СМС сообщения и переписка в мессенджерах как доказательства в гражданском процессе

Повсеместное распространение в практике гражданского оборота форм электронного взаимодействия между участниками общественных отношений предопределяет актуальность вопросов использования электронных доказательств в процессуальной плоскости - в том числе использования смс-сообщений и переписки в мессенджерах как доказательств в гражданском процессе. Тем не менее, в настоящее время обозначенные вопросы по-прежнему недостаточно исследованы в отечественной правовой литературе, в связи с чем представляется целесообразным рассмотреть их в рамках данной статьи.

Одной из ключевых предпосылок для расширения электронных форм взаимодействия между участниками гражданского оборота стало внесение изменений в положения гражданского законодательства, определяющие способы заключения договора - а именно в положения ст. 434 Гражданского кодекса РФ (далее по тексту - ГК РФ) [1]. Измененная редакция ч. 2 указанной статьи закрепляет возможность заключить договор посредством составления электронного документа, подписанного сторонами, а также посредством обмена электронными документами.

Произошли изменения и в процессуальном законодательстве. Так, в 2016 году были существенно дополнены и расширены положения ст. 71 Гражданского про- цессуального кодекса РФ (далее - ГПК РФ), регламентирующей определение письменных доказательств [2]. В измененной редакции к письменным доказательствам отнесены, помимо прочего, документы и материалы, зафиксированные посредством цифровой, графической записи, а также документы, подписанные электронной подписью или иным способом, надлежаще удостоверяющим достоверность документа.

Фактически, введением обозначенной нормы законодатель однозначно отнес электронные документы в их широком понимании к письменным доказательствам, однако в литературе вопросы об обоснованности подобного отнесения по-прежнему остаются открытыми.

Вместе с тем, остаются вопросы и к содержанию понятия электронных документов - в частности, можно ли включить в это понятие смс-сообщения и переписку в мессенджерах, которые можно обобщить посредством категорий электронных сообщений и электронной переписки. Электронную переписку можно рассматривать как совокупность единичных электронных сообщений, которые были отправлены друг другу участниками таких, условно «виртуальных» общественных отношений.

На законодательном уровне определения электронного документа и электронного сообщения к настоящему времени сформулировано в ст. 2 Федерального закона от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» [3] (далее по тексту - Закон об информации). В этой же статье содержатся и определение документированной информации, по смыслу которого электронный документ является частным проявлением документированной информации как более общего понятия.

Исходя из анализа перечисленных определений, ключевым различием электронного сообщения и документированной информации следует признать критерий фиксации информации на материальном носителе с реквизитами, отвечающими целям идентификации такой информации и/или идентификации её материального носителя. Следуя формулировкам закона, электронные сообщения данному критерию не соответствуют, а потом не могут быть приравнены к документированной информации без дополнительных процедур фиксации. Аналогичным образом не могут быть приравнены электронные сообщения и к электронным документам.

Сопоставляя с вышеперечисленными определениями перечень объектов, отнесенных ст. 71 ГПК РФ к письменным доказательствам, нельзя однозначно установить, могут ли электронные сообщения и электронная переписка как совокупность таких сообщений быть квалифицированы с точки зрения процессуального законодательства как письменные доказательства.

С одной стороны, в ст. 71 ГПК РФ перечень относимых к письменным доказательствам объектов не ограничивается исключительно документами - к таким доказательствам закон относит «иные документы и материалы, выполненные в форме цифровой, графической записи, в том числе полученные посредством факсимильной, электронной или другой связи». Представляется, что подобная формулировка вполне коррелирует с определением электронного сообщения как информации, переданной и/или полученной пользователем информационно-телекоммуникационной сети (в соответствии со ст. 2 Закона об информации): данную информацию вполне можно сопоставить с иными мате- риалами, полученными посредством электронной связи.

С другой стороны, нельзя не учитывать необходимость соответствия любого доказательства критерию достоверности, и в случае с электронными сообщениями однозначно установить их достоверность представляется весьма затруднительным. В случае с электронными документами средством обеспечения их достоверности служит электронная подпись, соответствующая требованиям нормативных актов специального характера. В случае же с электронной перепиской (в особенности с перепиской, осуществляемой посредством мессенджеров) осуществить применение электронной подписи в настоящее время не представляется возможным [4].

В этой связи сложившаяся правоприменительная практика, по оценке Журавлевой М.Д., идёт по пути заверения электронной переписки посредством её фиксации на материальном носителе, и подтверждения достоверности нотариусом, экспертом и в некоторых случаях - провайдером услуг связи [5]. Однако автор отмечает, что при рассмотрении дел судами к настоящему времени не сложилось единого подхода к надлежащему заверению электронной переписки, в связи с чем осуществление вышеуказанной процедуры не может в полной мере гарантировать, что суд признает такое доказательство соответствующим требованиям процессуального закона.

Наряду с этим нельзя не отметить, что может порождать затруднения и восприятие судом содержания переписки посредством мессенджеров и СМС, поскольку зачастую в такой переписке используется разговорный стиль, сокращения и иные искажения слов, понятные исключительно участникам такой формы коммуникации. Фрагмент переписки без учета общего контекста может оказаться невостребованным в рамках судебного разбирательства, поскольку окажется недостаточно понятным и требующим дополнительных пояснений. Истолковать в таких условиях содержание подобных сообщений однозначным для всех участников дела образом представляется крайне маловероятным.

Обозначенные практические проблемы предопределяют необходимость внесения изменений в действующее процессуальное законодательство.

Однозначное определение смс-переписки как доказательства в суде порождало бы значительные возможности для злоупотребления сторонами судопроизводства, включая рост числе необосно- ванных исков, рассматриваемых судами. По этой причине к регламентации данного вопроса следует подходить крайне осторожно.

В частности, представляется очевид- ным, что в настоящих реалиях иск не может быть основан исключительно на смс-переписке между сторонами. Возможно, в перспективе появятся технические средства, обеспечивающие полностью достоверную фиксацию электронной переписки, но в настоящее время подобной возможности нет, и потому смс-переписка может рассматриваться лишь в качестве факультативного доказательства.

Тем не менее, представляется необхо- электронной переписки доказательственным значением и исследования судом в соответствующем статусе. Кроме того, имеется очевидная необходимость в обеспечении на нормативном уровне возможности в рамках судебного разбирательства осуществлять процедуры идентификации и аутентификации таких доказательств.

Вопрос о целесообразности выделения электронных доказательств как отдельного от письменных доказательств вида остается открытым, однако более чем очевидно, что к настоящему времени одним из ключевых направлений развития гражданского процесса является совершенствование законодательных норм, регламентирующих использование электронных сообщений в качестве доказательств. В последние несколько лет роль средств электронной связи в обществе многократно возросла - в особенности в обстоятельствах, когда соблюдение дистанции между участниками общественных отношений становится необходимым.

димым определить порядок наделения