Роль Конституционного суда Российской Федерации в имплементации решений Европейского суда по правам человека в отечественное право в призме сохранения национального суверенитета

Демократическое становление Российской Федерации как современного правового государства требует модернизации всех сфер жизнедеятельности страны и общества, в том числе развития правового регулирования отдельных отраслей права и законодательства в целом. Процессы глобализации, происходящие в мировом сообществе, «исчезновение границ» для общепризнанных гуманистических идеалов свидетельствуют о необходимости имплементации в суверенное правовое поле лучших нормативно-правовых трендов, связанных с защитой и реализацией прав и свобод человека и гражданина. Важную роль в этих процессах играет Конституционный суд Российской Федерации, а также практика при- менения решений судов, находящихся за пределами России.

Конституция Российской Федерации, принятая в 1993 г. как основной источник законодательства, задающий вектор развития всей системе национального права, определяющий рамки должного поведения и содержащий фундаментальные критерии взаимодействия между государственными и наднациональными нормативными актами, содержит в себе особую норму, которая закреплена в 4 части ст. 15 Конституции России, а именно: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора» [1].

Российская Федерация, став частью Совета Европы и ратифицировав Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод [8], приняла на себя ряд обязательств, в том числе и исполнять решения Европейского суда по правам человека (далее – ЕСПЧ) на территории своей юрисдикции.

Однако вопрос применения решений Европейского суда по правам человека в каждой конкретной ситуации «связан с проблемой пересмотра решений Конституционного суда России в связи с решением ЕСПЧ в случае их противоречия» [4, c. 23–25].

На наш взгляд, серьезную роль в применении или неприменении решения ЕСПЧ играет конъюнктура и события, происходящие на международной арене, а также неправильное толкование места Конституции Российской Федерации в системе источников национального права, которая поддерживается в том числе и в актах Конституционного суда России, дезавуирующего решения ЕСПЧ.

Внешнеполитическая обстановка и «общее напряжение, которое возникло в последнее время в международных отношениях вокруг России в связи с применением к ней разного рода организационных, политических и экономических санкций» [3, с. 1–6], вновь поставили вопрос о необходимости применения решений ЕСПЧ к национальным правоотношениям. Показателен в данном случае запрос депутатов Государственной Думы Российской Федерации в Конституционный суд Российской Федерации о соответствии вышеназванного Закона о ратификации Европейской конвенции и протоколов к ней, в частности решений ЕСПЧ, Конституции РФ [5]. Подобные действия наносят значительный вред имиджу России на международной арене и не способствуют разрешению вопроса российского правоприменителя о юридической силе решений наднационального суда. Однако ситуация на международной арене крайне изменчива и то, что сегодня вызывает негативные настроения по обе стороны границы, в долгосрочной перспективе не должно сказаться на признании Российской Федерации истинно демократическим государством.

Кроме того, не менее важной проблемой является непонимание роли решений ЕСПЧ в конкретных внутригосударственных судебных спорах, которые вышли за пределы национального судебного рассмотрения.

Так, в частности, в России, кроме уже указанной нормы о примате международного права, нигде не определена «степень обязательности» решений ЕСПЧ для национального права [2, с. 115], а также не разрешен вопрос об их соотносимости в случае противоречия действующему законодательству Российской Федерации.

Конституция Российской Федерации – фундамент отечественного права – стоит в иерархии источников на порядок выше любого иного нормативного акта, однако она все же является законом, имеющим особые свойства и учредительный характер.

В связи с этим присоединение России к Европейской конвенции на определенном этапе своего правового исторического развития свидетельствовало о «выравнивании степени гуманизма и соблюдения прав человека» своего законодательства с общепринятым европейским, а следовательно, и полное признание юрисдикции ЕСПЧ на территории Российской Федерации. Об этом же свидетельствует и Федеральный закон «О международных договорах Российской Федерации», а именно его положения о том, что Конституционный суд Российской Федерации в порядке, определяемом федеральным конституционным законом, разрешает дела о соответствии Конституции Российской Федерации не вступивших в силу для Российской Федерации международных договоров либо отдельных их положений [7].

Показательно в этом смысле Постановление Конституционного суда РФ от 19 апреля 2016 г. № 12-П, в котором суд делает попытку аргументировать невозможность полной имплементации Постановления ЕСПЧ по делу «Анчугов и Гладков против России» [6]. Анализируя позицию Конституционного суда РФ, можно выделить несколько доводов, объясняющих неприменение постановления на территории России:

– безотносительными к конкретной жалобе выводов, изложенных в Постановлении ЕСПЧ и попыткой абстрактного толкования действующего российского законодательства.

Этот вывод объясняется отсутствием конкретных выводов в постановлении для восстановления нарушенных прав заявителей жалобы и связан с контролем всей системы избирательного законодательства;

– невозможностью восстановления нарушенных прав граждан по объективным причинам, в частности временного разрыва между фактическим ограничением права заявителей жалобы и моментом подачи и удовлетворения жалобы. В своей жалобе заявители указывают на лишение их активного избирательного права на выборах в Государственную Думу Российской Федерации в 2003 и 2007 гг., однако Постановление ЕСПЧ, вступило в законную силу в 2013 г., в связи этим, органу, непосредственно осуществляющему исполнение решений судов на территории Российской Федерации не представляется возможным его фактическое исполнение, поскольку невозможно организовать новые выборы;

– императивный характер положений конституции и ее высшая юридическая сила в системе российского права;

– эволютивное изменение решений ЕСПЧ в схожих правовых казусах. Одним из основных принципов, которым следует ЕСПЧ при принятии своих решений, является общее согласие всех членов Совета Европы или единообразие подходов при рассмотрении схожих жалоб о нарушении прав человека, в связи с чем изменение позиции судебного органа объясняется в том числе пониманием и толкованием права в разных государствах в разные временные отрезки.

По нашему мнению, отдельные решения Конституционного суда Российской Федерации, связанные с полным или частичным неприменением позиции ЕСПЧ, свидетельствует о неверном толковании духа, заложенного в правовой конструкции конституции. В случае неукоснительного следования решениям наднационального суда не будет нанесен ущерб национальным интересам России и сохранению суверенитета. Роль Конституционного суда Российской Федерации главным образом должна заключаться в координации решений наднациональных судов с действующим законодательством путем их своевременного толкования в случае несоответствия конституции.