Российская научная диаспора и подходы к сотрудничеству с ней для развития российской науки

Для определения сущности понятия «научная диаспора» обратимся к определению И.Г. Дежневой, которая в своих работах определяет российскую научную диаспору как «сообщество русскоязычных ученых-выходцев из стран СНГ, продолжающих активные научные исследования за рубежом, решающих сходные проблемы адаптации к новым условиям и, как результат, стремящихся поддерживать отношения друг с другом, а также с оставшимися на родине коллегами, друзьями и близкими» [1]. Помимо основных характеристик, присущих диаспоре, В.А. Тишков отмечает, что отличительной чертой является романтическая (ностальгическая) вера в родину предков как в подлинный, настоящий (идеальный) дом и место, куда они, либо их потомки должны рано или поздно возвратиться [2]. Отчасти это отличительное свойство справедливо и по отношению к понятию научная диаспора.

Существование научной диаспоры есть результат известного и давно обсуждаемого процесса «утечки умов». Сейчас точно определить количественно размер российской диаспоры за рубежом ученые не берутся, но осторожная оценка постоянного ядра определяется в 30 тыс. человек (еще примерно столько же делит свое время между работой дома и за рубежом) [3]. Эта оценка получена разными альтернативными способами: по данным динамики выдачи рабочих виз США, интернет-активности ученых, прямым счетом публикаций в реферируемых журналах и т.д. География расселения русскоязычных ученых за рубежом обширна, однако основным центром притяжения российской научной силы пока остаются США и страны Западной Европы. Является ли «утечка умов» безвозвратной потерей для российской науки и всего российского общества или в этом есть благо – дискуссии продолжаются до сих пор. Но в одном исследователи и государство соглашается – потенциал научной диаспоры можно и нужно использовать для развития российской науки. Отъезд ученых за границу – явление не случайное, происходящее в силу множества факторов. Опросы, проведенные при поддержке Евразийской сети политических исследований, показали, что, несмотря на наличие у многих мигрантов сильной эмоциональной привязки к России, о которой шла речь еще в определении понятия «диаспора», сохраняются три блока факторов, препятствующих их возвращению:

– социально-экономические факторы – нестабильность экономической ситуации в России, отсутствие социальных гарантий, недоверие к государству с засильем бюрократии и коррупцией;

– академические факторы – отставание России от Запада по техническому и материальному обеспечению научных исследований, по зарплате и уровню социальной защищенности ученых, коррумпированность и бюрократизм академического управленческого аппарата;

– политические факторы – усиливающиеся авторитарные тенденции, слабость гражданского общества, отсутствие свободы самовыражения (последнее особенно важно для людей, занимающихся творческой деятельностью), высокий уровень преступности. Этот фактор становится все более значимым в последнее время и нередко на него ссылаются представители научной и творческой интеллигенции. В дополнение к этому многие работающие за рубежом российские ученые указывают на неблагоприятный климат и тяжелую экологическую обстановку, особенно в мегаполисах [4].

В том или ином виде эти факторы стали причиной проблемы «утечки умов», с которой столкнулись многие страны, особенно развивающиеся (Китай, Индия, страны Восточной Европы и даже развитые западные страны – Германия, Франция и т.п.). Следует отметить, что определенный опыт работы с диаспорами уже накоплен, и результат этой работы важно использовать. Но прежде чем применять методы ра боты с диаспорой, важно рассмотреть структуру данного института. Традиционно представителей научного сообщества в диаспоре можно разделить по квалификационно-статусной классификации: элита интеллектуальной эмиграции – профессура, имеющая постоянные, гарантированные пожизненно (tenure) позиции в университетах, а также владельцы или высокооплачиваемые сотрудники высокотехнологичных бизнесов или аналогичных государственных фирм; лица, оставшиеся за рубежом и работающие на временной основе (получатели грантов, почасовики и т.п.); лица, имеющие временные визы для работы или стажировки за рубежом; студенты и аспиранты, имеющие временные визы для учебы за рубежом [5].

Помимо статусной классификации в структуре диаспоры можно выделить три пласта:

• 1.    Потомки эмигрантов из России.

• 2.    Ученые, профессионально сформировавшиеся еще в советское время.

• 3.    «Новое поколение» научной диаспоры – молодые специалисты, заканчивавшие докторантуру за рубежом [6].

Родившиеся за рубежом потомки российских эмигрантов, как правило, обладают гражданством соответствующей страны. При благоприятных условиях они готовы к сотрудничеству с Россией, но сами его редко инициируют. Те, кто переехал за рубеж, получив образование в России, часто были интегрированы в российское профессиональное сообщество, что позволяет их считать самой перспективной частью диаспоры с точки зрения выстраивания отношений с российскими коллегами. Они часто обладают связями в российском профессиональном сообществе, что означает лучшее понимание особенностей его функционирования и определенные эмоциональные отношения, привязанности, большую заинтересованность в совместных работах и т.п. Вместе с тем, эти люди к настоящему моменту часто находятся на пике своей карьеры или близки к нему, что означает обилие обязательств, конкурировать с которыми должны предложения российских вузов. Россияне, получавшие образование за границей, могли до этого также учиться в России или не иметь подобного опыта. Как правило, у них нет связей в российском академическом сообществе, и они с разной степенью интенсивности пытаются эти связи найти.

При разработке программ развития сотрудничества с российской академической диаспорой важно учитывать эту разнородность структуры. Очевидно, что условия жизни и социальные связи различны у представителей различных категорий. Потомки эмигрантов во втором, третьем поколениях выросли в другой культуре, их социальное окружение, в том числе семья, сосредоточена в другой стране – крайне сложно вернуть их обратно, более того возникает вопрос целесообразности данных усилий. То же относится и к элите научного общества, покинувшего Россию не так давно, но уже заслужившего мировое признание и пожизненные позиции в университетах. Если их социальное окружение еще не сформировалось целиком в стране-реципиенте, возникает вопрос о возможности создать соответствующую их уровню научную инфраструктуру в России в настоящее время. Многие страны, в том числе и РФ, не могут себе позволить создание исследовательского университета, способного конкурировать на равных с ведущими мировыми центрами, а значит, и оптимально использовать ведущих ученых-выходцев из этих стран, приносящих развитие всей мировой науки в целом.

Тем не менее, позитивный опыт по привлечению ученых с мировым именем существует. Для того чтобы целенаправленно работать с российской научной диаспорой, важно оценить потенциал каждого ее представителя, проанализировать его положение в России и за рубежом и разработать комплекс мер, направленных на конкретные группы людей. Глобальное информационное общество позволяет поддерживать связь с гражданами, покинувшими страну, уехавшими на время, найти потомков эмигрантов.

Анализируя методы работы с научной диаспорой, можно выделить следующие подходы [7]:

• –    Подходы, предполагающие воздействие на индивидуальных ученых, от принуждения к возвращению до адресного стимулирования. Сюда относится и запрет на выезд из страны определенных специалистов, и выплата грантов, и оплата обучения с обязательством возврата денег государства в случае отъезда из страны. Эти программы не устраняют системных факторов, которые изначально побудили ученого уехать, и поэтому подобные индивидуальные меры, при всей своей дороговизне, не могут гарантировать его долгосрочного удержания в стране. Существует также и проблема «неблагоприятного отбора»: подобные программы привлекут, скорее всего, ученых, у которых менее всего шансов добиться успеха за рубежом.

• –    Второй подход предполагает стремление создать в стране более благоприятные условия для исследовательской работы в целом. Изменение системы найма и продвижения по карьерной лестнице в высшем образовании; системы оценки качества работы и системы оплаты труда с упором на публикации в международных реферируемых журналах; системы распределения исследовательского финансирования; повышение качества постдипломного образования, в целом, и создания благоприятных условий для молодых исследователей, в частности.

• –    Третий подход, нацеленный на использование накопленного за рубежом опыта академической диаспоры как ресурса для развития. В рамках таких программ предлагается привлекать представителей диаспоры в качестве временных консультантов во время их краткосрочных визитов на родину, участие в совместных с учеными на родине исследовательских проектах; временный приезд на родину для проведения исследований и преподавания; привлечение в качестве постоянных консультантов («удаленных» или приезжающих) научных сотрудников и преподавателей.

Практика показывает, что использование «запретных» методов не дает нужных государству результатов, при этом присуждение грантов интересно молодым, амбициозным исследователям, потенциал которых в силу их возраста достаточно значим. Кроме того система грантов позволяет решить проблему «неблагоприятного» отбора. Приглашение специалистов для преподавательской, исследовательской и кураторской деятельности важно для состоявшихся ученых. Очевидно, что все эти методы будут работать, если государство поставит себе цель выхода из кризисной ситуации в науке, для чего важно решить проблемы с коррумпированностью и бюрократизмом академического управленческого аппарата, о котором нередко говорят ученые, имеющие опыт работы в России. Следует решить вопросы, связанные с ин- формированностью исследователей, в том числе и за рубежом, обеспечить социально-материальную базу для ученых и в целом для науки.

Ссылки:

• 1.    Тощенко Ж.Т., Чаптыкова Т.П. Диспора как объект социологического исследования // Социс. 1996. № 12. С. 33–42.

• 2.   Дежина И.Г. Государственное регулирование науки в России. М., 2008.

• 3.  Аллахвердян А.Г., Агамова Н.С. Российская научная диаспора и мобильность учебных мигрантов в США (конец XX –

  начало XXI века) / / Социология науки и технологий. 2012. № 3.

• 4.    Коробков А. Российская научно-технологическая диаспора в США. URL: http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=402#top (дата обращения: 02.08.2013).

• 5.    Там же.

• 6.    Попов Д.С., Творогова С.В., Федюкин И.И., Фрумин И.Д. Российская диаспора в области социальных и экономических наук: проблемы и перспективы сотрудничества // Мир России: Социология, этнология. 2011. С. 51–73.

• 7.    Там же.