Строительство оборонительных сооружений на территории Северной Осетии в годы Великой Отечественной войны

История Великой Отечественной войны не обойдена вниманием исследователей, ей посвящены тысячи книг. Современные методологические вызовы позволяют рассмотреть ее отдельные аспекты, процессы по-новому.

В настоящее время в историографии утверждается непредвзятый подход к изучению истории Великой Отечественной войны. В связи с этим большой научный интерес представляет анализ социальной политики в этот сложный и драматический период. Во многом она носила черты предыдущего развития с элементами карательного воздействия, что отчетливо проявилось в формировании трудовых резервов для народного хозяйства. Уже в первые дни войны была поставлена задача: создать в кратчайшие сроки военное производство, «укрепить тыл Красной Армии, подчинив интересам фронта всю деятельность, обеспечив усиленную работу предприятий» [21]. Прежде всего, была возрождена трудовая повинность. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении» в местностях, объявленных на военном положении, военным властям было предоставлено право привлекать граждан к трудовой повинности для выполнения оборонных работ, охраны путей сообщения, сооружения средств связи и других важнейших объектов, регулировать время работы учреждений и предприятий, объявлять автогужевую повинность [7].

В обществе, оказавшемся перед необходимостью ускоренного развития, ставка на насильственные методы была неизбежна. Эти методы, актуальные при создании социалисти- ческой индустриализации, не утратили своего значения и в чрезвычайных условиях военного времени, значительно ускорив процессы социализации. Место и роль каждого члена общества определяла коллективная цель – победа над вероломным врагом, поэтому меры социального контроля неизбежно становились более жесткими по сравнению с мирным временем. Наиболее наглядно эти механизмы использовались в работе трудовых армий, которые создавались для строительства разных объектов, в том числе оборонительных рубежей.

В связи с отступлением частей Красной Армии летом–осенью 1941 г. в глубину страны остро встал вопрос о создании системы оборонительных рубежей не только на линии фронта, но и глубоко в тылу. 13 октября 1941 г. принято постановление Государственного Комитета Обороны № 782сс. В нем говорилось о возведении второй очереди оборонительных рубежей силами образованного Главного управления оборонительного строительства НКВД СССР сроком до 10 декабря т.г. [4]. 13 февраля 1942 г. Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «О мобилизации на период военного времени трудоспособного городского населения для работы на производстве и в строительстве», из которого следовало, что мобилизация признавалась безусловно необходимой. Уклонявшиеся от нее лица привлекались к уголовной ответственности [6]. Цель данной статьи – исследование деятельности трудовой армии по сооружению оборонительных рубежей на территории Северной Осетии.

26 октября 1941 г. Орджоникидзевский (Владикавказский) Комитет Обороны принял решение построить оборонительные сооружения на дальних подступах к Северной Осетии, по берегам рек Малки и Терек. Руководство по организации оборонительных работ в городе было возложено на секретаря горкома ВКП(б) Текиева и председателя горисполкома города Орджоникидзе Бзыкова. Решением Комитета Обороны было образовано 10 строительных батальонов, во главе каждого из которых стояли командир и комиссар. Были созданы 250 ударных молодежных бригад. СевероОсетинский обком ВКП(б) принял постановление о мобилизации на эти работы всего трудоспособного населения республики: «Обязать секретарей горкома и райкомов ВКП(б), председателей исполкомов городских и район-

ных советов депутатов трудящихся мобилизовать трудоспособное население на выполнение оборонных работ в порядке платной трудгужповинности с необходимым инструментом: 1) из расчета на каждые 100 человек 80 лопат, 10 топоров, 10 кирок и ломов, 5 пил, реквизировав их у организаций и населения; 2) каждый мобилизованный на работу должен иметь при себе миску, кружку, ложку и постельную принадлежность» [9]. Было отмечено, что каждый мобилизованный трударме-ец должен произвести выемку грунта в объеме 100 м³, «выполнившие этот объем работы освобождаются от дальнейшей работы, невыполнившие своей нормы до 1 декабря задерживаются» (Там же. Д. 15. Л. 8). К концу октября 1941 г. на строительство оборонительных рубежей выехало свыше 16 тыс. чел., из них более половины – молодежь.

В первую очередь работы развернулись на рубеже реки Малки – ст. Раздольной. Всю трассу этого внешнего оборонительного обвода разделили на семь секторов. Во главе каждого поставили опытных гражданских строителей. Сектора разбивались на участки. За ними закреплялись как основные производители работ строительные организации, а также городские и сельские районы, жители которых трудились на постройке противотанковых рвов, эскарпов и контрэскарпов, рыли окопы, траншеи, готовили укрытия.

Для каждого района республики были установлены нормы мобилизации рабочих на оборонно-укрепительные работы: Гизельдон-ский должен был поставить 80 чел., Орджони-кидзевский – 180, Алагирский – 200, всего же в ноябре 1941 г. были призваны на строительство 1500 чел. (Там же. д. 15. Л. 42).

Саперы возводили огневые точки, отдельные фортификационные объекты и вместе с тем руководили деятельностью бригад, отрядов, состоявших из гражданских лиц. В связи с приближением линии фронта к Осетии было принято решение о строительстве рубежа обвода г. Орджоникидзе с 8 августа 1942 г.; была начата подготовительная работа по взрыву и завалу Военно-Осетинской и ВоенноГрузинской дорог, завершить приготовления намечалось за 5 дней.

24 октября по предложению начальника гарнизона генерал-майора Киселева приступили к строительству второй линии оборонительных сооружений города Орджоникидзе: «противотанкового рва со стороны ВоенноГрузинской дороги через сады до реки Терек протяженностью до 1,5 км и продолжи- ли строительство противотанкового рва между Сухой и Заячьей балками протяженностью 1,5 км» [9. Д. 15. Л. 42]. Для этого привлекалось население СОАССР в возрасте от 16 до 55 лет (мужчины) и от 18 до 50 лет (женщины), численность работающих была доведена до 2500 чел. [8].

Оборона города Орджоникидзе включала несколько рубежей, опоясавших город с запада, севера и востока. Части бригады, выделенные на создание обороны г. Орджоникидзе, построили первый Орджоникидзевский обвод и Архонский рубеж. На этих рубежах части бригады создали 31 батальонный узел обороны, 11 ротных районов с 4157 огневыми точками. Здесь же было проложено 10 км противотанковых рвов. Всего было извлечено 292 тыс. м3 земли. С юга г. Орджоникидзе в Дарьяльском ущелье части бригады построили 3 батальонных узла обороны с 473 огневыми точками, преимущественно на вершинах гор. Здесь было извлечено 16 тыс. м³ земли. Всего, таким образом, для обороны г. Орджоникидзе бригада построила 34 батальонных узла обороны, 11 ротных районов обороны, 4630 огневых точек, 10 км противотанковых рвов. Извлечено при этом было 308 тыс. м³ земли. Помимо этого, для обеспечения движения частей бригада отремонтировала 50 км дорог, построила 12 мостов.

В 1941–1942 гг. были завершены оборонительно-укрепительные работы на территории Северной Осетии: на подступах и в городе Орджоникидзе, по Военно-Грузинской и Военно-Осетинской дорогам, у Эльхотов-ских ворот и на территории Моздокского района. Всего на строительстве оборонительных сооружений самоотверженно трудились около 17 тыс. жителей республики. Земляные работы были выполнены на площади в 1 млн 398 тыс. 502 м³, что на 102,4% превысило плановое задание. Выработка на одного фактически работающего трудармейца составила 3,5 м³, а по 7-му и 10-му батальонам – по 7 м³. Две трети работ были выполнены с оценкой «хорошо», остальная часть – «удовлетворительно». Сооруженные огневые точки выполнили на «отлично» и «хорошо». За трудовую доблесть, проявленную на строительстве оборонительного рубежа, Президиум Верховного Совета Северо-Осетинской АССР и командование 10-й саперной армии наградили почетными грамотами и ценными подарками более 1000 передовиков. За самоотверженный труд к правительственным наградам было представлено около 1500 чел. [9. Д. 17. Л. 155–169].

Строительство оборонительных рубежей поглотило громадные ресурсы республики. Однако рубежи часто не соответствовали требованиям ведения боя, рекогносцировочные работы в большинстве были выполнены неверно ввиду неналаженности технического и специального военного руководства работами, вследствие чего имелись случаи, когда работы браковались, а в районе строительства 3-го батальона было впустую вырыто 700 м³ земли [9. Д. 9. Л. 22–24]. Командующий трудовой армией Мальцев плохо справлялся с возложенными обязанностями, вел себя грубо.

Тем не менее, несмотря на ряд недоработок и нареканий, частям созданной Северной группы Закавказского фронта была оказана существенная помощь. Бойцы занимали подготовленные траншеи, блиндажи и ходы сообщения и не отражали вражеские атаки в условиях открытого поля.

Возведение рубежей проходило в неблагоприятных погодных условиях: дождливая осень и последовавшая суровая зима осложняли и без того тяжелую работу. Людей распределяли по ближайшим селам, уплотнив их сверх предела, заселив чердаки домов и сараи. Приспособили для проживания полевые станы, кошары, стога сена в поле, часть поселили в землянках.

Трудармейцам требовались жилье, бани, медицинское обслуживание, почтовая связь, кипяченая вода, питание, теплая одежда. Ор-джоникидзевский (Владикавказский) Комитет Обороны обязывал обком и райкомы ВКП(б) направлять на строительство полевые кухни, походные пекарни, передвижные парикмахерские, библиотеки, полевые здравпункты: «Обязать председателя Президиума Севоссо-юза организовать снабжение населения, привлекаемого на работы, товарами первой необходимости, как-то: мылом, табачными изделиями, спичками, сахарными изделиями; обязать Наркомторг организовать выпечку хлеба в пунктах, близ расположенных от места работ, обеспечив бесперебойное снабжение хлебом из расчета нормы на каждого работающего в день 800 г» [8]. Однако в обеспечении работающих ощущались недостатки. Так, питание трудармейцев, особенно мобилизованных из г. Орджоникидзе, было организовано плохо. Почти все время пребывания на рубежах трудармейцев кормили пшенной кашей без достаточного количества жиров; снабжение водой также было организовано плохо, из-за этого люди вынуждены были ходить с банками и бутылками за водой за 2 км к р. Терек. Потре- бление грязной воды приводило к массовым кишечным заболеваниям.

Еще одной проблемой была плохая обеспеченность трудармейцев одеждой и обувью. Многие женщины, несмотря на холода, были обуты в тапочки или чувяки. В Государственном архиве новейшей истории Республики Северная Осетия-Алания сохранились заявления трудармейцев и членов их семей с просьбой о помощи. Так, бывший «красный партизан» Н.Н. Аверин обратился к Председателю ГКО И. Сталину с просьбой о помощи. Его племянница Ольга Македонова – выпускница исторического факультета Северо-Осетинского государственного педагогического института – была направлена на строительство оборонительных рубежей в район г. Моздок. «Там, зимой, в тяжелых условиях проработала 2,5 мес., т.е. до конца срока, и приехала домой больной. Не совсем оправившись после болезни, она добровольно более месяца работала на оборонительных работах по укреплению г. Орджоникидзе и по болезни была освобождена от работ. За всю работу она ничего не получила», – констатирует Аверин [9. Д. 63. Л. 4].

В целях улучшения материально-бытовых условий Комитет Обороны принял решение отпустить для нужд работающих 1000 пар нательного белья, 1000 пар обуви, 3000 пар чулок и носков, 500 пар телогреек и ватных шаровар. Плохо решался вопрос об оплате труда мобилизованных. 20 августа 1942 г. Ор-джоникидзевский (Владикавказский) Комитет Обороны принял постановление о нормах выработки и расценках по строительству оборонительных сооружений: «А. 1. При грунте 2-й категории – норма выработки 2,11 м³, расценка за 1 м³ 4 руб. 12 коп.; 2. при грунте 3-й категории – норма выработки 1,57 м³, расценка за 1 м³ 5 руб. 55 коп.; 3. При грунте 4-й категории – норма выработки 1,17 м³, расценка за 1 м³ 7 руб. 43 коп. Б. Считать необходимым сохранить среднюю месячную зарплату по месту основной работы за лицами, перевыполнившими нормы выработки на строительстве» [8]. Предполагалось, что оплата будет производиться из расчета 8 руб. за норму, т.е. за 3 м³, однако Управление строительства решило урезать оплату до 1 руб. 95 коп., о чем труд-армейцев не известили. Это решение вызвало справедливое недовольство работающих.

Принудительные мобилизации вызывали у определенной части населения обратную реакцию, участились случаи дезертирства. Введение системы всеобщей трудовой повинности населения сопровождалось, как и в годы

Гражданской войны, введением уголовной ответственности для гражданских лиц в соответствии с законами военного времени. 29 июня 1941 г. была опубликована Директива СНК СССР и ЦК ВКП(б) партийным и советским организациям прифронтовых областей о мобилизации всех сил и средств на разгром фашистских захватчиков, где ставилась задача немедленной перестройки деятельности партийных и советских органов применительно к условиям военного времени, мобилизации всех сил и средств страны на помощь Красной Армии и предания военному трибуналу всех тех, кто своим паникерством и трусостью мешал делу обороны, невзирая на лица. Нарушившие трудовой режим приговаривались или к лишению свободы, или к принудительным работам, отбываемым на своем рабочем месте [2].

Самовольно ушедшие с производства и «злостные прогульщики» считались «дезертирами трудового фронта» и наказывались исправительно-трудовыми работами в лагерях и колониях на срок от 5 до 8 лет по статье 58.6 УК РСФСР. Так, в фондах архива сохранилось заявление жительницы г. Орджоникидзе Г.С. Мархиевой на имя Председателя комитета обороны Н. Мазина, в котором она пыталась выяснить судьбу сына, направленного на строительство оборонительных сооружений. Ей было известно, что «Мархиев Б.А. за дезертирство с оборонительных работ привлечен к уголовной ответственности по ст. 58-6 УК РСФСР, уголовное дело №2427» [9. Л. 59–73]. Эти дела рассматривались военными трибуналами [3].

Судя по архивным источникам, количество нарушителей и дезертиров в течение военных лет в Осетии было разным. Организованная прокуратурой республики проверка 39 предприятий и учреждений г. Орджоникидзе и районов в ноябре 1942 г. показала, что с 15 октября по 28 ноября 1942 г. число дезертиров выросло, причем в геометрической прогрессии. Так, 28 ноября 1942 г. было привлечено к ответственности 112 человек, которые не вышли на работы [8]. Так, комиссар 5-го укрепрайона доносил Председателю комитета обороны Н. Мазину: «За время пребывания на строительстве за нарушение трудовой дисциплины, за хулиганство и другие проступки осуждено на разные сроки 24 человека и находится под следствием 11 человек» [9. Д. 9. Л. 89]. Нередко среди рабочих можно было услышать следующие высказывания: «Я не стальной, чтобы бесплатно работать, мне нужно отдохнуть».

Сокращение дел на нарушителей трудовой дисциплины можно объяснить несколькими обстоятельствами. Во-первых, усиливалась патриотическая составляющая, лозунг «В тылу как на фронте» становился для рабочих приоритетным. Во-вторых, дирекция предприятий при напряженном графике работы не всегда находила время для разбирательства каждого случая. В-третьих, руководители некоторых учреждений и предприятий шли навстречу рабочим и не предавали огласке даже ставшие известными им факты. Проводилась разъяснительная работа в батальонах с трудар-мейцами. Каждый приговор суда и изданный приказ по этим вопросам агитаторами разъяснялся трудармейцам, в результате чего количество проступков в конце ноября 1942 г. резко сократилось.

Сами нарушения рабочих носили различный характер. Для выяснения их природы в 1941 г. прокуратура республики проанализировала 659 дел по десяти судебным участкам. Наиболее частыми нарушениями были невыход на работу в течение всего рабочего времени (35,8%), явка в нетрезвом виде (26,2%), опоздание свыше 20 минут (21,1%), преждевременный уход с предприятий (8,6%), сон на работе (5,2 %), отказ от выполнения сверхсрочных заданий (1,5%) и т.п. (Там же).

Отказавшимся от работы инвалидам с 1 декабря 1942 г. прекращалась выплата пенсий. В сентябре 1942 г. во изменение Указа Президиума Верховного Совета СССР от 13 февраля 1942 г. был увеличен мобилизационный возраст женщин для работы на производстве и строительстве с 45 до 50 лет. В этом же месяце на положение мобилизованных были переведены все работники, занятые в государственных учреждениях в близких к фронту районах. Они были закреплены за предприятиями и учреждениями, в которых прежде работали [1].

Динамика дезертирств на предприятиях Осетии варьировалась по сезонам. Мобилизованные в промышленность республики сельские жители особенно активно покидали свои предприятия во время страды. Несмотря на угрозу уголовного наказания, они считали своим долгом помочь родным и близким, тем более последние нередко сами просили их об этом.

Распространению подобных случаев во многом способствовало и то обстоятельство, что дезертиры не только не встречали осуждения своих односельчан, но, наоборот, «пользовались всеми преимуществами». Это, в свою очередь, возможно было только при согласии сельских руководителей, которые, испытывая острый дефицит в рабочей силе, стремились в полной мере воспользоваться ситуацией.

Частыми причинами прогулов являлось отсутствие одежды и обуви. Этот вид нарушений наиболее часто фиксировался с началом холодов.

Удельный вес дезертиров и прогульщиков во многом зависел от состояния социальной сферы на предприятиях республики. Однако материально-бытовые условия большинства рабочих были очень тяжелые. Эта причина наиболее часто фигурировала в объяснениях дезертиров «трудового фронта».

Начиная с 1943 г. вопросы укрепления трудовой дисциплины в республике начали решаться в комплексном виде. Начальники районных отделений милиции были обязаны ежедневно предоставлять в райисполкомы списки лиц мобилизационного возраста, прибывших или прописанных в городе; управляющие домами (или председатели уличных комитетов) составляли списки лиц, подлежавших мобилизации в связи с происшедшими изменениями. В 1942 г. был проведен учет населения по половозрастному принципу. В июне 1942 г. горисполком обязал отдел социального обеспечения провести точный учет всех неработавших инвалидов III группы.

Наряду с применением репрессивных мер, значительное внимание стало уделяться улучшению материально-бытовых условий работающих. Эти проблемы обсуждались на заседаниях партийных комитетов и хозяйственных активов. Принятые по их итогам постановления и резолюции ориентировали руководство учреждений и организаций на решение насущных социальных задач, связанных с жильем, продовольственным обеспечением, повышением заработной платы. Акцент делался на индивидуальный подход к людям, учет их личных интересов, талантов и запросов.

Таким образом, в годы Великой Отечественной войны были воспроизведены методы организации труда периода «военного комму- низма». Трудовые мобилизации, введение всеобщей трудовой повинности, возрождение военизированных трудовых формирований позволили в условиях нового военного лихолетья решить возникшую задачу.