Словообразовательные потенции прафинно-угорского словообразовательного суффикса - в мордовских, хантыйском и мансийском языках

Сравнительное изучение финноугорских языков на современном этапе их развития основывается на той предпосылке, что общность происхождения не предполагает структурного сходства на всех уровнях родственных языков. При сравнительно-типологическом изучении в первую очередь возникают вопросы о соотношении генетического и структурного. Условия формирования языков финно-угорских народов и конкретные процессы развития каждого языка устранили многие черты первоначальной генетической общности, но сохранили знаковые особенности, реализующиеся в системах современных финно-угорских языков.

Сравнительное изучение, например, мордовских, хантыйского и мансийского языков позволяет обнаружить в их словообразовательных системах структурно-генетические, а в ряде случаев и типологические совпадения. Сходство словообразовательных построений проявляется, в частности, при анализе производных прилагательных, образованных посредством суффикса -ŋ .

Данная статья является попыткой провести сравнительно-сопоставительный анализ производных с данным суффиксом с целью выявления его словообразовательных потенций, что даст возможность найти то общее, что генетически роднит эти языки.

Среди словообразовательных суффиксов, восходящих к финно-угорской лингвистической общности, есть суффикс -ŋ [6, 37–38 ]. В современных финно-угорских языках он отмечается в словообразовательных системах мордовских (эрзянского), хантыйского и мансийского языков.

Отметим, что в финно-угорском языке-основе был особый согласный ŋ , который сохранился в структуре непроизводного слова в эрзянском (в говорах) [5], саамском [2], удмуртском (в южных диалектах, в частности кукморском) [1], марийском [4], хантыйском [8] и мансийском [7] языках; в других финно-угорских языках он исчез, оставив после себя другие согласные [3]. В таблице приведены некоторые примеры слов, в структуре которых (за исключением начального слога) представлен ŋ .

Примеры слов с согласным ŋ в финно-угорских языках

э. д.	мр.	уд. д.	см.	х.	мн.
čoŋ «пена»	šoŋ «пена»	šaŋga «галка»	iŋŋ «лед»	čǝ1ŋk «жара»	jaŋk «лед»
koŋ «луна»	čaŋa «галка»	puŋ «конец»	pāŋŋʹk «уздечка»	jǝŋk «вода»	puŋk «зуб»
kilʹeŋ «береза»	oŋ «грудь»	diŋ «комель»	ranŋʹk «тело»	ķunǝŋ «подмышка»	lātǝŋ «слово; весть»
pŋ «зуб»	čüŋgaš «клевать»	čaŋ «набат»	rīŋŋk «ветер»	čaŋkt a «расти»	paŋх «мухомор»
ęŋ «лед»	möŋgeš «обратно»	cʹiŋkaš «бровь»	jūŋŋk «нога»	jöŋk «лед»	sʹūŋ «угол (острый)»

Что касается словообразовательного суффикса -ŋ , то он, используя потенциальные возможности в каждом из сравниваемых языков, образует как прилагательные, так и существительные.

• 1.    Прилагательные от существительных со значениями «изобилующий чем-либо», «обладающий чем-либо», название которых выражено производящей основой: ф.-у. * were > э. verʹ , м. ver «кровь» → э. д. verʹeŋ , э. л. verʹev , м. verį² «кровавый, окровавленный» – х. vǝr «кровь» → wǝrǝŋ «кровянистый; окровавленный»;

• 2.    Прилагательные от существительных с общим значением «наделенный тем, что названо производящей основой»:

ф.-у. * puna- >э., м. pona «волос; шерсть» → э. д. ponaŋ , э., м. ponav «волосатый; мохнатый» – х. puŋ «волос; шерсть; перо» → puŋǝŋ «мохнатый; покрытый шерстью, волосами, пером» – мн. pun «перо (птицы); пух; мех; шерсть» → punįŋ «пушистый; косматый»;

ф.-у. * woje > э. voj , м. vaj «масло» → э. д. oejeŋ , э. л. oev , м. oju «масляный; маслянистый» – х. woj «жир, сало (нутряное)» → wojaŋ ~ wŏǝŋ «жирный» – мн. woj «жир; сало; масло» → wojįŋ «жирный»;

ф.-у. * kiwe > э., м. kev «камень» → э. д. keveŋ , э. л. kevev , м. kevi «каменистый» – х. köɤ³ ~ káw «камень» → kökkǝŋ ~ kаveŋ «каменистый; комковый»;

ф.-у. * wete > э., м. vedʹ «вода» → э. д. vedʹeŋ , э. л. vedʹev , м. vedʹu «водянистый» – мн. wit ~ wit' «вода» → witįŋ ~ witеŋ «водянистый; мокрый; сочный» и др.

ф.-у. * wäke > э., м. vij «сила; могущество» → э. д. vijeŋ , э. л. vijev , м. viji ( viju ) «сильный; могущественный» – х. wöɤ «сила» → wökkǝŋ «сильный» – мн. wag «сила» → wagįŋ «сильный; мощный»;

ф.-у. * piŋe > э., м. pej «зуб» → э. д. pejeŋ , э. л. pejev , м. peju «зубастый» – х. pöŋk «зуб; зубец» → pöŋkǝŋ «зубастый» – мн. puŋk ~ päŋk «зуб» → puŋkįŋ «зубастый»;

ф.-у. * sōla > э., м. sal «соль» → э. д. saloŋ , э. л. salov , м. salu «соленый» – х. sŏlnǝ ~ sălna ~ săttǝ «соль» → sălnaŋ ~ sŏttǝŋ «соленый» – мн. solwal «соль» → solwalįŋ «соленый»;

ф.-у. * sarnɛ > э. sįrʹnʹe «золото» → э. д. sįrʹnʹeŋ , э. л. sįrʹnʹev «золотой; золотистый» – х. sărnʹǝ ~ sŏrnʹe «золото» → sărnʹaŋ ~ sornʹeŋ «золотой» – мн. sornʹi «золото» → sornʹįŋ ~ surneŋ «золотой»;

ф.-у. * künče >э., м. kenže «ноготь» → э. д. kenžeŋ , э. л. kenžev , м. kenži «когтистый» – х. kŭ ⁴ nč ~ kŭnš «ноготь; коготь» → kŭnčǝŋ ~ kŭnšǝŋ «когтистый» – мн. kons ~ käns «ноготь; коготь» → Ø⁵ и др.

В данную группу можно отнести хантыйские и мансийские производные прилагательные с суффиксом -ŋ , не имеющие прямых соответствий в мордовских языках. Первый член (производящая основа) в некоторых соответствиях наличествует в качестве самостоятельного слова или обнаруживается как основа в глагольных образованиях:

• •    х. ķol «щель» → ķolǝŋ «щелеватый, щелевой, щелистый»; э., м. kol- (> kolʹgems «течь, протекать»);

• •    х. wer «дело; работа» → werǝŋ «деловой; дельный»; э. ver- (> verʹgedʹems «зажечь; высечь огонь»);

• •    х. tas «богатство; имущество; добро» → tasǝŋ «богатый», мн. sol «богатство» → solįŋ «богатый» – э. taš- (> taštams «копить, накопить; сберечь; экономить»);

• •    х. pįn «бородавка; родимое пятно» → pįnǝŋ «бородавчатый»; э. pinʹ- (> pinʹenʹčečej «ячмень на глазу»);

• •    х. ķįn ʹ ~ ķen «заразная болезнь» → ķįnʹǝŋ ~ ķenǝŋ «больной; хворый»; э. kinʹ- (> kinʹetʹems «чесаться») и др.

• 3.    Существительные от существительных со значением предназначения. В мордовских языках в таких соответствиях обнаруживается лишь первый член, второй – отсутствует:

• •    х. köt «рука» → kötǝŋ «повитуха, повивальная бабка», мн. kat «рука» – Ø, э. kedʹ , м. kädʹ «рука» → Ø;

• •    х. nʹal ~ nʹat «стрела; дробь; пуля» → nʹalǝŋ juɤ «шомпол», мн. nʹal «стрела» → Ø, э., м. nal «стрела» → Ø;

• •    х. pǝl ~ pǝt «ухо; слух» → pǝlǝŋ ~ pǝtǝŋ «наушник; ручка (кастрюли, чайника)», мн. palʹ – pälʹ «ухо» → pälʹǝŋ ~ pälʹiŋ «чуткий; ушастый» – э., м. pile «ухо» → Ø;

• •    х. pä ~ päŋ «палец» → paŋǝŋ ~ päŋǝŋ «перчатка» – мн. tulʹowįl «палец» → tulʹowįlįŋ «перчатка»;

• •    х. įlt «вязь между копельями саней» → įltǝŋ : įltǝŋ juɤ «спинка у розвальней, скрепленная вязью» и др.

В эту же группу следует отнести образования-номинанты, первым компонентом которых является производное прилагательное с суффиксом -ŋ , а вторым – существительное:

• •    мн. et «ночь» → ętaŋ hotal «сутки»;

• •    мн. jurt «друг; товарищ» → jurtįŋ n ʹ awramiɤ «близнецы»;

• •    х. jimǝŋ «святой; священный» → jimǝŋ ķotl «праздник».

• 4.    Прилагательные от существительных, обозначающие признак (позитивный или негативный) по наличию в данном предмете:

• •    х. jŏr «гордость; спесь; надменность» → jŏrǝŋ «гордый; горделивый; спесивый; надменный» – мн. jor «гордость» → jorįŋ ~ jorǝŋ «гордый»;

• •    х. jäɤǝl «вид орнамента» → jäɤlǝŋ «пестрый» ~ jaɤlǝŋ «со звездочкой на лбу (о животных)»;

• •    мн. sim «сердце» → simįŋ ~ sǝmǝŋ «сердечный» – х. sǝm «сердце» → sǝmǝŋ «смелый», sǝmǝŋ čop «грудная часть корпуса человека или животного» – э. s ʹ ed ʹ ej , м. s ʹ ed ʹ i «сердце»;

• •    х. jurǝķ «толк; смысл; разумение» → jurķǝŋ «толковый; смышленый; сообразительный» – э. jorok «умение; способность; навык; сноровка; опыт» → э. д. jorokoŋ , э. л. jorokov «умелый; способный; опытный»;

• •    мн. pem «ложь; обман; притворство» → pemįŋ «лживый» и др.

• 5.    Прилагательные от глагольных основ со значениями «испытывающий действие,

названное производящей основой» или «исполняющий действие, названное производящей основой». В мордовских языках в таких соответствиях производящая основа сохраняется в других образованиях:

• •    х. kǝčäŋ ~ kǝčaŋ ~ kǝšăŋ «больной, нездоровый» ← kǝčäɤtǝtä ~ kǝšatta «ушибить, повредить; ушибиться»; э. keš- , м. kš- (> э. kešnʹams- , м. kšnʹams- «чихать»;

• •    мн. wol ʹ kįŋ ~ wol ʹ kǝŋ «скользкий» ← wol ʹ kuŋkwe «скользить» – э. val- (> valan ʹ a «гладкий»);

• •    х. nʹirǝŋ «злой; упрямый; непоседливый» ← nʹirta «корить; укорять; упрекать», мн. kantįŋ «злобный» ← kant «злость»;

• •    х. kölleŋ «пристань (место стоянки лодок на берегу реки)» ← kölǝɤtä ~ kŏlǝɤta «заехать; пристать к берегу; подняться на берег» – э. kel- (> kelems «идти вброд»);

• •    х. kŭrmeŋ ~ kŭrmăŋ «быстрый на шаг, способный быстро идти шагом» ← kŭrnäɤtǝtä «шагать; шагнуть»;

• •    х. kŭeŋ «хмельной; крепкий (о напитке)» ← kŭttʹǝta «опьянеть»;

• •    х. jiseŋ «плаксивый» ← jistä «выть; плакать»;

• •    х. jaseŋ ~ jäseŋ «сказание» ← jasteta «сказать; сообщить; говорить; рассказывать»;

• •    х. jasneŋ «словоохотливый» ← jasnita «поносить; хулить за глаза; оговорить; оклеветать» и др.

• 6.    В эрзянском языке (в некоторых говорах) суффикс -ŋ выступает в качестве словообразовательного при образовании глаголов:

• •    э. д. kelʹeŋems , э. л. kelʹemems , м. kelʹemǝms «расшириться» (< * keleŋ «широкий»);

• •    э. д. načkoŋoms , э. л. načkomoms , м. načkǝmǝms «намокнукть» (< * načkoŋ «мокрый; влажный»);

• •    э. д. vidʹeŋems , э. л. vidʹemems , м. vidʹǝmǝms «выпрямиться; стать прямым» (< * vidʹeŋ «прямой»);

• •    э. д. potoŋoms , э. л. potomoms , м. potǝmǝms «утихнуть; успокоиться» (< * potoŋ «спокойный»);

• •    э. д. vieŋems , э. л. viemems «усилиться» (< * vieŋ «сильный») и др.

• 7.    В эрзянском языке (в некоторых говорах) суффикс -ŋ получает отражение в качестве словообразовательного суффикса при образовании делительных числительных, в хантыйском и мансийском языках ему соответствуют -ɤǝ (х.), -ɤ , įɤ (мн.). Например:

• •    э. д. nʹilʹeŋ «на четыре (части)» ← nʹilʹe «четыре», э. л. nʹilʹev , м. nʹilʹev – мн. nʹilaɤ ⁶ «на четыре (части)» ← nʹila «четыре» – х. nǝlǝɤǝ⁷ «на четыре (части)» ← nǝlǝ «четыре»;

• •    э. д. kolmoŋ «на три (части)» ← э. kolmo , м. kolma «три», э., м. kolmov – мн. xurǝmįɤ «на три (части)» ← xurǝm «три»;

• •    э. д. kavtoŋ «надвое; пополам» ← kavto «два», э. л. kavtov , м. kaftǝv – х. kitɤǝ «надвое; пополам» ← kit «два» – мн. kitįɤįɤ «надвое; пополам» ← kitįɤ ~ kit «два»;

• •    э. д. kotoŋ «на шесть (частей)» ← э. koto , м. kota «шесть», э. kotov , м. kotǝv – х. ķutɤǝ «на шесть (частей)» ← ķut «шесть» – мн. хōtįɤ «на шесть (частей)» ← хōt ~ хot «шесть» и др.

• 8.    В мансийском языке суффикс -ŋ обнаруживается как один из компонентов инфинитивного суффикса. Например:

• •    lovinʹta ŋ kwe «читать» (э. lovoms , м. luvoms «читать; сосчитать»);

• •    pilu ŋ kwe ~ pęl ʹ ex «бояться; трусить», х. pǝlta «бояться; опасаться» (э. pelems «бояться»);

• •    tolu ŋ kwe «таять» (э., м. solams «таять»);

кУ) Финно – угорский мир. 2013. № 4

• •    puru ŋ kwe «кусать» (э. porems , porǝms

«грызть; есть»);

• •    ponu ŋ kwe «сучить (нитки из жил)», х. pŏntta ~ pŏnǝlta «сучить; вить; свивать» ( э., м. ponams «вить; сучить»).

Небезынтересно, что в вышеприведенных соответствиях (особенно в пунктах 1, 2) в мокшанском языке рефлексы общего словообразовательного суффикса -ŋ реализуются иначе, чем в эрзянском языке. Однако есть и общность, это заметно, когда перед суффиксом -ŋ оказывается гласный a – в этих случаях как в эрзянском, так и в мокшанском вместо -ŋ выступает суффикс –v : э. tolgav , м. tolgav «в перьях, оперившийся». В других случаях – в мокшанском языке вместо словообразовательного суффикса -ŋ мы находим суффиксы -u или -i .

Условия формирования языков финно-угорских народов и конкретные процессы развития каждого языка устранили многие черты первоначальной генетической общности, но сохранили знаковые особенности, реализующиеся в системах современных финно-угорских языков.

Чтобы ответить на вопрос, что является причиной замены словообразовательного суффикса -ŋ суффиксом -u или -i , необходимо обратиться к эрзянским говорам, сохранившим особенности мокшанского языка. В этих говорах произношение гласного u вместо i характерно для определенной группы слов. Обратим внимание на случаи вроде tʹikšuv (м. tʹišu ) «травянистый», virʹu (м. virʹu ) «лесистый», где мокшанскому u или i соответствуют также эти звуки. Ср.: м. virʹu (< * virʹuv «лесистый»), vedʹu (< vedʹuv «водянистый»). Переход * i в u в мокшанском языке есть результат замены общемордовского ŋ другими согласными. Этот носовой согласный при исчезновении в конце слова заменился двумя звуками:

• а)    если в соседстве были гласные переднего ряда, то ŋ под влиянием предыдущего

гласного терял нозальность и переходил в i : * virʹiŋ > * virʹij >  virʹi «в лес»;

• б)    если этому звуку предшествовал лабиализованный гласный, то ŋ под влиянием предшествующего гласного стал произноситься в виде звука v : * louŋ >  * lovuv >  lovu «снежный». Однако такая позиционная замена ŋ впоследствии в мокшанском языке стала нарушаться. Происходило обобщение, обязанное действию аналогии, в пользу v за счет j . Так, под воздействием форм * kuduv (< * kuduŋ «в дом»), * lovuv (< * lovuŋ «снежный») появились формы типа * virʹiv (< * virʹiŋ «лесистый»), * velʹiv (< * velʹiŋ «в село»). Примечательно, что такие сдвиги отмечаются в мокшанском языке лишь в словах со значением «обладающий чем-либо», тогда как в лативных формах «по направлению к чему, куда» обобщение в пользу v не происходит. Ср.:

• а)    * virʹiŋ >  * virʹij >  * virʹiv >  virʹiu «лесистый» (современная форма);

• * verʹiŋ >  * verʹij >  * verʹiv >  verʹu «кровавый, кровянистый» (современная форма);

• * tʹišiŋ >  * tʹišij >  * tʹišiv >  tʹišu «травянистый» (современная форма);

• б)    * virʹiŋ >  * virʹij >  * virʹiv >  virʹi «в лес» (современная форма);

• * velʹiŋ >  * vilʹij >  * vilʹiv >  vilʹi «в село» (современная форма);

• * pirʹiŋ >  * pirʹij >  * pirʹiv >  pirʹi «в огород» (современная форма).

Словоформы в группе «б» (со значением направления) не подверглись обобщению, очевидно, по семантическим признакам. Если бы сдвиг захватил их, то в мокшанском языке образовалось бы значительное количество морфологических омонимов, препятствующих точному пониманию смысла словоформы.

Появление суффикса -v вместо ожидаемого -j в прилагательных, имеющих значение «изобилующий чем-либо», вызвало фонетическое явление, когда гласная переднего образования i под влиянием последующего вновь возникшего губного согласного переходит в u – гласную фонему заднего ряда. Это передвижение обусловлено тем, что артикуляция глас- ного i стала полностью сливаться с артикуляцией последующего согласного v, являющегося словообразовательным суффиксом; произошла регрессивная губная ассимиляция. Передвижку гласного i в u можно представить в такой последовательности: *iŋ > *ij > *iv > *uv > *uu > u (*keviŋ > *kevij > *keviv > *kevuv > *kevuu > *kevu «каменистый»).

Как видно из примеров, передвижка гласного i в u , в свою очередь, явилась причиной и условием изменения словообразовательного суффикса -v . Последний, находясь после лабиализованного гласного, оказался не слоговым гласным параллельно слоговому. В результате в рассматриваемых примерах получились два близких по образованию звука и один из них (конечный u ) уподобился предшествующему гласному полного образования. Поэтому вместо ожидаемых словоформ vedʹuv , verʹuv в мокшанском языке стали возможными формы слов vedʹu , verʹu и т. д. Такова, на наш взгляд, причина появления гласного u , выполняющего роль словообразовательного суффикса в только что приведенных словоформах.

Обратившись к эрзянским говорам, сохранившим особенности мокшанского языка, мы убеждаемся, что гласный u (< *i) в качестве суффикса в словах типа verʹuv, pirʹuv и т. п. представляет собой не что иное, как наследие мокшанского языка, который на протяжении более чем трех столетий своего существования в данной позиции хорошо сохранился, оказав упорное сопротивление влиянию других говоров. Причем передвижение гласного i в u захватило и лативные формы. Например:

• а)    * virʹiŋ >  * virʹij >  * virʹiv >  virʹuv «лесистый; в лес», м. virʹu «лесистый», virʹi «в лес»;

• б)    * verʹiŋ >  * verʹij >  * verʹiv >  verʹuv «кровавый; кровянистый», м. vеrʹu «кровавый»;

• в)    * kuduŋ >  kuduv «в дом; домой», м. kudu «в дом; домой», э. л. kuduv , э. д. kuduŋ «в дом; домой».

Итак, все приведенные выше образования дают суммарную оценку сохранности финно-угорского (и уральского) словообразовательного суффикса -ŋ . Его потенциальные возможности в сравниваемых языках, особенно в хантыйском и мансийском, значительны.

Поступила 29.10.2013

УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ

• м.    – мокшанский язык;

мн. – мансийский язык;

мр. – марийский язык;

см. – саамский язык;

уд. д. – удмуртский диалектный язык;

• х.    – хантыйский язык;

• э.    – эрзянский язык;

• э.    д. – эрзянский диалектный язык;

• э.    л. – эрзянский литературный язык.