Тенденции и противоречия в развитии сельского хозяйства во второй половине 1950-х - середине 1960-х гг. (по материалам Марийской, Мордовской и Чувашской АССР)

К середине 1960-х гг. сельское хозяйство средневолжских республик находилось в достаточно сложном положении. Мощный позитивный заряд аграрных реформ, созданный решениями сентябрьского пленума и последующими законодательными актами, был в основном исчерпан к концу 1950-х гг. Здесь сказались непродуманность ряда решений и директив, медлительность по преодолению недостатков и издержек реформирования. Анализ аграрной политики в годы семилетки (с рубежа 1950–1960-х гг. до сентября 1964 г.) говорит о том, что «как по объективным, так и субъективным причинам, сельское хозяйство все больше и больше отставало от потребностей граждан, не могло удовлетворить и нужды животноводческой отрасли в кормах. Возник и стал углубляться продовольственный кризис» [10, с. 280].

В средневолжских республиках кризисные явления еще больше обострялись на фоне того, что сельское хозяйство перестало быть здесь ведущей отраслью экономики, республики превратилась в индустриальноаграрные регионы. Плановые задания на семилетку не были выполнены ни одной из рассматриваемых республик. Так, по контрольным цифрам валовая продукция сельского хозяйства Марийской Республики за

6 лет семилетки должна была возрасти на 66 %. Фактически же валовое производство по сравнению с 1958 г. снизилось на 10,4 % [22, с. 124–125]. В 1964 г. на IV сессии Верховного Совета Марийской АССР шестого созыва отмечалось, что в целом по республике собран крайне низкий урожай зерновых, технических, кормовых и других сельскохозяйственных культур, не выполнены планы по продаже государству зерна, льнопродукции, мяса, молока, яиц, шерсти и других продуктов [11]. Необоснованное навязывание в больших размерах посевов кукурузы и сахарной свеклы, полная ликвидация чистых паров также привели к тому, что колхозы и совхозы Марийской Республики стали получать низкие урожаи сельскохозяйственных культур, производство кормов резко отставало от роста животноводства. За 1960–1964 гг. продуктивность кормов снизилась с 1 698 до 1 272 кг. Вносилось большое количество удобрений под кукурузу в ущерб картофелю. В республике силой внедрялась пропашная система, почти все площади многолетних трав, дающих по 2–3 и даже 5 т клеверного сена с 1 га, были распаханы. Все это привело к тому, что перестали получать даже средние урожаи озимой ржи – основной культуры в республике. Так, средний урожай озимой ржи не превышал 7 ц с 1 га вместо 1 ц в 1940 и 1953 гг. В целом по республике средний урожай зерновых и зернобобовых культур к 1955–1965 гг. составил 6,7 ц с 1 га, причем в 1963 г. зерновых было получено по 5,5 ц, а в 1964 г. – по 5,2 ц с 1 га [23, с. 127].

Чтобы выполнить задания семилетнего плана в области сельского хозяйства, Мордовия в 1965 г. в сравнении с 1961 г. должна была увеличить производство зерна почти в 1,8 раза, мяса и молока – в 1,4 раза, в том числе в колхозах и совхозах: мяса почти в 3 раза, молока – в 2,5 раза. Фактически за 1961–1965 гг. колхозы и совхозы должны были обеспечить среднегодовой прирост производства важнейших продуктов растениеводства в размере 15–20%, мяса и молока – 20–25 %. Реально прирост был меньше, республика не выполнила план [1, с. 73]. Уже к 1965 г. наблюдалось заметное снижение темпов роста по целому ряду параметров. Так, по сравнению с 1964 г. вся посевная площадь в колхозах и совхозах республики уменьшилась на 9,8 тыс. га. Из зерновых культур самое большое сокращение посевной площади произошло по зернобобовым и составило 12,9 тыс. га. По сравнению с 1964 г. посевная площадь по кормовым культурам сократилась на 7 тыс. га [25, л. 142]. В результате планы посева сельскохозяйственных культур не были выполнены в полном объеме. Так, колхозы республики план посева всех культур выполнили только на 99,4 %, зерновых – на 99,1, технических – на 94,3, овощных – на 63,2 % [25, л. 146]. А. И. Березин, работавший в те годы в Атя-шевском районе Мордовской АССР, вспоминал: «Конечно, нелегкое было то время. В селах всюду проглядывала бедность. Многие дома были крыты соломой, а подворья – почти все. Шифер делили не тысячами, а сотнями, а то и десятками… Просят сто пятьдесят, выделяют – сто. Лишь бы закрыть крышу. Дорог не было, нагрузка на технику огромная…» [2].

В Чувашии темпы роста производства по сравнению с 1954–1958 гг. также заметно замедлились. Медленными темпами росла урожайность основных сельскохозяйственных культур. Резко упала продуктивность скота. Удои от одной коровы в 1964 г. оказа- лись на 361 кг ниже, чем в 1958 г., и составили лишь по 1 531 кг. Производство шерсти также сократилось [9, с. 73].

Низкая урожайность и невыполнение принимаемых обязательств по повышению урожайности сельскохозяйственных культур в колхозах объясняется тем, что во многих артелях не соблюдались агротехнические приемы и допускались потери при уборке. Колхозы мало вывозили на поля навоза, торфа и других органических удобрений. Плохо применялась уборка зерновых культур раздельным способом. Допускался посев не сортовыми семенами. Слабо велась борьба с вредителями и болезнями сельскохозяйственных культур. Такие агроприемы, как подкормка и боронование озимых, недооценивались. Так, в колхозах Порецкого района Чувашской АССР из 11 575 га озимых подкормили весной 1959 г. всего лишь 1 838 га [7, л. 88].

В ряде колхозов были введены экономически необоснованные севообороты. Низкий удельный вес занимали кукуруза, картофель, технические культуры и травы. Например, в 1958 г. из общей площади посевов колхозов Чувашии технические культуры составили лишь 2,5 %, картофель – 7,2, овощные – 0,4, кукуруза на силос – 3,2, многолетние травы – 7,9, однолетние травы – 7,5 %. В отдельных районах удельный вес кукурузы, трав и технических культур был еще ниже. Так, в колхозах Октябрьского района кукуруза на силос в общей посевной площади занимала 1,2 %, Козловского района – 2,3 % [7, л. 88–89]. По состоянию на 1 ноября 1958 г. в колхозах республики были введены 1 194 полевых севооборота, из которых освоены только 413. В отдельных колхозах допускалась значительная гибель посевов, или часть площади зерновых и технических культур оставалась неудобренной. Такие факты имели место в колхозах Алатырско-го, Порецкого и некоторых других районов. Например, в колхозе «Красный передовик» Алатырского района в 1958 г. была допущена гибель посевов проса на площади 40 га, ржи – 118 га, кормовых корнеплодов – 7 га и льна – 50 га. В колхозе «Свободный труд» того же района погибло 19 га проса, 5 га гречихи, 6 га вики и 16 га льна [7, л. 89].

В республиках начали исчезать целые направления сельскохозяйственного производства. В той же Чувашии пытались развить такое направление в сельскохозяйственном производстве, как шелководство. Существовало целое управление шелководства с подведомственным ему гренажным пунктом и коконосушилка. Однако в 1957 г. они были упразднены. В письме министра сельского хозяйства Чувашской АССР М. Иванова Председателю Совмина А. С. Ерлакову приводились такие доводу в пользу этого решения: «…управление шелководства в последние годы работает убыточно, также убыточно работают и колхозы республики занимающиеся выкормкой дубового шелкопряда. Только в 1956 г. Управление Шелководства получило убыток от производства в сумме 114,8 тыс. руб. …идет хищническое уничтожение ценных для государства дубовых насаждений. …мероприятия по восстановлению дубовых насаждений проводятся слабо» [8, л. 8]. Кроме того, оставленные в зиму 1956 г. племенные коконы оказались зараженными пебриной на 25–80 %, что недопустимо для производства. В результате к 1957 г. все производственные единицы Управления шелководства и гренажного пункта были сокращены и уволены. Оставались лишь начальник управления, бухгалтер, ночной охранник, агроном-гренер. М. Иванов ходатайствовал передать имевшиеся производственные помещения и земельную площадь Чебоксарской инкубаторноптицеводческой станции для организации круглогодового откормочного пункта молодняка птицы и комбицеха. Ходатайство об упразднении Управления шелководства было удовлетворено [8, л. 9].

Нарушался принцип материальной заинтересованности колхозников и рабочих совхозов в подъеме сельскохозяйственного производства и правильного сочетания общественных и личных интересов. В частности, сдерживалось развитие животноводства в личном пользовании крестьян. Закупочные цены на продукты сельского хозяйства устанавливались без учета затрат на их производство, они были значительно ниже, чем их себестоимость, отчего хозяйства имели большие убытки и были лишены возможности дальнейшего расширения производ- ства. В 1964 г., например, каждый центнер молока, проданный государству хозяйствами Чувашской АССР, давал в среднем около 5 руб. убытка, 1 ц привеса крупного рогатого скота – 2 руб., свиней – 29 руб., овец – 75 руб., шерсти – 243 руб., 1 тыс. яиц – 8,41 руб. Общая сумма убытков от реализации животноводческих продуктов по республике в том году составила 3,7 млн руб. [21].

Имели место также факты неправильного отношения к специалистам сельского хозяйства, недооценка и игнорирование их знаний и опыта, плохое использование достижений науки и передовой практики в сельском хозяйстве. Большой вред колхозному и совхозному производству наносили частые и необоснованные перестройки органов управления сельским хозяйством, в руководстве предпочтение отдавалось практике администрирования и командования.

Некоторые колхозы и совхозы почти не продавали хлеба государству, поэтому в ходе заготовок другим хозяйствам давались дополнительные задания. В результате те хозяйства, которые получали сравнительно неплохой урожай, также оставались без кормов. Очень мало выделялось зерна и для колхозников за трудодни. Аналогичная ситуация складывалась во многих регионах страны: не окрепшая еще экономика колхозов была подорвана кабальными условиями реорганизации МТС и другими пагубными для развития сельского хозяйства мерами [12, с. 252].

Однако сводить аграрную политику второй половины 1950-х – начала 1960-х гг. только к недостаткам нельзя, она имела и достаточно четко выраженные положительные черты, которые определились в ходе широкомасштабных преобразований.

В годы семилетки, о чем свидетельствует статистика, продолжался поступательный рост аграрного производства при снижении темпов прироста валовой и товарной продукции. Хотя и имел место кризис потребления, резкое отставание зерновой и животноводческой отрасли от потребностей населения. А основная причина – серьезные просчеты аграрной политики, лично Хрущева, не сумевшего правильно оценить характер и глубину происходивших в деревне деконструктивных процессов, вовремя ис- править или смягчить ситуацию. В начале 1960-х гг. были сбои и пробуксовки, возвращение к методам администрирования, принимались ошибочные решения. В то же время в 1963–1964 гг. были определены пути и способы дальнейшего движения вперед на основе углубленной интенсификации и модернизации аграрного сектора экономики, включая и социальную сферу, сделаны важные шаги по реализации этого курса.

Реформирование села привело к росту государственных закупок продуктов сельского хозяйства во всех категориях хозяйств, хотя и были погодовые колебания по отдельным видам продукции. Так, например, несмотря на сложившуюся неблагоприятную ситуацию, в первой половине 1960-х гг. наблюдается в целом положительная динамика государственных закупок продуктов животноводства. Так, Мордовская АССР продала государству: молока в 1956 г. – 65,4 тыс. т, в 1960 г. – 100,4 тыс. т и на 10 ноября 1961 г. – 101 тыс. т; мяса в 1956 г. – 22,4 тыс. т, в 1960 г. – 38,7 тыс. т, а на 10 ноября 1961 г. – 25,9 тыс. т; яиц в 1956 г. – 18,8 млн шт., в 1960 г. – 33,8 млн шт., а на 10 ноября 1961 г. – 23,4 млн шт. [15, с. 302]. А в 1965 г. республика продала государству 153 тыс. т молока, 25 тыс. т мяса и 18 млн шт. яиц. Как видно из приведенных данных, устойчивый рост продаж наблюдается до 1960 г. Начиная с 1961 г., происходит заметное снижение показателей. Так, по мясу продажи снизились на 35,4 %, по продаже яиц – на 46,7 %. И только продажи молока с 1960 г. по 1965 г. существенно увеличились (52,3 %). Несколько иная картина наблюдается в Марийской АССР, продавшей государству: молока в 1960 г. – 50 тыс. т, в 1965 г. – 70 тыс. т (рост составил 40 %); мяса в 1960 г. – 13 тыс. т, в 1965 г. – 12 тыс. т (снижение составило 7,7 %); яиц в 1960 г. – 10 млн шт., в 1965 г. – 22 млн шт. (рост составил 60 %) [15, с. 298– 302]. И только в Чувашской АССР наблюдается рост продаж государству всех видов продуктов животноводства. В частности, Чувашская АССР продала государству: молока в 1960 г. – 68 тыс. т, в 1965 г. – 107 тыс. т; мяса в 1960 г. – 20 тыс. т, в 1965 г. – 22 тыс. т; яиц в 1960 г. – 35 млн шт., в 1965 г. – 45 млн шт. Таким образом, рост продаж по молоку составил 57,3 %, по мясу – 10 %, по прода- же яиц – 28,5 %. Следует отметить тот факт, что в среднем более 80,0 % полученных продуктов хозяйства вынуждены были продавать государству. Например, в Чувашской АССР в 1965 г. государству было поставлено 83,6 % полученного в колхозах мяса, 77,5 % молока, 71,8 % яиц, в 1980 г. – более 90,0 % мяса, 83,0 % молока [16, с. 15].

С середины 1950-х гг. власти серьезное внимание начали уделять материальному положению крестьянства. Совершенствование системы оплаты труда колхозников объективно стимулировало производственные показатели тружеников села. Так, в Мордовской АССР в 1958 г. денежный фонд распределения на трудодень возрос по сравнению с 1950 г. в 10,6 раза, зерна – в 3,5 раза, мяса – 3,4 раза, молока – почти в 6 раз [1, с. 70]. По мере роста доходов артелей происходили положительные изменения в материальном положении колхозников. Например, с 1957 г. доход колхоза «Красный пахарь» Краснослободского района вырос с 560 тыс. руб. до 1 млн 680 тыс. руб. в 1959 г., неделимый фонд увеличился в 10 раз и составил 2 млн руб. В дома колхозников было проведено электричество. Остаток вкладов колхозников в Краснопольском отделении районной сберкассы на 1 января 1960 г. составил 721 тыс. руб. Семья П. В. Влазиева (7 чел.) имела корову, подтелка, 2 овцы с 3 ягнятами, 2 поросенка, куры, гуси, утки. В 1959 г. Вла-зиевы выработали 1 850 трудодней (на один трудодень было выдано 4 руб. и 2 кг хлеба), получили 7 400 руб. и 3 700 кг. Дочь Мария за сверхплановые надои получила в дополнительную оплату 1 030 руб. и в премию за сохранение телят телку стоимостью 550 руб. Такую же премию получил сын-пастух. Доход семьи составил 28 660 руб. [20].

Неоднократно повышались закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию. Например, Постановлением Совета Министров СССР от 31 мая 1962 г. с 1 июня 1962 г. (в целях увеличения материальной заинтересованности колхозов и совхозов в резком росте производства животноводческой продукции) были повышены закупочные цены на скот и птицу в среднем по стране на 35 %, животное масло – на 10, сливки – на 5 %. Аналогичное повышение предусматривалось на продукцию, прода- ваемую государству личными подсобными хозяйствами колхозников, рабочих и служащих. Однако убытки, которые при этом несло государство, должны были покрываться за счет населения страны, для которого с 1 июня 1962 г. повышались розничные цены на мясо и мясные продукты в среднем на 30 %, масло животное – в среднем на 25 % [17]. Повышение закупочных цен на продукцию животноводства было необходимо, так как ее производство во многих хозяйствах было убыточным. Например, в результате повышения закупочных цен на продукты животноводства дополнительная выручка колхозов Краснослободского района Мордовии в 1962 г. составила 535 тыс. руб., а доход от животноводства увеличился на 1802 тыс. руб. и составил 6 089 тыс. руб., а 1962 г. – 4 287 тыс. руб. Колхоз «Советская Россия» Краснослободского ПКСУ дополнительно получил 18,4 тыс. руб., достроил коровник на 150 голов, смонтировал 2 доильные установки типа «Елочка», повысил оплату труда с 94 коп. в 1961 г. до 1,28 руб. в 1962 г. [24, л. 36].

В Марийской АССР в 1955 г. в среднем на 1 трудодень приходилось 0,85 руб. Однако уже к началу 1960-х гг. наметилось улучшение ситуации. Так, в 1960 г. в среднем на 1 трудодень приходилось уже по 2,03 руб. В оплате труда постепенно происходили значительные сдвиги. Например, в колхозе «Победитель» Медведевского района в 1962 г. в расчете на 1 человеко-день было произведено валовой продукции на 2 руб. 69 коп., в 1964 г. – на 5 руб. 23 коп. Производительность труда повысилась почти в 2 раза. Валовое производство продукции в денежном выражении за этот же период увеличилось с 230,6 до 461,8 тыс. руб. Возросли и заработки колхозников. В 1962 г. было выдано на трудодень в пересчете на деньги 1 руб. 58 коп., а в 1964 г. – уже 2 руб. 05 коп. В 1965 г. в среднем на один человеко-день оплата в колхозе уже составила 2 руб. 61 коп. В 1965 г. месячный заработок колхозника, занятого в полеводстве, составил 56 руб., животноводов – свыше 80 руб., а механизаторов – около 100 руб. [19, с. 83–84]. На 1 выработанный трудодень в Марийской АССР в 1960 г. выдавали 1,1 кг, зерна, в 1961 г. – 700 г, в 1962 г. – 1,3 кг, в 1963 г. – 1,1 кг, в

1964 г. – 1,4 кг. [3, л. 7]. Были, однако, хозяйства, где эти показатели были гораздо меньше. Например, в колхозе «Рассвет» Оршанского района Марийской АССР в 1961 г. на 1 трудодень выдали всего 250 г зерна [4, л. 146]. Несмотря на существенное улучшение материального положения сельскохозяйственных работников, обеспечение трудодня колхозов оставалось низким и являлось большим тормозом в развитии сельского хозяйства.

Положение в колхозах в начальный период реформ Н. С. Хрущева было удручающим. Низкие урожаи, слабая материальнотехническая база, низкий уровень образования специалистов и т. д. – типичные характеристики хозяйств того времени. Об этом свидетельствуют экономические характеристики колхозов. Серьезной проблемой для колхозов являлись недоимки, которые были значительным препятствием в дальнейшем развитии хозяйств. Например, в Чувашской АССР в результате неблагоприятных условий погоды многие колхозы республики в 1954 г. получили низкий урожай сельскохозяйственных культур. В 1955 г. посевы части колхозов почти полностью погибли от градобития. Кроме этого, во всех колхозах урожай такой важной в условиях Чувашии культуры, как картофель, оказался крайне низким. Так, колхоз «Восток» Октябрьского района Чувашской АССР в 1955 г. получил урожай: зерновых – 6,56 ц с 1 га, картофеля – 36,3 ц с 1 га, мяса на 100 га – 2,9 ц, молока на 100 га – 1 893 л, денежного дохода на 100 га 13 431 руб. Кроме того, из-за низкой урожайности зерновых колхозникам распределено по трудодням 1,1 кг зерна. Колхоз крайне слабо был обеспечен сельскохозяйственными машинами, животноводческие помещения были ветхими и требовали капитального ремонта. Имелась кредитная задолженность – 98 002 руб. Колхоз был не обеспечен семенами картофеля. Для того чтобы поправить положение и вывести из числа стабильно отстающих, в колхоз «Восток» был направлен тридцатитысячник [8, л. 10 – 10 об.]. В то же время следует отметить, что, например, в Чувашской АССР 1955 г. стал первым после войны годом, когда колхозы произвели выдачу зерна по трудодням.

В связи с тяжелыми условиями в экономически слабых колхозах образовалась большая задолженность государству по натуральным поставкам. Часть из них были не в состоянии погасить образовавшуюся задолженность. Например, в целях оказания помощи Чувашский обком КПСС и Совет Министров республики направили ходатайство в ЦК КПСС по РСФСР и Совет Министров РСФСР о списании с экономически слабых колхозов Чувашской АССР задолженность за прошлые годы по сдаче государству сельскохозяйственных продуктов в следующих количествах: зерна (по 151 колхозу) – 76 525 ц, в том числе по обязательным поставкам – 8 164 ц, натуроплаты за работы – МТС 30 228 ц, возврату ссуд – 38 133 ц; картофеля (по 88 колхозам) – 55 653 ц, в том числе по обязательным поставкам 34 258 ц, натуроплаты за работы МТС – 14 567 ц, возврату ссуд 6 833 ц; мяса (по 60 колхозам) – 2 073 ц, в том числе по обязательным поставкам – 1 829 ц, натуроплате – 244 ц; молока (по 92 колхозам) – 15 650 гектолитров, в том числе по обязательным поставкам – 15 434, натуроплате 216; яиц (по 68 колхозам – 1 494 тыс. шт.; шерсти (по 65 колхозам) по обязательным поставкам – 327 ц. Кроме того, просили списать задолженность по ссудам Сельхозбанка (по 32 колхозам) в сумме 3 954,0 тыс. руб., использованным на мероприятия, которые не дали необходимых хозяйственных результатов, рассрочить погашение задолженности по ссудам Сельхозбанка (по 74 колхозам) 2 105 тыс. руб. с уплатой в течении 5 лет начиная с 1958 г., а также списать недовзносы 26 колхозов в неделимые фонды за прошлые годы, по состоянию 10 июня 1956 г. в сумме 851 тыс. руб. [6, л. 3–4].

Для списания задолженности по ссуде Сельхозбанка как с колхозов, так и с граждан Совет Министров республики должен на основании рассмотрения ходатайств исполкомов райсоветов и заявлений граждан обращался с ходатайством в Министерство финансов СССР. При этом проводилась обстоятельная проверка материального положения неплатежеспособных заемщиков. По ее результатам принималось решение о списании остатка долга. Вот типичные примеры положительного решения подобного вопроса. В августе 1956 г. Совмин ЧАССР обратился с ходатайством в Минфин СССР о списании остатка задолженности по ссуде Сельхозбанка в сумме 4 266 руб. со следующих неплатежеспособных заемщиков: В. М. Михайлова – 2 000 руб., Д. П. Извано-ва – 763 руб. и В. А. Арсентьева – 1 503 руб. Что же понималось под статусом неплатежеспособного? В. М. Михайлов – инвалид труда, нигде не работал. Имел троих детей от 2 до 10 лет. Жена умерла. Проживал на квартире, никакого имущества не имел. Ссуда получена на покупку коровы в 1950 г. при переселении в Читинскую область. Д. П. Изванов – колхозник. В составе семьи 5 человек детей от 1 до 11 лет. Общий заработок семьи в денежном выражении за 1955 г. составил 282 руб. Имущества никакого нет. Ссуда получена на покупку коровы в 1951 г. при переселении в Читинскую область. В. А. Арсентьев – колхозник. Ссуда получена на покупку коровы в 1950 г. при переселении в Карело-Финскую ССР. В составе семьи 5 человек детей от 1 до 14 лет. Жена работает в колхозе. Общий заработок семьи в денежном выражении за 1955 г. составил 700 руб. Имущества никакого нет. У всех семей признавалось тяжелое материальное положение [5, л. 16].

Однако не всем желающим гражданам и хозяйствам списывались долги. Нередки были случаи отказов в ходатайствах. Например, Чувашская республиканская контора Сельхозбанка, рассмотрев решение исполкома Цивильского райсовета депутатов трудящихся от 8 декабря 1955 г. о списании ссуды Сельхозбанка с колхоза им. Маленкова Ци-вильского района в сумме 123 944 тыс. руб. и материалы финансового и экономического обследования этого колхоза, посчитала нецелесообразным возбудить ходатайство перед правительством о списании ссуды. В объяснительном письме Совету Министров республики приводились следующие доводы по этому делу: «Хозяйство колхоза им. Маленкова в 1956 г. а также в прошлые годы, стихийным бедствиям не подвергались, при лучшей организации работы этот колхоз может сравнительно быстро выйти из временно создавшегося финансового затруднения. Числившиеся срочные и просроченные платежи 1956 г. по ссуде Сельхозбанка в сумме

17,5 тыс. руб. колхоз вполне может уплатить из денежных доходов намеченных от реализации продукции животноводства и растениеводства 1956 г.» [5, л. 31].

Очередная попытка решения проблем экономически отстающих хозяйств была предпринята в 1959 г. Так, 14 марта 1959 г. Совет Министров РСФСР принимает Постановление «О мерах по подъему экономического состояния отстающих колхозов». В автономных республиках продублировали это постановление и приступили к реализации намеченных мероприятий. Как шла реализация этого постановления, проследим на примере Батыревского района Чувашской АССР, где в 1959 г. имелись четыре экономически слабых колхоза: им. Жданова, «Правда», «Кзыл-Йолдыз» и «Пламя Октября».

В соответствии указанным постановлением, а также Постановлением Совета Министров Чувашской АССР от 1 апреля 1959 г. № 130 исполком Батыревского райсовета принял ряд решений по подъему экономического состояния отстающих колхозов. В целом все решения делились на три группы: первая – решения-задачи. Так, например, в 1959 г. ставилась задача построить типовые животноводческие помещения в колхозе им. Жданова – коровник на 100 ско-томест, птичник на 3 000 птицемест; в колхозе «Правда» – свинарник на 40 свиноматок, телятник на 80 скотомест; в колхозе «Кзыл-Йолдыз» – овчарник на 300 скотомест, птичник на 3 000 птицемест. Также ставились задачи по материально-техническому снабжению отстающих колхозов, по кадровому обеспечению и т. д. [7, л. 54]. Вторая группа решений – практическая помощь колхозам. Например, перед Советом Министров Чувашской АССР ставился вопрос о дополнительном выделении колхозу «Правда» 400 фесметров строительного лесоматериала, 1 500 шт. кровельного шифера, 40 тыс. шт. красного кирпича, 5 т сортового железа, 2 грузовые автомашины, 1 электростанции С-80, 1 трактора ДТ-54 [7, л. 56]. Третья группа – списание задолженностей колхозов и предоставление долгосрочных ссуд. Так, например, перед Советом Министров Чувашской АССР было возбуждено ходатайство о списании с того же колхоза «Правда» зерновой ссуды, полученной с Канашского заготзерно в количестве 419,33 ц, картофеля, полученного в 1956–1957 гг. с Яльчикского и Первомайского крахмалзаводов в количестве 870,25 ц, денежную задолженность за произведенную работу МТС и РТС до 1 октября 1958 г. в сумме 96,5 тыс. руб., просроченную задолженность по подоходному налогу в сумме 25,9 тыс. руб., долгосрочную ссуду, полученную с Сельхозбанка, в сумме 48,3 тыс. руб. Кроме того, райсовет ходатайствовал о выделении долгосрочной ссуды на покупку новой техники 100 тыс. руб. и на строительство животноводческих помещений – 50 тыс. руб. [7, л. 56–57].

Начало реформирования сельского хозяйства благотворно отразилось на состоянии отдельных колхозов и совхозов. Например, в с. Салазгарь Мордовии резко выросло поголовье скота. В 1955 г. на ферме колхоза было всего 73 головы КРС, а к концу 1958 г. стало 398 голов, не считая 200 телят, купленных у колхозников. Утроилось поголовье свиней, удвоилось поголовье овец. Резко увеличилась товарность общественного животноводства. Серьезные изменения произошли в зерноводстве. По сравнению с 1955 г. к 1959 г. посевные площади увеличились на 600 га. Государству было сдано более 12 тыс. пудов, почти столько же, сколько было сдано за предыдущие три года вместе взятые [18, с. 202–203]. Аналогичные процессы происходили в колхозе «Путь Ильича» Ардатовского района Мордовии. В 1957 г. колхоз уже прочно встал на ноги. На 100 га сельскохозяйственных угодий он произвел 165 ц молока, 28,6 ц мяса. Выход продуктов животноводства по сравнению с 1953 г. увеличился более чем в четыре раза. Оплата труда колхозников в переводе на деньги возросла почти в три раза [26, с. 136–137]. Другой пример – колхоз «Победитель» Медведевского района Марийской АССР в 1963 г. был экономически слабым, трудовая дисциплина была низкой, сельскохозяйственные работы проводились несвоевременно, с плохим качеством. Правление колхоза, изучив положение дел, реорганизовало полеводческие бригады и отдельные животноводческие фермы в комплексные бригады. Если раньше руководители полеводческих бригад мало интересовались делами ферм, то теперь они стали нести за животноводство такую же ответственность, как и за полеводство. Совершенствовалась организация сельскохозяйственных работ, изменилось положение в животноводстве: улучшились условия содержания и кормления скота, повысилось производство сельскохозяйственной продукции. Если в 1962 г. было получено 2 715 ц молока от одной коровы, то в 1964 – 3 256 ц, мяса в живом весе – соответственно 359 и 789 ц, яиц – 81 и 179,7 тыс. шт. [19, с. 87–88].

В то же время в колхозах продолжали допускаться нарушения финансовой дисциплины. Имели место случаи расходования денежных средств помимо Госбанка. Во многих колхозах не была упорядочена организация и оплата труда. Во многих колхозах в запущенном состоянии находилось нормирование труда. Нормы выработки своевременно не пересматривались или пересматривались формально, без учета условий и возможностей хозяйства, без учета достигнутой производительности труда. В некоторых колхозах были раздуты штаты адмуправленческого и обслуживающего персонала. Подобные недостатки в организации и нормировании труда, приводили к существенному перерасходу трудодней и обесцениванию их веса.

В то же время в социальном положении крестьян-колхозников произошли заметные перемены к лучшему. Был установлен минимальный размер заработной платы, введены пенсии для членов колхозов, сняты некоторые ограничения, регламентирующие предоставление приусадебных участков, дальнейшее развитие получила социальная инфраструктура села.

Однако даже тот успех в производстве продуктов животноводства и растениеводства, который был достигнут в 1959– 1960 гг., республики осуществили за счет личных подсобных хозяйств колхозников, рабочих, служащих и других групп населения (ЛПХ). Например, в Мордовии в ЛПХ в период резкого подъема производства в 1959 г. было произведено 61,5 % мяса всех видов в живом весе и 61,3 % в убойном весе, тогда как в колхозах произведено соответственно 30,1 % и 30,2 %. В 1960 г. в ЛПХ было произведено 61,6 % мяса всех видов в живом весе и 60,4 % в убойном весе, в кол- хозах произведено соответственно 28,7 % и 28,0 % [14, с. 55].

Личное подсобное хозяйство являлось и важным источником доходов колхозников, от которого в начале 1950-х гг. средневолжская колхозная семья получала почти половину совокупного дохода. В хозяйствах РСФСР этот источник давал 45,7 % доходов семьи колхозника. Помимо продуктов животноводства, в ЛПХ активно занимались растениеводством. Так, в Марийской АССР к концу 50-х гг. приусадебные участки в личном пользовании колхозников составляли 25 тыс. га, из них пашни в обработке – 19,1 тыс. га, посевными площадями под зерновые культуры занято было 0,1 тыс. га, под технические культуры (конопля) – 0,1 тыс. га, под овощи и картофель – 16,1 тыс. га. Каждый член колхоза имел земельную площадь размером 0,25 га [13, с. 40]. Это было достаточно для выращивания овощей, картофеля и посева технических культур. В аграрной политике 1950-х гг. по отношению к нему наблюдалось двойственное отношение. С одной стороны, это совершенствование налоговой политики, с другой – ориентирование на сокращение размеров участков (например, в Чувашии с ноября 1955 по ноябрь 1956 г. с 33,1 до 32,7 сотки в среднем на один колхозный двор). Многие колхозы вносили дополнения в устав колхоза (1956 г.), серьезно ограничивавшие развитие ЛПХ. Однако колхозники стремились сохранить приусадебное хозяйство, поскольку до середины 1960-х гг. оно являлось самой выгодной сферой их деятельности. Приусадебное хозяйство являлось основной составляющей дохода многодетных семей. Кроме того, произведенная в индивидуальном секторе продукция составляла значительную часть плановых поставок государству, особенно в начале 1950-х – 1960-е гг. [16, с. 20–21].

Несмотря на значимость в аграрном производстве и благосостоянии крестьянства Среднего Поволжья, органы власти достаточно негативно относились к содержанию скота и растениеводству в ЛПХ. Однако роль подсобного хозяйства в жизни колхозной семьи, несмотря на некоторое снижение, и к концу рассматриваемого периода оставалась довольно высокой. Они продолжали оставаться основными производителями картофеля, овощей и яиц, давали около половины молочной и мясной продукции, которая частично реализовывалась на сельских и городских рынках. Вместе с тем именно наличие ЛПХ примиряло крестьянина с работой в колхозе и являлось практически единственным сдерживающим миграцию фактором.

В целом развитие сельскохозяйственного производства и средневолжской деревни в условиях реформирования второй половины 1950-х – середины 1960-х гг. показывает, что реформы носили весьма противоречивый характер. Первоначально на региональном уровне стал сказываться их позитивный заряд, органы власти предприняли шаги по решению назревших экономических про- блем деревни, освобождению аграрного сектора экономики от тоталитарных оков, однако он был подорван попытками реализации «сверхпрограмм» аграрного развития. Положительный потенциал реформ оказался исчерпанным уже к концу 1950-х гг., начались сбои и пробуксовки. Тем не менее, именно в годы реформ был осуществлен прорыв нескольких звеньев закостенелой административно-бюрократической системы, ликвидированы крайние проявления тоталитарного режима на селе, были определены пути и некоторые способы дальнейшего движения вперед на основе углубленной интенсификации и модернизации аграрного сектора экономики. Социальные проблемы крестьянства постепенно становятся одними из приоритетных в государственной аграрной политике.