Стратегии воспроизводства интеллектуального ядра вузов в условиях старения профессорско-преподавательского состава

Стратегии Воспроизводства интеллектуального ядра ВузоВ В услоВияк старения профессорско-преподавательского состава

Р асширение процесса интернационализации российских университетов, требующее высокой академической мобильности кадров для реализации инновационных образовательных программ совместно с зарубежными вузами, усиление связи образования с бизнесом и наукой ставит вопрос о том, как сохранить интеллектуальное ядро вузов при неизбежном старении профессорско-преподавательского состава. Демографические процессы, происходящие в России и в Европе, не оставляют надежды на заметный приток в вузы новых сил в лице молодого поколения преподавателей.

В условиях ограниченности ресурсов Европа ищет и предлагает разные инструменты решения проблемы омоложения кадров, в том числе и малозатратные. Они связаны как с различными мерами социальной политики, так и с реформированием всей системы высшего образования.

Истоки проблемы. Российские исследователи выделяют следующие основные составляющие постарения кадров в вузовской системе:

• ■    выход молодежи из сферы науки;

• ■    сокращение среднего поколения ученых;

• ■    интенсивное выбытие персонала, обслуживающего научный процесс;

• ■    «утечка умов», а не циркуляция кадров.

Сравнение сегодняшней численности научных работников с ситуацией в 1990 г. показывает, что по истечении двух десятков лет от прежнего количества занятых в науке осталось всего 38% [1].

В 1994 г. средний возраст ученого был 45 лет, в 2000 г. он поднялся до 49 лет и с тех пор не менялся. Возраст кандидатов наук увеличился с 49 до 53 лет, и тоже остановился на этой отметке. С докторами наук ситуация оказалась еще менее благополучной. Теперь средний возраст доктора наук составляет 62 года [1].

Последствия этой кадровой проблемы многообразны. Страдает как образовательный процесс, так и наша имиджевая составляющая на международной арене. Возьмем, к примеру, место российских университетов в общемировых рейтингах, которое напрямую связано с долей России в общемировом потоке публикаций.

Старшее поколение преподавателей, несмотря на весь свой послужной список, очень мало представлено в зарубежных научных журналах. Сказывается и недостаточное знание иностранного языка, и предшествующий опыт социализации, который не предполагал активного открытого взаимодействия с зарубежными преподавателями и исследователями в печатных изданиях. Вместе с тем, благодаря определенным достижениям советской эпохи относительно благоприятное положение сохранилось в таких областях наук, как физика, космос, науки о Земле, химия, математика, материаловедение, но по количеству публикаций в зарубежных журналах показатели ниже среднего. В общемировом потоке публикаций для всех областей российской науки характерна отрицательная динамика.

В советское время для сохранения кадров использовались надбавки за ученые степени и звания, за знание иностранных языков, надбавки ученым, занимающим административные позиции, выделялось финанси- рование для научных школ. В 1990-е годы от этих мер отказались и начали привлекать молодежь грантами и стипендиальными программами. Однако от общей численности молодежи в науке ими охвачено не более 3,5%, что не решает проблему.

Чтобы изменить ситуацию к лучшему, в последние годы был предложен ряд правительственных инициатив в сфере реформирования высшего образования. На передний план вышел проект по интеграции вузов на уровне федеральных округов, который воплотился в создание 8 федеральных университетов, а также проект по выделению сети элитных университетов или превращению избранных в научно-образовательные центры, которых сегодня насчитывается 29. Теперь в рамках «равных шансов и равных возможностей» идет борьба лучших. Демократии здесь нет, есть поддержка элит против поддержки всех. Государство поддерживать всех больше не может. Предполагается, что лидирующие вузы создадут инновационный образовательный продукт за счет связи с бизнесом и наукой. Но связь вузов с наукой развивается очень медленно, а предпринимательский сектор в науке драматически сужается (табл. 1).

Изменения по секторам науки, 2008 г. к 2000 г.

Таблица 1

Сектор науки	Число организаций	Изменение, 2008 г. к 2000 г., %	Численность работающих, человек	Изменение, 2008 г. к 2000 г., %
Государственный	1429	+14,6	260 854	+2,0
в том числе академический	863	+3,9	137 735	-6,4
Предпринимательский	1540	-32,4	451 532	-23,6
Вузы	603	+14,6	47 595	+16,7
Частный некоммерческий	94	+196,0	1271	+185,0

Источник: Дежина И. О научной и инновационной политике в России: Доклад, прочитанный 27 января 2010 г. в Политехническом музее в рамках проекта «Публичные лекции Полит.ру».

Из общего числа вузов какую-либо научную работу ведет только половина. Прирост к 2009 г. объемов фундаментальных исследований в вузах никак не соответствовал объему выделенных денежных вливаний. Доля профессорско-преподавательского состава вузов, которая занимается научной работой, очень мала. В 2002 г. она была даже немного больше, чем сейчас. Академическое сообщество успешнее интегрируется в вузовскую систему: академические ученые участвуют в преподавании довольно активно. В академических НИИ создано много базовых кафедр, а также научно-образовательных центров, где преподают 35% академических ученых.

Естественно возникает вопрос, учитывались ли возрастные параметры административного и профессорско-преподавательского состава университетов, когда принималось государственное решение о перемещении науки в вузы? Есть ли понимание того, что становление англо-саксонской системы высшего образования, где большинство университетов являются исследовательскими бастионами, имеет определенную предысторию, связанную с деятельностью профессоров, которые на протяжении несколь- ких десятилетий строили свою работу на принципах протестантской этики и идеологии меритократии. Вокруг этого интеллектуального ядра складывались интеллектуальные центры. Эти достижения британских университетов были подкреплены рыночными схемами финансирования.

Мы ставим многие университеты на грань выживания. Сильнейшие кадры перетекут в лидирующие вузы, а в стенах «второсортных вузов» вопрос постарения кадров встанет еще острее. Проверить правомерность такого предположения не составит труда путем проведения небольшого статистического анализа уже через 3 года, максимум 5 лет.

Как видно из табл. 2, в развитых странах в общей доле расходов на науку доля бизнеса значительно больше бюджетной. В России – наоборот.

Учитывая требование федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009–2013 гг. омолодить свой кадровый состав, вузы действуют по-разному, исходя из своих планов и возможностей: это не только прием на работу молодых сотрудников, но снижение показателей средней продолжительности работы

Расходы на исследования и разработки в 2008 г.

Таблица 2

Страна	Расходы на ИР, % ВВП	Доля федерального бюджета в расходах на ИР, %	Доля федерального бюджета в расходах на ИР, %
Япония	3,44	15,6	208,2
США	2,68	28,3	279,3
Франция	2,08	38,3	198,2
Россия	1,03 (2% – 1990 г.)	63,1	50,0

Источник: Дежина И. О научной и инновационной политике в России: Доклад, прочитанный 27 января 2010 г. в Политехническом музее в рамках проекта «Публичные лекции Полит.ру».

персонала, связанное с этим последующее омоложение состава руководителей среднего звена, предпочтения специалистам, работающим в университете «со студенческой скамьи» [2].

Основные направления государственной политики для сохранения интеллектуального ядра вузов. Для предотвращения дальнейшего постарения кадров и их оттока из вузов нужна продуманная государственная политика и инновационные проекты самих вузов в отношении диверсификации использования людских ресурсов в системе высшего образования. Среди основных направлений государственной политики традиционным остается переподготовка и повышение квалификации кадров [3]. В частности, к целям национальных исследовательских университетов относится способность вузов взять на себя ответственность за сохранение и развитие кадрового потенциала науки, своевременное планирование и обеспечение ресурсами расходов на подготовку и переподготовку кадров. К новым направлениям относятся:

• а)    усиление вертикальной мобильности профессорско-преподавательского состава (ППС);

• б)    расширение академической мобильности ППС внутри страны и за ее пределами;

• в)    расширение полномочий университетов в реализации международной деятельности и реализация государственной программы экспорта образовательных услуг. Первое направление требует структурных изменений в системе послевузовского образования и нормативно-правового обеспечения этих изменений на национальном уровне. Второе направление включает создание специальных схем финансирования мобильности

в рамках усиления сетевого взаимодействия вузов. Третье направление носит геополитический характер и говорит о степени конкурентоспособности государства в целом.

Присоединение России к Болонскому процессу (2003 г.) и вхождение наших университетов в мировое образовательное пространство предопределили активизацию международных служб вузов. Высветились их новые функции и роли, имеющие принципиальное значение для упрочения положения университетов на национальном и международном уровне:

• ■    экспорт образовательных услуг (а значит, повышение доходности университета);

• ■    развитие академической мобильности аспирантов, администраторов и ППС;

• ■    реализация различных проектов в области международной деятельности (т.е. привлечение внебюджетных средств);

• ■    открытие представительств вузов за рубежом, в странах, перспективных в плане набора студентов.

• ■    коммерциализация НИР и трансфер технологий

Сопоставление доходов вузов внутри страны позволило бы проверить гипотезу о связи между объемом средств, получаемых вузом от привлечения иностранных студентов, и омоложением/ устойчивостью кадрового ядра вуза.

В качестве определенной иллюстрации такой связи возьмем пример Новосибирска. Уже в самом начале присоединения к Болонскому процессу (2003 г.) около 450 иностранных учащихся обучалось в вузах города. Они внесли в городской бюджет текущего года дополнительных средств на сумму порядка 50 млн рублей, что составило 0,1 % бюджета. Дальнейшее развитие международной деятельности университета было связано с кадровыми проблемами. Большая часть преподавателей и сотрудников университета не имела достаточной языковой подготовки; соответственно не хватало публикаций в известных зарубежных издательствах, отсутствовали навыки оформления заявочных материалов на грант, не было опыта коммерциализации НИР. Наконец, большинство сотрудников и преподавателей университетов не были знакомы с протокольными правилами приема официальных делегаций. На уровне факультета или кафедры стратегическое планирование международной деятельности университета оставалось слабым. При этом анализ кадрового состава Международной службы университета показал, что средний возраст сотрудников был достаточно молодым – 38 лет; компьютерные навыки имели 100 %; иностранными языками владели 95 % сотрудников.

Динамика менеджмента высшего образования в современном мире и динамика старения знаний и технологий в разных отраслях науки неизбежно ставят вопрос об оптимальном возрасте ППС. В данном случае речь не идет о каких-то методиках расчета этого оптимума с привлечением математического аппарата. Достаточно руководствоваться здравым смыслом и следовать определенной системе критериев в подборе, продвижении и ротации вузовского персонала. Один из ключевых критериев – это способность сотрудника участвовать в создании образовательного продукта, ориентированного на экспорт. Чтобы создавать такой продукт, нужно быть хорошо интегрированным в международное научное сообщество, представлять себе основные мар- кетинговые технологии вузов, трезво оценивать место своего университета среди других российских и зарубежных университетов, уметь защищать свою интеллектуальную собственность.

Разумеется, что слабость государственной программы экспорта образовательных услуг и ограниченное финансирование этой программы должны вызвать самую негативную реакцию на выдвижение такого требования к ППС российских вузов. Ведь кроме МГУ, СПГУ и РУДН не более 2-3 вузов страны могут сегодня претендовать на статус международно признанного университета. Вариться в своем собственном соку в условиях глобализации экономики российские вузы не могут. Значит, строить стратегию сохранения и продвижения кадрового ядра вуза нужно исходя из способностей ППС давать студентам те квалификации и навыки, которые будут более всего востребованы на глобальном рынке труда. А это, в свою очередь, требует кардинальных изменений в обеспечении вертикальной мобильности сотрудников вузов.

Магистральное направление тех структурных изменений в послевузовском образовании, которые могли бы способствовать омоложению вузовских кадров и сближению их с наукой, является реформирование докторантуры. Наша молодежь находится в вузах в лучшем случае до защиты диссертации, а потом уходит, и одна из главных причин такого положения дел заключается в том, что продвижение по карьерной лестнице среди ПСС происходит крайне медленно. Средний возраст защиты кандидатской диссертации составляет 34 года, а докторской – 53 года. Между защитой кандидатской и докторской проходит 18 лет. При этом средний возраст препода- вателя – кандидата наук приближается к 53 годам, а доктора наук – к 64 годам.

Средняя продолжительность жизни профессора в российских вузах равна 72 годам. Именно до этого возраста в университетах остаются все мужчины-профессора. Как это ни парадоксально, но вхождение в Болонский процесс и требования к аккредитации вузов усилили устойчивое сохранение профессоров самой старшей возрастной группы. Ведь вузы должны обеспечить высокую долю докторов в составе ППС, что является ключевым показателем обеспечения надлежащего качества образовательного процесса. В частности, есть случаи, когда необходимость иметь определенное количество профессоров в общей доле ППС подтолкнула ректоров за неимением притока молодого профессорского контингента удерживать тех, кто был бы готов добровольно уйти на пенсию.

Демографический перекос численности ППС в сторону самых старших возрастов привел к тому, что средний возраст заведующих кафедрами составляет около 55 лет, т.е. он выше среднего возраста преподавателя приблизительно на 5-6 лет. Деканы больше тяготеют к средней возрастной когорте, и только среди преподавателей, занимающих управленческие должности высшего эшелона, т.е. среди проректоров, отмечается некоторый сдвиг к молодым возрастам. Как отмечает Г. В. Данилов, это результат осознанных попыток ряда вузов взять курс на омоложение управленческих кадров. «Вместо того, чтобы, как это приято во всем мире, человек с возрастом поднимался вверх по ступенькам иерархической лестницы, у нас он, наоборот, опускается вниз» [4].

За профессорами самой старшей возрастной когорты стоит огромный жизненный и научный опыт. В этом их главное преимущество, но это то, что быстро устаревает в современном мире. Устаревший опыт и знания могут играть даже негативную роль в учебном процессе. Сегодня все больше ценятся навыки и компетенции, связанные с решением конкретных практических задач в конкретных областях знания. Они должны носить прикладной характер и вести к принятию инновационных решений. Для этого профессор должен успевать следить за всеми прорывными технологическими изменениями, если это касается естественных или технических наук, а в гуманитарных науках ему уже не обойтись без отличного знания хотя бы одного иностранного языка, междисциплинарного подхода к проблемам и глубокого компаративного анализа. Такое качество ППС достигается за счет его высокой академической мобильности и состязательности, свободного владения Интернт-технологиями и интерактивными методиками преподавания.

Чтобы обеспечить это качество, европейцы выдвинули обязательное требование к соискателю докторской степени западноевропейского вуза – хотя бы 1 год до защиты диссертации отучиться за рубежом, т.е. подтвердить свое признание в международном сообществе через публичные презентации и публикации, а также участие в исследовательских проектах. В российских вузах работа или стажировка преподавателей за рубежом, как правило, не предшествует защите диссертации, а наоборот, становится возможной после защиты, как результат признания его научной состоятельности в родных стенах, как некое следствие «остепененности». В настоящее время эта ситуация начинает медленно меняться. Благодаря Болонскому про- цессу и вхождению России в единое европейское образовательное пространство, растет число выпускников магистратур, которые обучаются по программам двойных дипломов за рубежом, а затем естественным образом переходят к написанию диссертаций при совместном руководстве иностранного и российского ученого. Ожидается, что интернационализация и обновление контента образовательных программ произойдут отчасти за счет этого контингента молодых ученых. Однако их доля в общем потоке учащихся столь мала, что без других механизмов нам обойтись просто невозможно.

Германия пошла на создание «младшей докторантуры» для молодых ученых, ориентированных на науку, – Science Junior Professorship [5]. Это введение открыло новый карьерный путь к достижению звания профессора. Цель – предоставить молодым ученым возможность проводить независимые исследования и преподавать в возрасте от 30 лет и старше. Младшая докторантура была основана в 2002 г. в рамках дополнения 5 к Акту о высшем образовании (5th HRGAndG). Все Земли инкорпорировали понятие «младшая докторантура» в свои Акты о высшем образовании. Младшие докторантуры стали каждодневной практикой в вузах Германии. Повсеместно было создано приблизительно 900 младших докторантур в 65 университетах. 2/3 этих позиций заняты молодыми учеными, приехавшими из других стран. Молодые ученые более амбициозны, чем их коллеги старших возрастов. К примеру, около 67% Нобелевских лауреатов в физике сделали открытия, которые принесли им награду, в возрасте от 25 до 40 лет [6]. Поэтому особенно важно обеспечить молодым ученым хорошие исследовательские условия.

В настоящее время в ФРГ зарегистрировано около 1000 носителей профессорского звания в возрасте до 35 лет. И все же важно учитывать, что под словом «профессор» здесь понимают, скорее, не ученое звание, а определенную должность в вузе. Возможность досрочно получить должность профессора, минуя фазу написания и защиты докторской дисертации (Habilitation), появляется, когда у молодого ученого имеется в наличии достаточно публикаций, и он блестяще защитил кандидатскую диссертацию (Promotion). Он может подать заявку на место так называемого «младшего профессора» (Juniorprofessor) в университете и заниматься независимыми научными исследованиями. Европейские вузы решают проблему старения ППС за счет привлечения лучших профессоров и ученых из-за рубежа, предлагая им создавать у себя научные коллективы для развития отдельных направлений науки. Для этого на 5летний срок выделяются большие гранты. Мы также начали двигаться в этом направлении, хотя наши финансовые ресурсы существенно скромнее, и условия жизни, которые мы можем обеспечить иностранным ученым, также оставляют желать много лучшего. Встают и проблемы личной безопасности, и проблемы экологии, и медицинского обслуживания и др. Значит, нам нужно более активно продвигаться по линии создания системы академической мобильности сотрудников и студентов. Сюда относятся программы академических обменов и стажировок за рубежом. Санкт-Петербургский государственный горный институт им. Г. В. Плеханова (технический университет) находится в числе лидеров по этому показателю: 35% его сотрудников выезжали для работы или учебы за рубежом, тем самым расширив опыт своей практической и исследовательской деятельности. В национальных исследовательских университетах на повышение квалификации, стажировки и другие виды активности, направленные на развитие кадрового потенциала, в год расходуется в среднем 5,6 млн руб.

В заключение можно сказать, что принципы государственной кадровой политики в сфере высшего образования и механизмы ее реализации не отработаны. «Поддержание высокого квалификационного уровня столичных вузов пока идет не столько за счет выращенных научных кадров в самой системе высшего образования, сколько за счет сокращения в условиях экономического кризиса сферы науки, из которой часть ученых переходит на работу в высшие учебные заведения» [9], а периферийные вузы лишены этой возможности, что еще больше усиливает их региональную дифференциацию. Нужны специальные шаги в кадровой политике высшей школы, которые могут нивелировать перекосы, связанные с региональной принадлежностью вузов, причем с учетом их профиля.