Сравнительно-правовой анализ принципа действия в пространстве уголовно-процессуального закона Российской Федерации и Федеративной Республики Германия

Уголовно-процессуальное право существует во всех странах с развитой нормативноправовой системой, вне зависимости от принадлежности государства к той или иной правовой семье, поскольку данная отрасль права регламентирует процесс судопроизводства и позволяет обеспечить правосудие в своей области.

В общемировой практике существует ряд подходов к построению и развитию норм права. В зависимости от расставления приоритетов в охраняемых государством институтах и главенствующих нормативно-правовых актов ученые выделяют три основных правовых семьи: романо-германскую, англо-саксонскую, мусульманскую [4, с. 222]. Некоторые ученые выделяют еще ряд семей, например, социалистическую [3, с. 30]. Российскую Федерацию большинство исследователей относят к романо-германской правовой семье, и хотя ряд ученых выделяют некоторые особенности в построении отечественного права, общие принципы правовой системы все же наиболее схожи именно с этой правовой семьей.

Несмотря на некоторые глобальные отличия, существующие в названных правовых семьях, уголовно-процессуальное право различных стран имеет сходные принципы, понятия, институты. К таким характерным элементам относится и принцип действия уголовно-процессуального закона в пространстве. Таким образом, можно проследить некоторые международные стандарты данного принципа, что может представлять интерес для российского правотворчества.

Принцип действия уголовно-процессуального закона в пространстве является одним из основных. Он регламентирует возможность применения уголовно-процессуального закона того или иного государства в зависимости от места совершения правонарушения, устанавливает конкретные случаи его применения. Следует отметить, что обычно нормы, содержащие этот принцип, находятся не только в уголовно-процессуальном кодексе. В связи с этим для более полного обозрения заявленной темы следует изучить не только уголовнопроцессуальный кодекс рассматриваемой страны, но и иные нормативно-правовые акты, регламентирующие принцип действия закона в пространстве.

Для начала отметим, что данный принцип базируется на международной норме о суверенности государств, то есть внутри каждой отдельно взятой страны действует принятый ей уголовно-процессуальный закон. Принцип действия закона в пространстве также находит отражение и в Конституциях различных государств, которые в том числе являются источниками уголовно-процессуального права. Рассматриваемый принцип закреплен в ст. 4 Конституции Российской Федерации.

Понятие территории государств закреплено в ряде конвенций и имеет одинаковый смысл, различаясь зачастую только более подробным описанием той или иной составляющей территории, в зависимости от правовой направленности документов. В связи с этим представляется целесообразным привести наиболее общее определение территории государства, которое будет отражать все составляющие ее компоненты: к территории государства относятся «все естественные пространства в пределах государственных границ «...»: сухопутные; наземные водные (в том числе озера и реки); подземные (включая подземные воды); воздушное. Неотъемлемым компонентом территории государства считаются неживые природные ресурсы, залегающие в ее пределах. Если государство является прибрежным к водам Мирового океана, то в состав территории такого государства входят также его внутренние морские воды «…» и территориальное море - примыкающий морской пояс» [1, с. 126].

Таким образом, можно составить общее представление о том, каковы территориальные пределы действия уголовно-процессуального закона. Однако следует отметить, что каждая страна вносит свои дополнения относительно данного принципа, которые согласуются с нормами международного права, но в них прослеживаются уникальные черты правовых норм и применяемой законодательной техники государства, их составившего. Проанализировав такие дополнения, можно выявить ряд особенностей, предназначенных для той или иной цели правоприменителя, после чего можно сопоставить данные особенности уголовно-процессуального закона другой страны с нормами уголовно-процессуального закона Российской Федерации. Анализ результата сопоставления позволяет получить законодательные решения, которые могли бы быть потенциально применимы для российской системы уголовного процесса.

В качестве объекта сравнения представляется целесообразным выбрать уголовно- процессуальное право страны, схожей с российской правовой системой, достаточно близкую, но, тем не менее, прошедшую свой путь становления. Одним из наиболее удачных вариантов для сравнения является уголовнопроцессуальное право Федеративной Республики Германия. Оно соответствует обозначенным выше условиям, поскольку Германия также является представителем романогерманской правовой семьи, имеет длительный период становления системы уголовнопроцессуального права. Преимуществом выбора законодательства именно этой страны является тот факт, что в процессе исторического развития институтов уголовно-процессуального права Российской Федерации и Федеративной Республики Германия имеется период сильного влияния французского уголовно-процессуального права, благодаря которому в законодательстве рассматриваемых стран появился ряд похожих законодательных решений, после чего последовал достаточно продолжительный период обособленного развития.

Имея сходные начальные условия, но разную процессуальную практику, обусловленную особенностями исторического развития, социальными факторами и т.д., уголовнопроцессуальные законы рассматриваемых стран имеют ряд сходных решений и относительно действия норм изучаемого закона в пространстве, а также свои особенности, которые могут быть интересны не только в рамках теоретического изучения вопроса, но и потенциально полезны с практической точки зрения.

Рассмотрим основные случаи действия уголовно-процессуального закона Российской Федерации в пространстве.

Исследуемый принцип действия в российском законодательстве закреплен в ст. 2 УПК РФ, находящейся в разделе 1 «Основные положения», что отражает фундаментальность данного принципа для российского законодателя. Непосредственно сама статья состоит из трех частей, в первой из которых указано, что вне зависимости от непосредственного места совершения преступления производство по уголовному делу на территории Российской Федерации ведется в соответствии с УПК РФ. В данной норме нашел отражение упомянутый выше конституционный принцип суверенности государства, который также закреплен и в нормах международного права.

Во второй части рассматриваемой статьи закреплены более частные случаи применения уголовно-процессуального закона, которые касаются уголовных дел о преступлениях, совершенных на воздушном, морском или речном судне, находящемся за пределами территории Российской Федерации под флагом Российской Федерации.

В третьей части содержится бланкетная норма, отсылающая правоприменителя к статье 12 Уголовного кодекса Российской Федерации, в которой раскрывается принцип действия уголовно-процессуального закона в пространстве через его действие по кругу лиц.

Таким образом, законодатель обозначил основные случаи применения уголовно-процессуального закона, которые охватывают большинство совершаемых преступлений.

При изучении данного принципа, закрепленного в Уголовно-процессуальном кодексе Федеративной Республики Германия, сразу видны некоторые существенные различия как в самих нормах, так и в их построении. Основное отличие заключается в месте расположения норм, закрепляющих принцип действия уголовно-процессуального закона в пространстве.

Следует оговориться, что УПК ФРГ разделен на восемь книг с несквозной нумерацией разделов. В настоящей статье будет рассматриваться только первая книга, в связи с чем упоминаемые далее разделы будут относиться именно к ней.

В УПК ФРГ законодатель уделяет большое внимание различным видам подсудности, которые раскрываются в первых двух разделах, причем первый раздел посвящен предметной подсудности судов, и только во второй раздел помещены нормы, регулирующие территориальную подсудность. Именно во втором разделе содержатся нормы, регулирующие действие уголовно-процессуального кодекса в пространстве. При этом ни в одной норме данного раздела не содержится фраза о необходимости применения норм УПК ФРГ на территории Федеративной Республики Германия, как это обозначено в УПК РФ. Данная норма прослеживается в ст. 25 Основного закона Федеративной Республики Германия, в которой провозглашается, что общепризнанные нормы международного права являются составной частью права Федерации; они имеют преимущество перед законами и непосредственно порождают права и обязанности для жителей федеральной территории. К общепризнанным нормам международного права в числе прочих относится и принцип суверенного равенства государств, исходя из которого как раз и можно установить, что, в частности, уголовно-процессуальный закон Федеративной Республики Германия применяется на всей территории ФРГ.

В самом же Кодексе законодатель устанавливает различные случаи территориальной подсудности как частные проявления действия уголовно-процессуального закона в пространстве. Помимо установления различных видов территориальной подсудности, в рассматриваемом разделе, как и в УПК РФ, содержатся нормы, устанавливающие принцип действия уголовно-процессуального закона по уголовным делам о деяниях, совершенных на кораблях и воздушных судах (§10 раздела 2 УПК ФРГ), в море (§10а раздела 2 УПК ФРГ) и в отношении немецких чиновников за границей (§ 11 раздела 2 УПК ФРГ) [2, с. 87-88]. Каждый из этих случаев применения норм уголовно-процессуального закона описан именно через призму территориальной подсудности.

То есть в рассматриваемом кодексе, в отличие от российского, не делается разграничения между самим принципом действия закона в пространстве, и частными случаями его применения, в то время как в УПК РФ данные понятия находятся в разных разделах и напрямую законодателем не связываются.

В качестве примера рассмотрим § 10 раздела 2 УПК ФРГ (территориальная подсудность по уголовным делам о деяниях, совершенных на кораблях и воздушных судах): «Если преступное деяние совершено за пределами территории действия данного закона на корабле, на который распространяется право плавать под флагом ФРГ, деяние подсудно суду, на территории участка или округа которого находится порт эксплуатации судна или первый порт на территории действия данного закона, в который судно вошло после совершения деяния» [2, с. 87–88]. Данная норма относится и к воздушным судам. Если подсудность не может быть определена по месту прибытия судна, то, согласно § 10а такие преступления будут подсудны судам Гамбурга. Таким образом, законодатель не только обо- значил территориальные пределы действия уголовно-процессуального закона, но и установил территориальную подсудность конкретным судам. Данное решение представляется удобным для правоприменителя, поскольку исходя из построенной таким образом нормы становится ясно, что УПК ФРГ распространяет свое действие на территорию судна, а также в какой суд следует передать уголовное дело для рассмотрения по существу.

Если рассмотреть аналогичные нормы, закрепленные в УПК РФ, можно увидеть, что в ст. 2 УПК РФ регламентируется именно необходимость применения уголовно-процессуального закона при производстве по уголовному делу о преступлении, совершенном на морском, воздушном или речном судне. Что касается территориальной подсудности таких дел, то непосредственно уголовнопроцессуальным законом она четко не регламентируется, из-за чего возникают многочисленные сложности в правоприменении.

Одним из наиболее ярких примеров некорректного применения принципа действия уголовно-процессуального закона в пространстве является дело С.А. Красноперова, по результатам рассмотрения которого заявителю пришлось обратиться с жалобой в Конституционный Суд Российской Федерации. Суть жалобы сводилась к тому, что положения ч. 2 ст. 2 и ч.1 ст. 32 УПК РФ не соответствуют Конституции РФ. Конституционный суд Российской Федерации действительно признал данные положения закона неконституционными (Постановление Конституционного Суда РФ от 16 октября 2012 г. № 22-П), поскольку они не позволяют однозначно определять территориальную подсудность уголовных дел частного обвинения о преступлениях, совершенных гражданами Российской Федерации в отношении граждан Российской Федерации вне пределов Российской Федерации. Данной правовой ситуации можно было бы избежать, если бы в российском уголовнопроцессуальном законе более четко были бы сформулированы принципы применения территориальной подсудности, а, следовательно, более подробно был бы описан принцип действия УПК РФ в пространстве.

После указанного выше решения суда законодателем в 2013 и 2020 гг. был внесен ряд изменений в положения статьи 32 УПК РФ (Федеральный закон от 21 октября 2013 г. № 271-ФЗ «О внесении изменений в статьи 32

и 152 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»). Данная статья была дополнена новыми частями (ч. 4–6), которые в настоящее время регламентируют действие уголовно-процессуального закона в пространстве через территориальную подсудность, для преступлений, совершенных вне пределов Российской Федерации. Принятые части содержат большое количество бланкетных норм, отсылающих как к другим статьям УПК РФ, так и к статьям УК РФ. Такое построение норм осложняет восприятие правоприменителя. Помимо этого, данное решение все еще охватывает не все случаи применения уголовно-процессуального закона. Например, для преступлений, совершенных на морских, речных и воздушных судах, которые ходят под российским флагом и также составляют часть территории Российской Федерации, по-прежнему остается большая вариативность территориальной подсудности, что может привести к некорректному применению норм уголовно-процессуального закона.

Таким образом, подход немецкого законодателя представляется более удобным, последовательным и логичным. Он не только связывает и фактически объединяет два зависимых понятия (принцип действия уголовнопроцессуального закона в пространстве и территориальную подсудность), но и устанавливает конкретную тактику его применения.

В связи с этим целесообразно предложить внести изменения в ч. 2 ст. 2 УПК РФ. Однако следует учитывать различия в построении самих рассматриваемых кодексов, поскольку общие положения в них изложены абсолютно по-разному. Так, наилучшим вариантом является добавление к указанной норме бланкетной части, отсылающей к соответствующей части ст. 32 УПК РФ, которую также необходимо скорректировать посредством внесения в нее конкретного вида территориальной подсудности для преступлений, совершенных на морских, воздушных и речных судах.