Топонимы с артиклем в македонской разговорной речи

Имена собственные — класс существительных, обладающих единичной или уникальной референцией. Значением имени собственного, как полагал Б. Рассел, является указание на конкретный референт, являющийся носителем имени [Рассел, 1982, с. 48]. Референция имени собственного основана не на его смысле, а на внеязыковых знаниях говорящего [Падучева,

1985, с. 81], что противопоставляет его дескрипции, в состав которой входит общее (нарицательное) имя, обладающее смыслом и способное иметь определённую и неопределённую референцию.

Определённая и неопределённая референция выражается в артиклевых языках с помощью специальных средств. Так, отмечает П. Стросон, определённый артикль («тот самый») используется, если уже имела место предшествующая референция, и артикль сигнализирует о том, что производится та же референция, либо — при отсутствии предшествующей неопределенной референции — контекст (включая и предполагаемое у слушателя знание) должен определить для слушателя, какая именно производится референция. Неопределенный артикль («некий») используется, если указанные условия не выполняются, либо если мы не желаем раскрывать, кем именно является лицо, к которому производится референция, хотя и могли бы осуществить определенную референцию. В этом случае имеет место лукавое употребление таких выражений, как «некое определенное лицо» или «некто»: они разворачиваются в «некто, но я вам не скажу, кто», а не в «некто, но вам (или мне) неизвестно, кто» [Стросон, 1982, с. 83-84].

В связи с семантикой единичности и уникальности использование артикля при именах собственных часто оказывается излишним. По мнению О. И. Москальской, имена собственные лишены обобщающего значения, свойственного именам нарицательным, поэтому у них отсутствует категория определённости и, следовательно, артикль [Москальская, 1956, с. 35]. Однако В. С. Василевская и А. М. Скляренко полагают, что «языковая действительность противоречит такому, весьма распространённому, мнению. Некоторые ономастические категории в большинстве артиклевых европейских языков обычно имеют членную форму, например названия рек, горных цепей, собственные имена Pluraliatantum, микротопонимы и другие» [Василевская, Скляренко, 1979, с. 64]. Это, по мнению авторов упомянутой статьи, связано с тем, что «собственные имена отнюдь не представляют собой гомогенной массы. Они отличаются друг от друга по многим аспектам и, в частности, по степени «ономатизации». Разделение существительных на собственные имена и нарицательные является четким и последовательным только для «полярных» явлений, резко различающихся своими свойствами. Значительная часть субстантивов имеет промежуточный статус, тяготея в той или иной степени и к апеллятивной сфере лексики, и к ономастической» [Там же, с. 56-57]. Так, близки к именам нарицательным некоторые микротопонимы с прозрачной этимологией, образованные путём метонимизации, наподобие Плоштадот, поэтому употребление артикля здесь вполне объяснимо. Кроме того, в зависимости от условий коммуникации, когда говорящий полагает, что без дополнительных дескрипций и индексальных средств он не будет понят собеседником, имена собственные употребляются с артиклем. В статье рассматривается употребление топонимов — наименований географических объектов — с артиклями в разговорных текстах современного македонского языка.

Основная часть

В традиционных грамматиках македонского языка (см. например, работы Б. Конеского, Р. П. Усиковой, Л. Миновой-Гюрковой) фиксируются случаи использования имён собственных с артиклями. Так, Л. Минова-Гюркова выделяет географические наименования, употребляющиеся в членной форме (Алпите, Андите, Балканот, Карпатите, Родолите и прочие), которые противопоставляются именам, используемым без члена: Куманово, Мариово, Скопска Црна Гора и т. д. Р. П. Усикова среди членных топонимов упоминает наименования гор, территорий, морей и океанов: Алпи(те), Балкан(от), Пацифик(от), Ладран(от), Антили(те), Антарктик(от), но Антарктида — без члена [Усикова, 2003, с. 139].

Также грамматисты говорят о возможности употребления членной формы с экспрессивным значением: И Скофево е за никаде со загаденоста! [Усикова, 2003, с. 139]; Aj да се сневиди и Скофево. — Aj да се запусти и Вардарот [Конески, 1967, с. 238]; Охридон [Минова-Гуркова, 2007, с. 84].

Как показывает материал, в состав членных топонимов в македонском языке входят наименования морей, океанов, гор, островов, полуостровов, некоторых материков м. р. singularia tantum: Ладранот, Балтикот, Пацификот, Антарктикот, Арктикот, Атлантикот, Балканот и другие; наименования горных цепей, островов pluralia tantum: Ардените, Проклетиите, Хималаите, Родоните, Карпатите, Алпите, Динаридите, Таврите, Канарите, Филипините и другие; названия географических областей ср. р. и ж. р. singularia tantum: CpedoseMjemo, Повардарието, IlpuMopjemo; Тиквешфата, Малегиевфата; названия стран (преимущественно включающих несколько административногеографических единиц, имеющих в составе названия родовой термин): Соединетите Американски Држави и др.; микрообъектов, в том числе отапеллятивных с прозрачной внутренней формой: Исарот, Калето, Плоштадот, Чинарот, Саат Кулата и другие Артикль, употребляясь с топонимами с неясной этимологией, выполняет, скорее структурную функцию — указывает на форму имени существительного. При номинации микрообъектов с прозрачной внутренней формой указывает на то, что имя нарицательное выступает в качестве собственного.

Способны употребляться с артиклем топонимы, состоящие из атрибута и родового термина: Атлантски(от) Океан, EajKaacKo(mo) Езеро, Охридско(то) Езеро, Преспанско(то) Езеро, Црно(то) Море и т. д. Вероятно, в этом случае следует говорить о том, что использование дескрипции в составе наименования приводит говорящего к желанию идентифицировать референт, поскольку имеется множество морей, озер, океанов, из которого выделяется идентифицируемый объект.

Во всех вышеперечисленных случаях артикль не имеет дополнительной семантической нагрузки. Однако иногда использование членной морфемы выполняет прагматическую функцию, именно эти случаи являются предметом нашего внимания. Это ситуации, когда членная морфема присоединяется к именам собственным, которые по правилу не употребляются с артиклем: названия городов, стран, не состоящих из множества частей, горных вершин, названия рек и пр. (Битолата, Македонфава, Вардаров, Драгорот, Охридов, Скофето, Пелистерот, Бугарфава, Дримон и другие). Или же когда говорящий вместо нейтральной членной формы с -т употребляет пространственно маркированные формы (например, Балканов, Дримон?).

Вводя то или иное понятие, значимое для него, говорящий реализует интродуктивную функцию. Как правило, он говорит о стране, где живёт или находится; о реке или горе, которая является знаковым объектом той или иной местности. Полагая, что слушающий не знаком с референтом, говорящий использует аппозитивные дескрипции наподобие река(та) Вардар, град(от) Витола, држава(та) Македонка. Ему необходимо «вписать» топоним в класс соответствующих объектов, поэтому используется родовое название. Использование же их с определённым артиклем или в общей форме подчиняется общим правилам употребления имени в контексте.

Если же отправитель сообщения знает, что слушающий владеет информацией о референте, если включает собеседника в число «своих», «осведомлённых», родовой термин не используется, однако в составе именной группы возможно употребление атрибутов в членной форме (нашето Скорее). При инверсии артикль переходит на первый член именной группы:

• (1)    Aj да прагиам... иде прей ма]...ме интересираат убави места во околина на Скоп]ево наше, покра] наиште легендарны Матка и Водно...други места убави?¹ ‘ Дайте-ка я спрошу... приближается Первомай... меня интересуют красивые места в окрестностях нашего Скопье, есть ли, кроме наших легендарных Матки и Водно, другие красивые места?’ ( https://forum . kajgana.com).

Интересны случаи, когда именная группа состоит только из топонима и артикля. Здесь происходит так называемое «семантическое свертывание» [см. Кравец, эл. р.] прагматической информации, восстановить которую можно из контекста. Так, в следующем тексте говорящий употребляет название реки Дрим в членной форме:

• (2)    Струга е нарубав град. Не затоа што моето потекло е од таму, има доволни причини и без тоа да го пишувам постов. Koj може да одолее наубавините наДримот Koj истекува од езерото? На глетката од хотелот Београд Koj е пласиран во чаргиДата? Koj може да рече дека Струга не е убав град и откако ке ги види вцашените лица од природните убавини на светските поети кои доагаат од "Kpajy света" за Струшките вечери на поезДата? Нако живеам во СкоДе, Струга за мене е uajy6ae град и нериното име во мене побудува емоции кога и да се спомне и секогаш ке има посебно место во моето срце. ‘Струга — это лучший город. И не только потому, что я родом оттуда, достаточно причин, чтобы написать этот пост. Кто сможет устоять перед красотой Дрима (реки Црн Дрим — Н. Б.), вытекающего из озера? Перед видом отеля “Белград”, расположенного в чаршии? Кто может сказать, что Струга нехороша, когда увидит ошеломленные природными красотами лица участников Стружских поэтических вечеров, приезжающих со всех уголков планеты? И хотя я живу в Скопье, Струга для меня — это лучший город, и упоминание её названия всегда пробуждает эмоции, она всегда будет занимать особый уголок в моём сердце’ ( https://forum . kajgana.com). Полное название реки Црн (нот) Дрим здесь «редуцировано» до имени собственного — Дрим. Артикль указывает на определённую референцию имени, его употребление оказывается структурно необходимо, поскольку далее следует определительное придаточное, поясняющее имя. В качестве имплицитной информации важным является отнесение референта к классу рек.

Наиболее отчётливо эта «свёртка», отнесение к классу, прослеживается в нижеследующем примере. Говорящий, житель г. Битола, использует наименование реки, протекающей в городе, — Драгор — в членной форме:

• (3)    Си го имаме Драгорот, особенно кога ке врне, оти инаку повеке си го не маме отколку што си го имаме. ‘Да, Драгор-то (в значении ‘река’ — Н. Б.) у нас есть, особенно когда дождь пройдет, а вообще его у нас, скорее, нет, чем он есть’ ( https://forum . kajgana.com). Имя собственное в данном контексте, скорее, демонстрирует «апеллятивное» значение (‘река’), кроме того, передаёт саркастическое отношение говорящего к предмету речи.

При метонимическом использовании топонимического названия использование артикля говорящему кажется необходимым. Так, в нижеследующем примере название города Охрид используется как разговорное обозначение Охридского озера. И поскольку названия водоёмов м. р. (сравните: Антантикот, Пацификот) способны употребляться с артиклем, говорящий вполне естественно использует в этих контекстах членную форму:

• (4)    Тоа е. Реалност. Зошто да не види САД или пак светот што се случува over there? Конкретно Kaj нас, континуирано имаше снимки од безживотни тела кои лебдаат во Охридот. Како дел од хорор беше, jor crying out loud. ‘Так. Это реальность. Как будто не видят США или же мировая общественность, что происходит overthere? А конкретно у нас постоянно публикуют снимки безжизненных тел, лежащих на поверхности Охридского озера. Словно это кадр из фильма ужасов, for crying out loud’( https://forum . kajgana.com).

Топонимы Ezejom и Охридот также можно трактовать как названия побережий Эгейского моря и Охридского озера:

• (5)    Оние кои тогаш кога МакедонДа беше пред наролемата опасност, седеа како волови по скопските кафулигьа и игра спортска. Оние кои се сончаа на Ezejom, на Охридот... ‘Те же, ктотогда, когда Македония находилась в большой опасности, сидели, как волы, по скопским кафе и делали ставки. Те, кто жарился на Егейском и Охридском побережьях...’ ( https://forum . kajgana.com). И в этом случае артикль вновь выполняет структурную функцию.

Часто у топонима с артиклем проявляется семантика «посессивности». Для говорящего важно подчеркнуть, что он родом из тех мест, о которых идёт речь в тексте. Менее ярко посессивное значение обнаруживается у нейтральной членной морфемы -т, ориентированной на фоновые знания слушающего, а вот пространственно маркированные формы -в и -н указывают либо на подчеркнутую близость говорящего к референту, либо же, наоборот, на дистанцированность.

• (6)    Си имаме технички факултет koJ што го завршуваме по едно седум осум години и кадешто си пишиме квадрати и си седиме во бифето со асистентите и си пиеме долгомакфатосотопломлеко и чашаводасомраз. Освен тоа со долготомакДато си пиеме и кокаколасодвекоцкимраз и со цефка и си пушимее босво меко или родеола]тс. Во случае да емигрираме некаде во иднина многу ни е мака што не прават баш такво кафе какошто ни npaeja во Битолата. ‘Есть у нас технический факультет, который мы заканчиваем где-то за семь-восемь лет, где решаем квадратные уравнения и сидим в буфете с ассистентами и попиваем себе большоемакиатостеплыммолоком и стаканомводысольдом. Кроме большогомакиато пьем и кокаколусдвумякубикамильда и с трубочкой и курим боско лёгкие или родео лайт. В случае когда эмигрируем куда-нибудь в будущем, очень нам тяжко оттого, что нигде не делают именно такой кофе, какой делали у нас в Битоле’ (у нас дома, в Битоле. — Н. Б.)’ ( https://forum . kajgana.com).

Семантика посессивности часто сопровождается положительной или отрицательной коннотацией:

• (7)    Ех што има да се зборува за Охридот прекрасен град, со прекрасни места в последно време на лето и добри журки. Ма супер е Охрид!!! ‘Эх, об Охриде (известном тебе. — Н. В.) и говорить нечего: прекрасный город, с прекрасными местами, а в последнее время летом там и отличные тусовки. Охрид просто супер!! !’( https://forum . kajgana.com).

• (8)    Абе то е Битолата една иста тема ретко нешто интересно се случва ‘Ну это же [наша] Битола, все одно и то же, редко что-то интересное случается” ( https://forum . kajgana.com).

Наиболее отчётливо семантика посессивности (‘мой, наш, я здесь нахожусь’) прослеживается в контекстах, где используется членная форма с -в, указывающая как на пространственную, так и на «духовную» близость идентифицируемого референта:

• (9)    Првото прашаше е: Што е ова што не опкружува?

  - Mojama соба! Во СкоДе! — ми излета, не сакаки, првата очигледност, a moj не можеше да издржи да не се изнасмее.

  -Добро. A meojama соба е дел од...?

  - Од зградава, од С ко Деко. од МакедонДава — почнав да се колебам бидеДи не говиот посмешлив поглед велеше дека не е восхитен од одговорот. Нешто како малечко пламенче во неговото лево око ми велеше дека moj, всушност, не бара буквален одговор. Тоа пламенче игриво ме тераше да трчам напред со мислата...

  - Од светот, од природата! — клапнато реков знае/ки дека е moa крор до каде требаше да ме однесе прашашето... ‘Первый вопрос: Что нас окружает? — Моя комната? В Скопье! — вылетел у меня непроизвольно первый очевидный ответ. Он не смог сдержать смех. — Хорошо, а твоя комната — это часть...? — Нашего дома, Скопье, Македонии... — я начала колебаться, потому что его взгляд говорил, что он не очень-то доволен ответом. Искорка в его левом глазу подсказывала, что ему вообще-то не нужен буквальный ответ. Эта искорка играючи заставляла меня думать... — Мира, природы! — устало выдохнула я, уже зная, что это правильный ответ... ’ (Влад., 87-88).

• (10)    Секое место си има ceoja посебна убавина. Cenoj треба да е горд на своите корени односно местото од кадешто потекнува. Текстот е meoj поглед, твое видуваше и твои доживуваша како „ провинцДалец “ на СкоДево. Jac сум од СкоДе и сум горда што сум од СкоДе. Тоа е она место кадешто сум се родила, кадешто сум израснала и ке останам горда, исто како што и Струмикс останал горд на своето потекло од Струмица, што е прекрасен град... ‘У каждого места есть своя особая прелесть. Каждый должен гордиться своими корнями, а точнее, местом, откуда он родом. Этот текст — это твой взгляд, твое видение и восприятие как “провинциала” нашего Скопье. Я из Скопье и горжусь тем, что из Скопье. Это место, где я родилась, выросла, я всегда буду им гордиться, так же, как Струмикс гордится своей родной Струмицей, которая действительно прекрасный город’ ( https://forum . kajgana.com).

• (11)    Абе немат шо да се кажит за Охрид. Нарубав град во МакедонДа и мегу нарубавшие на Балканов. Се гордеам шо живеам во Охрид. ‘Ну что сказать об Охриде. Это красивейший город в Македонии и один самых красивых у нас (здесь) на Балканах. Я горжусь тем, что живу в Охриде’ ( https://forum . kajgana.com).

• (12)    Во кафуле, летово, на домашна сцена:

  - Дете, мене еден сок од патлицани и вошка?

  - Миелите, рус С

  - Цус, или гус?Добро де, сок од патлиуани.

  - Нема.

  - Како, бе, нема?

  - Нема. Не може да се неуде никаде низ градов.

  - Како не може? Да не немаме доволно патлицани овде во Македони]ава, па што не може сок од нив да се uajdel?

Детето резигнирано ги подига рамената. Kpaj на дфалог листата. ‘В кафешке этим летом, на «домашней сцене» (В Македонии. — Н. Б.);

- Парень, а можно мне томатного сока с водкой?

- Вы имеете в виду джус!?

- Джу-ус?Ну ладно, сок из помидоров.

- Нет.

- Как это так нет?

- Нет. И нигде в городе не найдете.

- Как это? Неужели у нас здесь, в Македонии, такой дефицит помидоров, что томатного сока не найти?

Малый апатично пожимает плечами. Конец записи диалога’ (Мих.,65). Использование указательного наречия и пространственно маркированной членной форме в одном контексте способствует усилению пространственной семы членной морфемы -в.

Пространственное значение явно прослеживается при употреблении топонимов с -н;

• (13)    Викендов бев во Струга град во Koj не сум бил точно од 1993. Прошетав троа малце по Дримон. Вечерта бев во Cinema мавнав едно 6-7 Цек-а и се направив ракета 3eMja-воздух-вода несвоуствено за Mojama конзервативна природа и куд, па пеев и караоке на што добив квалитетен струшки сеир и уште поголем аплауз. Одлични луге одлична вечер. Нареден ден на кафе во Адмирал тука на eusepo. Асален викенд. Само навечер на ке] jama чавки го покриваат небото. Хичкок ja утнал локацгуата за сниманье на Птици. ‘На выходные ездил в Стругу, в город, в котором не был точно с 1993. Прогулялся чуток там по Дриму. Вечером был в Cinema, пропустил 6-7 стаканчиков виски блэкджэк и превратился в ракету «земля-воздух-вода», что вообще-то не свойственно моим консервативным натуре и характеру, потом пел в караоке, благодаря чему собрал вокруг себя всех стружских зевак и сорвал громогласные аплодисменты. Отличные люди, отличный вечер. На следующий день сидел в кафе «Адмирал», тут, на озере. Отпадные выходные. Только вечером на набережной небо темное от стай галок. Думаю, что Хичкок промахнулся с выбором места для съемок «Птиц»’ ( https://forum . kajgana.com) е да чавки имат премногу покра] Дримон влошо е ако почнет да бомардирет. ¹ Дааа, галок там, у Дрима, туча. Плохо, если начнется “бомбежка”’ ( http://forum . kajgana.com).

• (14)    Тегли право С кофе, ке го бараш Пулигаз, името мое ке му го спомнеш, белким ке се сети Пулигаз, moj ти е глава голема, ама малку тврда, матна, двапати името да му го споменеш, бргу заборава Пулигаз вол во газ не знае да убоде, офтика фатив дур го научив

права — крива да неправа на аналфабетскиот курс во Битола четириесет и осмата ()али и деветтата) ама сега манукот жари и пали по Скощено, голема seepKa стана, од Водно ке прдне — дур до Вевчани, Октиси и Косел ке засмрди... ‘Отправляйся-ка прямиком в Скопье, разыщи там Пулигаза, скажи, что от меня, если, конечно, вспомнит меня Пулигаз, башка у него большая, но малость туповатая, мутная. Дважды моё имя ему повтори: до него долго доходит, зато он быстро всё забывает, дубина. Ох, и намучился я, пока его читать-писать учил в Битоле в сорок восьмом (или сорок девятом). А сейчас детина — царь и бог там в Скопье, большим человеком стал, на Водно воздух испортит (Водно — район в Скопье, где жили влиятельные люди. — Н. Б.) — дух аж в Вевчани, Октиси и Коселе стоит (села на юго-западе Македонии. — Н. Б.у (Крет., 75).

В подчеркнуто разговорных контекстах с «двойной определенностью», где указательная и идентифицирующие функции распределяются между указательным местоимением и членной морфемой, наблюдается эмфаза. Подобные контексты, как правило, обладают повышенной экспрессивностью:

• (15)    Немаше бе такви, jac барем не сретнав ни еден иако бев три месеци по тоа Дебирот, Тетовото и на Шапка, ни еден од овне странциве не сретнав, имаше Роми, Турци или Власи и по HeKoj Албанец на наша страна ама сите од Македотца. ‘Ну не было же таких, я, по крайней мере, не встретил ни одного, хотя и был три месяца именно там, в Дебаре, Тетово и на Шапке, но ни одного из этих самых иностранцев не встретил. Были цыгане, турки, влахи, встречались сочувствующие нам албанци, но все из Македонии’ ( https://forum . kajgana.com).

Вероятно, в подобных контекстах таким образом маркируется дистанцированность от обозначаемого объекта, для говорящего оказывается важным отделить себя от собеседника, поэтому он использует эмфатические средства:

• (16)    ... Ауууу ама си меразочарал, ej! Значи тоа Битолата стварно те има осакатено. Тешко на Битолчанки со вакви Битолчани. ‘Оооо, как же ты меня разочаровал! Значит, там в этой самой Битоле действительно тебя изувечили. Тяжело битолчанкам с такими битолцами’ ( https://forum . kajgana.com).

• (17)    ... а ти во moj Охридот meoj одиш мора да има проблеми со Спорт Клуб каналите таму... ‘... а ты в этот твой Охрид едешь, там должны быть проблемы со Спорт-Клуб-каналами...’ ( https://forum . kajgana.com); ...леле moj Охридот ваш врие бе педофили, да се плашеш на улица да поминеш... ‘.. . ой, этот самый Охрид ваш кишит педофилами, по улице опасаешься пройти...’ ( https://forum . kajgana.com).

Заключение

Топонимы в македонском языке довольно часто используются в членной форме, что говорит о «проницаемости» границы между именами нарицательными и именами собственными. В ряде случаев членная морфема выполняет структурную функцию, указывая на разряд имени собственного и его формальные характеристики (род, число). Иногда она является показателем «ономатизации» имени нарицательного, особенно явно это прослеживается у вторичных имён собственных, восходящих к именам нарицательным, или же при развитии у топонима вторичного значения.

Кроме того, в разговорной речи наблюдается «приращение» прагматических смыслов имени собственного за счёт сворачивания говорящим информации об отнесении того или иного названия к общему классу рек, вершин, городов, стран и пр. Имя собственное, приобретая в контексте дополнительную семантику, способно выполнять идентифицирующую функцию и присоединять артикль.

Наличие в македонском языке членной формы трех типов, указывающих на степень удалённости референта от говорящего, позволяет ему актуализировать сему посессивности. Наиболее явно она проявляется в контекстах с показателями проксимальности и дистальности. Кроме того, в подобных контекстах часто обнаруживаются экспрессивное и оценочное созначения. В контекстах подчёркнуто разговорного характера встречаются также двойноопределённые эмфатические синтагмы.