Типологические особенности французского исторического жанра романа

Несмотря на популярность словосочетания «исторический роман» в научной литературе, это выражение нельзя считать термином, так как понятие, которое им обозначается, не передает общепринятого представления о структуре жанра исторического романа. Цель исследования - рассмотреть понятие исторического романа как литературоведческого жанра, определить основной метод его художественной концептуализации, выявить лингвистические особенности и стилистические приемы, свойственные историческому жанру. Поэтому сначала будет логично дать определение литературоведческому термину «роман» и уточнить исторический аспект его появления.

Основная частьОпределение жанра «роман»

Термин «роман» появляется в эпоху средневековья и восходит к словосочетанию «conte roman», означавшему повествовательное произведение на романском языке: дословно «романский рассказ» или «романская повесть». Под словосочетание «conte roman» в определенной степени подходит и термин «средневековый роман». Во французской литературе средневековый роман - это прежде всего куртуазный роман, героем которого является рыцарь, попадающий в разные рискованные авантюры, это также роман о хитром Лисе «Роман о Ренаре», объединивший множество эпизодов в виде сказок и басен о животных, героем которых был ловкий и хитрый лис Ренар (ХП-ХШ в.), это стихотворный «Роман о Розе» о куртуазной любви в аллегорической форме.

Именно в средневековой литературе прилагательное «готап» теряет значение прилагательного «романский» и приобретает значение большого по размерам повествовательного произведения. Первоначально романом называется на любом языке повествование в виде цепочки новелл-приключений, объединенных одним или несколькими героями. Именно так структурируется произведение Маргариты Наваррской под названием «Семидневник новелл» или «Гептамерон», которое является ранним образцом гуманистической прозы французского Возрождения. Таким образом, термин «роман» в смысле литературного жанра означает объединение повестей в форму большой новеллы. Роман возникает на той же социальной почве, на которой создается новелла, на тех же идейных интересах, но шире, глубже и многосторонне.

В форме романа как большого повествования средневековая буржуазия с определенной долей оптимизма, авантюризма и сатирического элемента выражала свой взгляд на жизнь. Героем такого романа зачастую был плут, который проживал всевозможные приключения, забавляя читателя своими ловкими проделками. В сущности это был жанр авантюрного романа, в котором средневековой общество отразило свой интерес к меркантильной буржуазной личности индивидуального самосознания в недрах феодального общества в ее борьбе за место под солнцем.

Блестящим примером авантюрного романа во французской литературе уже первой половины XVIII в. может послужить роман Лесажа «Жиль Б лаз». Несмотря на то, что Лесаж изображал Испанию, его роман - одно из самых национальных произведений французской литературы, дающий широкую реалистическую картину современной социальной жизни. Герой романа, Жиль Блас, сын простого городского торговца, рассказывает, как это и полагается в плутовском романе средневековья, о своей жизни и приключениях. Люди, которых он встречает на своем пути, тоже рассказывают историю своей жизни и своих приключений. Так дается широкая реалистическая картина современной социальной жизни французского общества.

В XVIII-XIX вв. роман становится ведущим жанром художественной литературы во Франции. Гегель назвал роман «буржуазной эпопеей», ибо социальная среда, создавшая и утвердившая этот жанр, была, действительно, буржуазия. Именно в буржуазном обществе были созданы крупные формы повествовательных произведений как нечто совершенно новое, отличное от античных форм легенд и рыцарских эпопей.

Заканчивая экскурс в историю термина «роман», приведем определение этого жанра ведущим отечественным литературоведом В. Кожиновым. Понятие «роман», по определению ученого, означает «большую форму эпического жанра литературы нового времени» со следующими наиболее общими чертами: «изображение человека в сложных формах жизненного процесса, многолинейность сюжета, охватывающего судьбы ряда действующих лиц, многоголосие» [Кожинов, 1974, с. 328]. В этой же статье автор отмечает и особенности появления исторического жанра романа, который, в отличие от средневекового романа, восходит к рыцарскому эпосу и легендарным историческим событиям. Однако, если «эпос носил исключительно героический характер и был воплощением высокой поэтической стихии», то роман в отличие от героического эпоса, по мнению В. Кожинова, «выступает как прозаический жанр, как изображение будничной, повседневной жизни во всем многообразии ее проявлений» [там же]. В центре романа как нового жанра стоит человек со своей судьбой, многочисленными событиями и переживаниями. Жанр романа, отказавшись от героической тематики эпоса, сосредотачивается на частной жизни индивида в социуме. Исторический роман не исключение.

Исторический жанр романа

Французские литературоведы К. Нарто и И. Нуайак в своем исследовании «Французская литература. Основные литературные тенденции» отмечают, что развитие и расцвет истори- ческого жанра романа идет в параллельном взаимодействии с развитием социального типа романа [Narteau, Nouailhac, 2010, р. 247].

Таким образом, одной из наиболее важных типологических черт исторического жанра романа является его социальный характер, так как действие в историческом романе развертывается на фоне социальных исторических событий. При этом исторический роман - это своеобразная художественная реставрация той или иной исторической действительности. Исторический роман - это художественное произведение, основной темой которого является «изображение человека в сложных формах жизненного процесса» [Кожинов, там же] в рамках социально-исторического прошлого. Художественными задачами исторического романа может быть и воспроизведение важных характеристик известной личности, и зачастую представление взаимоотношения личности и эпохи. При этом доля вымысла в интерпретации исторических событий, реалий, установленных черт личности и портрета исторических персонажей художественно вписывается в историческую реальность. В пределах художественной необходимости и идеи произведения, авторы используют вымысел, фантазию, разнообразные художественные приемы.

Основным методом изображения в историческом жанре романа является так называемый «метод реставрации», при котором восстанавливается действие согласно историческому времени (couleur historique) и согласно реальному месту исторического события (couleur locale). И этот метод реставрации является главной типологической особенностью исторического жанра романа.

Родоначальником исторического романа считается творчество Вальтера Скотта, создавшего целую серию романов, изображающих эпоху крестовых походов и образ канувшего в прошлое уклада английской жизни.

Французский исторический роман, сохраняя основные признаки французских прозаических жанров (новеллы, повести, рассказа, плутовского романа), включает, вслед за родоначальником исторического жанра романа, широкий социальный контекст истории, культуры и политических событий Франции. При этом приключенческий характер, свойственный прозе литературы французского Возрождения и Просвещения, полностью передается историческому жанру романа как важная типологическая составляющая.

Яркими примерами таких романов могут послужить романы Виктора Гюго и Александра Дюма. В целом к исторической тематике обращаются многие французские писатели начала XIX в., ставшего свидетелем рождения романтического направления в литературе: Франсуа-Рене де Шатобриан, Жермена де Сталь, Виктор Гюго, Альфред де Виньи, Жорж Санд, Эжен Сю, Александр Дюма-отец и его сын.

Для французского романтизма в литературе было характерно неприятие буржуазной действительности и бегство от нее в идеализированное историческое прошлое или географически отдаленное идеализированное пространство.

В качестве примера обратимся к художественной исторической прозе Виктора Гюго, в частности, к его роману «Человек, который смеется».

Роман Гюго «Человек, который смеется»

Действие романа происходит в Англии на рубеже XVII и XVIII вв., после того как монархия подавила восстание Кромвеля. Главный герой романа Гуинплен, сын лорда сторонника Кромвеля, был похищен ребенком компрачикосами, которые уродовали детей и продавали их в труппы странствующих актеров. Хронотоп романа определяется бродячим характером его главных персонажей - фигляров, дающих представления в начале в крохотной повозке, а затем в большом театре на колесах под названием «Зеленый ящик».

Действие романа проходит в двух пространственно-временных плоскостях: 29 января 1690 г., когда в районе Портлена при таинственных обстоятельствах был брошен десятилетний уродливый мальчик, и зима-весна 1705 г. Лондон, когда двадцатипятилетний Гуинплен узнает тайну своего рождения и тайну своего вечного смеха. Под уродливой внешностью

«человека, который смеется», Гуинплен таит душу бунтаря, ненависть к насилию, жажду справедливости.

Особого внимания заслуживает поэтика исторического жанра романа эпохи французского романтизма. Основным композиционным приемом исторических романов Гюго как основного представителя романтизма становится антитеза (контраст, противопоставление). Антитеза пронизывает всю ткань романа от сюжетной линии в целом до событийных последовательностей, от вечных тем до собственно вербальной презентации.

Например, Гюго поднимает в романе такие важные общечеловеческие и социальные проблемы, как вопросы, связанные с вечными темами жизни и смерти, духовной любви и телесной страсти, истины и лжи, непреодолимой пропасти между нищим народом и наделённой богатством и властью знатью.

В основе сюжета романа тоже лежит противопоставление (антитеза): Гуинплен, изуродованный в детстве разбойниками-компрачикосами, проведя свою юность в нищете и тяжелых лишениях, вдруг становится аристократом, которым он был по рождению, и который по развитию сюжета в конце занимает по праву свое место в палате лордов.

Как противопоставление в романе выступают романтические и реалистические тенденции. Так, по всем законам реалистического жанра, в котором, по мнению одних литературоведов, написан роман «Человек, который смеётся», ребёнок должен был бы погибнуть. Но тут в дело вмешивается высшее (романтическое) провидение, и мальчик не только выживает, но и спасает от смерти девятимесячную девочку. На пути к жизни ребёнка сопровождают сплошные опасности - холод (действие происходит в одну из самых холодных европейских зим), страх, голод, усталость, человеческое равнодушие. Гуинплен преодолевает всё, он приобретает в итоге дом, небольшой, но тёплый и уютный, семью, чужую по крови, но родственную по духу, любовь, славу на ярмарочных площадях, деньги, достаточные для проживания его самого и его близких Деи и Урсуса.

Тема любви в романе раскрыта тоже в двух противоположных аспектах. С одной стороны, - это романтическая любовь Гуинплена и Деи, чистой, хрупкой, светлой, возвышенной, но слепой девушки, а с другой - любовь реалистическая как физическая тяга, существующая между Гуинпленом и Джозианой, женщиной страстной, пышущей телесным здоровьем, величественной в своей красоте, но порочной в своей пресыщенности и скуке.

Антитезами пронизана вся вербальная текстура романа Гюго: образная система, лексика, синтаксис. Гюго противопоставляет самые разнообразные и широкие понятия: бог и сатана, свет и мрак, грех и добродетель, которые мыслятся им в духе романтического максимализма, как некие абсолютные величины и извечные полярные противоположности.

Принцип антитезы порождает множество антонимов. Это узуальные антонимы, которые представлены в романе всеми частями речи: le jour - la nuit (день - ночь); tout - rien (все - ничего); en bas - en haut (в низу - на верху), grandeur morale - grandeur matdrielle (моральное величие - материальное величие), blever - amoindrir (приподнять - унизить), la Providence - la Fatalitb (провидение -рок).

Гюго превращает в антонимы также слова, которые по своей природе не содержат противопоставления. Это так называемые окказиональные или контекстуальные антонимы, например: le vertige (головокружение) - la luciditb (ясность сознания), consentir (соглашаться) - savourer (вкушать); ad ver si 1ё (бедствие) - ргозрёгйё (благосостояние).

Наиболее образны антонимы метафорические, например: «Un homme qui s’est endormi dans un trou de taupe et qui se reveille sur la pointe du clocher de Strasbourg; c’btait la Gwynplaine » (Человек, который заснул в кротовой норе и который проснулся на шпиле колокольни Страсбургского собора; это был он Гуинплен). Это совершенно нереализуемая и немыслимая метафора возвышения Гуинплена по типу русской поговорки «из грязи в князи», когда антонимами выступают кротовая нора, как низший уровень социального положения и бедности, и шпиль колокольни, как высший уровень социального положения и достатка.

Поэтика исторического романа Гюго - это поэтика романтизма с максимальным использованием стилистических средств. Гюго нагромождает друг на друга горы синонимов, антонимов, развернутых метафор и сравнений. При этом периодически многие из них находятся между собой в контрасте по содержанию с подобными себе стилистическими средствами.

Например, синонимический ряд « On m’a vole, trahi, perdu, desherite, abandonne, assassine!» (Меня украли, предали, разорили, обездолили, бросили, растерзали!) в отдаленном контексте встречает другой синонимический ряд, находящийся с ним в отношении контраста по содержанию: «Je sors, je remonte, je ressuscite, je renais, je nais» (Я выкарабкиваюсь, я снова поднимаюсь, я воскрешаю, я заново рождаюсь, я появляюсь на свет.)

Таким же разнообразными в романе представлены синтаксические фигуры: анафора, эпифора, синтаксический параллелизм, риторический вопрос, риторическое восклицание, разного типа градации.

Вот пример синтаксического параллелизма с повтором не только структуры риторического вопроса, но и повтором самих лексических конструкций: «Est-il possible a la feuille de refuser obeissance au vent ? // Est-il possible a la pierre de refuser obeissance a la gravitation?» (Разве может листок отказать в послушании ветру? // Разве может камень отказать в послушании силе тяготения? ).

Как справедливо замечает Е.Г. Эткинд, такой «максимализм стиля ведет к могучему усилению эмоционального воздействия на читателя; такое воздействие - основная задача автора» [Эткинд, 1964, с. 97].

Очень важным для исторического жанра романа на лингвистическом уровне является употребление историзмов и архаизмов.

Под архаизмами в лингвистике понимают любую единицу языка, обозначающую предмет или явление, вышедшие из употребления (устаревшие слова), хотя соответствующие предмет или явление, остаются в реальной жизни, но получают другие наименования. Лексические архаизмы имеют синонимы в современном языке, например: уста = губы; глаголить = говорить. Иногда архаичным слово может выглядеть при особом суффиксальном употреблении или фонетическом оформлении: душегубец (от слова душегуб), зерцало (зеркало); нощь (ночь); нумер (номер). Архаизмы часто встречаются в пословицах и поговорках. Например, de gre ou de force; bon gre, mal gre - Волей неволей, поневоле, где gre -архаизм, означающий воля; прихоть; каприз, имеющий в качестве современного синонима слово volonte (воля).

Историзмами называют слова, обозначающие предметы и явления, относящиеся к историческому прошлому. Эти слова относятся к пассивному словарю и не имеют синонимов в современном языке. Например, кольчуга cotte de maille (туника из небольших железных колец); сенешаль - senechai (королевский дворецкий, затем представитель судебной власти в феодальной Франции), а также высокий титул grand senechai - министр двора. Историзмом является и слово компрачикосы (от исп. comprachicos - букв, покупатели детей) - преступные сообщества в Испании, Германии, Англии, Франции 13-17 вв., занимавшиеся похищением детей. Компрачикосы превращали нормальных детей в физических уродов, а затем продавали их в качестве шутов и акробатов. Историзмы для понимания требуют исторической справки или описательного объяснения.

Образ компрачикосов, кстати, проходит фоном по всему роману Гюго «Человек, который смеется», но этот исторический термин не потребовал от автора объяснения, так как широко представлен в ситуативно-художественном контексте, выполняя функцию художественного приема. Историзмы в принципе не требуют от автора пояснений, их объяснение может появиться как затекстовый комментарий переводчика или издателя.

Заключение

Виктор Гюго, крупнейший писатель-романист, поэт и драматург XIX столетия, глава романтического направления, был и основным создателем исторического романа во Франции.

Свидетель больших исторических событий, смены политических режимов, он мечтал победить социальное зло. Однако, как представитель романтической тенденции, он обратился для обнаружения социального зла к историческому прошлому, которое оказалось неисчерпаемым источником художественных сюжетов.

Термин «исторический роман» уже самим названием указывает на художественный метод, появившегося на рубеже XVIII-XIX вв. в связи с утверждением в философии и филологии принципа историзма. И этот метод - историческая достоверность в ее художественном преломлении. Исторический роман, как эпос нового времени, отвечает потребностям современного человека быть включенным в движение истории, и не просто осмыслить историю, а коснуться ее, ее прожить и пережить. Именно такую возможность предоставляет нам жанр исторического романа. А это очень важно для нашего современника, который, чтобы осмыслить и понять настоящее, должен знать историю своего народа и историю народов мира.

Подводя итоги исследования, процитируем отечественного филолога Д. Козлова [Козлов, 1974, с. 114], замечающего, что «историческая художественная литература, обладающая силой большого эмоционального воздействия, воплощающая исторические события в живой, образной форме, способствует приобщению к истории широких слоев народа, молодежи».