Социально-психологический портрет личности преступника, совершающего незаконное лишение свободы

Изучение личности преступника является важной частью большинства наук криминального профиля. Без ее полного, всестороннего и объективного познания практически невозможно решить такие важные задачи расследования преступлений на его разных этапах, как: а) принятие оптимальных организационных и процессуальных решений по своевременному использованию тактических приемов, методических рекомендаций и тактических (оперативно-тактических) комбинаций (операций) в любой момент расследования; б) выявление всех необходимых и достаточных обсто- ятельств совершения преступления, прямо или косвенно связанных с обвиняемым (подозреваемым) и входящих в предмет доказывания по уголовному делу; в) исследование причин и условий совершения преступлений в целях их профилактики криминалистическими средствами и методами как в ходе самого расследования, так и после вступления приговора суда в законную силу.

Известно, что в науке уголовного права под личностью преступника понимается вменяемое лицо, совершившее преступление и достигшее к моменту его совершения возраста уголовной ответственности. В криминалистической науке и практике лицо, совершившее преступление, устанавливается в ходе познания субъектом расследования его отдельных признаков, свойств и качеств, находящихся в корреляционной связи и зависимости как между собой, так и с отдельными элементами криминалистической характеристики преступления, что является безусловно обязательным в раскрытии, расследовании и предотвращении любого преступного деяния.

Изучением личности преступника еще в XIX в. занимался врач, психиатр и антрополог Ч. Ломброзо, отстаивавший идею о существовании прирожденного преступника. При этом его заслуга заключалась в смещении акцента с исследования преступления как деяния вообще на всестороннее рассмотрение разных характеристик конкретного человека - преступника , в том числе его биометрических показателей. Г. Гросс также говорил о том, что в расследовании преступлений «величайшее усилие следует прилагать именно к выяснению собственно личности обвиняемого» [1, c. 4].

Началом биометрической отрасли знаний считается система А. Бертильона – «бертильо-наж» – уголовная регистрация, включающая 11 основных измерений частей тела задержанного и служившая средством идентификации личности [2, c. 22–23]. Наиболее важными категориями биометрии как направления знания об идентификации человека по совокупности отличительных физиологических или поведенческих характеристик [3, с. 19–20], использование которых способствовало установлению личности подозреваемого (обвиняемого), являются аутентификация, верификация и идентификация.

Например, о возможности распознавания человека по сетчатке глаза в середине 30-х гг. прошлого века официально заявили ученые С. Саймон и И. Гольдштейн [4]. В конце 1980-х – начале 1990-х гг. компания «АйДентифай» (AyeDentifey) предложила в промышленном масштабе такую автономную систему идентификации, рассчитанную на 3 000 человек. К началу нынешнего века данная система биологической идентификации человека (подозреваемого, обвиняемого) была значительно улучшена [5, с. 68–69].

В рамках криминалистических характеристик преступлений в конце ХХ – начале XXI в. исследованием личности обвиняемого, подозреваемого занимались следующие отечественные ученые: Р.Л. Ахмедшин, Р.С. Белкин [6], Л.И. Божович [7], Ю.Л. Дяблова [8], М.Н. Зубцова [9], Н.Ф. Кузнецов [10], П.Н. Яблоков [11] и др. Многие авторы пытались сформировать исчерпывающий перечень криминалистически значимых свойств личности преступника. Так, ученые предложили объединить их в группы по разным признакам (основаниям): а) половозрастные, физические, психологические [12, c. 332]; б) интересы и потребности личности; ее знания, убеждения, интеллектуальные и волевые качества, темперамент [13, c. 22]; в) социальное и семейное положение; профессиональная принадлежность; образовательный и культурный уровень; биологические и психологические особенности; отношение к предмету преступления; связь с местом жительства, работы, отдыха, а также местом совершения преступления [14, c. 41]. В современной криминалистической науке и практике достаточно широкое распространение получили социально-психологический и социально-демографический подходы как системообразующие и взаимосвязанные блоки информации [15, c. 797].

Однако, несмотря на имеющиеся успехи в решении исследуемой проблемы, ученые-криминалисты и практические работники так и не пришли к единодушному пониманию и одобрению «закрытого» перечня криминалистически значимых признаков, характеризующих лицо, совершившее преступление. На наш взгляд, данная ситуация по природе является вполне диалектичной, поскольку криминалистическая теория и практика раскрытия, расследования и предотвращения преступлений связаны со многими обстоятельствами, прямо и (или) косвенно влияющими на характер и содержание преступного события.

Основываясь на изложенном, придерживаясь близких нам позиций отдельных ученых-криминалистов, а также используя результаты, полученные в ходе исследования [16], считаем возможным представить некоторые из них, определенным образом характеризующие лицо, совершившее незаконное лишение свободы (ст. 127 УК РФ), как обязательный элемент криминалистической характеристики преступления данного вида.

• 1.    Биологические признаки: пол и возраст . По результатам анкетирования практических работников установлено, что чаще всего незаконное лишение свободы осуществляют лица муж-

• ского пола – немногим более 89 % случаев. В то время как женщины совершают подобное преступление или участвуют в нем в 11 % эпизодов. Данная ситуация обусловлена в том числе необходимостью наличия у преступника достаточной мускульной силы для совершения разных по характеру физических действий, чем обладает далеко не каждая женщина.

• 2.    Социальные признаки: образовательный уровень, род занятий, семейное положение, наличие судимости. Незаконное лишение свободы, как показали результаты исследования, в большей части случаев осуществляют лица, имеющие среднее профессиональное образование, – около 60 %; высшее (неоконченное высшее) – почти 24; образование на уровне средней общеобразовательной школы – немногим более 16 %.

Лица, осуществляющие незаконное лишение свободы, отличаются следующими возрастными периодами: от 16 до 18 лет – 11,0 % случаев; от 19 до 25 – 23,5; от 26 до 35 – почти 53,0; от 36 до 45 – немногим более 35,0; от 46 до 55 – практически 2,0 %. Возраст от 55 лет и старше для данного вида преступлений не характерен [17].

Очевидно, что максимальное число преступлений исследуемого вида совершают люди в возрасте от 19 до 45 лет – почти в 83 % случаев. Это во многом связано с тем, что незаконное лишение свободы чаще всего наблюдается в сфере «взрослых» межличностных, культурных, трудовых и иных отношений. Данную ситуацию подтверждают и результаты изучения судебной практики. Так, подозреваемый и потерпевший в 47 % совершенных преступлений являются знакомыми: вместе учатся, работают, соседи по месту жительства и т. п.; знакомы заочно – немногим более 17; случайные знакомые – около 12; родственники и незнакомые – 6 и 18 % соответственно.

В приведенной статистике усматривается тенденция, что подозреваемый и потерпевший до противоправного лишения свободы были знакомы. Например, «12.04.2016 г., около 14 ч 00 мин, гражданин А., находясь возле дома, заметил, что его сосед, гражданин Г., с которым у него ранее происходили конфликты на бытовой почве, зашел в сарай, расположенный напротив дома. В этот момент у А. возник умысел на лишение Г. свободы, не связанное с его похищением. Действуя по своему преступному умыслу, вопреки воле последнего, в нарушение его права на личную свободу, предусмотренного ст. 22 Конституции РФ, А. подошел к двери, ведущей в тупиковое пространство, прилегающее к сараю, принадлежащему Г., закрыл входную дверь и намотал на петли, предназначенные для навесного замка, металлическую проволоку, чем незаконно лишил Г. возможности свободно передвигаться и менять местонахождение» [18]. Таким образом, преступными действиями гражданина А. знакомый ему гражданин Г. был незаконно лишен свободы на почве проблем в их межличностных отношениях.

Представленная статистика свидетельствует о том, что лица, совершившие преступление данного вида, имеют достаточно низкий уровень образования. Чаще всего они воспитаны в неблагополучной семье, в 19 % случаев состоят на учете в наркологическом диспансере; 40 – в психоневрологическом диспансере; 11 – в инспекции по делам несовершеннолетних; не состоят на учете около 31 %.

По роду занятий лица, совершившие незаконное лишение свободы, в изученных архивных уголовных делах распределялись следующим образом, %: а) учащиеся средней общеобразовательной школы – 18, среднего специального учебного заведения – 47, студент вуза – 18; б) работающий постоянно – 35, временно – 47, гастарбайтер – 12; в) безработный – почти 53, лицо без определенного места жительства – 6.

Таким образом, среди социально неблагополучных людей с низким уровнем образования и материального достатка лица, совершающие преступления изучаемого вида, составляют примерно 70 %. Это дает основание говорить о наличии связей и зависимостей между их социальным статусом, а также причинами и условиями, способствующими осуществлению незаконного лишения свободы.

В ходе исследования установлено, что подобные преступления совершают главным образом мужчины в отношении женщин (88 %). При этом семейное положение лиц, привлеченных к уголовной ответственности за незаконное лишение свободы, характеризуется следующим образом: чуть более 70 % из них холосты (разведены). Эти люди отличаются пренебрежительным отношением к женскому полу, правам и свободам отдельной личности и обществу в целом.

Установление наличия судимости у лиц, привлеченных к ответственности за незаконное лишение свободы (в нашем случае это 59 %, из них за преступления против личности – 28 %), – является обязательной характеристикой субъекта преступления. В частности, если человек совершает новое преступное деяние, значит, кроме прочего, не решена главная задача обвинительного приговора предыдущего суда по отношению к нему, а именно не достигнута конечная цель его осуждения – как минимум предупреждение совершения подобных правонарушений в будущем. В новом расследовании к этому обвиняемому (подозреваемому), безусловно, должно быть иное отношение с позиций как норм материального права, так и организационно-тактического воздействия в ходе доказывания по уголовному делу в целом.

Результаты исследования, к сожалению, дают основание проявлять озабоченность в связи с повышением общественной опасности незаконного лишения свободы. Данное преступление все чаще совершается в соучастии: в составе группы лиц – почти 52 %, в составе организованной группы – около 2 % случаев. Это говорит о весьма опасном соотношении преступлений, совершаемых в рамках п. а ч. 2, 3 ст. 127 УК РФ (более чем в 35 % эпизодов), с числом правонарушений, предусмотренных ч. 1 ст. 127 УК РФ.

Систематизировав все данные, полученные в ходе исследования, в логичную совокупность, можно сформировать типичный комплексный социально-психологический портрет лица, совершающего незаконное лишение свободы . Чаще всего это мужчина (89 %) в возрасте преимущественно от 19 до 45 лет (82), не имеющий высшего (неоконченного высшего) образования (82), безработный (53), холостой (разведенный) (70), ранее не судимый (53), проживающий в том же населенном пункте, что и потерпевший (76), а также в 77 % случаев знакомый (лично, заочно, случайно) с потерпевшим, состоящий на учете в психоневрологическом диспансере (40 %).

Таким образом, от полноты и всесторонности установления наиболее значимых признаков и свойств личности преступника, осуществляющего незаконное лишение свободы, во многом зависят содержательность и практическая значимость криминалистической характеристики преступления рассматриваемого вида в аспектах формулирования частных версий в отношении субъекта данного правонарушения, а также организационно-тактических и следственных действий по их проверке.

Ссылки и примечания:

• 1.    Ахмедшин Р.Л. Криминалистическая характеристика личности преступника : автореф. дис. … д-ра юрид. наук. Томск, 2006.

• 2.    Натура А.И. Криминалистическая идентификация и диагностика // Криминалистика. Углубленный курс : учебник / под общ. ред. проф. А.Г. Филиппова. М., 2012.

• 3.    Руководство по биометрии / Р.М. Бол, Дж.Х. Коннел, Ш. Панканти и др. М., 2007.

• 4.    Simon C., Goldstein I. A new scientific method of identification // State Journal of Medicine. 1935. Vol. 35, no. 18. Р. 901–916.

• 5.    Руководство по биометрии. С. 68–69.

• 6.    Белкин Р.С. Курс криминалистики : в 3 т. М., 1997.

• 7.    Божович Л.И. Проблемы формирования личности. Избранные психологические труды / под ред. Д.И. Фельдштейна. Воронеж, 2001.

• 8.    Дяблова Ю.Л. Понятие и структура личности в криминалистике // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2016. № 2-2. С. 99–109.

• 9.    Зубцова М.Н. К вопросу о диагностике личности неизвестного преступника по почерку // Там же. 2013. № 4-2. С. 223–227.

• 10.    Кузнецов Н.Ф. Криминология. М., 1994.

• 11.    Яблоков П.Н. Криминалистика. М., 1996.

• 12. Герасимов И.Ф. Общие положения методики расследования преступлений // Криминалистика. М., 1994. С. 332.

• 13. Самыгин Л.Д., Яблоков Н.П. Преступная и криминалистическая деятельность // Криминалистика. М., 1995. С. 22.

• 14. Образцов В.А. Учение о криминалистической характеристике преступлений // Там же. С. 41.

• 15. Ахъядов Э.С. Личность преступника: понятие и структура // Молодой ученый. 2016. № 9. С. 797.

• 16.    Для написания статьи, кроме специальной литературы и результатов исследований, проведенных другими авторами, использованы результаты нашего промежуточного анкетного опроса 88 следователей и дознавателей, 74 оперативных уполномоченных полиции и участковых уполномоченных полиции, 26 мировых и районных судей, а также результаты изучения 19 архивных уголовных дел данного вида.

• 17.    На отдельные вопросы анкеты респонденты могли сформулировать не один ответ, а два и более самых актуальных по содержанию, на их взгляд.

• 18.    Уголовное дело № 1-26/2016 // Архив судебного участка № 23 Западного внутригородского округа г. Краснодара.