Сто лет отечественной системе профессионального образования исполнителей на оркестровых духовых музыкальных инструментах

Сто лет назад, в 1921-1922 учебном году завершилось формирование в России основ той системы профессионального музыкального образования исполнителей на духовых инструментах, которая существует по сей день. Многие исследователи признают эту систему не только весьма успешной, поскольку она подарила миру множество ярких музыкантов, но и уникальной, не имеющей аналогов в мире. Исторический анализ зарождения и становления отечественной системы профессионального музыкального образования, который до настоящего времени не становился предметом самостоятельного педагогического исследования, позволяет по-новому переосмыслить процессы, происходящие в современной практике подготовки специалистов духового исполнительства.

Российской системе профессионального музыкального образования всего сто лет. Однако, формированию ее в том виде, в котором мы ее знаем сейчас, предшествовал многовековой период развития отечественной музыкальной культуры. Отправной точкой отечественного исполнительства на оркестровых духовых инструментах принято считать реформы

Петра I. В начале XVIII века Петр I вводит в военные подразделения музыкантов европейского типа - музыкантов играющих иначе и на иных инструментах. Справедливости ради стоит отметить, что европейские инструменты вошли в русскую музыкальную культуру раньше петровских реформ и на протяжении столетия мирно сосуществовали с традиционными музыкальными инструментами. Народные духовые инструменты - свирели, сурны, рога и рожки, жалейки, волынки были широко представлены в Древней Руси и Русском царстве, сопровождая праздники, свадебные и похоронные обряды, ратное дело. По материалам обстоятельного исследования А.Я.Клименко следует, что «наряду с традициями духового музицирования, связанными со скоморошеством, в начале XVII века при дворах русской знати получают распространение ансамбли из западноевропейских инструментов – флейт, гобоев, фаготов, труб, но русские инструменты еще какое-то время находятся вне конкуренции, иногда они сочетаются с европейскими в ансамбле» [1, с. 36-37].

Искусственно, поверх уже имеющихся отечественных музыкальных традиций,

Петр I на государственном уровне интегрирует в войсковые подразделения музыкальную культуру передовых армий Европы. Музыкальные инструменты, использовавшиеся в русской армии до этих реформ – сурна, на-кры, бубен – покидают армию и дальнейшего системного развития уже не имеют, полностью уступив место европейским оркестровым инструментам. В этом ракурсе реформы Петра I подпадают под определение «культур-к ной интервенции» - «процесс необратимых изменений, вызванный беспрепятственным проникновением черт и комплексов одной культуры в другую, теряющую возможность управления процессом влияния» [2].

Основы отечественного образования в сфере духового исполнительства заложили реформы Петра I, который вообще музы-о кальному образованию в России придавал государственное значение. Во время его правления особое внимание уделялось подготовке отечественных музыкантов для военной оркестровой службы. В целях формирования штата военных музыкантов из числа россиян, «Петр I начинает с конца XVII века посылать русских «недорослей» учиться за границу. Уже к первой половине XVIII века относится создание кадров отечественных специалистов, в том числе и первые попытки воспитания профессионалов-духовиков…» [3, с. 267].

Так же по указу царя в армии открывались гарнизонные школы, в которых солдатских детей обучали игре письму, военному делу, а так же нотной грамоте, пению и игре на музыкальных инструментах. Учителями как правило были иностранцы. Я. Штелин так описывает занятия немецких учителей с молодыми русскими ребятами: «Каждый полк получил свой немецкий хор гобоистов (тогда так называли музыкантов, игравших на духовых инструментах), капельмейстера, и к каждому из них было придано для обучения определенное количество русских солдатских детей. По установленному Петром I распорядку эти новобранцы должны были все предобеденное время с 11 до 12 часов посвящать публичным упражнениям, причем трубачи и литаврщики размещались на башне петербургского Адмиралтейства, а гобоисты, фаготисты и валторнисты - на церковной башне крепости С.-Петербурга» [4, с.77]. В 1704 году к обучению на фаготах и гобоях привлекли группу певчих. Через год на этой базе была открыта первая «трубаческая школа». В России к середине XVIII века уже су-с ществовала целая сеть таких «трубаческих» школ – флотских и полковых. Это позволило не только создать в русской армии специальную военно-оркестровую службу, но и заложить прочный фундамент для дальнейшего развития системы профессиональной подготовки исполнителей на оркестровых духовых инструментах.

В XVIII столетии в России было открыто множество разнообразных учебных заведений - коммерческих, промышленных, художественных. В их числе Воспитательный дом в Москве для детей-сирот, Институт благородных девиц под Петербургом и Мещанское училище при нем. Для дворян оставался престижным Сухопутный Шляхет-ный корпус. Во всех этих учебных заведениях были представлены музыкальные классы. Но даже к середине XIX века в России всё ещё не существовало специализированных музыкальных учебных заведений. Обучение музыке велось в учебных заведениях иного профиля, и было представлено инструментальными классами университетских гимназий, благородных пансионов, кадетских корпусов, в Смольном институте, в Театральном училище. Пропуская из-за ограниченности объема журнальной статьи все значимые события в области духового исполнительства, которыми был наполнен XVIII век, обозначим главное: до середины XIX века Россия оставалась единственной крупной европейской страной, в которой не было ни одного специального образовательного учреждения в области музыкально-инструментального искусства. В отечественном музыкальном образовании этого периода развивались две параллельные образовательные формы: утилитарная профессиональная подготовка исполнителей вне системы музыкального образовании и элитарное музыкальное образование вне задач профессиональной подготовки; Таким образом, обучение исполнительству на духовых инструментах осуществлялось либо в рамках профессиональной подготовки вне системы профессионального образования, либо осуществлялось в рамках образовательной программы, но не было при этом профессионально-ориентированным, носило общеобразовательный характер.

Важную роль в дело развития отечественного духового исполнительства внесла Санкт-Петербургская придворная певческая капелла. В 1839 г., служивший тогда директором капеллы А.Ф.Львов, в поисках решения проблемы устройства судьбы мальчиков-певчих, терявших после возрастной мутации голоса способность петь в капелле, находит оригинальное решение: по его прошению при капелле открываются инструментальные классы. [5, с. 35] Римский-Корсаков, заступивший на пост помощника управляющего капеллой в 1883 году, значительно расширил инструментальные классы, и к концу восьмидесятых годов капелла располагала полным симфоническим оркестром, в котором учащиеся получали необходимую для оркестрового му- зыканта практику. Эти классы впоследствии составили серьезную конкуренцию первым отечественным консерваториям [6].

Следующим шагом на пути формирования в России системы профессионального музыкального образования стало создание Русского музыкального общества (РМО). А.Г.Рубинштейн - главный инициатор создания РМО, видит его основной задачей развитие русского музыкального искусства, образования и просвещения. Его поддерживают в этом начинании члены царской семьи – Великая Княгиня Елена Павловна и Великий Князь Константин Павлович. Русское музыкальное общество быстро развивается, открывая свои представительства в разных городах Российской империи. Важной стороной деятельности РМО было открытие в Петербурге и Москве бесплатных музыкальных классов, которые были доступны всем, и преподавали в них профессиональные музыканты. Однако это еще не было профессиональным образованием музыкантов, а, скорее, важным этапом развития музыкального просвещения и любительского исполнительства.

В 1862 году усилиями А.Г.Рубинштейна в Санкт-Петербурге открывается музыкальное училище. Сам А.Г.Рубинштейн мыслил открыть консерваторию по образцу Лейпцигской, Парижской, Венской. Однако термин «консерватория» вызвал бурные дебаты между западниками и словянофилами, поэтому открытое А.Г.Рубинштейном учебное заведение первоначально получает и название, и статус училища. Сам же А.Г.Рубинштейн, именуя свое детище исключительно консерваторией, ищет пути присвоение ему именно такого названия.

В судьбе русских консерваторий свою роль сыграл случай. 6 апреля 1866 года в Летнем саду Дмитрий Каракозов совершает покушение на российского царя – стреляет в него из пистолета. Но промахивается, т.к. стоявший рядом крестьянин Осип Комиссаров ударил его по руке, и пуля пролетела мимо цели. Государь тотчас направился в Казанский собор, где благодарил Бога за избавление. В тот же день Государственный Совет поздравил царя с благополучным исходом. На другой день поздравлял уже Сенат, явившийся в Зимний дворец в полном составе. Не остался в стороне и Антон Григорьевич Рубинштейн, передав через великую княгиню-покровительницу адрес с выражением верноподданнических чувств. В ответ государь собственноручно написал записку следующего содержания: «Осмелюсь, уважаемая тетушка, просить Вас благодарить от моего имени Консерваторию и учениц Мариинского института, написавших мне чудесное письмо. Все эти выражения преданности меня глубоко трогают. Целую Ваши руки. Александр» [7, с. 99]. На основании этого «документа» А.Г.Рубинштейн в 1866 году добивается переименования Санкт-Петербургского музыкального училища в Консерваторию. В этом же году усилиями Н.Г.Рубинштейна открывается аналогичное учебное заведение в Москве сразу в статусе консерватории.

Обе консерватории, как и Русское музыкальное общество, являются негосударственными структурами, финансируются исключительно за счет пожертвований меценатов. В 1869 г., спустя три года после открытия консерватории в Москве, императорская семья взяла на себя покровительство над Русским музыкальным обществом, выделив на его содержание ежегодную правительственную субсидию в 15 тысяч рублей. В 1873 году РМО переименовывается в Императорское русское музыкальное общество (ИРМО).

Первоначально полный консерваторский курс длился 6 лет с разделением на младшее и старшее отделения (по 3 года на каждое). Исключение составляла программа подготовки певцов, занимавшихся 5 лет. Вне государственного финансирования консерватории постоянно испытывали нехватку средств на развитие образовательной программы и вынуждены были отказываться от отдельных учебных дисциплин или сокращать сроки обучения. В 1880-е - года курс по контрабасу и духовым был сокращен до 5 лет «дабы не выходить из сметных назначений» [8, c. 143]. Результативность реализуемых консерваториями образовательных программ по духовым инструментам долгое время оставалась крайне низкой. Ю.А.Усов пишет, что «за пять лет обучения, которое предусматривалось учебным планом, можно было только приобрести основные навыки игры на инструменте, но стать музыкантом-профессионалом было невозможно» [9, с. 82]. Невысокое качество подготовки первых русских духовиков в классах консерваторий косвенно подтверждается тем, что в императорских театрах по-прежнему солистами духовых групп приглашают иностранцев [10, с. 37-38].

Таким образом, к концу XIX – началу XX столетия в Российской Империи формиру-р ется и активно развивается профессиональное музыкальное образование, в структуре которого отдельное самостоятельное место занимает профессиональное образование исполнителей на духовых инструментах. Образовательная модель, реализуемая консерваториями того периода, говоря современным языком, представляла собой единый образовательный трек от начального до высшего профессионального образования. «Оно, фактически, объединяло три образовательные ступени: начальную, среднюю и высшую» [8, с. 133]. Такой способ организации профессионального музыкального образования к началу XX столетия об-а наруживает в себе существенные недостатки и все чаще подвергается критике со стороны музыкальных деятелей и педагогов. В 1891 г. В.П.Гутор в работе «В ожидании реформы», писал о настоятельной необходимости разграничить задачи консерваторий и училищ, так как «одно и то же учреждение не может быть в одно и то же время и элементарной школой, и высшей школой искусств» [11, с. 12].

К началу революционных событий 1917 года отечественная система профессионального музыкального образования существовала уже более полувека. Сложились основные звенья системы музыкального образования, в том числе и исполнителей на духовых инструментах: открыта сеть профессиональных и общеобразовательных музыкальных учебных заведений; начинает формироваться педагогический корпус из отечественных музыкантов; концертные мероприятия в городах привлекают многочисленных слушателей; налажено производство музыкальных инструментов; музыкальные издательства выпускают нотные тексты и музыкальную литературу. Всё это время государство оставалось в стороне от организации и руководства профессиональным музыкальным образованием – это было, в целом, частной инициативой. Сформировавшаяся сеть негосударственных учебных заведений - консерваторий, существует, главным образом, на средства меценатов и объединяет в себе три уровня образования – начальный, средний и высший.

После революции 1917 г. в музыкальном образовании произошли существенные изменения. Материальную заботу и руководство музыкальными учебными заведениями государство взяло на себя. «Необходимо признать, что наследством, которое получила наша страна в 1917 году в области профессионального музыкального образования, совет- ская власть начала распоряжаться не только сохраняя, но и развивая его» [12, с. 312]. Декретом Совета Народных комиссаров № 507 от 05.06.1918 г. была осуществлена передача всех учебных заведений в ведение Народного комиссариата просвещения (Наркомпорс) [13, с. 538]. Начинают формироваться органы управления в сфере музыкального искусства и музыкального образования. 1 июля 1918 г. при Наркомпросе были созданы художественные отделы: Литературный (ЛИТО), Театральный (ТЕО), Изобразительных искусств (ИЗО) Музыкальный (МУЗО). Основной задачей МУЗО провозглашалось приобщение трудящихся к сокровищам музыкальной культуры. Первоначально новая власть рассматривала задачу организации общего музыкального образования детей и взрослых как доминирующую. Проблемы развития профессионального образования отодвигались на второй план.

На начальном этапе развития советского музыкального образования его организаторы столкнулись с целым рядом трудностей, корни которых уходили в дореволюционную практику. Во-первых, не было чёткой дифференциации в подготовке будущих профессионалов и любителей. Во-вторых, профессиональное музыкальное обучение не было разделено на ступени в зависимости от возраста учащихся. В дореволюционные консерватории могли поступать люди самых разных возрастов и обучаться одновременно на разных уровнях по художественным и общенаучным дисциплинам, в зависимости от наличного уровня подготовки: «по музыкальной специальности ученик мог состоять в старшем профессорском классе, а по общей подготовке в младшем» [8, с. 132].

В октябре 1919 г. по инициативе МУЗО в Москве прошла конференция музыкантов-педагогов, целью которой было обсуж- дение дальнейших проектов реформирования музыкального образования. В состав комиссии входили многие известные музыканты: Н.Я.Брюсова, А.Б.Гольденвейзер, А.Д.Касталь-ский, Н.К.Метнер, В.А.Селиванов и др. Результатом их работы стало принятие «Основного положения о Государственном Музыкальном Университете»1, разделившего все музыкальные учебные заведения на три типа:

• •  одноступенные (низшие),

• •  двухступенные (средние)

• •  трехступенные (высшие).

Двухступенные заведения (училища или, как их тогда называли, техникумы), должны были представлять две образовательные ступени: школу и техникум. Трехступенные (консерватории), как высшие учебные заведения, включали в себя и школу, и техникум, и вуз. Так детские музыкальные школы в составе техникума или консерватории стали частью системы профессионального музыкального образования. Их основной задачей понималась подготовка учащихся к поступлению на вторую ступень обучения. Обучающиеся на второй ступени получали специальное музыкальное образовании для работы в музыкальных школах, в дошкольных и внешкольных образовательных учреждениях, в общеобразовательных школах. Завершающим этапом профессионального музыкального образования выступала третья ступень - консерватории. «Идея Музыкального Университета оказалась плодотворной. Заложенное в ней рациональное зерно - подразделение музыкального образования на три основных ступени (начальную, среднюю и высшую) и установление преемственной связи между

1 Под Государственным Музыкальным Университетом подразумевалась тогда вся сеть учебных заведений по общему и профессиональному музыкальному образованию.

ними нашло свое воплощение в утвердившейся вскоре структуре музыкального образования в нашей стране (школа, училище, консерватория)» [14, с. 109].

С 1921 года по рекомендации наркома просвещения А.В. Луначарского руководителем МУЗО стал Б.Л. Яворский. Им были инициированы новые реформы, связанные с реорганизацией музыкального образования, пересмотром учебных программ и планов. Процесс перестройки образования в те годы вошел в историю строительства советской музыкальной культуры под названием «типизация». Б.Л.Яворский считал необходимым разделение музыкального образования на три самостоятельных уровня с чётким различением цели и задач на каждом из них, при сохранении в вузе только третьей – высшей ступени.

Итак, что же произошло в отечественном профессиональном музыкальном образовании 100 лет назад? 1921 г., октябрь - Совнарком утвердил «Положение о высших учебных заведениях», в соответствии с которым консерватории подразделялись на три взаимосвязанные, но самостоятельные учебные заведения: школа, техникум и вуз. [15] Следом в 1921-1922 учебном году началась масштабная перестройка структурных подразделений консерваторий. Продолжительность обучения определилась не сразу. После долгих дебатов, продолжавшихся вплоть до 1925 года, в консерваториях утвердилась пятилетняя образовательная программа. Среднее звено осуществляло обучение в течение четырех лет; продолжительность же обучения в музыкальных школах до 1933 года составляла 3-4 года, что было крайне неудобно. Поскольку в техникумы принимали исключительно на основе общего семилетнего образования, появлялся временной промежуток в 3–4 года между окон- чанием детской музыкальной школы и поступлением в техникум. В 1933 г. это противоречие было преодолено принятым Наркомпросом «Положением о детской семилетней музыкальной школе» [16, с. 345], приравнявшем обучение в музыкальной школе к срокам обучения в общеобразовательной школе. Благодаря этому решению была окончательно сформирована структура параллельного начального общего и музыкального образования.

Одновременно со структурированием музыкального профессионального образования продолжались поиски и эксперименты, связанные с необходимостью ранней специализации музыкально одаренных детей. Их итогом стало открытие средних специальных музыкальных школ (ССМШ), первоначально называвшихся «музыкальные школы-десятилетки». Это уникальный вид отечественных образовательных учреждений для особо одарённых детей, объединяющих общеобразовательную и профессиональную музыкально-исполнительскую подготовку. Первая подобная школа была открыта в Одессе в 1933 г. Вскоре такие школы появились в Киеве, Москве, Ленинграде, Минске, Баку, Тбилиси и Ереване. Школы открывались при консерваториях, работа с учащимися по музыкально-исполнительским дисциплинам осуществлялась профессорами и преподавателями данных вузов [17, с. 34]. В Москве этой проблеме особое внимание уделял А.Б.Гольденвейзер (с 1922 по 1924 и с 1939 по 1942 годы – директор/ректор Московской консерватории). По его инициативе в 1932 г. была создана Особая детская группа при Московской консерватории, которая впоследствии была преобразована в Центральную музыкальную школу (ЦМШ). Помимо школ-десятилеток, совмещающих первую и вторую ступени музыкального образования, некоторые средние учебные заведения наибо- лее высокого уровня также были прикреплены к консерваториям. Это было не соединение второй и третьей ступеней музыкального образования, а сохранение их раздельности при установлении тесного контакта и преемственности между средним и высшим образованием. Одним из первых таких учебных заведений стало Музыкальное училище при Московской консерватории (поскольку территориально училище находится в уголке старой Москвы – Мерзляковском переулке, его неофициально называют «Мерзляков-ка»), созданное на основе Общедоступного музыкального училища, открытого ещё до революции В.Ю. Зограф-Плаксиной.

Таким образом, к середине 1930-х годов в СССР сформировались две параллельные модели музыкального профессионального образования. Одна из них - трехступенчатая система образования для массовой подготовки профессиональных музыкальных кадров была - детская музыкальная школа, музыкальный техникум (с 1936 года техникумы переименованы в училища), консерватория, т.е. «школа-училище-вуз». Вторая модель – профессионально более элитарная, для особо одаренных детей, поэтому менее распространенная: «десятилетняя музыкальная школа -консерватория».

Описанные в данной статье события позволяют выявить те уникальные черты российской системы профессионального образования духовиков, которые сформировались за прошедшие 100 лет, попытаться оценить их в новых, изменившихся условиях и сделать ряд выводов о причинно-следственных связях, обуславливающих современное состоянии отечественной духовой школы и перспективы ее дальнейшего развития.

• 1.    В процессе становления и развития отечественной системы музыкального об-

• разования Россия пережила три периода социально-экономического, политического и идеологического устройства государства: дореволюционный, советский и современный. Профессиональное образование исполнителей на духовых инструментах в основных своих чертах окончательно сложилось в советский период и в настоящее время продолжает функционировать в этих рамках.

• 2.    В каждый из рассмотренных исторических периодов развития музыкального образования имели место свои особенности его финансирования, но одно оставалось неизменным: оно никогда не существовало в условиях самоокупаемости и всегда было дотационным. В царской России музыкальное образование существовало благодаря частным пожертвованиям. Советская система музыкального образования полностью финансировалась и управлялась государством. Большинство аналогичных образовательных систем в мире финансируются государством только частично, получая средства от разнообразных фондов, благотворительных, профессиональных организаций. В современной отечественной системе музыкального образования такие источники финансирования необходимы, но пока что не сформированы. Это тормозит развитие отечественного профессионального музыкального образования в новых экономических реалиях. Чрезвычайно остро дефицит финансирования ощущается в сфере духового исполнительства, которое во все времена была особо дотационной сферой музыкального искусства.

• 3.    Музыкальная школа, как структурный элемент системы профессионального образования, выведенный в отдельное образовательное учреждение системы дополнительного образования, параллельного общему, также является нашей уникальной особенностью.

• 4.    Чрезмерная профессиональная ориентированность первого яруса музыкального образования усугубляется тем, что за 100 прошедших лет так и не были дифференцированы и четко сформулированы цели и задачи каждого из этапов обучения. Сквозной образовательной программы, согласующей школу, училище и вуз, в России до сих пор нет. Есть обособленные, несогласованные между собой, претендующие на автономность и законченность, учебные заведения, каждое из которых озабочено целью во что бы то ни стало сформировать выдающегося музыканта-художника, солиста-концертанта, лауреата самых престижных конкурсов. Вундеркиндизация, дублирование учебных дисциплин, размытость критериев оценивания результатов на каждом этапе обучения – сегодняшние реалии отечественного музыкального обра-

• зования. Результатом этих деформаций мы имеем систему, в которой педагоги первого этапа обучения пытаются решать задачи высшего – формированием личности художника интерпретатора, а педагоги высшего яруса профессионального образования вынуждены заниматься вопросами первого этапа – формированием исполнительского аппарата музыканта-исполнителя. Неудивительно, что наши успехи в духовом исполнительстве сегодня столь невысоки.

• 5.    И, наконец, стоит отметить, что на современном этапе развития система отечественного общего образования реформируется без учета интересов существующего параллельно с ним дополнительного образования, в том числе и музыкального. Перегруженность образовательных программ общеобразовательных школ, особенно в старших классах, лишает обучающихся предпрофессиональных программ ДМШ возможности уделять достаточное время занятиям по исполнительской специальности.

В США и ряде других стран с высоким уровнем развития исполнительства на оркестровых инструментах, музыкальное образование интегрировано в структуру общего образования в качестве дисциплины по выбору или факультатива. Есть страны, в которых музыкальное образование является обязательной частью общего образования. Отечественная музыкальная школа, на протяжении столетия развивавшаяся как часть системы профессионального образования, наряду с неоспоримыми преимуществами комплексного предпрофессионального обучения, сохраняет сегодня свой существенный недостаток: она не ориентирована на формирование будущего музыканта-любителя. Попытки разведения образовательных программ на общеразвивающие и предпрофессиональные пока не решают проблему снижения массовости любительского духового исполнительства в нашей стране.