Телесная образность в романе Лиона Фейхтвангера "Успех": Йоханна Крайн и Пауль Гессрейтер

Автор: Поршнева Алиса Сергеевна

Журнал: Мировая литература в контексте культуры @worldlit

Рубрика: Проблематика и поэтика мировой литературы

Статья в выпуске: 8 (14), 2019 года.

Бесплатный доступ

Статья выполнена в рамках исследования репрезентации травмы Баварии в романе Лиона Фейхтвангера «Успех». Отмечается неоднозначное отношение писателя к его родной Баварии, к которой он испытывал и любовь, и отвращение, нашедшее свое выражение в образе избыточно большого баварского тела. Избыточная телесность баварцев анализируется на материале двух героев - Йоханны Крайн и Пауля Гессрейтера. Демонстрируется связь данного типа телесности с баварской идентичностью; делается акцент на ценностном потенциале образов тела. Делаются выводы о взаимосвязи образов избыточного тела с оценочным отношением Фейхтвангера к Баварии.

Лион Фейхтвангер, «Успех», тело, телесность, травма Баварии

Короткий адрес: https://sciup.org/147230289

IDR: 147230289

Текст научной статьи Телесная образность в романе Лиона Фейхтвангера "Успех": Йоханна Крайн и Пауль Гессрейтер

сия о Баварии, приблизительные хронологические рамки которой – с начала 1910-х до середины 1920-х годов, находит свое художественное выражение в романе «Успех».

В романе «Успех» представлена целая галерея образов баварцев, раскрывающих авторскую концепцию Баварии. При этом образ баварца – это в очень большой степени образ тела . Как известно, тело – это «визуальный репрезентант» [Русанова, Лукьянова 2017: 25] социальных отношений, оно «обладает социокультурными значениями и смыслами» [Русанова, Лукьянова 2017: 25], «несет на себе отпечаток как социальных, так и культурно-исторических ценностей» [Цветус-Сальхова 2011: 73]; «это текстура, в которую вплетаются нити культурных смыслов» [Михель 2000: 10]. Если говорить об образах баварцев у Л. Фейхтвангера, то в данном случае основные социокультурные значения, репрезентируемые телом, связаны с баварской идентичностью.

В настоящей статье мы анализируем эти значения на материале двух образов жителей баварской столицы – Йоханны Крайн и Пауля Гессрейтера, владельца фабрики «Южногерманская керамика».

Баварцы изображены в романе «Успех» людьми массивными и «широкими» (хотя при этом не обязательно высокого роста); героям-баварцам присуща избыточная телесность . Телесность понимается в культурологии как «новообразование, конституированное поведением, то, без чего это поведение не могло бы состояться, это реализация определенной культурной и семиотической схемы (концепта), наконец, это …модус тела» [Розин 2006: 40]. Избыточная телесность в романе «Успех» является культурно обусловленной, она самым непосредственным образом связана с баварской идентичностью и в тексте романа находит свое выражение – прежде всего в слове повествователя – в настойчивых акцентах на больших размерах тех или иных частей тела (лица, рук, головы etc.). Йоханна Крайн – «крепкая, большая»1 – «die feste, breite Johanna» [Feuchtwanger 2013: 426]; «очень плотная»2 – «sehr füllig» [Feuchtwanger 2013: 729]; у нее «широкое лицо» [Фейхтвангер 19921: 52, 53, 60, 104, 169, 243, 271, 272, 473; Фейхтвангер 19922: 47, 121, 148, 186, 201, 205, 208] – «das breite Gesicht» [Feuchtwanger 2013: 312, 729 etc.]; «широкая грубоватая рука» [Фейхтвангер 19921: 60, 161; Фейхтвангер 19922: 186] – «etwas breite, großporige Hand» [Feuchtwanger 2013: 64]; «несколько крупный рот» [Фейхтвангер 19921: 85] – «der starke Mund» [Feuchtwanger 2013: 92]; «полный рот» [Фейхтвангер 19921: 101] – «der kräftige Mund» [Feuchtwanger 2013: 110]; «широкий лоб» [Фейхтвангер 19921: 100, 101] – «breite Stirn» [Feuchtwanger 2013: 109]; «большие ноги» [Фейхтвангер 19922:

186] – «große Füße» [Feuchtwanger 2013: 729]. Пауль Гессрейтер – «грузный» [Фейхтвангер 19921: 168, 181] – «schwer» [Feuchtwanger 2013: 185]; «массивный» [Фейхтвангер 19921: 168] – «fleischig» [Feuchtwanger 2013: 185]; у него «полное лицо» [Фейхтвангер 19921: 36, 389, 430], «мясистое лицо» [Фейхтвангер 19921:161] – «das fleischige Gesicht» [Feuchtwanger 2013: 171]; «мясистая … верхнебаварская голова» [Фейхтвангер 19921: 435] – «fleischige[r] …oberbayrische[r] Kopf» [Feuchtwanger 2013: 477]; «пухлая холеная рука» [Фейхтвангер 19921: 169, 288] – «füllige, gutgepflegte [Hand]» [Feuchtwanger 2013: 185].

Для поддержания жизнедеятельности избыточно большого тела требуется соответствующее количество еды и питья – в связи с этим Фейхтвангер целенаправленно насыщает роман образами баварских блюд и напитков, прежде всего пива. Не являются исключением и сцены приема пищи рассматриваемыми героями: «Вдруг она чувствует, что зверски хочет есть. <…> Иоганна заказывает крепкий бульон из селезенки, жареную телятину, картофельный салат, большую кружку пива. Ест и пьет» [Фейхтвангер 19922: 33]; «Он [Гессрейтер] задумчиво ел устриц, суп, вареного угря… Артишок. Большой кусок сочного, поджаренного на углях мяса. Заказал еще фрукты с замороженными сливками, сыр, кофе» [Фейхтвангер 19921: 435].

Как пишет Н. А. Бугуева, «человеческое тело, помимо действия общих законов жизни, подвержено влиянию закономерностей социальной жизни, которые, не отменяя первых, существенно модифицируют их проявление» [Бугуева 2007: 71]. Для героев-баварцев одна из таких «закономерностей социальной жизни» – практика избыточного потребления еды и напитков, которая представляет собой социально обусловленную модификацию универсальной практики потребления пищи. Баварцы едят много не столько потому, что систематически испытывают сильный голод, сколько потому, что в этом заключается одно из ключевых проявлений их «баварскости».

По определению М. Элиаде, еда – это «постоянно повторяющееся причастие» [Элиаде 1998: 15]; потребление баварских блюд, акцент на котором делается в романе настойчиво и многократно, укрепляет связь героев с баварской землей. При этом столь большое количество упоминаний пищи и напитков, а также (в некоторых сценах) неправдоподобные объемы потребляемой героями пищи – это сознательно используемый прием. Об этом свидетельствует и тот факт, что в последующих романах Фейхтвангера количество пищевых образов и сцен, в которых фигурирует потребление пищи, становится заметно меньше, а объемы съедаемого и выпиваемого героями гораздо более реалистичны.

Оба персонажа – и Йоханна, и Гессрейтер – иллюстрируют связь избыточной телесности с баварской идентичностью. Йоханна – баварка, но общее направление эволюции этой героини связано с обретением критической дистанции по отношению к баварскому миру. По сути, она проходит тот же путь, что и сам Фейхтвангер. В финале романа, когда она работает над документальным фильмом «Мартин Крюгер», критически заостренным против баварской юстиции, Жак Тюверлен комментирует ее труд словами: «Иоганна – это кусок Баварии. Сама Бавария должна была свидетельствовать против Баварии» [Фейхтвангер 19922: 300]. Эта динамика находит свое выражение в некоторых изменениях телесного образа героини.

В 17-й главе первой части романа есть эпизод, когда героиня, обнаружив в газетах нападки на себя и на Крюгера, переживает «порыв бешенства» [Фейхтвангер 19921: 108] и оказывается не в силах «сохранить благоразумие» [Фейхтвангер 19921: 110]. В данном случае она ведет себя именно как баварка: в «Успехе» баварцы последовательно изображаются как люди несдержанные и склонные действовать под влиянием сиюминутного эмоционального порыва, а не разума и логики (из-за чего, например, велико число убийств в пьяных драках). В одном из эпизодов «пресловутую неуравновешенность баварской натуры» [Фейхтвангер 19921: 144] отмечает в своей статье и берлинский журналист. Когда же Йоханна на некоторое время утрачивает способность к рациональному контролю за своим поведением и под влиянием сильнейших негативных эмоций топчет прочитанные газеты, то «еще шире растягивается ее и без того широкое лицо» [Фейхтвангер 19921:110] – «…ihr breites Gesicht noch breiter zerrend» [Feuchtwanger 2013: 121]. «Широкое лицо» героини – маркер ее принадлежности к баварскому народу; когда она, поддавшись гневу, ведет себя по-баварски, – то и степень выраженности этого маркера тоже усиливается.

Обратная закономерность тоже имеет место. Когда Йоханна «свидетельствует против Баварии» в фильме «Мартин Крюгер», то «ее лицо не кажется таким широким» [Фейхтвангер 19922: 304]. Возросшая ментальная дистанция между Йоханной и ее страной выражается в уменьшении габаритов лица.

Аналогичные закономерности можно отследить, наблюдая за динамикой телесного образа Гессрейтера. В одной из первых глав романа сразу озвучивается, что он ощущает себя попеременно то мюнхенцем, то космополитом; в IV же части он назван «либеральным патрицием» [Фейхтвангер 19922: 77]. Его любовнице Катарине фон Радольной, хорошо его знающей, известны и внешние проявления того, к какому полюсу в данный момент склоняется Гессрейтер. В ипостаси космополита он носит на лице меньшее количество растительности, чем в ипостаси баварца: «Обычно в периоды его патриотически-мюнхенских настроений он начинал длиннее отпускать на висках волосы, переходившие в бачки, какие носили в этих краях. Во время путешествий и вообще когда он ощущал себя космополитом, он подстригал бачки короче» [Фейхтвангер 19921: 94].

Наиболее длительный период, когда Пауль Гессрейтер думает и действует как космополит, – это время его связи с Йоханной Крайн (конец второй – середина третьей части романа). Их роман начинается на зимнем курорте Гармиш-Партенкирхен, где Йоханна пытается завязать «светские связи», полезные для ее хлопот по делу Мартина Крюгера. Затем герои едут в Париж, чтобы добиться аудиенции у доктора Бихлера, «самого могущественного из пяти фактических правителей Баварии» [Фейхтвангер 19921: 84]. Жизнь в Париже заканчивается тем, что Йоханна и Гессрейтер чувствуют себя чужими друг другу и расстаются.

Эта связь заслуживает подробного комментария с точки зрения отношения обоих героев с Баварией, которую можно схематически изобразить следующим образом.

DS S & Я ва

Катарина фон Радоль-

Пауль

г ес -

Йохан-

на

Жак т ювер -

©

© ©

И

срейтер

Крайн

лен

ная

2

На данной схеме видно, что означает для обсуждаемых героев связь с тем или иным партнером. У Гессрейтера в отношениях с Катариной фон Радольной реализуется баварская составляющая его личности. Катарина – «коренная мюнхенская женщина» [Фейхтвангер 19922: 73], и для Гессрейтера возобновление связи с ней – это еще и окончательный выбор в пользу Мюнхена: «Париж, Иоганна – это были прекрасные дни, но это было лишь эпизодом, интермеццо. Его связь с Катариной куда более тесная, более кровная» [Фейхтвангер 19922: 75]; «Главным в его жизни остается город Мюнхен. Это был его дорогой, родной город, во многих отношениях до чертиков глупый, но в конце концов все же всегда находивший верный путь. Жить стоило, во всяком случае, только в Мюнхене» [Фейхтвангер 19922: 76].

Важно, с помощью каких маркеров это обозначено в тексте романа. В первые же сутки связи с Гессрейтером состояние Йоханны описывается в следующих выражениях: «Она чувствовала себя успокоенной, разленившейся, сытой» [Фейхтвангер 19921: 289]; «Она ела спокойно, не задумываясь, с прекрасным аппетитом» [Фейхтвангер 19921: 291]. Жизнь с баварцем усиливает в героине ее «баварскость»: она демонстрирует готовность поглощать большое количество пищи (и, как следствие, сытость), а также отсутствие потребности думать. Это не случайно – повествователь неоднократно аттестует баварцев как мало думающих или вовсе не думающих, они отличаются «слабостью суждений» [Фейхтвангер 19922: 25]: «… не думал Гессрейтер об аляповатых длиннобородых гномах и гигантских мухоморах своей фабрики, не думал и министр Кленк о предполагаемых в ближайшее время значительных изменениях в подведомственном ему личном составе, не думал и тайный советник Каленеггер о все учащающихся яростных нападках на его теории относительно слонов в зоологической коллекции» [Фейхтвангер 19921: 214] (здесь и далее курсив в цитатах мой. – А. П .).

Аналогичные подробности подчеркиваются в главе «Баварец в Париже», в которой рассказывается о пребывании Йоханны и Гессрейте-ра во французской столице: «Иоганна осталась в Париже и жила все той же размеренной жизнью. Ела, пила, мечтала, спала» [Фейхтвангер 19921: 301]; «Жизнь Иоганны в Париже текла спокойно, приятно, размеренно. Она ела вкусно, хорошо; хорошо спала ; бывала утомлена вечером, свежа по утрам. Тем не менее нередко ей казалось, что она существует как в коконе, так, словно это было преддверие жизни, жизнь во сне» [Фейхтвангер 19921: 299]. Поскольку для Йоханны жизнь с Гессрейтером означает укрепление связи с Баварией, то совершенно закономерно, что в этот период своей жизни героиня ведет себя именно как баварка: ест, спит и мало задействует интеллект.

У Гессрейтера имеет место обратное: он проявляет именно те чер- ты, которые для баварца нетипичны. Во-первых, в Париже он много думает – в первую очередь о расширении своей «Южногерманской керамики». Во-вторых, он коротко подстригает бакенбарды – «его бачки все укорачивались» [Фейхтвангер 19921: 365]. Наконец, в 14-й главе III части описан праздничный ужин, заказанный Гессрейтером в честь дня рождения Йоханны: «Они ели пряные, возбуждающие закуски, соусы, рыбу, устриц, мясо домашних животных, дичь, птицу, плоды земли и деревьев, блюда из яиц, молока и сахара. Кушанья были приготовлены с искусством, накопленным веками, с особенной хитростью утончены, их составные части с большими трудностями были привезены из отдаленных уголков земного шара» [Фейхтвангер 19921: 389]. «Утонченные» блюда этого ужина, хотя их обилие вполне в баварских традициях, сильно отличаются от баварской кухни, которая в романе «Успех» неоднократно названа «грубой». Но главное отличие от баварской реальности состоит в поведении Гессрейтера: он «ел немного» [Фейхтвангер 19921: 389] – «Herr Hessreiter aß nicht viel» [Feuchtwanger 2013: 427], то есть вел себя не по-баварски.

Отдельного комментария заслуживает название главы – «Иоганна Крайн одевается на вечер». Почти все названия с упоминанием Гес-срейтера – 5 из 6 – Фейхтвангер выстраивает по одной и той же модели – «Herr Hessreiter diniert…»:

–  «Господин Гессрейтер ужинает на берегу Штарнбергского озера» (часть I, глава 15);

–  «Господин Гессрейтер ужинает в Мюнхене» (часть II, гла ва 7);

–  «Господин Гессрейтер ужинает в Берлине» (часть III, гла ва 21);

–  «Господин Гессрейтер ужинает между Флиссингеном и Гар- вичем» (часть IV, глава 21);

–  « Господин Гессрейтер ужинает в “Юхэ”» (часть V, глава 14).

Соответственно, и название обсуждаемой главы вполне могло бы быть, по аналогии с прочими, «Господин Гессрейтер ужинает в Париже» – но глава названа по-другому и не включает в себя упоминание об ужинающем герое. Это сигнал того, что на данном этапе Гессрейтер думает и поступает не как баварец – в той мере, в какой он на это способен.

Таким образом, наличие избыточно большого тела и потребление большого количества пищи напрямую связаны с баварской идентичностью. Если тело – «носитель символической ценности» [Бугуева 2007: 69] и «специфический продукт … культуры» [Михель 2000: 14], то большое баварское тело – это продукт баварской культу- ры, а его «символическая ценность» заключается в утверждении «ба-варскости». И когда связь того или иного героя с Баварией начинает ослабевать, это выражается в уменьшении объемов тела или некоторых частей тела (например, растительности на лице), а также в уменьшении количества потребляемой пищи. Действует и обратная закономерность: когда связь с Баварией становится сильнее, объемы тела увеличиваются.

* * *

Роман «Успех» – не единственное произведение, содержащее образы избыточного тела. В европейской традиции самым известным примером избыточной телесности является гротескное тело в народной смеховой культуре, которое, как показано в монографии М. М. Бахтина «Творчество Франсуа Рабле и народная культура cредневековья и Ренессанса», представляет собой образ глубоко положительный [Бахтин 1990]. Социалистические литература и визуальное искусство, сформировавшиеся в первой трети XX в., зачастую наделяют избыточным телом идеологических противников («Три толстяка» Ю. Олеши, «Приключения Чиполлино» Дж. Родари, карикатуры Ку-крыниксов, Б. Ефимова и др.). Лион Фейхтвангер – особый случай: у него образы избыточного тела являются травматическим маркером.

Детально разработанный образ Баварии – один из ключей к пониманию замысла романа «Успех», что подчеркивал и сам Фейхтвангер: «Das Land Bayern ist der eigentliche Held meines Romanes» [zit. n.: Hartmann 2014: 16] – «Земля Бавария – вот подлинный герой моего романа» [Фейхтвангер: эл. ресурс]. Считается, что Бавария как «коллективный герой» «Успеха» раскрывается прежде всего в «социальной иерархии действующих лиц» [Hans, Winckler 1983: 31], что экспериментальная повествовательная техника и объединение различных уровней изображения в художественном целом романа позволяют Фейхтвангеру создать «панораму общественных отношений в Баварии 1921–1924 годов» [Dietschreit 1988: 40]; из данных проведенного нами исследования следует, что не в меньшей степени Бавария раскрывается у него в совокупности телесных образов.

Отношение Фейхтвангера к своей родине было сложным и неоднозначным: он любил Баварию и в то же время испытывал к ней отвращение в силу ее отсталости, неразумия, восприимчивости к национал-социалистической пропаганде. В романе «Успех» нашли свое выражение оба аспекта его отношения к Баварии; второй из них – негативный – проявил себя в том числе в образе избыточно большого баварского тела. Этот образ имеет мощный аксиологический заряд – и именно анализ «смысла» и «ценностного значения» (того, что, согласно

И. М. Быховской, Н. А. Бугуевой etc., еще относительно недавно мало учитывалось в культурологических исследованиях телесности [Быхов-ская 1993: 61; Бугуева 2007: 70]) телесной образности в романе «Успех» позволяют определить ее роль в данном травматическом нарративе.

Список литературы Телесная образность в романе Лиона Фейхтвангера "Успех": Йоханна Крайн и Пауль Гессрейтер

  • Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. 2-е изд. М.: Худож. лит., 1990. 543 с.
  • Бугуева Н. А. Телесность человека как социокультурный феномен // Вестник Челябинского государственного университета. 2007. № 16. С. 69-75.
  • Быховская И. М. Человеческая телесность как объект социокультурного анализа (история проблемы и методологические принципы ее анализа) // Труды ученых ГЦОЛИФКа: 75 лет: ежегодник. М., 1993. С. 58-68.
  • Михель Д. В. Тело в западной культуре. Саратов: Научная книга, 2000. 171 с.
  • Розин В. М. Как можно помыслить тело человека, или на пороге антропологической революции // Философские науки. 2006. № 5. С. 3353.
  • Русанова А. А., Лукьянова Н. А. Образы нетипичной телесности в визуальной культуре // Дискурс. 2017. № 4. С. 21-31.
  • Фейхтвангер Л. Избранные произведения: в 3 т. Т. 2: Успех. Книги 1-3. М.: ФИРМА АРТ, 19921. 488 с.
  • Фейхтвангер Л. Мой роман «Успех» // Литература Западной Европы 20 века. URL: http://20v-euro-lit.niv.ru/20v-euro-lit/fejhtvanger-stati/moj-roman-uspeh.htm (дата обращения: 22.03.2019).
  • Фейхтвангер Л. Успех. Книги 4-5 // Фейхтвангер Л. Избранные произведения: в 3 т. Т. 3: Успех. Книги 4-5. Семья Опперман. М.: ФИРМА АРТ, 19922. 310 с.
  • Цветус-Сальхова Т. Э. «Тело» и «телесность» в культурологических исследованиях // Вестник Томского государственного университета. 2011. № 351. С. 70-73.
  • Элиаде М. Миф о вечном возвращении. Архетипы и повторяемость
  • / пер. с фр. Е. Морозовой, Е. Мурашкинцевой. СПб.: Алетейя, 1998. 250 с.
  • Dietschreit F. Lion Feuchtwanger. Stuttgart: J.B. Metzlersche Verlagsbuchhandlung, 1988. 211 S.
  • Feuchtwanger L. Erfolg. Berlin: Aufbau Verlag, 2013. 878 S. Hans J., Winckler L. Von der Selbstverständigung des Künstlers in Krisenzeiten. Lion Feuchtwangers „Wartesaal-Trilogie" // Text + Kritik. 1983. Heft 79/80. S. 28-48.
  • Hartmann M. von. „Erfolg" - Lion Feuchtwangers Bayern. Ausstellung: Unterrichtsmaterialien. München: Stiftung Buch-, Medien- und Literaturhaus München, 2014. 39 S.
  • Sternburg W. von. Lion Feuchtwanger. Die Biographie. Berlin: Aufbau Verlag, 2014. 543 S.
Еще
Статья научная