Соотношение гласности и конфиденциальности процесса обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства

Обеспечение безопасности личности в сфере уголовного судопроизводства является адекватным средством противодействия преступности. Государство устанавливает правовые меры борьбы с организованной преступностью, которая, как показывает правоприменительная практика, оказывает существенное влияние на усложнение доказывания виновности лиц, совершивших преступления. Отметим, что на исследование проблемных ситуаций реализации мер государственной защиты и обеспечения безопасности личности в сфере уголовного процесса в последние десятилетия обращается особое внимание со стороны российских ученых [1; 4; 5; 7].

Процесс обеспечения безопасности участников производства по уголовному делу имеет конфиденциальный характер. Безопасность участников уголовного процесса связана с содействием уголовному правосудию и направлена на достижение цели уголовного судопроизводства, которое осуществляется в условиях гласного рассмотрения дела по существу. В этой связи наблюдается противоречие двух процессуальных процедур, которое требует детального исследования с точки зрения эффективности производства по уголовному делу. Ограничение возможности участия стороны защиты в доказывании может рассматриваться как нарушение права на защиту.

Вместе с тем Конституция Российской Федерации содержит предписания о возможности ограничения прав личности, если того требуют интересы защиты прав других лиц. В частности ч. 3 ст. 55 Конституции РФ закрепляет возможность ограничения прав и свобод человека и гражданина федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Таким образом, не противоречит конституционным положениям ограничение стороны защиты на доступ к информации о защищаемом лице.

Сокрытие по делу некоторых сведений от обвиняемого в определенной степени ограничивает его право на участие в доказательственном процессе. Гласность судебного разбирательства является одним из общих условий его проведения. Реализация этого общего условия судебного разбирательства привлекала внимание со стороны высшей судебной инстанции. Так, п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13 декабря 2012 г. № 35 «Об открытости и гласности судопроизводства и о доступе к информации о деятельности судов» рекомендует судам выносить «…мотивированное определение или постановление, в котором должны быть указаны конкретные обстоятельства, препятствующие свободному доступу в зал судебного заседания лиц, не являющихся участниками процесса, представителей редакций средств массовой информации (журналистов) … О проведении разбирательства дела в закрытом судебном заседании указывается в протоколе судебного заседания, если он ведется судом, и во вводной части принятого по делу судебного постановления. Судам следует учитывать, что информация о разбирательстве дела в закрытом судебном заседании должна быть общедоступной».

Кроме того, возможность обеспечения безопасности защищаемого лица может возникнуть в ходе судебного заседания. В этой связи пункт 8 названных Постановления Пленума Верховного Суда РФ, указывая, что вопрос о проведении разбирательства уголовного дела в закрытом судебном заседании по основаниям, предусмотренным ч. 2 ст. 241 УПК РФ, разрешается в постановлении о назначении судебного заседания (п. 5 ч. 2 ст. 231 УПК РФ), отмечает, что в случае, если обстоятельства, с которыми закон связывает возможность рассмотрения уголовного дела в закрытом судебном заседании, будут установлены в ходе разбирательства уголовного дела в открытом судебном заседании, суд по своей инициативе или по ходатайству сторон разрешает вопрос о проведении разбирательства дела в закрытом судебном заседании, о чем выносится соответствующее определение (постановление).

В п. 22 Постановления Пленума констатируется правило гласного рассмотрения су- дом уголовного дела во всех стадиях уголовного судопроизводства. В этой связи, как представляется, ограничение гласности по причине обеспечения безопасности защищаемого лица также должно иметь место не только при рассмотрении дела в суде первой инстанции, но и в последующих инстанциях.

По нашему мнению, особого внимания заслуживает п. 23: «Несоблюдение требований о гласности судопроизводства … в ходе судебного разбирательства свидетельствует о нарушении судом норм процессуального права и является основанием для отмены судебных постановлений, если такое нарушение соответственно привело или могло привести к принятию незаконного и (или) необоснованного решения, не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело … либо привело или могло привести к постановлению незаконного, необоснованного и несправедливого приговора». Важным представляется эта рекомендация для гарантирования защиты интересов защищаемого лица, так как разглашение сведений о защищаемом лице в судебном заседании может являться, как мы считаем, основанием к отмене приговора.

К нашему сожалению, в рассматриваемом Постановлении Пленума Верховного Суда РФ ничего не сказано о принятии судебного решения о закрытом судебном заседании в связи с необходимостью обеспечения безопасности участников уголовного процесса.

В этой связи мы считаем целесообразным дополнить Постановление отдельным пунктом, регулирующим рекомендации судам о проведении закрытого судебного заседания в связи с защитой участников процесса.

В другом Постановлении Пленума вопросы проведения закрытого судебного заседания в связи с обеспечением безопасности участников процесса все же регулируются. Например, в п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. № 16 «О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве» указывается на особенности проведения судебного разбирательства при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. Судам рекомендуется выносить постановления о закрытом судебном заседании как всего процесса, так и его части (ч. 3 ст. 241 УПК РФ). Кроме того, в интересах обеспечения безопасности участников судеб- ного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких лиц (п. 4 ч. 2 ст. 241 УПК РФ) такое решение может быть принято и в случаях, когда в отношении этих лиц меры безопасности не применялись.

В ст. 6 УПК РФ «Назначение уголовного судопроизводства» установлено, что уголовное судопроизводство направлено на: 1) защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений; 2) защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Таким образом, при производстве по уголовному делу должен поддерживаться баланс интересов не только обвиняемого, но и потерпевшей стороны процесса.

Представляется важным при осуществлении уголовно-процессуальных мер безопасности обеспечить стороне защиты возможность участия в доказывании. От того, насколько имеет место такое ограничение, зависит решение вопроса о нарушении права на защиту или его гарантировании обвиняемому.

Обратим внимание, что перечень мер безопасности, установленный в ч. 3 ст. 11 УПК РФ, включает различные средства обеспечения безопасности. При этом отдельные меры безопасности прямо не связаны с ограничением права на доказывание, а другие его ограничивают.

Например, прослушивание телефонных и иных переговоров защищаемого лица (ч. 7 ст. 186 УПК РФ) не нарушает право обвиняемого на доказывание, так как это следственное действие направлено на фиксирование информации, которая впоследствии предоставляется обвиняемому, например, при ознакомлении с материалами дела (ст. 217 УПК РФ).

В других случаях уголовно-процессуальный закон ограничивает доступ обвиняемому к конфиденциальной информации: опознание вне визуального контроля опознающего со стороны опознаваемого направлено именно на сокрытие информации в целях обеспечения безопасности. Так, А. Ю. Епихин приводит пример из практики проведения подобного опознания, когда следственное действие проводилось в камере следственного изолятора. При этом обвиняемый находился вместе со статистами внутри камеры, а свидетель опознавал его через глазок двери [6, с. 45].

Допрос под псевдонимом устанавливает правило изъятия из материалов уголовного дела подлинных данных защищаемого лица и запрет к ним доступа со стороны посторонних лиц, включая обвиняемого или его защитника.

Допрос в судебном заседании защищаемого лица без оглашения персональных сведений о нем в условиях, исключающих визуальное наблюдение, на первый взгляд, не дает возможности подсудимому активно принимать участие в доказывании. Однако УПК РФ предусматривает возможность задавать вопросы защищаемому лицу. Процедура организации судом в судебном заседании таких условий, которые должны исключать возможность наблюдения защищаемого лица и его идентификации, нормами УПК не регулируется. Это логично, так как она носит не столько процессуальный, сколько организационный характер.

В правопримительной практике имеют место различные способы сокрытия защищаемого лица в судебном заседании. Например, защищаемый свидетель может быть одет в балахон, скрывающий его фигуру и лицо. В подобной ситуации, вместе с тем, отдельной проблемой при проведении такого способа обеспечения безопасности в судебном заседании является изменение голоса защищаемого лица. Отсутствие возможности со стороны защиты увидеть защищаемое лицо, как показывает практика, не является достаточным условием его безопасности. Ранее, несколько лет назад, когда технические средства в судах отсутствовали, изменение голоса проводили путем металлической кружки, в которую и говорил защищаемый свидетель, в результате чего голос искажался.

Обеспечение безопасности защищаемого лица в судебном заседании с использованием технических средств и возможность его участия в производстве по делу делают возможным стороне защиты задавать ему необходимые вопросы и, таким образом, обеспечивают право на участие в доказывании.

При допросе в условиях конфиденциальности председательствующий должен обращать особое внимание на качество постановки вопросов стороной защиты защищаемому лицу. Содержание вопросов не должно его рассекретить.

Известны и другие способы допроса защищаемого лица в суде. Само защищаемое лицо находится в отдельной комнате и ему задаются вопросы председательствующим, который убеждается в его личности. При этом председательствующий дублирует вопросы сторон и передает им ответы защищаемого лица. Такая процедура связана с тем, чтобы оградить защищаемого лицо от узнавания его голоса. В практике известны случаи, когда защищаемому лицу прикрепляли прищепку на нос для изменения голоса, предлагали ему специально шепелявить, заикаться и т.д.

Вместе с тем такие нестандартные способы защищенности в судебном заседании носят несистемный характер и применяются на основе смекалки, выдумки участников стороны обвинения либо суда. В настоящее время имеются средства технического характера, которые позволяют изменить как голос, так и внешние черты лица (создание помех видимости) [2].

Наиболее важным обстоятельством является предоставление стороне защиты возможности задавать вопросы защищаемому лицу, данные о котором скрыты в судебном заседании. В противном случае будет существенно нарушено право обвиняемому на защиту.

В этой связи Европейским Судом по правам человека были приняты несколько решений. В. Н. Уруков приводит анализ решений Европейского Суда по правам человека применительно к законности и обоснованности установления запрета доступа участников стороны защиты к сведениям о защищаемом лице – анонимном свидетеле. Так, Европейский Суд по правам человека исходит из следующего:

• 1)    проведение перекрестного допроса авторов подобных показаний возможно только в случаях, когда свидетельские показания, о которых идет речь, играют существенную или решающую роль в установлении виновности. Суд считает, что, чтобы судить о том, предоставляли ли условия допроса анонимного свидетеля достаточные гарантии, чтобы компенсировать трудности, причиненные защите, нужно учитывать вышеупомянутый вывод, что анонимные свидетельские показания не были решающими для осуждения заявителя [3, с. 509];

• 2)    использование показаний анонимных свидетелей для обоснования обвинительного приговора ни при каких обстоятельствах не совместимо с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод;

• 3)    следует напомнить, что обвинительный

приговор не должен основываться единственно или в решающей степени на анонимных утверждениях;

• 4)    Конвенция не препятствует тому, что на стадии предварительного следствия можно опираться на такие источники, как тайные осведомители, но последующее использование показаний анонимных свидетелей в качестве доказательств, достаточных для обоснования обвинительного приговора, вызывает различные проблемы [8].

В заключение отметим, что обеспечение гласного и конфиденциального элементов содержания сложного и многообразного механизма государственной защиты и обеспечения безопасности защищаемых лиц в современном российском уголовном судопроизводстве находится в стадии становления. При этом российский законодатель подтверждает стремление установить баланс интересов стороны обвинения и защиты в доказывании по уголовному делу.