Семантическая структура предложений с безлично-предикативными словами (на материале сербского и русского языков)

Необходимость разноаспектного изучения предложения как синтаксической единицы объясняется многоплановым характером предложения. Особенно актуальным становится денотативно-семантическое направление лингвистических исследований. Общая теория номинации обосновывает положение о соотношении с внеязыко-вой сферой не только лексических единиц, но и сложных языковых знаков – высказываний [Кендюшенко, 1990, с. 54]. Тем самым в круг синтаксических исследований вводится необходимость установления способов обозначения целостных событий. Отрезок внеязыковой действительности, нашедший языковое выражение, в лингвистической литературе обозначают термином «ситуация» [Арутюнова, 1976, с. 7]. Компоненты абстрактной ситуации находят выражение в семантической структуре предложения – «организованном на семантическом уровне смысловом комплексе, представляющем собой результат взаимодействия семантических компонентов и отражающем взаимосвязь типизированных элементов действительности» [Арват, 1984, с. 33]. Семантический подход позволяет с учетом лексического значения безлично-предикативных слов выявить связь между компонентами внеязыковой ситуации и семантической организацией предложения.

Неотъемлемой частью семантической структуры предложения с безлично-предикативным словом является именной компонент в форме косвенного падежа, располагающийся обычно в начале предложения и обозначающий носителя состояния. М. Гиро-Вебер подчеркивает, что признание именного компонента носителем предикативного признака или предицируемого действия (в предложении с инфинитивом) ведет к логическому заключению, что данный компонент «имеет ранг главного члена, иначе говоря, является подлежащим безличного предложения» [Гиро-Вебер, 1979, с. 66]. Автор называет подобное подлежащее «синтаксическим», поскольку оно выявляется лишь при анализе синтаксических отношений в конкретном предложении, тогда как в действительности оно является семантическим, будучи выявленным на основе анализа семантических отношений. Мы будем пользоваться термином «семантический субъект», поскольку в сербской грамматической традиции под термином «субјекат» понимается подлежащее, а в русской грамматике данные термины разграничены: «первый является термином формально-грамматического анализа («граматички субјекат»), а второй – термином логико-семантического анализа («логички субјекат», «семантички субјекат») [Мароевич, 1993, с. 98]: серб. / хорв. Свима je било хладниje но хладно (ОДТ, с. 42); Тешко je било старцу да слу-ша приговоре својих бивших ученика (ОДП, с. 228); рус. Вспышка гнева прошла, ему почему-то стало жалко Зимина (Рыб, с. 369); Поняла бабка, что не нужна она богу лежачая – нужно ей сесть (РПЛ, с. 159).

Наибольшую трудность в практике семантического моделирования подобных предложений представляют выделение семантического субъекта и его отграничение от семантического объекта. Субъектная форма, препозитивная по отношению к предикату, составляет обязательную семантическую валентность предиката состояния и отличается неактивностью. Объектным значением обладают косвеннопадежные формы, являющиеся присловными распространителями как безличного предикатива определенной групповой принадлежности, так и инфинитива как включенного предиката; между ними устанавливаются отношения «действие – объект направленного состояния как отношения / воздействия», а также формы, указывающие на самоадресацию состояния как результата отношения: серб. / хорв. Не успоравајући ход, стаде да жали све, себе и цео свет око себе, и дође јој тако жалосно да би се слатко исплакала кад не би ишла на састанак (ОДП, с 139). – Ср.: Не ускоряя хода, она начала жалеть всех, себя и всех окружающих, и ей стало так грустно (или: она так расстроилась), что сладко выплакалась бы, если бы не шла на собрание.

Аргумент субъектной семантики в предложениях со значением состояния (в широком смысле) может быть выражен разными формами и выступать в различных функциях. Субъектному компоненту со значением носителя физиологического или эмоционально-чувственного состояния, а также субъекту при словах с модальным значением приписывается функция экспериенсива (данная функция может быть отнесена и к неодушевленному аргументу-носителю состояния: серб. / хорв. А сада, да, завиди, стид га што им некако завиди: смрад је престао за њих, млеко су попили (ОДГ, с. 451); Кад је рекла да јој се врти у глави, и да јој је топло као у некој фуруни, госпожа Јулијана поче да се смеје, и предложи, да је раскопча (ЦС3, с. 123); Без тога, чинило јој се, биће јој , изгледа, одсад немогуће више живети , па га је миловала лепше него он њу…(ОДТ, с. 237); рус. Но Шура, как настоящий артист, даже виду не подал, что ему больно (Рыб, с. 128); Мне необходимо ее видеть …(Чех, с. 19).

Примеры показывают, что основной формой выражения субъектного аргумента на синтаксическом уровне является дательный падеж имени или местоимения (в сербском материале также винительный падеж), используемый обычно в так называемых «демипассивных моделях» (термин М. Гиро-Вебер). Демипассивные предложения выражают прежде всего физическое и морально-психическое состояние человека. Представляя данные предложения как трансформацию согласованных предложений, П. Адамец утверждает, что в результате демипассивной трансформации субъект становится «вполне пассивным воспринимателем какого-то состояния или какой-то ситуации» [Адамец, 1973, с. 117].

В предложениях с двойной детерминацией типа: серб. / хорв. Марцелу је било у грлу горко а у очима пекле су га сузе (МК ГЛ, с. 199); У глави ми је тако мутно , као да ми је нетко мрену мождану пребрисао блатном крпом (МК ГЛ, с. 695); Зар он сад не дрхти тако зато што није само кожи његовој хладно (ОДГ, с. 348); рус. Голове его было почему-то неудобно и слишком тепло в шляпе; он снял ее и, подпрыгнув от страха, тихо вскрикнул (Булг, с. 195); У него нехорошо на душе (Чех, с. 23) – субъектное значение несет компонент с семантикой лица, представленный согласованными и несогласованными определениями разных формальных типов (именные формы и энклитические местоименные формы в дательном падеже, беспредложные и предложно-падежные формы в родительном падеже, притяжательныe местоимения).

В предложениях эллиптического типа субъектный компонент может быть опущен, причем предложение не утрачивает коммуникативной полноценности, благодаря ближайшему контексту или речевой ситуации (или тому и другому одновременно). Подобный контекстуальный эллипсис свидетельствует об акцентуации семантики состояния: серб. / хорв. По цео би дан проседео у спаваћици, непомичан на тонетовој фотељи-љуљашци, и тако седећи мислио све док не би чуо његове ко-раке. Je ли (му. - С.К.) било хладно, топло? Кад би насто]'ница Мара дошла, осе-тио би опет глад, живот и она би га нахранила већ нечим (ОДП, с. 182); рус. Улица лежала полумёртвая, едва дыша от неподвижного зноя. Жарко (на улице; Мише. – С.К.). Надо искупаться (Рыб, с. 13).

Кроме беспредложных и предложно-падежных форм с семантикой предметного субъекта состояния, в предложении возможен и непредметный локативный субъект (ограниченный или неограниченный в пространстве): окружающая среда, обстановка, помещение. Некоторые исследователи (например, Ю.А. Пупынин) не сводят понятие «среда» в безличной конструкции только к пространству – это «качественно определенное» «непустое» пространство; именно в этом смысле среда проявления признака может считаться его денотативно-понятийным носителем [Пупынин, 1992, с. 49–50]. Автор выделяет конкретно-физический тип среды (подразумеваются конструкции с процессами и состояниями, проявляющимися в реальном пространстве окружающего мира), физиологический и ментально-эмоциональный типы среды (конструкции с предикатами со значением процессов и состояний в теле человека и его «внутреннем мире» как особом пространстве ощущений, мыслей и т. д.).

Локативный член как носитель предикативного признака В.Л. Георгиева определяет следующим образом: «Во многих случаях указание на место действия может снять его направленность на субъект и определить безличный характер предложения. В этих условиях второй синтаксический компонент (обстоятельство места) является грамматическим показателем безличности. Носителем предикативного признака становится не субъект, а место проявления этого признака» [Георгиева, 1968]. Обычной формой выражения локативного члена является неопределенное наречие пространственного типа, предложно-падежная относительная местоименная форма (в роли союзного слова) либо предложно-падежная именная форма (творительный / местный падежи с предлогом в сербском; творительный с предлогом / предложный – в русском); генитив / родительный падеж в данной функции редок: серб. / хорв. Река je протицала, тамна, испод забреж]'а, над коjим je било облачно и мрачно , тако да му се чињаше као да је он већ у потпуном мраку (ЦС1, с. 223); Ипак, разумеЬете, наjбо^e je код маjкe (ОДП, с. 432); рус. И от того, что здесь, внизу, было темно , а наверху светло , казалось, что там есть люди, и страшно было туда подниматься (Рыб, с. 370); Только у самых скал было спокойно (Сах, с. 246).

Уже сам характер наречной лексемы или предложно-падежной формы в роли локативного субъекта говорит о семантической конкретизации места проявления или наблюдения состояния: если это наречие типа овде, ту, тамо (ср. здесь, тут, там), то более широкое представление мы получаем из предыдущего контекста: серб. / хорв. Окачи полицу за посуђе на један велики дунђерски јексер, хтела је да га извади док је бојила, сметао јој је, а сто, на најсрећнијем је месту, као да је уку-цан пошто је после дугог мерења, размишљања и рачунања одлучено је да је ту наjприкладниje за полицу...(ОДБИС, с. 96); рус. Там было совсем темно , только стол тускло освещён электрической лампой (Рыб, с. 106).

При отсутствии локативного члена значение предиката обогащается обобщеннооценочным оттенком, ср.: серб. / хорв. Зна чак да Ье у новим куЬама бити згод-ниje, здравиje , да Ье им пруга, веК ту, односити воЬе и доносити динаре (ОДБИС, с. 130); ВруЬе . Кад би отворили прозор. Неиздрж^иво. Просто мука. (ОДП, с. 29); рус. А вдруг Борька оставит его здесь одного и он не найдет дороги? Жутковато всё же (Рыб, с. 64).

Подобные предложения, взятые вне контекста или без опоры на речевую ситуацию, являются коммуникативно не полными и структурно двузначными из-за нерешенности вопроса: кому / чему приписывается признак: лицу (демипассивная модель) или пространству (модель с локативным членом). Как показано С.Н. Цейтлин, обычно опускается указание на субъект при совпадении его с говорящим лицом и на пространство при совпадении его с местом речевой ситуации [Цейтлин, 1976, с. 42-43].

Субъект тематический (ситуативный, тематически называющий ситуацию при ее предикативной оценке) выражен формой творительного падежа имени или местоимения или именной формой в предложном падеже (возможно с атрибутивным распространителем): серб. / хорв. Сине мо), сине, ниje с тобом добро , ди)ете мо)е! Никада ниси хтио другачи)е, него равно с главом кроз зид! (МК ПФЛ, с. 260); рус. На уроке рисования весело . Можно сидеть в любой позе, вставать, разговаривать (Рыб, с. 177).

Субъектный аргумент-экспериенсер может быть противопоставлен:

• —    аргументу-перцептору (семантема неодушевленного или одушевленного аргумента, являющегося объектом физиологического или психического действия или состояния): серб. / хорв. Мени je жао Шарлоте ! Сирота! (МК ГЛ, с. 470); рус. Никто не обращает на чечеточников внимания, хотя они стараются вовсю, жаль их, и Славку жаль, и других музыкантов , обязанных развлекать эту шушеру (Рыб, с. 318);

• —    аргументу-пациенсу (семантема одушевленного аргумента как объекта действия, состояния или отношения): серб. / хорв. Не би ни двадесетогодиш^ем момку било лако да припитоми такво звере од жене каква ]'е Ана (ОДП, с. 98); рус. Им с дедкой Савельевым было просто , и понять его было легко, и оттого, наверное, ребятишки его любили (РПЛ, с. 151);

• —    аргументу-объекту (семантема неодушевленного аргумента как объекта действия, состояния или отношения): рус. В свитере удобно , — ответила Ольга. — И красиво (РПЛ, с. 25);

• —    аргументу-бенефицианту (адресату, получателю или тому, в пользу или в ущерб кому совершается действие) [Богданов, 1977, с. 52 —53]: серб. / хорв. НемогуЬе je малогра^анкама и jопицама забранити да не фарба^у без обзира на све проблеме соци)алне револуци)е (МК ГЛ, с. 205); рус. Но мы будем говорить о том, что мы не успели сделать. Так полезнее для тех , кто здесь остаётся (Рыб, с. 411).

Адресатные конструкции не характерны для примеров с безлично-предикативными словами, обозначающими общее состояние, вне сочетания с инфинитивом.

Предикат составляет главный компонент семантической структуры предложений с безлично-предикативными словами. Его семантика формируется лексико-семантическим значением предикативного слова с категориальным значением инфинитива. Т.Н. Берляева различает следующие значения семантического предиката в предложениях с безлично-предикативными словами: модальную оценку потенциального действия, значение склонности, способности, свойственности, привычки субъекта к осуществлению определенного действия, каузацию потенциального действия, состояние субъекта, сопровождающее действие или явившееся его результатом, прагматическую, морально-этическую, эстетическую, интеллектуальную оценку действия [Берляева, 1982, с.14—15]. В нашем материале не представлены лексемы со значением склонности, привычки, способности к осуществлению действия; в то же время лексемы оценочного типа подверглись более детальной классификации.

Между компонентами грамматической и семантической структуры предложения с безличнo-предикативными словами нет взаимнооднозначного соответствия (грамматически бессубъектные конструкции в своей семантической структуре могут иметь ядро, состоящее из субъектно-предикатного сочетания, даже конструкции модально-обобщенного характера).

Предикат безличного предложения, выраженный одиночным безлично-предикативным словом со значением состояния, указывает на состояние субъекта-лица (не-лица) или среды: серб. / хорв. Била је у својој омиљеноj, црној, кринолини, са корзетом зеленим, од велура, и било јој је топло (ЦС2, с. 372); И тамо је било , често, тако, топло , и у септембру месецу (ЦС3, с. 76); рус. Хорошо береговушке : носит она раковину на спине (Сах, с. 47); Вот где хорошо : и жестко, и темно, и тесно! (Сах, с. 53).

В сочетании с инфинитивом / да+презент безлично-предикативное слово образует сложный предикат, где к общему значению состояния примешивается нюанс оценки действия, и значение предиката становится ситуативно ограниченным: серб. / хорв. Вели: «Мње за свагда пријатно седит на ваздуху пролетном. Про-летњи ветар је тако умилан…» (ЦС2, с. 20); Иако о томе ћутао, није ни њему било лако да оставља децу, у нади да ће их на пролеће моћи видети, ако их види (ЦС3, с. 111) (т. е. в первом случае герой утверждает, что ему всегда приятно сидеть на воздухе весной: «Мне всегда приятно, когда сижу на воздухе весной (на весеннем воздухе); в ином случае герою не было легко оставлять / покидать детей – и ему не было легко, когда он оставлял / покидал детей). Ср.: рус. Противно слушать , что дядя Сеня болтает! (Рыб, с. 17).

В случае изъятия инфинитива сохраняется самое общее значение предиката при утрате оттенка большей конкретности его семантики. На синтаксическом уровне инфинитив при словах состояния человека (другого живого существа) может быть рассмотрен как факультативная часть предиката.

В конструкциях со словами модального значения (серб. / хорв. могуће, немогуће, потребно, непотребно, неопходно, време, нужно; рус. можно, нельзя, пора, надо, необходимо, нужно) модальное предикативное слово не имеет значения самостоятельного признака и должно выступать в обязательном сочетании с инфинитивом – лишь при этом условии возможно функционирование модального слова как центрального компонента грамматической структуры со значением предикативного признака: серб. / хорв… управник… хтеде нешто да рекне, нешто налик на претњу, али смејање је било прегласно, немогуће би га било надјачати , предо-мисли се, окрену се и, брзајући, пође излазу оборене главе (ОДГ, с. 182); рус. По суровому лицу Панфилова, по его косому взгляду, можно было предположить , что он пошлет Мишу ко всем чертям (Рыб, с. 315).

Инфинитив в синтаксической структуре предиката выступает как предикатный актант – форма, зависимая от предикативного слова. С точки зрения семантики данный инфинитив является предикатным знаком, выступающим при главном в смысловом отношении предикате, т. е. является аргументом вышестоящего в иерархии предиката (включенным предикатом).

Как видно из приведенных примеров, в односубъектных предложениях в позиции предиката соединяются значение выраженного или невыраженного субъекта и модально-оценочное значение, утверждающее реальность / нереальность, осуществимость / неосуществимость названного инфинитивом действия. По словам Г.А. Золотовой, «место для обозначения лица даже при его неназванности сохраняется в позиции… дательного или другого падежа – определенного для каждого способа выражения модальности» [Золотова, 1982, с. 261]. Инфинитив как преди- кативно определяемый компонент представляет собой свернутую предикативную единицу, или номинализованную пропозицию. На семантическом уровне инфинитив проявляет себя как подчиненный предикатный знак или подчиняющий другие знаки (см., например, компоненты предложения, выступающие в функциях пациентива или объектива); специфика инфинитива подтверждается возможными трансформациями. Так, при словах с модальным значением инфинитив преобразуется либо в отглагольное существительное, либо в придаточное предложение, а безлично-предикативное слово заменяется именем прилагательным: серб. / хорв. Значи, просто значи да je немогуЬе говорити о свести уопште, као ни о човеку уопште (ОДГ, с. 205). — Значи, просто значи да Huje могуЬ говор о свести уопште / да Huje могуЬе да се говори о свести уопште, као ни о човеку уопште. рус. В это время кто-то сказал, кажется, опять врач, что детям и раненым необходимо передохнуть (ЖУ, с. 29). В это время кто-то сказал...что детям и раненым необходима передышка / необходимо, чтобы дети и раненые передохнули.

При словах со значением оценки возможны следующие типы трансформации инфинитива: 1) при словах оценки со стороны полноты / достаточности инфинитив преобразуется в придаточную часть или се-конструкцию: Ниje дово^но погину-ти тако, а не задати им смрт, не откупити се (ОДП, с. 222). - Ниje дово^но да се погине тако;

• 2)    при оценке со стороны логичности / нелогичности, полезности / бесполезности, рациональности, значимости инфинитив можно заменить пассивной се-конструкцией или придаточной частью: серб. / хорв. Ниje ли опасно тако играти се са знањима, вадити их наслепо из шешира и натандаривати их на ствари које не-ма]'у с ^има везе? (ОДТ, с. 413). - Ниje ли опасно да се тако игра са значима, да се она ваде из шешира и натандаривају на ствари које немају с њима везе?; рус. Они его, правда, больше не видели, но важно завладеть ножнами, а Никитский потом никуда не денется (Рыб, с. 153). — ... важно, чтобы они завладели ножнами, а Никитский потом никуда не денется.

Конструкции с предикатными сирконстантами обычно обозначают время, цель, причину, условие и т. д. проявления состояния или осуществления действия. На синтаксическом уровне в предложении данные члены суть обстоятельства разных типов, представленные как наречными формами, так и предложно-падежными и беспредложными именными формами. На семантическом уровне названные компоненты являются обязательными и представляют собой свернутую пропозицию, которая может быть развернута в отдельное предложение. Изъятие сирконстанта из предложения приведет к утрате части смысла синтаксической единицы. Для рассматриваемого типа безличных предложений характерны следующие типы сирконстантов:

– сирконстант со значением меры / степени налицо при всех группах безличнопредикативных слов; он выражен сравнительным оборотом, нейтральным или эмоционально-маркированным наречием: серб. / хорв. Осјећа Филип… како му постаje мучно, као од отровног испаривааа .(МК ПФЛ, с. 207); Ни]'е важно што му je смртоносно хладно (ОДБИС, с. 60); рус. Теперь мне будет гораздо легче (РПЛ, с. 60);

– сирконстант временного типа малоупотребителен в конструкциях с наличествующим локативным компонентом; обычным способом его выражения в обоих языках служат наречия и предложно-падежные формы: серб. / хорв. – Никс сфе-сте! — шапутао ]'е средовечни чувар, у полуво]'ничком — танас оплачно (ОДП, с. 113); рус. Она заросла мхом и травой, даже трудно было сразу разобрать , что это плита (Рыб, с. 409);

– сирконстант со значением причины выражен обычно наречием или предложнопадежной формой: серб./хорв. Дим драве га је опијао: од те измаглице му је бивало лакше (ОДГ. с. 42); рус. Тревожно Гришке от таких картин (РПЛ, с. 394);.

– сирконстант со значением образа действия, выраженный наречием или предложно-падежной формой: серб. / хорв. Схватило се да у оним виторовским вре-менима, која су се неким друговима почела да чине све мрачнијим и партијски све мање вредним, било закономерно мислити против (ОДТ, с. 74); рус. Перед работой, – говорил дядя Федя, – хорошо перейти речку вброд . Холодная вода придает бодрость и ударное настроение (РПЛ, с. 378);

– сирконстант условной семантики, выраженный наречием или предложно-падежной именной формой, возможно с распространителем: серб. / хорв. Боље је погинути при покушају бекства но издахнути измучен и унакажен од бо-ла…(ОДП, с. 425); рус. Сидят малыши на теплом полу – им веселее вместе (РПЛ, с. 142);

– сирконстант целевого значения, выраженный предложно-падежной формой: серб. / хорв. Чим одтамни и поста довољно видљиво за читање , Крајно-вић…узе Маркс-Енгелсову кореспонденцију…(ОДГ, с. 368); рус. Фрески там, понимаешь, да и неудобно для пионерской работы (РПЛ, с. 250).

Сказанное выше приводит к следующим выводам:

Многоплановый характер предложения обусловливает необходимость изучения его как единицы семантико-синтаксического уровня. В семантической структуре предложения как смысловом комплексе – результате взаимодействия семантических компонентов абстрактной ситуации, т. е. отрезка действительности, нашедшего языковое выражение, выделяется субъектно-предикатная основа.

Обязательной семантической валентностью предиката состояния является компонент субъектной семантики, выступающий прежде всего в демипассивных моделях. Непредметный локативный субъект обязателен для предложений со значением состояния среды, помещения, обстановки. Место для субъекта даже при его не-названности остается обязательным при предикате со значением состояния. Субъектный компонент, обозначающий носителя состояния, выступает в функции эк-спериенсива.

Основным способом выражения предиката в односоставном предложении со значением состояния является семантически достаточное безлично-предикативное слово, которое может выступать в сочетании с инфинитивом как факультативной частью предиката. Для лексем с модальным и оценочным значением инфинитив – обязательный компонент семантико-синтаксической структуры, выступающий в роли включенного предиката и включающего предиката с собственным набором аргументов. Возможна трансформация инфинитива в отдельную пропозицию, что приведет к его замене личным предложением, се-конструкцией или словом субстантивного содержания, а безлично-предикативного слова – именем прилагательным, что говорит о параллельном существовании в языке девербативных и инфинитивных конструкций, а также их взаимозаменяемости.

Развернут в отдельную пропозицию-предложение может быть и сирконстант-обстоятельство, изъятие которого из предложения приведет к изменению синтаксической структуры предложения, а также частичному изменению предикативного признака.