnum слово drihta стоит в родительном падеже множественного числа, а bearnum – в дательном падеже множественного числа от bearn ‘ребенок, сын’ [11; 13]. Сочетание существительного в род. п. мн. ч. + bearn , где bearn является ядерным компонентом, было широко представлено в древнеанглийских текстах (ср., например, употребление данной формулы в Книге Бытия: hæleða bearn , 753; folca bearn , 1087, æðelinga bearn , 1654, drihtfolca bearn , 1718 и т. д.).

Таким образом, можно предположить, что данное словосочетание являлось устоявшейся эпической формулой, смысл которой определялся значением ядерного слова [6, c. 82], в нашем примере это bearn . Что касается слова driht, то, по мнению Дж. Найлза, в эпической формуле второй компонент использовался не из-за подходящего контекстного значения, а из соображений аллитерации [15, p. 396–399].

Не отрицая важность аллитерационного стиха и метрических схем архаичного стихосложения, нельзя, на наш взгляд, исключать вероятность того, что автор, выбирая то или иное слово для формулы, руководствовался не только древнегерманской эпической традицией, но и значимостью для аудитории тех смыслов, которые эти формулы передавали.

Следует понимать, что для англосаксов поэзия была традиционным способом передачи наиболее важных аспектов их жизни, тем, что отражало германское мировоззрение, соответствовало их представлениям о героизме, идеалах, добродетели. Логично предположить, что автор Книги Бытия берет лучшее из языческой традиции и ставит на службу христианской истине.

На наш взгляд, выбор слова driht для формулы в данном контексте был неслучаен. Многие исследователи и интерпретаторы данного отрывка используют для перевода driht такие современные понятия, как sons of men, mankind, humanity, multitude ‘сыны человечества, человечество, множество’, etc. [11; 14, p. 80; 19, p. 7]. Однако проведенные нами ранее исследования позволяют утверждать, что лексемой driht обозначалось не все человечество, а особая социальная группа людей со своим лидером и специфическими функциями, выполняемыми ими в обществе. При этом группа driht была не столь многочисленной. В нее входили воины знатного рода, основной функцией которых была охрана предводителя, особенно в ночное время, а также воодушевление воинов к битве. Другими словами, это были лучшие из лучших, элита общества. Более того, само слово изначально имело положительный эмотив-ный компонент значения и входило в героический вокабуляр [7; 8]. При таких условиях использование автором слова driht в анализируемом контексте могло быть намеренным и нести не только дополнительную смысловую нагрузку, но и эмотивную составляющую.

Как видно из поэмы, рассказывающей историю возникновения и разрушения мира, автор делает акцент на том, что многие беды, раздоры и конфликты в обществе уходят корнями в первый случай братоубийства. Англо- саксонские читатели могли провести параллели между библейским текстом и дохристианскими сюжетами о раздоре и предательстве между родичами. Эта тема пронизывает всю англосаксонскую литературу, начиная с поэмы «Беовульф», где говорится об Унферте, убийце родных братьев (þéah ðú þínum bróðrum tó banan wurde, 587) и заканчивая англосаксонскими хрониками c рассказом о борьбе за власть королей Уэссекса из Дома Кердика (Hēr Cynewulf benam Siġebryht his rīċes, year 755).

Дохристианский древнегерманский мир характеризовался особым пониманием героической доблести, когда герой мог достичь бессмертия благодаря легендарным подвигам, молва о которых даже после его гибели должна была передаваться из уст в уста поколениями. Настоящий герой никогда не уклонялся от битвы или испытания, даже если знал, что ему суждено погибнуть. Главное для героя – стремление к славе любой ценой. Беовульф, в чрезмерной заботе о своей репутации героя, выходил на битву с врагами один на один, не задумываясь о последствиях своего поступка, подвергая смертельной опасности себя и своих сородичей.

Автор Книги Бытия переосмысливает языческие представления о героической доблести, осуждая Каина, обуреваемого гордыней, который в своем стремлении быть первым и лучшим идет на убийство. Героизм, в понимании христианина, – это послушание Богу, а не стремление к славе. Именно из-за гордыни Каина по миру стало распространяться зло, которое затронуло и его потомков.

Каин в поэме – это древнегерманский герой, обуреваемый пороками, которые привели к проклятию всего рода (wergum folce, 1250). Следовательно, для автора было важно подобрать такое слово для обозначения перворожденных Каина и Авеля, которое не противоречило бы ни древнегерманским, ни христианским представлениям о герое. Выбор driht отвечало этим требованиям. С одной стороны, слово входило в особый героический эпический вокабуляр и обозначало особую группу людей с высоким социальным статусом, возглавляемую предводителем. С другой стороны, в рамках эпической традиции оно могло употребляться для описания как положительных, так и отрицательных героев, меняя эмо-тивное значение слова. Ср. использование слова driht в поэме «Исход» [3] для обозначения как израильтян (Hæleð wafedon, drihta gedrymost, 79 – ‘Витязи дивились чуду, дружина возрадовалась’), так и египтян (þæt ðy deaðdrepe drihte swæfon, synfullra sweot, 496 – ‘От той раны смертной дружина почила, грешников строй’) (перевод М.В. Яценко).

Таким образом, слово driht из-за своего денотативного значения и амбивалентной эмо-тивной составляющей как никакое другое слово подходило для исследуемого контекста.

С учетом вышесказанного можно предположить, что под словосочетанием drihta bearn в Книге Бытия подразумевались ‘потомки Каина и Авеля’, а фразу hrinon drihta bearnum следует переводить как ‘затронули потомков перворожденных’, где глагол hrinan ‘прикасаться’ управляет дательным падежом.

Предложенная нами выше интерпретация значения словосочетания drihta bearn позволяет заключить, что в Книге Бытия словом driht обозначались Каин и Авель, перворожденные дети Адама и Евы. При этом следует особо подчеркнуть, что в рассматриваемом контексте слово driht могло быть эмотивно амбивалентным, т. к. обозначало грешника Каина и мученика Авеля.

Для подтверждения полученного нами вывода рассмотрим два контекста с именными композитами folc-driht и driht-folc , где folc ‘народ’. В первом эпизоде потомки Сифа, третьего сына Адама и Евы, рожденного после убийства Авеля, начали искать жен среди племени Каина ( bryda ongunnon on Caines cynne secan , 1243–1244). Господь разгневался. Теперь божий гнев распространяется не только на род Каина ( cneorisn Caines , 1256), но и на потомков Сифа, взявших в жены женщин врагов (ge-mæccum minra feonda):

þær wifa wlite onwod grome, idesa ansien, and ece feond folcdriht wera, þa ær on friðe wæron (1262– 1263) – ‘Там красотой женщин прокладывался путь враждебный, фигурой дам, к вечному врагу, мужчинам из folc-driht , тем кто ранее под защитой был’ (перевод наш. – Е.С. ).

В композите folc-driht слово driht стоит в именительном падеже единственного числа. С учетом вышесказанного, можно предположить, что речь идет о Каине и его потомках. Таким образом, композит переводится как ‘народ Каина’ или ‘народ перворожденного’, по аналогии с folc-cyning ‘народ короля’.

Во втором эпизоде описывается рождение у одного из потомков Сифа в Вавилоне двух прекрасных сыновей – Авраама и Аарона ( hatene wæron Abraham and Aaron , 1710).

Для них Владыка Ангелов был другом и жизнью ( þam eorlum wæs frea engla bam freond and aldor , 1710–1711). Затем у Аарона родился сын, которого звали Лот ( ðam wæs Loth noma, 1713):

ða magorincas metode geþungon, Abraham and Loth, unforcuðlice, swa him from yldrum æðelu wæron on woruldrice; forðon hie wide nu dugeðum demað drihtfolca bearn (1714–1718) – ‘Те молодые мужчины-воины, Авраам и Лот, процветали для Создателя превосходно, т. к. они были отличны от остальных более древних родов на земле; поэтому они широко сейчас осуждают благородных потомков drihtfolca ’ (перевод наш. – Е.С. ).

В данном примере driht-folcа , где folcа стоит в родительном падеже множественного числа, композит можно перевести как ‘народов перворожденного’. Автор поэмы подчеркивает, что Авраам и его племянник не только отличаются от древних родов, но и осуждают (demað) потомков Каина. Использование слова dugeðum в дательном падеже множественного числа от duguþ ‘благородный’ не противоречит сюжету, т. к. благородными считались и Адам с Евой. Ср. с эпизодом из Книги Бытия, где Господь изгоняет их из рая ( neorxnawanges dugeðum (Адама и Еву) be-dæled , 930). В обоих рассмотренных примерах слово driht имеет явное отрицательное коннотативное значение, т. к. обозначает Каина.

Полученные результаты позволяют в несколько ином свете рассматривать представленный выше эпизод с жителями Содома, в котором под æðelingа gedriht автор поэмы мог подразумевать благороднорожденных потомков Каина, тех, кто распространял зло по миру. Более того, потомки всех сыновей Адама и Евы считались высокородными независимо от их репутации, отсюда и слово æðeling в данном контексте.

Подведем итоги. Во-первых, проведенное исследование позволило показать возможность определения эмотивного значения древнего слова с помощью традиционного сравнительно-исторического метода, а именно семантической реконструкции. Во-вторых, подтвердилось наше предположение о том, что слово изначально имело эмотивное значение, в нашем случае положительное, т. к. входило в героический вокабуляр и было частью эпической формулы. В-третьих, благодаря древнегерманской эпической традиции, при которой герои и враги обозначались одними и теми же словами и формулами, слово становилось эмотивно амбивалентным. В-четвертых, именно эмотивная амбивалентность позволила автору Книги Бытия использовать слово из ге- роического вокабуляра в отрицательных контекстах, что добавило отрицательную эмотив-ную составляющую к денотативному значению слова.