Сибирские областники о просветительской роли интеллигенции в формировании гражданского самосознания населения региона

Для всестороннего развития «малой истории» и культуры провинции необходимо, по мнению областников, формирование местной национальной интеллигенции, которая призвана не только развивать социокультурное пространство региона, но и быть главным носителем духовнокультурного богатства провинции, выполняя функции культуротворческого социального слоя.

Немногочисленность интеллигенции Сибири той поры, как верно указывали областники, накладывала отпечаток на этот край, который жил согласно провинциальному укладу с общей замедленностью темпов экономического и социального развития. Это сдерживало развитие социокультурного пространства окраины, отражалось на культуре, быте, характере развлечений, моральных устоях, традициях, обычаях, духовных ценностях и психологии людей, во многом определяло их стиль жизни, образ мысли. Кратко отметим, что ко всему этому стоит добавить государственную политику, которая препятствовала развитию местной интеллигенции (университет в Томске был открыт лишь в 1888 г.), но способствовала притоку столичной, «навозной», как называли ее идеологи областничества. Интеллигентская среда, по справедливым выводам областников, составляла два лагеря. «Эта среда, - писал об образованном обществе Г.Н. Потанин, - состоит из двух частей, одна туземная, другая пришлая, последняя значительно превосходит первую численностью и блеском образованности» [1]. Таким образом, как указывали областники, сама обстановка не только разрушала единство интеллигенции, но и отдаляла ее от народа.

Областники как сторонники народнических идей указывали на основную преграду в культуроносной миссии интеллигенции - ее разобщение с народом, препятствующее распространению в массах культурно-просветительских идей и деяний. Общность интеллигенции с народом, по убеждениям мыслителей областнического направления, нужна не только народонаселению, но и самим «мыслящим реалистам». Посредством духовно-нравственной восприимчивости интеллигенция, как считали Г.Н. Потанин и Н.М. Ядринцев, будет цементироваться с народом. «Такая интеллигенция, - делал выводы Г.Н. Потанин, – не будет связана со страной и народом только механически, она составит с местным населением один живой организм» [2]. Однако для народнической философии хождения в народ характерна идея о том, что центром культурной жизни должна стать деревня. Для мыслителей же областнического направления практическая программа социокультурного развития общества содержала в качестве основного пункт о перемещении провинции-региона в центр развития русской жизни. Она была призвана не только, как у русских народников, согласовать интересы государства и общества, но и показать определяющее значение культуры периферии для развития общерусской культуры. И чтобы развить культурное значение провинции, интеллигенция должна быть выделена из местного общества. Только тогда этот критически мыслящий социальный слой сможет всецело выполнить свои культуротворческие функции. «Ее ничем не заменить, - писал Г.Н. Потанин об особой роли местной интеллигенции, - у нее собственные функции, которые не могут выполнить пришлые, ведь она плоть от плоти местного общества» [3]. Областникам рисовалась картина, в которой местная интеллигенция станет непосредственной преемницей отечественной и мировой культуры, ее усилиями оздоровится все общество, поднявшись духовно и нравственно.

На оформление и воспроизводство интеллигенции как социокультурной общности, как носителя культурно-нравственных ценностей, связанных с утверждением и распространением рациональных и прогрессивных элементов общественной жизни, по мнению Н.М. Ядринцева и Г.Н. Потанина, влияет система образования. Оно, как отмечают и современные исследователи, выступало для них базовым институтом социокультурного воспроизводства интеллигенции [4]. Указывая на роль высшей школы в воспроизводстве провинциальной интеллигенции, один из идейных основоположников свободной Сибири Г.Н. Потанин заключал, что «только высшая школа создаст прочную интеллигенцию» [5]. Средством формирования гражданского самосознания провинциальной интеллигенции должны были, по мысли областников, стать вообще «умственные центры», которые консолидируют образованную и патриотичную молодую интеллигенцию.

Интегративная и развивающая роль должна быть предоставлена еще и местным газетам, музеям, театрам, научным и благотворительным обществам, просветительским организациям. В социокультурном плане, как иллюстрируют и современные исследования, это будет способствовать интеграции интеллигентской среды, соединению в ней собственных познавательных интересов и стремления транслировать общечеловеческие гуманистические ценности [6–8].

Выступая за то, чтобы провинциальная жизнь получила больше свободы для самоопределения и культурного развития, сибирские областники признавали за интеллигенцией единую общественную силу. Мыслящая часть общества как сила социокультурного развития в областнической концепции была способна выступить в роли своеобразного флагмана культурного процветания провинции и всего народа. Этому будет служить разночинная интеллигенция, состоящая из различных сословий, а не «фанатики дворянской идеи», как, по замечанию Г.Н. Потанина, выглядел пришлый контингент. Интеллигенция как культурная общность для Г.Н. Потанина и Н.М. Ядринцева должна быть вне классов и сословий. «Сибирская интеллигенция, - писал Г.Н. Потанин в одном из писем Н.М. Ядринцеву, - не может быть эксплуататором вроде русской, она будет состоять из землевладельцев и крупных капиталистов. Это будут исключительно дети небогатых разночинцев» [9]. Разночинная «бессословность» была особенностью демократической интеллигенции, это позволяло ей выступать в качестве главного проводника социокультурного прогресса в народной массе. Взгляды областников в этом отношении были когерентны позициям авторитетнейших философов. В работе «Судьба России» Н.А. Бердяев утверждал: «Ныне должна проснуться не интеллигенция верхнего культурного слоя, не какой-нибудь демагогический класс, а огромная неведомая, провинциальная, «обывательская» Россия, не сказавшая еще своего слова» [10]. Как и Н.А. Бердяев, сибирские федералисты одними из первых в свое время высказывались против централизации культуры, придавая интеллигенции определяющее значение в духовно-культурном подъеме недр русской жизни. Этому в большей степени призвана служить интеллигенция бессословная, «обывательская», так как она ближе всего к народной массе. Задачей такой интеллигенции, согласно областническим взглядам, следует считать выработку механизмов культурной трансляции на основе базовых зарождающихся ценностей культуры XIX – начала XX в. – гуманитарного образования, становления ценностей гражданского общества. Однако интеллигентский слой должен не только выступать транслятором, но и быть создателем, как считают областники, инициатором общественнокультурного развития.

«Провинциальная интеллигенция, все умственные силы, - писал в свое время Г.Н. Потанин, - работающие для огромной территории, на которой раскинута провинция, все выдающиеся умы и специалисты, литераторы, поэты, художники, музыканты, ученые, техники, все деятели науки и изобретатели, - все они сосредоточены на небольшом клочке земли, все сбиты в кучу, разбрасывают свои знания по всей провинции, а сама провинция в этой благородной работе лишена возможности участвовать» [11]. Областники были убеждены в том, что необходим областной центр, в котором сосредоточатся культурные средства и силы. Это, в свою очередь, будет способствовать становлению, как заключал Н.Н. Козьмин, энергичной оппозиции центру, выбирающему из провинции лучшие силы. Но, отстаивая интересы региона, областники предостерегали от распыления провинциальных интеллигентных сил [12].

Особое значение сибирские федералисты придавали формированию кадров национальной интеллигенции. Создание «племенной» интеллигенции способствует, согласно областнической мысли, развитию этнического самосознания народов. Полемизируя о задачах инородческой интеллигенции, Г.Н. Потанин заключал, что «лучшее средство для охраны племен от грозящего им вымирания заключается в создании своей племенной интеллигенции» [13]. Согласно

Сибирские областники о просветительской роли интеллигенции...

философско-культурологическим построениям Н.М. Ядринцева и Г.Н. Потанина, прогрессивному развитию этнокультуры коренных народов Сибири, развитию культурного многообразия провинции, поддержанию основ национальной культуры и традиций субэтнических групп должна служить национальная интеллигенция. Ее культурно-просветительская деятельность, как устанавливали областники, позволяет формировать более целостный образ народа и его истории и поднимает их престиж в массовом сознании этноса. Примером в этом плане были представители «племенной» интеллигенции – Ч. Валиханов и Д. Банзаров. «Оба эти инородца, - писали областники, - были люди с выдающимся талантом, оставили след в русской ученой литературе, и оба задумывались о судьбе своих племен» [14]. В конечном счете, зарождение национальной интеллигенции, ее культурно-просветительская работа активно проявят себя в процессе формирования региональной «интеллектуальной элиты» [15].

Подводя итог вышесказанному, можно констатировать следующее. Социокультурная миссия интеллигенции в идеологических разработках сибирских областников необычайно сложна и разнообразна. Она включает в себя различные сферы культуры. Это образование и просвещение, просветительская, литературная работа и идейная борьба в социально-политическом отношении. Главным для провинциальных философов было формирование местной интеллигенции как особого культуротворческого слоя.