Социальная функция государства в Древнем мире (на материале Китая)

Начиная с 80-х гг. XX в. и по настоящее время в мире доминирует неолиберальная концепция государственной социальной политики. Эта политика основывается на представлениях о том, что государство должно свести к минимуму свое присутствие в экономической и, прежде всего, социальной сфере. Вопрос о степени участия государства в социальной сфере сегодня является дискуссионным. Для понимания социальной функции современного государства необходимо отследить историческое развитие этой функции - ее происхождение и проявление в конкретные исторические эпохи.

Функция государства - это определяемые экономической и социальной структурой классового (социально неоднородного) общества основные направления деятельности государства, проявляющиеся в содержании его работы по выполнению стоящих перед ним исторических задач [1, с. 20]. Это определение можно принять за рабочее с одной оговоркой. Она заключается в том, что помимо социально-экономических факторов на функции государства активно оказывают влияние и цивилизационные особенности, такие как культура, менталитет и другие надстроечные компоненты.

По нашему мнению, социальная функция государства - это система мер, принимаемая государством на постоянной основе, для воспроизводства населения и поддержания определенного уровня его жизни с целью сохранения единства и целостности государства, исходя из соответствующего понимания сущности человека. Поэтому с изменениями в понимании природы человека, его сущности и смысла жизни меняется и социальная функция государства. Важнейшей составляющей социальной функции является государственная политика в области образования, здравоохранения и социального обеспечения.

Отметим, что четкое выражение эта функция государства получает лишь XX в., а в Древнем мире она еще не отделена от других важнейших функций государства и присутствует в них в неявной форме. Поэтому большой интерес представляют те направления деятельности государства, где эта социальная функция проявлялась.

Древний Китай представляет собой уникальное явление в мировой истории и культуре. Культура Древнего Китая оказала большое влияние на развитие культур народов, населявших Монголию, Манчжурию, Тибет, Корею и Японию. Известный востоковед Л.С. Васильев считает вполне возможным распространять выводы, сделанные на основе изучения им китайского общества, на весь азиатский регион [2]. С нашей точки зрения, Древний Китай можно признать типичным представителем восточных цивилизаций, который выражает сущностные черты древневосточных государств. В качестве общего признака для всех древневосточных государств можно взять не только культурное развитие, но и способ производства.

Государство на Древнем Востоке и в частности в Китае возникло не на «классовой основе» [3, с. 30]. Для характеристики такого типа государства в научной литературе часто используется понятие «древневосточная деспотия» [4, с. 29-30]. Особенность этого государства состоит в том, что оно сохраняло за собой право собственности на землю и распоряжалось ей по своему усмотрению. В распоряжении главы государства оказывались также налоги, трудовые ресурсы, повинности и т.д. Такая организация социально-экономической жизни древних китайцев во многом определила социальную функцию государства и ее особенности.

Первое государственное образование на территории Китая носило название Шан-Инь (1600–1027 гг. до н.э.). Это государство характеризовалось наличием бронзовой культуры и невысоким уровнем развития производительных сил, что ставило китайцев в большую зависимость от сил природы. Урожай крестьянина, а следовательно, благосостояние его семьи зависели от погоды. Под влиянием религиозного мировоззрения сложилась одна из важнейших государственных функций древнекитайского государства – ритуально-обрядовая функция [5]. Люди чувствовали себя незащищенными от сил природы и внешних факторов, им было свойственно антропоморфное, иллюзорно-фантастическое понимание природных явлений. Они верили, что с Неба с ними разговаривают их мудрые предки: они вручают мандат на правление и они же определяют состояние погоды, а следовательно, они решают судьбу китайцев. Глава государства – ван, как единственный посредник между Землей и Небом, обращался к высшим силам – душам своих предков и просил снисхождения для своего народа. В этих действиях вана обнаруживается в скрытой форме социальная функция еще не развитого государства. Можно предположить, что выраженность социальной функции государства зависит от уровня развития сущностных сил человека и степени его зависимости от природы.

Социальная функция древнекитайского государства была ограничена небольшим кругом мероприятий. Исследователь древнего Китая М. Лёве, изучавший общественное устройство при династии Хань в I в. до н.э., описывал следующие проявления социальной функции:

• -    обеспечение прожиточного минимума на всей территории государства путем транспортировок зерна в труднодоступные районы в целях избегания массового голода (население Китая уже к 1-2 гг. н.э. составляло 59 594 978 человек);

• -    благотворительность императорского двора, поводом для осуществления которой обычно являлись важные государственные события;

• -    раздача мяса и вина подчиненным при назначении их на государственную должность, а также оказание государственных почестей чиновнику при похоронах;

• -    материальная помощь (компенсация) со стороны государства тем членам семьи, чей отец или дед погибали при выполнении служебных обязанностей, реже формой благодарности могло быть освобождение семьи от уплаты налогов и повинностей [6, с. 49, 59].

Основным субъектом социальной функции в Древнем Китае являлась семья и крестьянская община. В этих традиционных структурах человек искал помощь, поддержку и получал ее. В первую очередь это касалось людей, ограниченных в своих трудовых возможностях, в возможностях создавать материальные условия своего существования, – больных, пожилых, сирот и т.п. Такое положение вещей связано с коллективным, семейственным, общинным характером жизни китайцев, на которое обратил внимание Г. Гегель. Он писал о том, что дух государственного строя в Китае вытекает из одного принципа, этим принципом является единство субстанционального и индивидуального духа. Этим единством, по мнению немецкого философа, как раз и является дух семейный [7, с. 163–164], который распространялся на все общество.

Отдельного внимания заслуживает такая важнейшая составляющая социальной функции государства, как образовательная. Благодаря конфуцианству образование в Древнем Китае было объектом пристального внимания правительства как на общегосударственном, так и на местном уровнях. Китайские педагоги оценивали роль образования в первую очередь по его роли в формировании и развитии личности, а также по его общественным функциям. Вплоть до Нового времени как неоконфуцианцы, так и их противники единодушно полагали систему образования важнейшей частью системы управления обществом, а обучение народа — самым надежным путем к процветанию государства.

Финансирование всей системы образования в Древнем Китае начиная с эпохи Западного Чжоу (с 1046 г. до н. э.), включая средние и высшие школы, осуществлялось государством через специальные исполнительные органы – приказы (гуань фу). Произошедшее затем сращивание системы обучения с отбором кадров (уникальное явление в мировой практике на столь ранних этапах развития общества) укрепило государственный статус учебных заведений и сделало очевидной социальную функцию образования как процесса подготовки служилых людей [8, с. 396–399, 536–537].

Отбор лучших кандидатов на государственную службу был одной из важнейших и стратегически важных для государства задач. Как заметил Г. Гегель, этому вопросу в Древнем Китае правительство уделяло особое внимание [9, с. 168].

Развитие здравоохранения и медицинской мысли в Древнем Китае тесно было связано с культом здоровья и долголетия, всегда существовавшим в этой стране, а также с приходом в страну буддизма в I в. н.э.

Отметим, что медицинской практикой занимались люди самого разного социального статуса: шаманы и маги, даосские отшельники, буддийские монахи, ученые-конфуцианцы, официальные и странствующие врачи, народные лекари и т.п. Первоначально подготовка врачевателей осуществлялась преимущественно в рамках семьи, когда ученик со стороны считался членом семьи учителя [10, с. 399].

В государстве Шан-Инь здравоохранение развивалось в форме «родового целительства», которое находилось в тесной связи с культом предков и пребывало в ведении чиновников, выполнявших функции жрецов и предсказателей [11, с. 394-395].

В эпоху Западного Чжоу болезнь понималась как следствие гнева Неба, а лечение становилось возможным путем восстановления расположения предков через молитвы и ритуальные подношения. В этот период медициной начинают заниматься маги и светские врачи (их функции были слабо различимы).

В эпоху Восточного Чжоу на фоне общего социально-экономического кризиса понимание болезни снова меняется, теперь доминировали представления о злых демонах, которые постоянно старались напасть на человека. Излечение было возможно путем привлечения к себе на службу добрых духов через использование талисманов, амулетов и заклинаний.

Так или иначе, медицинская мысль у древних китайцев сформировалась под влиянием философской. В центре и той и другой прослеживается идея гармонии. Соответственно болезнь есть нарушение гармонии в человеке, физической, психологической природы.

Подготовку официальных врачей осуществляли в основном дворцовые, а в некоторые эпохи и региональные ведомства здравоохранения. Такая практика известна с 493 г., когда впервые стало проводиться обучение медицине в Высшем училище (Тай-сюэ), организованном еще в 124 г. до н.э. В 624 г. в столице была создана Высшая медицинская школа (Тай-и-шу), одновременно выполнявшая функции лечебного учреждения, обслуживающего императорскую семью и знать [12, с. 536–537]. Государство также через свои ведомства обеспечивало санитарный и противоэпидемический надзор.

Социальная функция государства проявлялась также через специальные нормы в древнекитайском законодательстве. Оно формировалось под влиянием легизма и конфуцианства и в завершенном своем виде представляло синтез идей этих двух философских школ. Свое законченное выражение традиционная китайская мысль получает в кодексе династии Тан, который известен как «Тан люй шу и». Он был написан в 652 г. и стал основой для всех последующих сводов законодательства императорского Китая. Кодекс в конфуцианском духе определял меру наказания для человека, совершившего преступное деяние, в зависимости от его возраста, здоровья, социального положения и места в системе кровнородственных связей. В первую очередь привилегии распространялись на чиновников. Например, чем выше был ранг чиновников в системе государственной службы, тем более мягкое наказание он мог понести и тем выше была вероятность откупиться от наказания.

Также кодексом предусматривались 10 так называемых «злодеяний». В рамках исследования социальной функции нас интересует четвертое и седьмое, так как в условиях общинного характера жизни китайцев именно эти положения закона укрепляли институт семьи, а значит имели выраженную социальную направленность.

Четвертое, «злостное непокорство», указывает на недопустимость избиения или желания убить близких родственников. Согласно закону, поступить так – значит отбрасывать все моральные основы взаимоотношений между людьми.

Седьмое, «сыновья непочтительность», рассматривает как преступление действия детей, направленные на обособление собственного имущества от имущества семьи, отказ от обязанности содержать своих родителей, а также дедушек и бабушек и других близких родственников [13, с. 1–23].

Такой уклад жизни древних китайцев наложил отпечаток на их менталитет, сформировал свои особенности народного мышления и мировосприятия. Выделим основные из них.

Во-первых, отсутствие религиозной системы и мифологии заменялось у китайцев ритуальной этикой, культом предков и всеобщим устремлением к упорядочению норм посюсторонней жизни, формировало в китайцах особое отношение к институту семьи и уважение к старшим.

Во-вторых, сформировался практицизм мышления, который заключался в разработке практичных норм морали, укреплявших социальные связи между людьми и в итоге ставших теоретической основой исключительной социальной дисциплины.

В-третьих, стремление к социальной справедливости и гармонии, а также непростые природные условия жизни китайцев приучили их не требовать от жизни слишком многого, а действовать из наличных обстоятельств и добиваться максимально возможного результата. Желание перебороть себя, свои недостатки, умение подчиниться общеустановленной норме, стремление к самосовершенствованию можно объяснить весьма строгими требованиями к кандидатам на государственную службу, всегда существовавшими в Китае.

В-четвертых, древним китайцам была присуща идея строго следовать апробированному эталону, интерпретировать свою историю и закреплять в сознании молодого поколения весь положительный опыт. При помощи конфуцианских идей это стало частью национального характера [14, с. 609, 619–621].

Итак, социальная функция государства в Древнем Китае имела свои особенности. Присутствие государства в социальной сфере было сильнее выражено нежели в античных обществах и Древней Руси благодаря способу производства. Способ производства в Древнем Китае, основанный на государственной собственности на средства производства (вплоть до 594 г. до н.э.), во многом предопределил направления активности государства в социальной сфере жизни общества:

• а)    все общество разделялось на два больших класса: чиновники и все остальные, что превратило государственную службу в весьма почетную работу и сделало ее объектом стремления для последователей конфуцианства;

• б)    основным работодателем было именно государство, поэтому оно стремилось обеспечить финансирование системы образования как кузницы кадров государственной службы и самостоятельно контролировало отбор кандидатов;

• в)    система здравоохранения также по преимуществу находилась в государственном ведении, а медицинская мысль развивалась в тесном контакте с философией;

• г)    теория управления государством, теория права, социальные доктрины и представления о социальной справедливости были неразрывными частями любого философского направления в Древнем Китае. В основе всех социальных доктрин и учений Древнего Китая лежало определенное представление о сущности человека. Все представления как элементы общественного сознания основывались на эмпирическом опыте, реальном наблюдаемом процессе жизни людей и отношениях между ними.

С точки зрения цивилизационных особенностей интересно то, что важнейшим субъектом социальной функции была крестьянская община и традиционные социальные структуры. На протяжении всего периода древности древнекитайское государство активно стимулировало человеческий потенциал своего населения и постоянно поддерживало в нем такие качества, как сноровка, умение преодолевать трудности, стремление к организованности, что на тысячелетия отложилось в национальном характере китайцев.

Однако следует признать, что все же целый круг мероприятий в области социального обеспечения ложился на крестьянские общины и традиционные структуры, к которым принадлежал тот или иной человек. Государство считало, что многие социальные проблемы могут решаться и без государственной поддержки силами самой общины.

Древнекитайские теории справедливого общественного устройства так или иначе в качестве активного субъекта включали государство. Эти первые представления о социальном идеале формулировались на основе смутно улавливаемой отчужденной родовой сущности человека [15]. Мы можем утверждать, что древнекитайское общество характеризуется отчуждением универсальной родовой сущности человека в пользу государства, олицетворением которого выступал ван (император) и чиновничество. К концу периода древности в Китае, как нигде в другом месте, социальная функция окончательно получила мощное теоретическое обоснование в лице конфуцианства, которое стало официальной государственной идеологией.