Роль американского миссионерства в развитии образования в Китае в поздние годы династии Цин: Вильям Мартин и пекинская Школа иностранных языков тунвэньгуань (вт. пол. XIX - нач. ХХ вв.)

Во второй половине ХIХ в. иностранное миссионерство получило широкие права и привилегии по осуществлению в Китае религиозной деятельности. Весьма сильные позиции принадлежали протестантским служителям культа как «представителям наиболее динамично развивающихся государств» [20, с. 265]. Среди последователей этой христианской ветви особо выделялись выходцы из США1. В течение столетия, с 1840-х гг. до 1940-х гг., они играли важную роль в культурно-образовательной, идейной и духовной жизни китайского общества, содействовали созданию современного по западным меркам государства.

Во второй половине ХIХ в. Цинская империя стояла перед выбором дальнейшего пути развития. Военные столкновения с иностранными державами в ходе двух "опиумных воин", последовавшая за ними серия неравноправных мирных договоров, налагавших на слабеющую восточную династию международные обязательства, постепенно вовлекали Китай в систему новых межгосударственных отношений колониального типа. Применявшиеся там в течение продолжительного периода времени традиционные формы государственного управления показывали свою неэффективность и требовали глубокого переосмысления. Долгая придворная борьба между прогрессивно настроенной частью цинской интеллигенции с консервативным крылом местного чиновничества привела в итоге к победе первых, что позволило уже в 1860-х гг. приступить к реализации первых реформ прозападного образца.

Протестантские миссионеры, служившие в Китае (первый американский миссионер Э. Бриджмен прибыл в Китай в 1830 г.), являлись людьми во многом просвещенными и высокоинтеллектуальными, некоторые из них кроме духовного образования также владели знаниями в рамках современных светских профессий, востребованных китайцами. После своего назначения в это восточное государство они успешно изучали местные языки (были такие, кто с целью ведения эффективной проповеди в первую очередь овладевали диалектами и только потом изучали нормативный китайский язык)2. Этой категории иностранцев, таким образом, было под силу проникнуть в закрытое китайское общество, оказаться востребованными в условиях начавшихся в Цинской империи преобразований. «Вызов, который миссионеры бросали традиционной китайской структуре и ценностям, подчеркивая приоритет личности перед семьей, равенства перед иерархией ... , их самоотверженная работа в деле создания очагов модернизации, таких как университеты, школы, госпиталя, сельскохозяйственные станции, издание газет и журналов, их высокий моральный облик и социальные чаяния – все имело революционный эффект» [Цит. по: 20, с. 267].

Важен в этой связи вклад американских миссионеров-протестантов в модернизацию китайского образования. В связи с участившимися контактами с иностранцами и необходимостью подготовки своих дипломатов и переводчиков летом 1862 г. в китайской столице была открыта первая в государстве современная школа иностранных языков и точных наук – пекинская Школа Тунвэньгуань (кит.: 京师同文馆 , Цзинши тунвэньгуань ). Учебное заведение являлось структурным подразделением учрежденной годом ранее новой внешнеполитической структуры – Главноуправлющего ведомства по делам всех государств (кит.: 总理各 国事物衙门 , Цзунли гэго шиу ямэнь ) [22, с. 41-42]. В первые годы работы школы туда принимались дети «восьмизнаменных служивых людей в возрасте 13-14 лет» [24, Т. I, Цз. 8, с. 432].

Первоначально было открыто отделение английского языка, где проходили обучение десять человек. В 1863 г. были учреждены отделения русского и французского языков [24, Т. II, Цз. 15, с. 656]. В 1871 г. начало функционировать отделение немецкого, а с 1897 г. – отделение японского языков [22, с. 52-53]. Кроме языковых направлений, в учебном заведении в 1867 г. появился класс астрономии, а в 1888 г. – класс математики [21, с. 18; 22, с. 48-50, 52]. Свою работу также вели отделения химии и медицины [25, с. 83].

Была разработана стабильная правовая база учебного заведения. В 1862 г. двор принял первый устав Тунвэньгуань, состоящий из шести статей, в 1885 г. – второй устав, который дополнил предыдущий инструктивный документ. Постоянно издавались целевые инструкции, регулирующие различные сферы деятельности этого учреждения всего 2,7 млн. христиан, при этом протестантов было не более 500 тыс. человек. Становилось понятным, что «христианская церковь осталась экзотикой на китайской земле, только небольшая часть китайцев приняла христианство и еще меньшая поняла христианские догмы» [Цит. по: 20, с. 266].

[23, с. 27-29; 25, с. 231-232; 26, с. 88]. Школа была обеспечена штатом административных служа-щих3, имела стабильное финансирование4.

Были предусмотрены месячные, квартальные, годовые и выпускные экзамены [23, с. 33]⁵. Первоначально срок обучения составлял три года. Те, кто успешно сдавали выпускные экзамены, получали седьмой ранг, но на должность не назначались, а после успешной повторной сдачи получали должность старшего делопроизводителя (кит.: 主事 , чжуши ; начальная чиновничья должность в государственных ведомствах; сотрудники, служившие на этой позиции, занимались канцелярской работой, переводами, являлись писарями) [7, л. 3об].

Выпускники школы распределялись на переводческие и дипломатические должности, назначались на вакантные места на современных производствах и предприятиях, зачислялись на должности учителей в новых школах и училищах6.

Большое внимание уделялось комплектованию преподавательского состава. Приглашались китайские и иностранные наставники, однако с учетом специфики учебного заведения количество работавших иностранных специалистов зачастую превышало количество местных. Так, в период с 1862 по 1898 гг. там преподавали 64 иностранца, в то время как китайцев было всего 44 [22, с. 71-72, 176-178]7.

Одним из таких приглашенных иностранных преподавателей был миссионер американской пресвитерианской церкви Вильям Мартин (William Alexander Parson Martin; кит. имя Дин Вэйлян (丁 韪良), 1827-1916), проработавший в этом учебном заведении тридцать лет 8. Священнослужитель ренции выпускников Тунвэньгуань» (1916 г.), из 91 выпускника 40 были заняты на дипломатической службе, в военных ведомствах работали 27 человек, в области образования – 4. Порядка 20 выпускников были задействованы в развитии новых отраслей, в том числе железнодорожного транспорта [18, с. 81].

был принят в Тунвэньгуань в 1865 г. на вакантную должность преподавателя английского языка, образовавшуюся после ухода в отставку учителя английского отделения Дж. Фрайера (J. Fryer)9. Мартину было установлено весьма приличное по тем временам жалование10. В соответствии с внутренними инструкциями американцу категорически запрещалось вести проповедь среди учащихся, разучивать с ними канонические религиозные писания, что, естественно, сводило к минимуму его миссионерскую деятельность, от которой он не отказывался и с которой в том числе связывал свое нахождение в этом учебном заведении [3, с. 218].

В связи с преобразованием учебного плана и решением включить в перечень предметов школьного курса международное право и политэкономию, преподавание которых имелось в виду поручить

Мартину, американец летом 1867 г. взял длительный учебный отпуск и выехал в США для совершенствования своих знаний в Йельском университете. Во время пребывания Мартина в Америке школа Тунвэньгуань начала постепенно погружаться в кризис. Учебное заведение, видимо, пока не пользовавшееся авторитетом среди местной интеллигенции, не могло привлечь талантливых абитуриентов и было вынуждено зачислять слабо подготовленных молодых людей, чтобы оправдать свое существование в принципе11. По той же причине нарушались требования по возрастному цензу учащихся. Как писал в газету «North-China Herald» заменивший Мартина преподаватель английского языка М. Обрайн (M.J. Obrien), для обучения на отделении астрономии прежде всего необходимо было овладеть английским языком, на котором потом шло преподавание технических дисциплин, однако «среди принятых учащихся лишь двоим было до 30 лет, возраст же остальных был от 35 до 50 лет, что вовсе не подходило для изучения иностранного языка. Ученики постоянно пропускают занятия, не обращают никакого внимания на важность изучения английского языка» [Цит. по: 3, с. 201].

Мартин вернулся в Пекин в сентябре 1869 г. По предложению главы китайской императорской морской таможни (Imperial Maritime Customs of China), англичанина Роберта Харта (Robert Hart; на службе в Китае – с 1863 г.), который по линии Ведомства по делам всех государств финансировал Тунвэньгуань, Мартин был рекомендован на высокую должность старшего преподавателя (кит.: 总教习, цзун цзяоси) этого учебного заведения. Перед зачислением Мартину было предложено сдать экзамен по математике, который он с легкостью преодолел, что «позволило им (китайским экзаменаторам. – прим. авт.) принять решение о том, что я (Мартин. – прим. авт.) подхожу на должность старшего преподавателя школы, где в основном ведется преподавание западных наук» [11, с. 199]. 26 ноября при участии чиновников Ведомства и американского посланника в Китае С. Вильямса (Samuel Wells Williams, по возвращении в США в 1877 г. был назначен на должность профессора китайского языка и литературы в Йельском университете) была проведена пышная церемония вступления Мартина в должность [11, с. 199]12.

Принимая предложение занять высокую преподавательскую должность в столичной школе, Мартин, надо думать, осознавал всю трудность своей будущей работы на этом посту. Еще будучи в США в 1868 г., он писал: «В этом государстве писания и каноны означают все, а наука – ничего. Люди окружают себя словами, но не делами» [12, с. 29]. Это и понятно, ведь в тот момент новое практическое образование только набирало ход, и его перспективы были пока еще не ясны, тогда как система государственных экзаменов «кэцзюй» (кит.: 科举 ), подвергавшаяся критике за свою архаичность и неприменимость с точки зрения прогрессистов, пока, тем не менее, была единственным и надежным способом комплектации государственного аппарата и ротации кадров.

Вскоре после назначения, 1 декабря 1869 г. Мартин направил в отделение зарубежных миссий пресвитерианской церкви США (Board of Foreign Missions of the Presbyterian Church in the United States of America) рапорт об увольнении со службы в пекинском отделении пресвитерианской миссии в Китае, правда, попросив сохранить за собой духовный сан и возможность ведения проповеди. Свое решение он обосновывал желанием экономии средств церкви, испытывавшей экономические трудности, в том числе вызванные гражданской войной в США. Имелись и принципиальные разногласия Мартина с некоторыми руководящими членами миссии по вопросам дальнейшего продвижения христианства и ведения проповеди в Китае (подробнее см.: [14, с. 174]).

В Тунвэньгуань американцу было поручено преподавание международного права (кит.: 公 法, Гунфа), политики мировых держав (кит.: 富 国策, Фуго цэ) и естествознания (кит.: 格物, Гэу) [14, с. 180]. Кроме учебных задач в рамках школы Мартин занимался различной организаторской работой, в том числе обеспечивал преподавание английского языка китайскому императору Гуансюй. Наставники для этих занятий назначались из чис- ла хорошо знавших английский язык китайских дипломатов, но методику преподавания разрабатывал сам Мартин, он же наставлял их, как необходимо качественно вести обучение [11, с. 214]13.

Новый статус, давший Мартину большие возможности в том числе и административного характера, позволил ему приступить к модернизации учебного процесса. Получив выход на высокопоставленных чиновников Ведомства по делам всех государств, он добивался принятия различных решений в интересах организации образовательной деятельности в Тунвэньгуань. Усиливали позиции Мартина и наработанные годами контакты с находившимися во властных кругах Пекина иностранцами (в том числе с тем же Робертом Хартом, а также главами американской, английской и других дипломатических миссий)14.

Главная цель, которую ставил перед собой Мартин, заключалась в создании более авторитетного и многопрофильного учебного заведения, способного готовить выпускников по широкому спектру специальностей. Начались преобразования с включения в учебный план серии новых дисциплин и увеличения срока обучения. В 1876 г. американец разработал и внедрил два учебных плана, рассчитанных на восьмилетний и пятилетний периоды обучения (вместо применявшегося до этого одного трехлетнего). Первый план предусматривал интенсивное изучение в течение первых трех лет одного из иностранных языков, а в последующие пять лет – параллельно с языком также ряда специальных дисциплин15. Второй же был рассчитан на изучение лишь точных наук, без иностранного языка. Использование новых учебных планов имело большое значение в контексте развития школьного образования в Китае16.

Расширение образовательных программ предполагало преобразование системы набора учащихся. Мартин выступил с инициативой увеличения количества принимаемых абитуриентов и повышения требований к их зачислению. В устав Тунвэньгуань от 1885 г. с подачи американца было заложено, что на всех отделениях должны обучаться 120 человек (первоначально их было 24) [23, с. 40], возрастной ценз был определен в пределах от 15 до 20 лет, при наборе учащихся предлагалось не ограничиваться только маньчжурами, но также вести набор среди молодых «образованных китайцев» [23, с. 40].17 Впослед- ствии именно китайские учащиеся составили основу ученического состава школы: в 1893 г. их было чуть больше половины, остальные были представителями «знамен» [14, с. 178].

По заверению старшего преподавателя, учащиеся демонстрировали в целом удовлетворительные результаты. Точные науки, особенно химия и естествознание, давались легче, а с иностранными языками приходилось сложнее, кстати именно поэтому учебным планом было предусмотрено изучение лишь одного иностранного языка [11, с. 212].

Происходило комплектование учебного заведения приглашенными иностранными преподавателями. В 1871 г. по рекомендации Мартина на должность учителя медицины и физиологии был приглашен миссионер Лондонского миссионерского общества в Пекине Дж. Даджен (J. Dudgeon), в 1877 г. из Мичиганского университета для чтения курса по астрономии им же был приглашен лектор М. Харрингтон (Mark Harrington) [2, с. 105; 14, с. 179].

Американский наставник старался включить в программу преподавания в школе лучшие американские и европейские теоретические разработки, знакомить учащихся с новыми зарубежными теориями и знаниями. И важным направлением работы здесь была организация качественного перевода иностранной учебной и научной литературы на китайский язык. Еще до назначения в Тунвэньгуань Мартин взялся за перевод работы известного американского юриста Генри Витона (Henry Wheaton, 1785-1848) «Элементы международного права» (англ.: Elements of International Law, кит.: 国际法原理 , Гоцзи фа юаньли ), изданной в США в 1836 г. [5, с. 6]. Часть книги была переведена Р. Хартом, в 1862 г. перевод продолжил Мартин (тогда находясь еще в Шанхае), который был им завершен в 1864 г. На издание китайское внешнеполитическое ведомство выделило 500 лянов серебра, первый тираж составил 300 экземпляров [10, с. 191-192]. Издание получило название «Ваньго гунфа» (кит.: 万国公法 , досл. с кит.: «Общее право десяти тысяч государств») [5, с. 6]. Пособие, после одобрения в Цзунли ямэне, было направлено во все центральные ведомства и морские порты, где велась торговля с иностранцами [12, с. 25].

После назначения Мартина на должность старшего преподавателя, его работа по переводу иностранных научных изданий продолжилась. Американец сформировал специальную группу переводчиков, в которую вошли преподаватели и лучшие учащиеся. Основное внимание Мар- тин предлагал уделять переводу зарубежных научных трудов по международному праву, дипломатии, экономике, химии, естествознанию, географии, истории, законодательствам, изданным на английском и французском языках, анатомии, физиологии, фармацевтике. Инициатива была поддержана Ведомством по делам всех государств [2, с. 105]. За все время службы в Тунвэньгуань Мартин совместно с сотрудниками и учащимися школы перевел, отредактировал и издал 9 наименований книг18, всего же за время его пребывания в должности сотрудниками школы было переведено и подготовлено к изданию 24 (по другим данным – 26) вида иностранных научных трудов [4, с. 117-144; 18, с. 81]. Среди них – сочинения американских, французских и английских авторов по экономике, теории дипломатии, международному праву, политэкономии, математике, астрономии и физике [10, с. 192; 12, с. 29]. В 1874 г. Мартин направил доклад в Ведомство по делам всех государств, предложив разработать систему поощрений особо отличившихся переводчиков из числа учащихся и преподавателей [4, с. 114].

Мартин пытался создать во всех отношениях совершенное учебное заведение, поэтому много внимания уделялось модернизации его технических возможностей. В связи с изданием переводной научной литературы и учебных пособий для нужд школы Мартин организовал открытие при Тунвэньгуань типографии, где было установлено семь современных печатных станков со сменным графическим набором китайских иероглифов и букв на латинице [11, с. 199]. Выступая с позиций европейского образования, объединявшего теорию и практику, он в 1876 г. инициировал открытие первой химической лаборатории и научного музея, предлагал для учащихся, посещавших курс по медицине, организовать ознакомительную практику в лечебных учреждениях. В 1888 г. американец приступил к созда- нию физической лаборатории и обсерватории19, где учащиеся могли бы отрабатывать на практике приобретенные в ходе занятий знания [12, с. 27; 13, с. 26]. Выступал за системное пополнение библиотеки Тунвэньгуань, которая в конце 1870-х гг. насчитывала более 4,5 тыс. изданий, 2,1 тыс. из которых были книги на иностранных языках и порядка 1 тыс. – на китайском, посвященные техническим наукам [8, л. 61].

Полезным для проведения реформ в стенах учебного заведения стала поездка Мартина в 1880-1882 гг. в Японию, США и государства Европы (Франция, Германия, Швеция, Италия) с целью изучения иностранного опыта по организации образования и преподавания²⁰. По итогам своего турне американец подготовил доклад «Разыскания о западных науках» (кит.: 西学考略 , Сисюэ каолюэ ), на базе которого в 1885 г. составил записку с десятью конкретными предложениями по дальнейшему совершенствованию образовательного процесса и вообще функционирования Тунвэньгуань²¹.

В 1895 г. Мартин ушел в отставку с поста старшего преподавателя Тунвэньгуань и уехал в США. Однако на этом его связь с китайским образованием не прервалась – уже через три года, в 1898 г., он вновь прибыл в Пекин, где был назначен на должность старшего преподавателя в открывшемся в том же году Пекинском университете22. По примеру прошлого опыта Мартин и в этот раз среди иностранцев называл себя ректором этого учебного заведения. 23 сентября 1898 г. американская газета «New York Times» выпустила заметку «В Китае на должность ректора новооткрывашегося Пекинского университета назначен американец, доктор Мартин». В этой связи на следующий год Принстонский университет присвоил Мартину звание почетного доктора юриспруденции [10, с. 196].

В последующие несколько лет Мартин преподавал в Пекинском университете, в связи с внутригосударственными перипетиями, приводившими к приостановке работы учебного заведения, возвращался в США. В 1902 г. новоназначенный ректор Чжан Байси, испытывавший недоверие к преподававшим в университете миссионерам, под предлогом сокращения финансирования вуза принял решение уволить всех иностранных специалистов, в том числе и Мартина, выплатив им жалованье за восемнадцать месяцев вперед [10, с. 197]. После этого Мартин какое-то время преподавал в новой школе в Учане, после ее закрытия вновь вернулся в Пекин, где занялся проповеднической работой.

Вильям Мартин скончался в Пекине 17 декабря 1916 г. от болезни легких. Завершилась его служба на благо Китайского государства, продолжавшаяся 66 лет [10, с. 201].

Такова была деятельность Вильяма Мартина по организации нового образования в Тунвэньгу-ань, знакомства китайских подданных с западной научной мыслью и продвижению реформ цинско-го двора в области образования.

Общая оценка его работы на этом направлении, тем не менее, вряд ли может быть однозначной. Американец, занимая высокую учительскую должность, в течение нескольких десятков лет активно работал над преобразованием Тунвэньгу-ань, использовал свой опыт и богатые практические знания в целях превращения этого учебного заведения в сильный учебный центр по подготовке специалистов, владевших иностранными языками и базовыми знаниями в рамках европейских наук. Эти люди, занимая ответственные позиции на дипломатической, военной и гражданской службе должны были содействовать дальнейшему включению Китайской империи в новую систему международных отношений, привнесению в пока еще глубоко традиционное и консервативное китайское общество современных взглядов и идей.

Мартин пытался организовать работу Тунвэнь-гуань по западному образцу. Были разработаны две учебные программы (кстати, именно в этой школе впервые в истории школьного образования в Китае была апробирована практика применения многолетнего взаимосвязанного учебного плана), определены требования по приему учащихся, сформулированы параметры аттестации, разработаны принципы распределения выпускников. Большую часть учебной программы обеспечивали иностранные преподаватели, носители европейских знаний и языков. Учебную структуру дополняли музей, лаборатории, типография, обсерватория – подразделения, хоть и носившие вспомогательный характер, но дававшие ученику возможность апробировать получаемые им знания на практике, что в корне отличалось от подготовки в классических схоластических конфуцианских школах, повсеместно работавших в Китае.

Предпринятые усилия, тем не менее, не давали значительных результатов. Образовательный процесс нуждался в постоянной доработке, которая не проводилась. Составленные единожды Мартином учебные планы впоследствии не обновлялись, несмотря на явный прогресс в научных знаниях, теориях и технологиях в Европе и отчасти в самом Китае. Это обстоятельство отрицательно сказывалось на качестве преподавания. Как писал в конце 1890-х гг. учащийся школы Ци Жушань, «некоторые слушатели учили русский язык по 6-7 лет. Военный совет как-то решил провести экзамены, по итогам которых выяснялось, что ученики даже русскую азбуку не могут произнести на память. Чиновники [Военного совета] пришли в негодование, отправили в Главноуправляющее ведомство по делам всех государств письмо, подвергнув их критике» [17, с. 46].

Слабая подготовка в итоге ограничивала возможности выпускников Тунвэньгуань получить хорошее распределение. По самым общим подсчетам, школу за весь период ее работы окончили порядка 300 учащихся и лишь немногие из них работали по специальности и совсем единицы добились благодаря полученным знаниям успехов.

В целом же стоит сказать, что Вильям Мартин внес определенный вклад в модернизацию китайского столичного образования. Китайский двор разделял устремления американца, признавал его заслуги, предложив высокий профессорский пост в Пекинском университете. Вместе с тем работа Мартина велась в условиях консервативного и пока еще слабо вовлеченного в международные дела Китая. Выдвинутые им инициативы по организации западного образования в Пекине неминуемо наталкивались на защитников веками существовавшей в Китайской империи системы государственных экзаменов «кэцзюй», составлявшей суть китайского образования и учености. Это обстоятельство неминуемо накладывало отпечаток на деятельность миссионера, но не способно было остановить запущенные в Китайском государстве реформы, в том числе в области образования.