Сопоставительная характеристика средств формирования отрицательных предложений в разноструктурных языках (на материале русского и аварского языков)

Как известно, любой человек, высказывая свои мысли, дает оценку высказыванию с точки зрения подлинности, реальности того, о чем он говорит. Русский и аварский языки не составляют исключение, в них все, что высказывается о чем-либо, утверждается как реально существующее или отрицается как нереальное. Кроме того, как и во всех языках мира, здесь содержание высказываемого может мыслиться как возможное и невозможное, необходимое или вероятное, желательное или нежелательное и т.д. Такую оценку в предложении выражает модальность, «функционально-семантическая категория, выражающая разные виды отношения высказывания к действительности, а также разные виды субъективной квалификации сообщаемого» [2, с. 303]. Модальность является языковой универсалией, она принадлежит к числу основных категорий естественного языка.

Наиболее определенной модальностью в предложении русского и аварского языков выступает утверждение или отрицание смысла выраженной мысли. Вследствие этого предложения делятся на две группы - утвердительные и отрицательные с многообразными оттенками значения: подтверждения, сомнения, недоверия, возможности, невозможности, допустимости, недопустимости и т. д.

Деление предложений на утвердительные и отрицательные основывается на утверждении или отрицании информирующим того, что он сообщает. При этом утверждение/отрицание - это не противопоставление реальной и ирреальной модальности, а «лишь выраженное в предложении значение объективной модальности» [1, с. 146].

В отличие от утвердительных предложений, в которых речь идет об утверждении какого-либо явления действительности, в отрицательных предложениях отрицается признак предмета мысли, т.е. сказуемого.

И для русского, и для дагестанских языков характерны 2 типа отрицательных предложений: общеотрицательные предложения, в которых сферой действия отрицания может быть всё предложение целиком: Их не пустили на трибуну [3, с. 13]; Дица ц1алиларо гьеб т1ехь , или: Ди-ца ц1ализе гьеч1о гьеб т1ехь . «Я не прочитаю эту книгу»;

частноотрицательные предложения, в которых отрицание относится не ко всему предложению в целом, а к какому-то его отдельному компоненту : Как будто не себя, а ее он увидел [3, с. 46]; Дица гуро ц1ализе бугеб гьеб т1ехь . «Не я буду читать эту книгу»; Гьеб т1ехь гуро дица ц1ализе бугеб. «Не эту книгу я буду читать».

Отрицание в языке может выражаться отрицательной частицей или другим отрицательным словом, например в русском языке показателем отрицания является частица не (не пришел, не уходи, не русский, не вчера и т.д.): Надежда на то, что на митинг не пребудет спецназ, была невелика, и она не оправдалась [3, с. 58].

Отрицание в русском языке выражается также частицей ни ( на небе ни облачка; ни слуху, ни духу): Ни почти трехлетний плен не вспоминался, ни послевоенное житье [3, с. 93]; местоимениями и наречиями с ни- ( никто, ни о чем, никогда): Никто не спешил ему ответить [3, с. 88]; предикативными местоимениями с не - ( негде, некому): Некому было поддержать разговор [3, с. 80]; словами нет, нельзя и другими предикативами, прилагательными и наречиями с префиксом не - ( невозможно, нежелательно, неженатый, немного): ... где-то голоса невидимых спутников, и позвякивает посуда, и проводника нет, и что-то невнятное мелькает за окном [3, с. 72]. (Следует иметь в виду, что префикс не- может выражать не только отрицание, но и неопределенность, как в словах некто, некий, некоторый).

В русском языке наблюдаются также специфические типы отрицания: внутрилексемное и подразумеваемое отрицание.

Внутрилексемное отрицание может не иметь отдельного выражения, т.е. быть компонентом значения слова: отказаться - «не согласиться», сухой - «не влажный», промахнуться - «не попасть» и т.д.

Подразумеваемое отрицание относится, как правило, к целому предложению и растворяется в его общей семантике предложения: ( Много ты понимаешь!; Так я ему и поверила!).

Основными выразителями общего отрицания в аварском предложении является набор отрицательных глагольных аффиксов, дифференцирующих:

• а)    прошедшее время (суфф. - ч1о ): Гьас жеги лъийниги квешлъи гьаби-ч1о, гьереси бицин-ч1о, бикъа-хъами-ч1о [5, с. 115]. «Он еще никому зла не делал, не лгал, не воровал»; Кочохъан бечедавги вихьи-ч1о, г!алимчи мискинавги вихьи-ч1о [5, с. 130]. «Не видели певца богатого, бедного ученого тоже не видели»;

• б)    непрошедшие времена (суфф. - ро ): Г1олохъанаб заман нахъ буссина-ро [5, с. 13]. «Молодое время не вернется»; Г1орц1арасда вакъарав лъала - ро [5, с. 206]. «Сытый голодного не узнает»;

• в)    повелительное («запретительное») и желательное наклонения (суфф. - [у]ге ): Инч1ого къоги беццу-ге, вихьич1ого чиги веццу-ге [5, с. 318]. «Не хвали день, пока (он) не прошел, не хвали человека, пока (его) не увидишь»; К1анц1у-ге! «Не прыгай(-те)!».

Для выражения семантики противопоставления в качестве связки используются вспомогательные глаголы гуро и гьеч1о «нет»: Доб кьуруялда г1адада абулеб жо гуро «Беццаб кьуруян» [5, с. 192] . «Ту скалу не напрасно назвали “Слепой скалой”» и т.д. Он же используется в функции отрицательной частицы: Гьелъулъ гуро иш бугеб. «Не в этом дело».

В частноотрицательных предложениях обязательной является семантика противопоставления, при этом обычно повторяется положительная форма глагола во второй части, а первый член противопоставления маркируется постпозитивным словом гуро 'нет': Гьеб ч1обогояб хьами-наг1ана гуро. «Это не пустое ругательство»;

Как видно из примеров, отрицательное предложение подобного вида представляет собой конструкцию с составным именным сказуемым, где отрицательный глагол гуро выполняет роль связки.

Усиление отрицательной семантики аварского предложения достигается за счет использования, во-первых, отрицательных местоимений, образуемых, как известно, от вопросительных с помощью частицы -ниги , ср.: Дида щив-ниги дова ватич1о [5, с. 18] . «Я никого там не видел».

Частица -ниги может присоединяться также к вопросительным наречиям, а также к числительному цо «один»: Цо-ниги куплеталъул маг1на бич1ч1изе толеб бук1инч1о [5, с. 119] . «Ни одного куплета не было понятно»; Дун цо-ниги миллаталъул вакил гуро [5, с. 46] . «Я не представитель ни одной национальности»;

Во-вторых, отрицательное значение приобретают в отрицательных предложениях вопросительные слова, маркируемые обобщительной частицей -го, которая в контексте может приобретать семантику отрицания: Мух1амадида рокъов щив-го ватич1о [5, с. 130] . «Магомед дома никого не застал»; Дица гьезда щиб-го жо бицинч1о [5, с. 108] . «Я им ничего не рассказал».

Если надо усилить мысль в сопоставляемых языках применяется двойное отрицание: Под трибуной были развешены транспаранты с нелепыми надписями, которые никогда и никого не смогли бы побудить к поступку [3, с. 64]; Столалда тlадги, шкафалда гъоркьги кибго дида гьеб батичIо [5, с. 203]. «Ни на столе, ни под шкафом нигде я ничего не нашел» .

При двойном отрицании в аварском предложении, как и в русском ни один из формальных выразителей отрицания не опускается: Мун киего инаро. «Ты не пойдешь никуда»; Инч1ого ч1оге! Букв.: «Не оставайся не идя». Особенно часто двойное отрицание встречается в аварском побуди- тельном предложении. Такую активность побудительных предложений, содержащих двойное глагольное отрицание, М.М. Халиков, исследующий стилистику аварского языка, относит к одной из типологических особенностей аварского языка [4, с. 148].

Проведенный сопоставительный анализ способов построения отрицательных предложений в русском и аварском языках позволяет глубже понять природу категории модальности в разноструктурных языках и выявить сходные черты в оформлении отрицания, основная из которых заключается в сохранении компонентов двойного отрицания; в качестве основного отличия можно отметить препозицию отрицания в русском языке и постпозицию в аварском языке.