Русские масоны XVIII века как проводники китайской философской мысли

Настоящее исследование посвящено анализу роли масонского движения в распространении в России XVIII в. китайской философской мысли. Об истории масонства в России был написан ряд работ, среди которых труды В. С. Брачева, В. И. Вернадского, А. Н. Пыпина, С. П. Карпачева и др.

Проникновение китайской мысли в Россию неразрывно связана с историей изучения Китая в России. Этот вопрос был рассмотрен в трудах П. Е. Скачкова, В. С. Мясникова, В. Г. Дацышена, О. Л. Фишман, Н. А. Самойлова, И. Ф. Поповой и др.

Существенную роль в появлении в России первых сведений о философской мысли Китая сыграла философия Просвещения. Этой теме посвящены работы Г. П. Макогоненко, А. П. Огурцова, Т. Адорно, М. Хоркхаймера, Т. Б. Длугач, С. О. Шмидта и др.

История России XVIII в. исследована в трудах классиков отечественной истории: В. Н. Татищева, В. О. Ключевского, Н. И. Костомарова, Н. М. Карамзина. Также отечественной истории рассматриваемого периода посвящены работы советских и российских исследователей: Л. Н. Гумилева, И. Е. Забелина, Д. И. Иловайского, А. Б. Каменского, О. А. Омельченко, Н. И. Павленко, С. Ф. Платонова, М. П. Погодина, Р. Г. Скрынникова и др.

Таким образом, можно сделать вывод, что все перечисленные вопросы исследованы достаточно хорошо. Однако связь масонства с распространением и бытованием китайской мысли в России изучена мало. Соответственно, исследование данной темы представляется актуальным.

Масонство и Просвещение в России

Масонство зародилось в Западной Европе на рубеже XVII–XVIII вв., однако предпосылки его появления относятся еще к XIII-XIV вв. Изначальная идеология масонских организаций (лож) представляла собой сплав цеховых традиций профессиональных ремесленников-строителей с идеями европейских, в первую очередь английских, интеллектуалов той эпохи. Эти мыслители, среди которых Дж. Локк, И. Ньютон, Ф. Бэкон и др., считали необходимым избавление научной мысли от церковной догматики, уменьшение влияния Церкви на светскую жизнь, подчеркивали важность личной свободы, человеческого достоинства, воспитания и образования. Каждая масонская ложа имела свой устав и четко структурированную иерархию1. Конечной целью масонства являлось создание общества, основанного на свободе, равенстве и братстве, без деления по национальному, расовому и религиозному признакам. Данная цель могла быть достигнута путем физического, нравственного и интеллектуального совершенствования человека2.

В Россию масонство проникло в первой половине XVIII в. Оно стало главным проводником в Россию идей Просвещения. В масонских ложах состояли представители русского дворянства и знати, а также многие интеллектуалы, политические и общественные деятели. К их числу относятся И. П. Елагин, Н. И. Новиков, Д. И. Фонвизин и др. Расцвет деятельности русских масонов приходится на вторую половину XVIII в.3

Во второй половине XVIII в. появились первые переводы китайских философских сочинений. Авторами этих переводов были миссионеры из ордена иезуитов, жившие и работавшие в Китае. Наиболее выдающиеся из них: М. Риччи, Ф. Вербист, Дж. Аллени, П. Инторчетта, П.-М. Сибо, Ф. Купле и др.

Миссионерская деятельность побудила иезуитов заняться изучением языков и культур народов, населявших Китай. Миссионерами активно использовался принцип культурной аккомодации — перевода категорий западной культуры на язык (культурный код), понятный представителям восточной культуры. Как отмечает А. В. Ломанов, «послание должно быть переосмыслено в понятиях другой культуры таким же путем, как св. Фома Аквинский делал это для европейской культуры»4.

В процессе своих изысканий иезуиты установили, что из всех китайских религиозно-ф илософских традиций наиболее близкой христианству является конфуцианство. При этом буддизм и даосизм они рассматривали как языческие религии, сбивающие людей с праведного пути. Иезуиты ввели принцип «дополнения конфуцианства, и отбрасывания буддизма»5. Миссионеры активно изучали конфуцианскую идеологию и конфуцианский письменный канон, стремясь найти в этом учении точки соприкосновения с католической религиозной доктриной. Иезуиты стали авторами первых трудов на европейских языках, посвященных китайской культуре, прежде всего, конфуцианской философии. Эти сочинения, а также переводы конфуцианских текстов пользовались большой популярностью среди европейских, в частности, французских интеллектуалов XVII–XVIII вв. Труды миссионеров повлияли на становление в Европе образа Китая как государства, управлявшегося мудрыми государями, использовавшими в качестве помощников наиболее добродетельных и верных сановников. Этот образ Китая активно использовался деятелями Французского Просвещения (Вольтером, Ж.-Ж. Руссо, Ш. Л. Монтескье, Д. Дидро и др.) как положительный пример реализации на практике их идей.

В России идеи Просвещения стали активно распространяться во второй половине XVIII в., с приходом к власти Екатерины II (1762–1796 гг.). Долгое время российские авторы критиковали Екатерину II за приход к власти в результате дворцового переворота, в ходе которого был убит ее супруг, император Петр III. В этой ситуации вопрос о ее легитимности как правителя был вполне уместен. Кроме того, ряд выдающихся историков (Н. И. Костомаров6, В. О. Ключевский и др.) утверждали, что императрица уделяла слишком много внимания внешней составляющей ее деятельности и мало заботилась о ее содержании7.

Однако другие исследователи, среди которых Н. И. Павленко8, А. Б. Камен-ский9, О. А. Омельченко10 и др., превозносят императрицу Екатерину и соотносят ее правление с наступлением нового этапа формирования российского самосознания, характеризующегося чувством национальной гордости и патриотизма. Во многом это объясняется совпадением с аналогичными процессами, имевшими место в Европе того времени, где на первый план выходили понятия нации и национального. Российская правящая верхушка, а также представители интеллигенции рассматриваемой эпохи — писатели, поэты, журналисты, книгоиздатели и др. — активно интересовались идеями Просвещения и стремились найти им применение в российских реалиях. Отсюда берет начало ряд направлений российской общественной мысли XVIII–XIX вв.: либеральное, консервативное, демократическое и др.11

Поскольку идеология русских масонов во многом перекликалась с идеями Просвещения, они стали главными в России проводниками просветительского учения. Одновременно с этим русские масоны активно интересовались китайской философской и политической мыслью, и способствовали ее популяризации и распространению в России. Представители масонства сделали значительный вклад в деятельность по переводу и публикации китайских философских и политических сочинений. Эти тексты были переведены иезуитами с китайского на европейские языки (латинский, английский, французский). Отечественные же масоны, в свою очередь, издавали эти тексты уже на русском языке.

Как отмечает Г. В. Вернадский: «При скудном числе специально масонских произведений можно, однако, указать довольно обширный круг печатных изданий, вполне способных дать понятие о духовной пище “братьев”. Это сочинения философско- нравственного характера, обычно проповедующие естественную мораль, иногда носящие заметный оттенок сентиментализма. Такая литература на русском языке создана была масонами или при участии масонов…»12

Переводы китайских текстов, выполненные и опубликованные русскими интеллектуалами XVIII в., и их место в русской культуре того времени

Одним из первых в России текстов, посвященных китайской философской мысли, является «Экономия жизни человеческой, или Сокращение индийского нравоучения, сочиненное некоторым древним брамином и обнародованное чрез одного славного Бонза Пекинского на китайском языке»13. Текст был опубликован на русском языке в 1765 г., в Москве. Перевод был выполнен с французского языка князьями Егором Павловичем и Павлом Дмитриевичем Цициановыми (1754–1806), русскими офицерами и переводчиками, и издан при Императорском Московском университете.

В предисловии от переводчиков говорится, что текст был написан «неким восточным брамином», затем переведен на китайский язык. Впоследствии текст был переведен на английский, затем — на французский. Также отмечается, что текст был обнаружен в архиве «первейшего Ламы», т. е. был обнаружен в Тибете, в архиве резиденции Далай-ламы.

«Экономия жизни человеческой» представляет собой текст назидательнодидактического характера и включает семь глав, каждая из которых состоит из разделов, объединенных общей тематикой: «О рассмотрении самого себя, или Должность человека поелику он нераздельный», «О смиренномудрии», «О упражнении», «О подражании», «О благоразумии» и др.

В 1777 г. в Санкт- Петербурге был опубликован перевод труда «Китайский мудрец, или Наука жить благополучно в обществе, состоящая в наиполезнейших нравоучительных наставлениях, сочиненных древним восточным брами-ном»14. Данный перевод был опубликован коллежским советником Василием Григорьевичем Рубаном (1742–1795) —писателем, переводчиком и издателем15.

В предисловии к русскому изданию говорится, что «Китайский мудрец…» изначально был переводом с китайского языка на английский, затем — на французский, и только потом — с французского на русский. При этом во введении отмечается, что переводчик на русский неизвестен. Согласно одной из версий, данный текст был переведен на русский Степаном Прокофьевичем Колосовым (ум. 1773 г.) — переводчиком с английского и французского языков, служившим также канцеляристом в Сенате и протоколистом в Первом департаменте Сената по генеральско- прокурорским делам16.

Сопоставление содержания «Китайского мудреца…» и «Экономии жизни человеческой…» показывает, что они являются различными вариантами перевода одного и того же текста17. Содержание обоих переводов в целом, совпадает, однако в «Китайском мудреце…» имеется дополнительная «Часть восьмая, или Дополнение из рассуждений европейского мудреца о законе христианском». Она представляет собой перевод из книги «L`Esprit de Rousseau» и состоит из трех отделов: «О Боге», «О сущности души», «О Евангелии». Как отмечает В. Г. Рубан, приведенный из нее фрагмент предназначен для сравнения восточной и европейской философской мысли, а также демонстрации сходства между ними18.

В издании 1777 г. помещено адресованное некому английскому дворянину обращение переводчика на английском языке, в котором последний рассказывает об обстоятельствах обнаружения данного текста и высказывает предположения о его составлении. Согласно данному обращению, текст был обнаружен в Тибете посольством, направленным Цяньлуном с целью приобретения редких книг, хранящихся в резиденции Далай-ламы.

Таким образом, «Китайский мудрец…» дает нам более полную информацию об обнаружении этого текста, его бытовании в Европе и связи с европейской философской мыслью XVIII в.

Отмечается, что не существует единого мнения о происхождении этого текста. Согласно первой приводимой переводчиком версии, «Китайский мудрец…» — утраченный конфуцианский текст. Согласно второй версии, приводимой там же, текст относится к даосской традиции. Согласно третьей, его автором является «древний брамин Дандамс, которого славное письмо к Александру Великому находится в разных греческих и латинских писателях»19.

Можно сделать вывод, что переводчики «Китайского мудреца…» придерживались идеи о Китае как об идеальном воплощении идей Просвещения и стремились найти применение идеям китайской философской мысли в европейских и российских реалиях XVIII в. Несомненно, «Китайский мудрец…» должен был выполнять функцию наставления, содержащего предписания о том, как нужно себя вести, о взаимоотношениях с окружающими, и государственном управлении. На это, в частности, указывается в предисловии к русскоязычному изданию, где В. Г. Рубан, обращаясь к П. Д. Еропкину (1724– 1805), подчеркивает обладание последним всеми добродетелями, описанными в данной книге, и заявляет о намерении использовать «Китайского мудреца…» в качестве руководства читателям по развитию добродетелей.

Данный текст мог быть использован в качестве наставления для образованной молодежи, представители которой должны были в будущем занимать государственные должности. Эта цель вполне отвечала намерениям масонов и философов- просветителей воспитать молодежь в соответствии с идеалами Эпохи Просвещения. В пользу этой версии говорит также большая популярность сочинений- наставлений для образованной молодежи. Среди этих текстов можно выделить «Светскую школу, или отеческое наставление сыну о обхождении в свете» (1761)20; «Науку быть учтивым» (1774)21; «Наставление знатному молодому господину, или Воображение о светском человеке» (1778)22 и др.

Не существует достоверной информации об участии Е. П. и П. Д. Цициа-новых, В. Г. Рубана и С. П. Колосова в масонской ложе, однако нет сомнений о том, что публикации этих переводов были осуществлены при участии масонов. Как пишет В. Г. Вернадский, «”Экономия жизни человеческой” касалась тех же вопросов, какие ставились обыкновенно и масонами в их речах, изъяснениях к актам и катехизисах. Сочинение Додели было как бы “ручной” или “карманной” книжкой нравственности»23.

Из всех представителей русского масонства, занимавшихся популяризацией китайской культуры, наиболее выдающимся был Николай Иванович Новиков (1744–1818) — книгоиздатель, писатель, журналист и общественный деятель. Его привлекала нравственная и просветительская сторона масонства. С этими сторонами и была связана вся дальнейшая жизнь Новикова. Как отмечает В. С. Брачев, масонское влияние на Новикова «сказалось сначала в усилении морализаторского, нравоучительного элемента в его публикациях, а затем и в появлении на страницах его изданий — прежде всего это журнал «Утренний свет» (1777–1780) — большого числа переводов сочинений европейских мистиков и пиэтистов: Якова Беме, Эдварда Юнга, Блеза Паскаля и др.». Н. И. Новиков издавал множество журналов: «Московское издание», «Вечерняя заря», «Трутень», «Пустомеля» и др. В этих изданиях публиковались различные нравоучительные сочинения. Наиболее известным китайским текстом, опубликованным Н. И. Новиковым, был конфуцианский трактат «Да сюэ» («Великое учение»).

Первый же русский перевод «Да сюэ» был выполнен в 1779 г. Денисом Ивановичем Фонвизиным (1745–1792) — выдающимся писателем, драматургом, философом, журналистом и общественным деятелем. В 1777–1778 гг. Фонвизин жил во Франции, где, по всей видимости, приобрел экземпляр «Записок…» Именно с варианта Сибо Фонвизин выполнил свой перевод «Да сюэ». Перевод был опубликован в журнале Новикова «Трутень»

под названием «Та- Гио, или Великой науки, заключающей в себе высокую китайскую философию»25.

Основная тематика «Да сюэ» — необходимость нравственного самосовершенствования. В тексте много внимания уделяется рассуждениям о роли правителя в жизни государства. Отмечается, что правитель должен руководить народом, основываясь на личном примере26. Эта идея совпадала с концепцией просвещенного монарха, выдвинутой философами- просветителями. Таким образом, целевой аудиторией данной публикации должна была стать правящая верхушка России.

Публикация первого перевода «Да сюэ» была тесно связана с просветительской и морализаторской деятельностью русского масонства. Вполне очевидно, что данный перевод тоже предполагалось использовать в качестве наставления для образованной молодежи.

Другим текстом, опубликованным под редакцией Н. И. Новикова, стали ранее упомянутые «Записки, надлежащие до истории, наук, художеств, нравов, обычаев им проч. китайцев, сочиненные проповедниками веры христианской в Пекине». В 1785 г. этот труд был полностью переведен с французского языка на русский Михаилом Ивановичем Веревкиным (1732–1795) — известным переводчиком и писателем. Перевод был издан в Университетской типографии Н. И. Новикова27.

В «Записках…» описываются наиболее важные аспекты истории, географии и традиционной культуры Китая. Особое внимание уделяется философской мысли. Приводятся полные переводы «Да сюэ» и «Чжун юн». Очевидно, что переводчик и издатель преследовали цель не только познакомить читающую публику с китайской культурой, но и побудить образованные слои общества и правящую верхушку к нравственному самосовершенствованию.

Публиковавшиеся русскими масонами тексты не ограничиваются только непрямыми переводами китайских сочинений с европейских языков. Н. И. Новиковым было также опубликовано несколько переводов, выполненных с маньчжурского языка Алексеем Леонтьевым (1716–1786) — учеником Русской Духовной миссии в Пекине. С 1743 по 1756 гг. он проходил обучение в Пекине. По возвращении в Петербург работал переводчиком с маньчжурского и китайского языков при Коллегии иностранных дел. Леонтьевым был переведен на русский ряд философских и политических сочинений. Среди них «Депей китаец», «Китайские мысли», «Чензыя китайского философа совет, данный его государю», «Ге янь, то есть умные речи», «Да сюэ» и «Чжун юн» и др.

«Чензыя китайского философа совет, данный его государю» был опубликован в 1770 г., в журнале Н. И. Новикова «Трутень»28. Данный труд представляет собой перевод выдержек из трудов неоконфуцианских мыслителей эпохи Сун братьев Чэн Хао （程顥 1032–1085） и Чэн И （程頤 1033–1107）. Текст представляет собой наставление для императора об управлении государством. Главная идея наставления заключается в необходимости привлекать к государственной службе наиболее честных, достойных людей29.

Вполне очевидно, что данная публикация являлась политическим шагом: она преследовала цель оказать определенное влияние на правящую верхушку России второй половины XVIII в. «Чензыя китайского философа совет, данный его государю» мог быть переведен и опубликован как рекомендация Екатерине II касательно помощи в управлении государством.

А. Л. Леонтьев также опубликовал книгу «Китайские мысли». Данная книга издавалась дважды: в 1772 г. и в 1786 г. в Типографии Императорской Академии наук.

Первое издание «Китайских мыслей» включает двадцать четыре главы, посвященные различным сферам государственной жизни. Одиннадцать из них представляют собой наставления императорам, данные различными придворными и конфуцианскими наставниками; семь — содержат речи императоров, адресованные придворным; пять посвящены рассуждениям китайских философов на темы, связанные с жизнью государства30.

Второе издание «Китайских мыслей» имеет аналогичное содержание, однако содержит еще две дополнительные главы: «Умные речи ученых китайцев», а также проанализированный в предыдущем параграфе текст «Депей китаец». В издании 1786 г. он опубликован под названием «Депей природный китайский вельможа». «Умные речи ученых китайцев» также публиковались Леонтьевым ранее под названием «Ге янь, то есть Умные речи» в 1779 г.31

В предисловии «К любопытному читателю» в первом издании Леонтьев приводит краткое описание данной книги, согласно которому в ней даются различные советы и поучения касательно управления народом и государством. Во втором издании к данному предисловию прибавляется упоминание: «Сверх оного сообщаю вам здесь ученых китайцев умные речи, и одного Депей называемого вельможи философское рассуждение о бессмертии человеческой души»32.

Приведем в качестве примеров седьмую, восьмую и девятую главы этого текста.

Седьмая глава называется «Совет хану вельможи Гяшаня о прилежании к делам государственным»33. Данная глава содержит наставление императору династии Хань Вэнь-ди о необходимости прислушиваться к советам достойных и честных советников, а также простого народа при принятии решений. Автор наставления подчеркивает, что если государь не будет прислушиваться к рекомендациям и увещеваниям, то правитель и страна окажутся в опасности.

Восьмая глава «Совет хану вельможи Гяия о правлении государствен-ном»34. В ней автор дает императору Хань Вэнь-ди совет о поддержании отношений между удельными князьями с целью недопущения смуты. Также автор предостерегает правителя от злоупотребления вой нами и нападениями на соседние государства. Эти злоупотребления также являются причиной падения нравов и деградации общества. Кроме того, автор призывает императора поддерживать порядок общественных отношений («какая должность и какая степень государя и вельможи, отца и сына, вышнего чина и нижнего, ближнего сродника и дальнего»)35.

Девятая глава называется «Совет царевича учителя Чоцоя о вой не»³⁶. «Совет царевича учителя Чоцоя…» был составлен при императоре династии Хань Вэнь-ди и посвящен основным принципам ведения вой ны. Автором является Чао Цо ( 晁錯 ) — сановник эпохи Западная Хань, благодаря деятельности которого в империи начался экономический подъем³⁷. Чао Цо отмечает, что опытные и ответственные военачальники и умелое командование являются залогом победы. При этом автор обращает внимание на то, что вой на имеет множество негативных последствий, и к ней не следует прибегать без крайней необходимости.

Приведенные в «Китайских мыслях» тексты относятся к разным историческим эпохам и затрагивают различные вопросы государственного управления. Сквозь главы «Китайских мыслей» красной нитью проходят следующие идеи.

• 1)    Государство подобно большой семье, где монарх выступает в качестве отца, а подданные — в роли его детей. При управлении государством правитель должен проявлять милосердие и отеческую любовь к народу. «Овладение сердцем» народа есть ключ к благополучному правлению и процветанию страны.

• 2)    В соответствии с китайским идеалом правителя, монарх должен проявлять твердость и решительность, но не должен быть чрезмерно суров и жесток. Не следует взимать с народа слишком большие подати и налагать слишком тяжелые трудовые повинности. К пыткам и наказаниям следует прибегать в исключительных случаях. Осуждается вой на.

• 3)    Особое внимание уделяется окружению монарха и назначениям на чиновничьи должности. На руководящие должности следует назначать наиболее ответственных и добросовестных чиновников. Управленцев, пренебрежительно относящихся к своим обязанностям, необходимо снимать с должности. В качестве советников монарх должен выбирать также наиболее добросовестных и честных людей. Важным качеством советника является нелицеприятность — советник должен не бояться напрямую указывать правителю на его ошибки и давать советы по правильной организации власти.

Несомненно, публикация «Китайских мыслей» преследовала цель морально- нравственного совершенствования политической и общественной элиты России того времени. Содержание данной книги представлено наставлениями и рассуждениями на тему государственного управления. Из этого можно сделать вывод о том, что «Китайские мысли» были адресованы правящей верхушке, прежде всего Екатерине II. Аналогично текстам «Та- Гио, или Великая наука, заключающая в себе высокую китайскую философию», «Чензыя китайского философа совет, данный его государю» проанализированным выше, текст «Китайские мысли» мог быть использован в качестве наставления государю об управлении страной.

Что касается издателя, то в данном случае нельзя сделать однозначные выводы. Книга была напечатана в Типографии Императорской Академии наук. Вполне возможно, но не доказуемо окончательно, что масоны также были причастны к ее публикации. В XVIII в. масоны состояли во многих организациях. Как отмечает В. С. Брачев, «…масонов в это время, по крайней мере, в Москве и Петербурге, можно было встретить чуть ли не везде: в императорском Совете, Сенате, Университете, Академии художеств, Государственном заемном банке, полиции, суде и т. п.»38. С 1746 по 1798 гг. президентом Академии наук был граф Кирилл Григорьевич Разумовский, который также состоял в масонской ложе39. Вполне вероятно, что здесь могла иметь место его инициатива.

Заключение

Таким образом, можно сделать следующие выводы:

• —    масонство сыграло важную роль в появлении первых переводов китайской литературы на русский язык. Масонская идеология была во многом близка идеям Эпохи Просвещения. В связи с этим, масоны стали главными проводниками идей Просвещения в России рассматриваемой эпохи. Главным средством распространения и популяризации идей масонства стала публикация трудов нравственно- дидактического содержания;

• —    вместе с идеями Просвещения масоны восприняли представление о Китае как об идеальном воплощении концепции Просвещенной монархии, и стремились пропагандировать этот идеал в образованной среде российского общества XVIII в. Этот идеал подразумевал нахождение у власти справедливого монарха, привлекающего на службу наиболее талантливых, умных и до бродетельных сановников, и акт ивно внемлющего их советам;

• —    кроме идеала государственного управления, масоны занимались популяризацией нравственного идеала, культивировавшегося конфуцианской философией. Переводившиеся и издававшиеся ими тексты предполагалось использовать в качестве руководств по воспитанию молодых людей из образованных и знатных слоев общества.