Сохранение национального наследия в условиях гражданской войны 1917-1920 гг.

Культурное наследие, Гражданская война, Крым.

Одной из гуманитарных функций общества и государства является сохранение национального исторического и культурного наследия. Гражданская война в России нанесла национальному наследию катастрофический урон. Гражданское противостояние имело своим следствием безвозвратную утерю огромного массива исторических и культурных памятников.

В настоящее время предметом научного интереса являются факты гуманитарной деятельности по сохранению объектов культурного и исторического наследия в условиях Гражданской войны. Это была работа подвижников, в условиях гуманитарной катастрофы и всеобщего одичания пытавшихся сохранить национальное наследие народа. Еще более значимой является преемственность политики местных антибольшевистских и советских властей в вопросах сохранения культурного и исторического наследия. Факты такого рода единичны, и вовсе не они определяли общую ситуацию в стране. Однако существование такой преемственности свидетельствует о глубоко укоренённой традиции, которой следовали представители научного сообщества России вне зависимости от политического режима в конкретный момент истории.

Источниковая база изучения гуманитарной деятельности по сохранению объектов исторического и культурного наследия на территориях, подконтрольных антибольшевистским режимам, крайне ограничена. Причин тому несколько. Во-первых, сохранность документов местных учреждений – архивов, библиотек, природных заповедников, музеев – на территориях, охваченных военными действиями, была крайне низкой. Их делопроизводственная документация не считалась ценной, и не подлежала первоочередному учету и сохранению. Во-вторых, само делопроизводство в этих учреждениях в период Гражданской войны было крайне упрощенным и ограниченным, если было вообще. Это объяснялось материальными причинами: скудные финансы; нехватка самых элементарных ресурсов, включая бумагу и чернила; разрушение управленческих цепочек – все это не способствовало накоплению источниковой базы.

По названным причинам специальных трудов, посвященных сохранению наследия в период Гражданской войны, немного. Основными научными центрами, которые занимаются данной проблематикой, стали Южный филиал НИИ природного и культурного наследия им. Д.С. Лихачева и Томский государственный университет, ведущие исследования Юга и Востока России соответственно.

Революционные события в России 1917 г. породили в сфере науки и культуры неожиданный эффект: в регионы страны перемещались тысячи работников интеллектуального труда в попытке найти убежище и пропитание в охваченной войной и экономическим кризисом стране. Происходил и отток лиц духовного звания из центра страны на периферию.1 Этот процесс, при всей драматичности, послужил мощным фактором повышения научного и культурного уровня провинциальных учреждений, занимавшихся сохранением исторического и культурного наследия. Так, пополнила свой штат столичными профессионалами Екатеринодарская картинная галерея, где получили работу архитекторы А. Вайтенс и Н. Лансере, художник А. Мочалов2.

Лансере, художник А. Мочалов .

В Государственном архиве Республики Крым сохранилось «представление» академика Б.Д. Грекова на имя назначенного А.И. Деникиным Таврического губернатора Н.А. Татищева о создании Таврического центрального архива: «Его превосходительству господину Таврическому губернатору. [От] Профессора Таврического университета, заведующего Таврическим центральным архивом Б.Д. Грекова.

Имею честь представить Вашему превосходительству копию с докладной записки и проект сметы Таврического центрального архива при Таврическом университете, извлеченную из общего доклада о Таврическом университете с каковым докладом отправлено Таврического Университета специальная делегация к главнокомандующему Южнорусскими армиями генералу Деникину.

При этом имею честь просить о следующем:

Разрешить продолжать начатую перевозку архивов, для чего необходимо иметь Центральному архиву соответствующее удостоверение.

Заведующий архивом профессор Б. Греков Симферополь 25 июня 1919 г.»3.

В прилагавшемся к документу Обосновании академик Греков напоминал, что:

«Мысль о центральных архивах по всей России – старая мысль, но осуществить ее по тем или иным причинам до сих пор не приходилось. Ученые архивные комиссии, учрежденные далеко не во всех губернских городах, должны были иметь общее наблюдение за состоянием архивов, но они не могли выполнять даже своей сравнительно скромной задачи, так как бюджет их не превышал обычно несколько сот рублей в год. Российская Академия Наук давно лелеяла план устройства в различных местах России центральных архивов; представители специально архивного дела, как например, покойный профессор Самоквасов, очень много писали о необходимости подобных учреждений, а в последнее время академик А.С. Лаппо-Данилевский, который специально ведал губернскими архивными комиссиями, высказывался самым определенным образом за устройство центральных архивов и, между прочим, указывал на Таврическую губернию, с которой, по его мнению, удобнее всего было бы начать это дело, так как архивы этого края сравнительно молодые, их легче свести в одно место, легче справиться с описанием документов и т.п.4.

И далее Б.Д. Греков описывал катастрофическую ситуацию, сложившуюся в Крыму и на юге России с архивными хранилищами и массивами исторических документов. Академик упоминал в записке о распаде профессиональных коллективов, острой нехватке квалифициро- ванных архивистов, помещений оборудования. Рассказывал об уничтожении архивов толпой, гибнущих под открытым небом уникальных собраниях, разгромленных в Симферополе военных архивах, похищении уходившими из Крыма немцами архива Черноморского флота. Сам академик Греков покупал на рынке части полицейского симферопольского архива на вес, по два рубля за фунт документов, продававшихся для самокруток. Был разгромлен ценный исторический архив в Васильевке Мелитопольского уезда и архив наследников Ю.В. Попова5.

Схожая ситуация в годы Гражданской войны складывалась и с музейными собраниями. Проблемы в этой области у всех гуманитарных учреждений были едиными: нехватка финансирования, помещений, квалифицированных кадров, невозможность защитить научное и культурное наследие от мародерства и вандализма. В мае 1920 г. академик В.И. Вернадский обращался к П.Н. Врангелю с просьбой оказать поддержку в сохранении Ялтинского Естественно-исторического музея, оказавшегося под угрозой выселения и потери уникальных экспонатов. Вернадский обращал внимание Врангеля не только на ценность музея для науки, но и писал о постоянном интересе жителей к экспозиции музея, которая оказалась востребованной у посетителей даже в самое тяжелое военное время. В докладной записке на имя П.Н. Врангеля, подписанной В.И. Вернадским и В.А. Обручевым, в числе прочего, говорилось следующее: «По поручению правления Ялтинского отделения Крымско-Кавказского горного клуба мы просим Ваше высокопревосходительство, как главного начальника Крыма, обратить внимание на безвыходное положение ялтинского Естественно-исторического музея, имеющего большую культурную ценность… Мы считаем долгом указать, что этот музей представляет единственное научное учреждение в Ялте и одно из немногих в Крыму. В музее собраны большие коллекции по естествознанию, археологии и этнографии Крыма, и все коллекции отделения противотуберкулезной лиги, накопленные за много лет; при нем имеется единственная для Ялты научная библиотека. В эпоху развала и разрушения России охрана всех уцелевших еще культурных очагов является особенно важной задачей власти; уничтожение Ялтинского музея нанесет большой ущерб росту русской культуры в Крыму и просветительной работе в Ялте.

Ввиду важности дела мы просим вас обратить на него свое просвещенное внимание и сделать распоряжение о возврате музею отнятых у него помещений, а также об оказании ему необходимой материальной поддержки»6.

В конце этого письма академик Вернадский написал очень интересную фразу, подтверждающую тезис о существовании ситуативной преемственности советских и антибольшевистских властей в деле сохранения национального наследия: «Такую поддержку музею оказывала даже советская власть, и было бы чрезвычайно тяжело, если бы русское правительство ему в этом отказало».7 Конечно, такие слова Владимира Ивановича Вернадского отражали его знаменитое бесстрашие в отстаивании принципов, проявлявшееся на всем его жизненном пути, без оглядки на возможные последствия от власти предержащих. И надо отдать должное П.Н. Врангелю: он не обратил внимания на провокатив-ный тон именитого ученого и принял участие в сохранении ялтинского Естественноисторического музея8.

В период Гражданской войны продолжилась работа Керченского музея, не только сохранявшего памятники истории и культуры, но и проводившего археологические изыскания и каталогизацию музейных фондов. Его директор В.В. Шко-рпил на собственные средства приобретал экспонаты для музея, препятствуя вывозу артефактов за границу. Велась в музее и публикаторская деятельность: в декабре 1919 г. вышел в свет «Краткий археологический спутник по Керченскому музею древностей»; в том же году был подготовлен «Историко-археологический путеводитель по Ставропольской губернии».

Продолжалась работа и по модернизации существовавших и созданию новых музеев. Решением Ростовской городской думы был учрежден в Ростове-на-Дону Музей промышленности и сельского хозяйства. Мотивировалась необхо- димость создания нового музея не в самое благоприятное время следующим образом: «В богатом и оригинальном крае Юго-Востока России, промышленность и сельское хозяйство которого после войны должны занять в жизни края, но и всей страны выдающееся значение — создание музея промышленности и сельского хозяйства, как культурно-просветительного центра, безусловно, необходимо»9. Понимая, что «своевременность организации музея с первого взгляда может вызвать сомнения и возражения в условиях переживаемого момента»10, общественность Ростова-на-Дону, тем не менее, посчитала «немедленную организацию музея целесообразной». Открытие музея состоялось в мае 1918г.

Такой же логики придерживались и власти Кубани. Ведомство торговли и промышленности планировало создание музея «всех производств краевой промышленности»11. Обсуждалась возможность создания сельскохозяйственного музея.

Реалии военного времени налагали свой отпечаток на деятельность местных просветительских учреждений. С одной стороны, сохраняя собственные традиции, музеи занимались выставочной деятельностью по актуальным и волнующим граждан проблемам. Ставропольский земско-городской музей устраивал в 1919 г. прикладные выставки по санитарному положению в стране в связи с эпидемиями тифа и холеры; сельскому хозяйству и различным областям знания.

Постоянная смена властей, военные действия, нехватка материальных ресурсов создавали критическую ситуацию в области охраны природного наследия Юга России. Руководители государственных и гуманитарных общественных организаций пытались привлечь внимание всех властей, в то или иное время распоряжавшихся в Крыму, и сподвигнуть их на осуществление природоохранных мероприятий. Руководитель Крымского национального заповедника М.П. Розанов в начале 1918 г. обращался в большевистский Военно-революционный комитет в Симферополе: «Я вынужден был покинуть вверенное мне дело на том основании, что разбежавшиеся после военных столкновений на Альме и под Ялтой банды вооруженных людей ходят по лесу и ежедневно приходят к нам с угрозами, требованиями и просьбами о пище и приюте, что ставит нас в крайне тяжелое положение. Прошу Военно-революционный комитет принять со своей стороны меры к тому, чтобы редкостные породы животных (оленей, зубров, косуль и др.), которых, кроме Национального Заповедника нигде в мире нет, не были бы совершенно истреблены»12.

Тяжелые испытания выпали на долю Аска-нии-Нова. Эта страница истории уникального степного заповедника до сих пор редко становится предметом исследования. На сегодня имеется лишь несколько работ профессиональных историков, затрагивающих период Гражданской войны в истории заповедника13.

Традиционно в судьбе заповедника активное участие принимали ученые и общественные деятели Крыма, в частности, Таврическая Ученая Архивная Комиссия. 11 марта 1919 года, в протоколе заседания ТУАК появилась запись о катастрофическом положении Аскании-Нова. В ней говорилось о «беспомощном положении зоопарка, после того как чины Добровольческой Армии были обезоружены, а грабительские шайки начали опустошать хозяйство Аскании-Новы и предназначенные для корма животных и птиц запасы сена, зерна, муки»14.

К этому же периоду относятся сведения об уничтожении уникального зоопарка Аскания-Нова: «Около сорока снарядов трехдюймового орудия легло в области зоопарка... Всего погибло более трех четвертей населения зоопарка. Бывали дни, когда весь парк положительно кишел непрошеными посетителями. Всюду раздавалась стрельба; неслись крики, хохот и ругань»15.

Михаил Михайлович Завадовский, выдающийся российский биолог и будущий академик, находившийся в 1919 г. в экспедиции в Аска-ния-Нова, вспоминал о значительном сокращении количества птиц из-за передвижения войск: «Причиной тому – сокращение числа выводков и яйцекладки, что стоит в зависимости от передвижения в степях Аскании воинских частей в 1919, 1920 и 1921 годах. Что касается рыб, то большая часть из них погибла вследствие безобразий проходящих воинских частей и недостатка воды в каналах и прудах; последнее находит себе объяснение в сокращении деятельности водонапорной станции, из-за недостатка топлива. Зоотехническая лаборатория наиболее пострадала: увезены и украдены микроскопы, уничтожена часть реактивов, погибли опытные животные, весь инвентарь лаборатории приведен в хаотическое состояние, вольеры разобраны. Музей сильно пострадал в течение последнего года: совершенно уничтожены коллекции яиц, собиравшихся в течение 25-ти лет, бабочек и насекомых. Совершенно сожжен гербарий, увезена коллекция старинного оружия, сорваны этикетки с большинства шкурок птиц, уничтожены этикетки на археологической коллекции… Библиотека в значительной своей части уничтожена: часть увезена офицерами добровольческой армии при отступлении, часть разобрана и сожжена советскими частями. Общий итог: Аскания продолжает в своем израненном виде сохранять свою мировую ценность и требует к себе прежнего концентрированного внимания»16.

В июне 1919 г. Управлением земледелия и землеустройства Особого совещания при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России основан Комитет по устройству Черноморского побережья. Первым проектом созданного учреждения стало создание ботанического сада в Новороссийском районе. Планировалось устройство заповедников в Астраханском крае17.

Свои особенности имела гуманитарная деятельность по сохранению культурного и исторического наследия в Сибири в исследуемый период. В отличие от юга России, где эта работа критическим образом зависела от участия центральных властей, общественность Сибири взяла на себя значительную долю ответственности за сохранение национального достояния. Меценатство и благотворительность в Сибири в период Гражданской войны, в условиях острого экономического кризиса и частой смены властей, сыграли определяющую роль не только в деле оказания помощи раненым и больным, но и в деле сохранения памятников культуры и нематериального наследия страны и региона.

Так, меценат П.И. Макушин пожертвовал Институту исследования Сибири пять тысяч рублей; назначал премии за литературные произведения о Сибири, передал сто пятьдесят тысяч на строительство Дома искусств в Томске. А.В. Колчак своим указом присвоил П.И. Макушину звание почетного гражданина Сибири18.

В период Гражданской войны Томск становится одним из центров интеллектуальной жизни Сибири, куда стекаются представители творческой и научной интеллигенции в надежде укрыться от разворачивавшегося гражданского противостояния. Одним из центров гуманитарной деятельности по сохранению научного и исторического наследия становится Томский университет. В годы Гражданской войны здесь нашли убежище и работу преподаватели и ученые Пермского и Казанского университетов. В 1918 г. в университетском Обществе этнографии, истории и археологии была создана комиссия, целью которой стало «прекращение существующего архивного нестроения»19. Общее понимание катастрофических последствий, которые могли иметь происходившие в стране события для сохранности архивных фондов, стремление сохранить в условиях войны историческое наследие оформилось в решение создать в Томске Центральный исторический архив Западной Сибири: соответствующий проект был направлен в Министерство народного просвещения Правительства Колчака в конце 1928 г. Несколько месяцев спустя появился проект Постановления Совета министров правительства Колчака «Об охране памятников истории, старины и искусства и архивов центральных и местных учреждений». Следует отметить, что еще до момента появления этого документа, когда летом 1918 г. в Томске установилась власть Временного сибирского правительства, один из первых его циркуляров был посвящен охране исторического наследия. Он предписывал «сдать в местные архивные комиссии все, что имеет художественный или исторический интерес, произвести регистрацию этих предметов и озаботиться о дальнейшей судьбе их, для чего войти в сношение с местными археологическими и художественно-просветительными обществами»20.

Тогда же, в конце 1918 г., в Омске создается Книжная палата, взявшая на себя функции спасения архивного наследия Сибири. Поиском бесхозных и гибнущих архивных собраний занималось Русское географическое общество, сотрудники архивов, музеев, университетов. В декабре 1918 г. в Совет министров правительства Колчака был представлен доклад о сохранности культурных ценностей. В документе отмечалось, что, «являясь формально представительницей государственных книгохранилищ России, Книжная палата могла бы, а за отсутствием надлежащих учреждений и должна была принять на себя представительство их интересов в отношении архивов вообще. Архивы сейчас буквально гибнут, по сообщениям газет в Селенгинске архив съеден свиньями, в Кабанске – продан на обертку, в Гусино-Озерском дацане – то же, в Верхне-Удинске – то же»21.

Проблема сохранения культурного наследия широко обсуждалась сибирским научным сообществом. Планировалось организовать работы по собиранию фольклора и диалектов русского населения Сибири, собирание и публикацию фольклорных материалов; изучение «предметов художественной старины» и открытие художественных музеев, составление археологической карты Сибири22.

Активную деятельность проводил Институт исследования Сибири, при котором был сформирована библиотека библиографическим бюро. Особое значение в этот период институтская библиотека уделяла собиранию личных фондов и архивов23.

Российская гуманитарная деятельность по сохранению национального наследия в период Гражданской войны позволяет сделать целый ряд выводов.

Во-первых, в годы гражданского противостояния в России проявилась неожиданная тенденция: интеллигенция, профессиональные ученые и деятели культуры, принадлежавшие порой к противоположным сторонам конфликта, на определенном этапе проводили политику преемственности в вопросах сохранения природного и культурного наследия страны. Власти регионов России, за годы противостояния неоднократно переходивших из рук в руки, старались не разрушать наработки предшественников в этой области. Более того, очень часто профессиональные работники сферы науки и культуры оставались на своих должностях при смене политических режимов, имя возможность продолжать охранительную или научную деятельность. Подобные факты не были повсеместным явлением, однако их наличие свидетельствует о глубоко укоренной традиции сохранения национального наследия в том слое российской интеллигенции, который принято называть «образованным классом».

Во-вторых, становится очевидным, что природное, историческое, культурное и научное наследие народа при конфликтах любого происхождения является самой уязвимой и ранимой сферой общественного достояния. Военные действия, вандализм, экономический кризис, разрушение управленческой логистики и хозяйственной инфраструктуры самым тяжелым образом сказываются на объектах материального и нематериального наследия. Архивы и библиотеки, памятники архитектуры и природные заповедники, художественные галереи и усадебные комплексы – все эти гуманитарные богатства общества утрачиваются одними из первых.

Наконец, при изучении российской гуманитарной деятельности по сохранению национального наследия в условиях гражданского конфликта трудно не заметить системную роль, которую сыграли в этом процессе высшие учебные заведения страны. Университеты стали местом прибежища многих тысяч преподавателей и научных работников, которые своими знаниями и творческой энергией сохраняли наследие страны в самых отделенных её регионах.