Русские православные церкви «Иже под колоколы»: семантические особенности и формирование картины мира

Традиционность русских православных храмовых зданий – фундаментальная научная проблема, которая связана с изучением материальных и духовных аспектов культуры. Церкви как культовые здания и места поклонения являются неотъемлемой частью культурного ландшафта, который представляет собой овеществленную историческую основу пространства этнокультурного ареала. Церкви как религиозные институции составляют духовное и этническое ядро исторической культурной традиции народа. Храмовые здания играют важную роль в определении картины мира этнических общностей – она задает их стратегии и модели поведения. Все это заставляет внимательно рассматривать специфику появления и существования различных типов церквей. Среди типологического многообразия русских православных церквей можно найти редко встречаемые типы. К последним относятся церкви «иже под колоколы» («под колоколы», «под звоном», подколокольные), у которых имеется ярус звона. В настоящей статье впервые комплексно изучаются духовные и религиозные основы создания русских церквей «под колоколы». Исследование базируется на специально разработанной авторской методике, позволяющей проанализировать данные с учетом особенностей не только архитектуры церквей, но и специфики престолонаименований. Массив информации о подколокольных храмах составили полевые материалы автора, сведения из опубликованных источников, базы данных Храмы России , , собрания Государственного музея архитектуры им. А.В. Щусева, Свода памятников архитектуры и монументального искусства России .

Церкви «иже под колоколы» в историческом контексте

Церкви «иже под колоколы» имеют архитектурные особенности, выделяющие их в отдельный тип, известный только в пределах Руси и России. Вне зависимости от материала стен и стилевой специфики (московское или подражания западному барокко, классицизм, эклектика, русско-византийский стиль) они компактны по площади, столпообразны и разделены на ярусы. Выделяется ярус звона; он находится над основным помещением храма непосредственно под главой. Такие сооружения можно считать предшественницами шатровых церквей [Вагнер, 1995, с. 23; История…, 1994, с. 311]. Многие из подколокольных церквей хорошо известны. Их список, хотя далеко не полон, позволяет составить общее представление об их престолонаименованиях.

Первым подколокольным храмом была церковь Иоанна Лествичника в Московском Кремле. Ее воздвигли в 1329 г., а в XVII в. перестроили в колокольню Ивана Великого [Указатель…, 1916, с. 18–19]. В XV–XVII вв. построены церкви во имя Сошествия Святого Духа в Троице-Сергиевой лавре, во имя Архангела Гавриила (в дальнейшем известна как Георгиевская колокольня) в Коломенском, два храма в колокольне Новодевичьего монастыря в Москве – один под колокольней во имя преподобных Варлаама и Иоасафа, другой на ее среднем ярусе во имя св. апостола Иоанна Богослова [Там же]; во имя Распятия Христова в Александровской слободе [Свод памятников…, 2004], во имя Благовещения в Фера-понтовом монастыре, во имя Архангела Гавриила в Кирилло-Белозерском монастыре, во имя Трех Святителей в Прилуцком монастыре, во имя св. Илии Пророка в с. Тейково Ивановской обл., во имя Вознесения Господня в Снетогорском женском монастыре в г. Пскове.

В XVIII в. появляются церковь во имя преп. Симеона Столпника в московском Даниловском монастыре над Святыми воротами, надвратная церковь во имя Захария и Елизаветы [Антонова, 2016] и Тихвинская церковь над Святыми (Северными) воротами московского Донского монастыря.

В XIX в. были сооружены церкви в честь преп. Иоанна Лествичника (Донской монастырь) в Москве, во имя св. мч. отрока Максимилиана (позже известна как Большой Златоуст) в Екатеринбурге, во имя св. воина Феодора Стратилата у Меньшиковой башни в Москве, во имя Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня в с. Воздвиженском, недалеко от Троице-Сергиевой лавры.

В конце XX в. после длительного перерыва началось активное строительство церквей; в 1995–2006 и 1999 гг. были возведены два здания храма во имя св. преп. мч. Великой княгини Елизаветы в пос. Опа-лиха г. Красногорска Московской обл., во имя св. Иннокентия Митрополита Московского в Бескудникове в Москве (1997–2005 гг.), во имя Троицы Живоначальной в с. Ершово Одинцовского р-на Московской обл. (1999 г.).

К XXI в. относится создание подколокольных церквей во имя св. Георгия Победоносца в Донском монастыре (2000 г.) [Вострышев, Рогозина, Светозарский, 2005, с. 54–55], во имя Святителя Алексия митрополита Мо сковского в д. Топорково Московской обл. (2001–2002 гг.), во имя св. вмч. Пантелеимона Целителя при Центральном военном клиническом госпитале Федеральной службы безопасности (ФСБ) РФ в г. Москве (2003–2004 гг.), во имя преп. Сергия Радонежского и преп. мч. Елисаветы Феодоровны в Екатеринбурге (2007–2014 гг.), во имя св. мч. воина Виктора Дамасского в г. Котельники Московской обл. (2009–2011 гг.). Планируется строительство церкви во имя Благоразумного разбойника Раха в г. Санкт-Петербурге.

Намного менее известны сибирские подколокольные церкви. В Иркутской епархии в XVIII–XIX вв. были сооружены церкви, один из престолов которых находился под ярусом звона. Такова церковь во имя свв. Прокопия и Иоанна, Устюжских Чудотворцев (1740–1767 гг.) – престол во имя Архистратига Михаила находился на нижнем ярусе колокольни [Калинина, 2000, c. 137–138]. Церковь во имя Покрова Пресвятой Богородицы и Сретения Господня (начало XIX в.) имела три престола, престол придела под колокольней был освящен во имя свящ. мч. Ермолая Никомидийско-го [Там же, c. 134–135]. Впрочем, ввиду разме- труда «Лествица Божественного восхождения» («Ле-ствица рая») Лествичником (см.: [Преподобный Иоанн Лествичник…, 2013]). В книге путь восхождения по «лестнице духовного совершенствования» представлен как идеал иноческой жизни. Образ лестницы ассоциируется с необходимостью совершенствования на пути к Богу и постепенностью восхождения по нему, как по ступеням. Один из многих примеров образа лестницы в Писании как пути к чертогам Бога обнаруживается в видении Иакову: «И увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот, Ангелы Божии восходят и нисходят по ней. И вот, Господь стоит на ней и говорит… Иаков пробудился от сна своего и сказал: истинно Господь присутствует на месте сем; а я не знал! И убоялся и сказал: как страшно сие место! это не иное что, как дом Божий, это врата небесные» (Быт. 28:12–17). В святоотеческой литературе идея постепенности принятия добродетельной жизни иллюстрируется рассуждением о том, что сначала людям нужно утвердиться «на первых ступенях и с них непрестанно восходить выше и выше, пока, наконец, через постепенное преспеяние не взойдут на возможную для человеческого естества высоту» (см.: [Святитель Василий Великий…, 2014, с. 9]) (рис. 1). Согласно свидетельствам, предсмертны- щения престолов под ярусами звона, их нельзя в полной мере считать традиционными церквями «под колоколы». По конструктивным особенностям только две церкви Иркутской епархии можно отнести к подколокольным храмам – деревянную Преображенскую церковь (лагерную) и каменную Иннокентьевскую. Церковь во имя Преображения Господня была построена на территории военных лагерей в 1880–1890-е гг. [Там же, c. 148]. Она представляла собой центричную ярусную постройку с шатровым завершением яруса звона. В с. Аларь, где в XIX в. действовал буддийский дацан, был организован миссионерский стан и в 1884–1890 гг. воздвигнута церковь во имя св. Иннокентия, епископа Иркутского [Там же, c. 169].

Лестница как столп духовного совершенствования

Анализ выявил в архитектуре, размещении, причинах возведения и престолонаименовани-ях подколокольных церквей несколько тесно переплетенных черт, которые связаны с идейно насыщенными религиозными мифологемами. Обращает на себя внимание посвящение первой церкви «иже под колоколы» во имя игумена преп. Иоанна, прозванного по заглавию его

Рис. 1. Лествица. Икона [Акафистник…].

ми словами Н.В. Гоголя были: «Лестницу, подавайте лестницу» (см.: [Якутские епархиальные ведомости, 1889, с. 384]). Не лестницу ли духовного развития, которая ведет в рай, он имел в виду?

Идея монашеской аскезы наглядно развивается в иконографии образов свв. Столпников Симеона, Алипия, Даниила. Иконы с образами свв. Столпников писали со времен раннего христианства, традиция их создания пришла на Русь через Византию ок. XIII в. Столпник изображался в монашеском одеянии, со свитком, крестом или книгой на столпе, имеющем в ряде случаев лестницу, которая трактуется как символ восхождения, разработанный в учении Иоанна Лествичника [Симеон Столпник…]. В иконографии связываются образы столпа и лестницы. Очевидной становится причина размещения столпообразных церквей (не обязательно с престолонаименованием во имя свв. Столпников) в монастырях – таким образом подчеркивалась идея аскетического подвига монашествующих.

Объем статьи, к сожалению, не позволяет привести все обо снования посвящения каждой подколокольной церкви, поэтому отошлем читателя к многочисленной литературе по данному вопросу, включая жития святых, святоотеческие произведения и пр., и приведем только обобщения. Идея духовного совершенствования, приобщения к высшей силе нашла отражение в посвящениях подколокольных церквей во имя чудесных событий (например, Сошествие Св. Духа, Вознесение Господне, Преображение Господне), а также святых, приобретших истинную, христианскую, веру, уверовавших в чудо или занимавшихся миссионерством, распространением и трактовкой основных понятий христианства (например, престолы во имя преп. Варлаама и Иоасафа, св. Захария и Елизаветы, св. апостола Иоанна Богослова, вселенских учителей Трех Святителей (свв. Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста), св. Апостолов Петра и Павла, свт. Николая Чудотворца, крестившего Русь св. Равноапостольного князя Владимира, свящ. мч. Ермолая Никомидийского, свт. Иннокентия Митрополита Московского, свт. Алексия митрополита Московского, преп. Сергия Радонежского, св. Иннокентия, епископа Иркутского).

Мотив столпа характерен не только для подколокольных церквей, но и, например, для ярусных и шатровых. Более того, согласно выводу М.Э. Венгеровой, основанному на анализе данных о храмах X–XV вв., в их архитектуре воплощен образ столпа, он неосязаемый, сформирован благодаря внутреннему пространству здания и простирающийся от земли до центральной точки свода центральной главы, завершается «изображением Бога, круглый в плане, как образ спустившегося неба на землю, того самого “присутствия Бога на земле”, о котором говорят святые отцы» [2018, с. 29–30]. С «животворящего столпа»

начиналась богословская разметка церквей [Там же, с. 23, 36–37]. Столп так или иначе представлен в архитектуре церквей различных типов, что свидетельствует о его значимости в идейном аспекте.

Крест – животворящий победоносный столп

Какова же семантика понятия «животворящего столпа»? Чтобы ответить на этот вопрос нужно вспомнить, что в Византии в иконоборческий период в центральном куполе церквей изображался крест, символически представлявший воскресшего Христа. После победы иконопочитания крест заменяется образом Пантокра-тора [Верещагина, 2019, с. 441]. Эта традиция позволяет обратиться к идеологеме Животворящего Креста – главной христианской реликвии, визуализация которой предполагает столпообразие. По христианскому вероучению крест, на котором был распят Спаситель, признан животворящим истинным [Там же, с. 438]. Во имя него освящены Распятские, Кресто-Воздвиженские, Воздвиженские церкви. Образ креста нашел отражение и в посвящении церкви во имя Благоразумного разбойника Раха, который по легенде был распят по правую руку от Христа и перед смертью уверовал в него.

В византийской традиции почитание креста связано с важным событием в христианской истории. Речь идет о чудесных видениях Константина Великого перед предстоящей битвой: ему явились знамение креста с надписью «Сим победиши!», а также Христос, повелевший сделать знамя, подобное виденному на небе, и использовать его для защиты от нападения врагов [Там же]. В результате был изготовлен военный штандарт в виде четырехконечного креста, ставший государственным знаменем Византии. Кроме того, согласно житию, Константин велел сделать три креста по явленному ему во сне образу, разместить на каждом надпись «Иисус Христос победитель» и установить их на мраморном столбе (!) [Там же]. После обретения императрицей Еленой честных древ креста часть реликвии была отправлена в Константинополь Константину, который приказал сделать несколько драгоценных крестов. Один из них содержал частицу присланного животворящего древа и стал реликварием. Он известен как «крест Константина», который хранился в императорском дворце и использовался в придворных церемониях [Шалина, 2005, с. 133–163]. Его называли также «победоносным крестом», поскольку ассоциировали с идеей побед императоров, прежде всего над иноверцами, и считали символом триумфа правителей [Грабар, 2000, с. 55–67].

Подколокольные церкви, возможно, благодаря символике креста как не сущего победу, получали посвящения престолов чудотворным иконам, даро- вавшим преодоление противника, чуде сным событиям, обеспечившим победу или связанным с воинской славой, и святым воинам, которые считались в русской культуре защитниками и победоно сца-ми, покровителями военных. В качестве примеров можно назвать пре столы во имя Тихвинской иконы Божией Матери, иконы Смоленской Божией Матери, Покрова Пресвятой Богородицы, Благовещения, св. Троицы Живоначальной, Спаса Нерукотворного Образа, св. вмч. Георгия Победоносца, св. воина Феодора Стратилата, предводителей ангельского войска св. Архистратига Михаила и св. Архистратига Гавриила, одного из Эфесских отроков св. мч. воина-отрока Максимилиана, св. мч. воина Виктора Дамасского. В этой связи обоснованно размещение церквей «под звоном» при воинских частях. Подколокольные храмы возводят и при учреждениях здравоохранения, имеющих ведомственную принадлежно сть к ФСБ, Министерству внутренних дел РФ и др. Множественность и неочевидность посвящения престолов церквей не должны вводить в заблуждение, поскольку любая церковь по правилам посвящена Богу, а конкретика освящения связана с частными вопросами (пожелания жертвователей на церковь, учет мемори-альности, решения и выбор иерархов и пр.). Отмеченные посвящения, характерные для подколокольных церквей, соответствуют не только этим типам храмов.

Известны посвящения подколокольных церквей во имя древнерусских князей, признанных святыми – св. Бориса и Глеба, св. Равноапостольного князя Владимира. В этом проявляется связь с византийской традицией – мотив «победоносного креста» императора Константина символизировал триумф представителей власти. Разумеется, возможные и другие смысловые варианты обоснования посвящения в контексте истории православия (рис. 2).

Звон колоколов – «глас Божий»

Требует рассмотрения и основная особенность подколокольных церквей – размещение яруса звона над центральной частью храма под главой. Нужно принять во внимание то, что звон колоколов является голосом церкви [Прощенко, 2011, с. 56], без него немыслим любой православный храм. Недаром в советскую эпоху закрытие церквей сопровождалось обязательным снятием колоколов [Козлов, 1994; Тосин, 2009]. Колокола выступали глашатаями христианских ценностей и своим звоном охватывали широкую округу. Считалось, что к колоколу – «гласу Божьему» – вела воображаемая, семантически насыщенная лествица-столп; это получило воплощение в архитектуре подколокольных церквей. В церквях «под звоном» голос шел прямо от места проведения литургии, подчерки-

Рис. 2. Свв. Борис и Глеб с житием. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия. Инв. № 28757 [Древнерусская живопись…, 1958, табл. 33].

вая ее значимость. Образный строй храмов напоминает о древнейшей конструкции для подвешивания колоколов – столбах, а все древнее является непреходящей ценностью для религиозной и мифологической форм мышления.

Краткая история появления колоколов на Руси позволяет выявить некоторые причины начала распространения подколокольных храмов (см.: [Про-щенко, 2011]). В византийском христианстве роль колоколов не была столь значимой; в русской культуре они появились благодаря европейцам, которые стали первыми литейщиками колоколов по русским заказам. В древнерусских летописях колокола впервые упоминаются в XI в.; в XII в. колокола начали отливать на Руси, но это производство полностью исчезло во время татаро-монгольского нашествия. Только к началу XV в. оно возродилось на северо-востоке государства, а затем и в Москве, где открылся «Пушечный двор», выпускавший пушки и колокола. Храмы «иже под колоколы» появляются и получают распространение в XIV–XV вв., как правило, на пространствах, где процветало литейное дело и особо почиталось

Рис. 3. Иннокентьевская церковь в с. Аларь [Любимов, 1914, с. 217].

столпничество. Церкви стали проводниками актуальных для того времени идеологем, сохранивших свою важность в последующие эпохи и на других русских территориях.

Многочисленные примеры показывают символическую значимость колоколов для церковной жизни. В этой связи можно упомянуть две церкви. В посвящении храма Большой Златоуст Максимилиановской церкви в Екатеринбурге – не только свидетельство почитания св. Иоанна Златоуста, но и указание на «золотой голос» его колоколов. Здание церкви по первоначальному замыслу должно было служить колокольней при большем храме, но ввиду нехватки средств оно было построено в XIX в. как церковь «под колоколы» с двумя престолами (во имя св. отрока Максимилиана и во имя св. Иоанна Златоуста). В народе церковь называют Большой Златоуст не только из-за ее высоты и объемности, но и громкого звона колоколов, который слышен даже на далеких окраинах города (подробнее см.: [Ворошилин, 1995]). Показательна символика уже упоминавшегося храма в с. Аларь. В его облике воплощены образы, связанные с христианскими идеологемами: центральный купол в виде колокола служил символом благовестия Христова, под которым на ярусе звона размещались колокола. Символика, поражающая безыскусной прямолинейностью, предполагала однозначное восприятие церкви прозелитской аудиторией как воплощение торжества православия (рис. 3).

Выводы

Для русских православных церквей «иже под колоко-лы» характерна сложная семантика, основанная на сочетании образа колокола как «гласа Божьего» и воплощений животворящего столпа – лестницы и креста, в которых нашли отражение идеи духовного совершенствования, ведущего к Богу. Престолы церквей освящены во имя чудесных событий христианского вероучения, имеющих преобразовательную основу (Сошествие Св. Духа, Вознесение Господне, Преображение Господне); святых, почитаемых в православии и ставших теоретиками, которые трактовали и развивали понятия учения, миссионеров и проповедников, а также тех, кто чудесным образом уверовал в Христа и пошел по пути развития духа. Идея победоносности креста продолжила традицию Византии и нашла воплощение в посвящениях престолов чудесным событиям и чудотворным иконам, связанным с воинской славой, и святым воинам-победоносцам, а также покровителям военных. Адаптированное в русской культуре сочетание византийских традиций вероучения с европейскими практиками изготовления и использования колоколов породило своеобразные в типологическом отношении образы подколокольных церквей. Материализованные в сооружениях идеологемы, обособленные от понятий обыденности, дали новые смысловые краски картине мира русских. Столпообразные здания храмов «иже под коло-колы», в которых ярус звона с колоколами размещен над литургическом пространством, представляют собой акустические и визуальные маркеры культурного ландшафта, в котором формируется своеобразие православного мира, характеризуемое идеологемами духовного развития и торжества христианской веры.

Работа выполнена в рамках программы FWZG-2022-0001 «Этнокультурное многообразие и социальные процессы Сибири и Дальнего Востока XVII–XXI вв. Исследования меняющейся роли традиционных культур, социальных институтов и экологических парадигм».