Традиционная кыргызская инструментальная культура в исследованиях Сагыналы Субаналиева (к 75-летию со дня рождения выдающегося этноорганолога Кыргызстана)

Имя выдающегося ученого, органолога и этномузыковеда, заслуженного деятеля культуры Кыргызской Республики, кандидата искусствоведения, профессора Са-гыналы Субаналиева (1948-2022) известно как в научном мире, так и самом широком кругу ценителей народного искусства, благодаря фундаментальному вкладу в исследование традиционных кыргызских музыкальных инструментов и инструментальной музыки. Широко – и не только в Кыргызстане, Центральной Азии, в странах и регионах тюркского мира, но и далеко за его пределами – отмечается в этом году 75-летие со дня рождения Сагына-лы Субаналиева. Это событие позволяет вспомнить об отдельных этапах научного пути одного из крупнейших этноинстру-ментоведов современности и наиболее важных изысканиях в сфере традиционного кыргызского музыкального инструментария и инструментальной музыкальной культуры в целом.

Становление и развитие исследовательской деятельности С. Субаналиева как ученого тесно связаны с Научно-исследовательским отделом Ленинградского института театра, музыки и кинематографии, ныне – Российский институт истории искусств в Санкт-Петербурге. В 1982 году под руководством И.В. Мациевского (ныне доктор искусствоведения, профессор, академик РАЕН и МАИ ООН, лидер евразийской школы инструментоведения) С. Су-баналиев завершил и успешно защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата искусствоведения по теме «Киргизские музыкальные инструменты в эволюции форм музицирования»1.

Сагыналы Субаналиев (1948–2022)

Надо сказать, что обращение С. Суба-налиева к такой теме диссертации первоначально вызывало известный скепсис у многих его коллег как в Бишкеке (тогда город Фрунзе), Кыргызстане, так и в других регионах Средней Азии. Ему постоянно с улыбкой (а то и – с ухмылкой?!..) говорили: «Какие инструменты? Что ты будешь исследовать?.. К киргизской культуре уже давно (порой, даже несколько веков) и много обращались выдающиеся культурологи и этномузыковеды прошлого: среди них В.М. Беляев, В.С. Виноградов и многие другие. И известно всего шесть ! И вряд ли еще добавятся!..»

Толчком к началу полноценной научно-исследовательской работы стала осуществленная С. Субаналиевым совместно

1 Субаналиев С. Киргизские музыкальные инструменты в эволюции традиционных форм музицирования: Дисс....кандидата искусствоведения. Л., 1982. 218 с. + Прил. (58 с.: нот., ил.). [Рукопись].

Новости

Общество. Среда. Развитие № 4’2023

со своим научным руководителем экспедиция по южным районам Кыргызстана (в Ошскую область). Научно-методический подход, который применялся участниками экспедиции заключался в том, что вопросы о тех или иных инструментах, способах игры на них, а также жанрах и формах музыки носителям традиции задавались не только исходя из данных, имеющихся по кыргызской, соседних, а также языково- и этнически родственных культурах (казахской, каракалпакской, туркменской и т.д.), но и в сопоставлении с традиционным инструментализмом других народов, исторически связанных с аналогичными условиями быта (в т.ч. горных местностей), хозяйства, производственной (в т.ч. скотоводческой) практики.

Результаты оказались поразительными. В одном из походов, наряду с основными участниками экспедиции, побывал и отец Сагыналы – Субанали. Пытаясь выполнить пожелание одного из носителей традиции изготовления музыкальных инструментов принести ему материал для пастушеских инструментов флейтового семейства, И. Мациевский начал срезать необходимые стебли дудника, но был остановлен замечанием: «Не так!.. Надо резать косой линией: слева – направо!»… В экспедиции также оказалось, что отец Сагыналы Субаналиева много знал об инструментах и сферах музыки, которые прежде не попадали в поле зрения академической науки о традиционной культуре кыргызов… И уже в первой монографии С. Субаналиева2 мы видим несколько десятков (!!!) традиционных кыргызских инструментов, прежде не известных науке!..

На начальной стадии собственно ин-струментоведческой исследовательской работы интересы С. Субаналиева были сконцентрированы на традиционных струнных инструментах - хордофонах . Экспедиции выявили мощный пласт сведений о кыргызской культуре и традиционных инструментах: аэрофонах , идиофонах и мембранофонах . Струнные инструменты как бы временно отошли на второй план его исследовательских изысканий.

Кандидатская диссертация Субаналиева и изданная по ее материалам монография «Киргизские музыкальные инструменты: идиофоны, мембранофоны и аэрофоны», стали, по сути, первыми фундаментальными научно-исследовательскими трудами о музыкальных инструментах кыргызского народа. И они существенно расширили наши представления о музыкальном искусстве кыргызов и их национальных художественных традициях.

В монографии С. Субаналиев представил и дал подробное научное описание более 30 инструментов, 25 из которых ранее никогда не упоминались в трудах кыргызских, российских и зарубежных ученых³. Среди них находим – 8 (восемь!) идиофонов (в числе которых лишь бегло упоминался только темир-комуз – тип варгана), 5 (пять!) мембранофонов (из которых был описан лишь доол ) и 16 (шестнадцать !!!) аэрофонов, из которых прежде были известны науке только 4 (четыре): керней, сурнай, чоор, м Y й Y З керней . Многие открытия С. Субана-лиева были сделаны благодаря примененному им системному подходу, позволившему ученому обратиться к типологическим аналогам традиционного кыргызского искусства у других народов мира, в том числе проживающих или проживавших в других горских территориях, например, в Карпатах, Татрах, на Кавказе и пр.

В дальнейших работах автора подобные открытия мы отмечаем и в отношении класса хордофонов (струнных инструментов), которому была посвящена следующая работа С. Субаналиева – учебное пособие «Традиционная инструментальная музыка и инструментарий кыргызов» (Бишкек, 2003)⁴. Автор впервые вводит в этноорганологию бытующий у кыргызов типологический инструментоведческий термин «зым кыйяк» - «хордофон с металлическими струнами и рукояткой-шейкой, проходящей сквозь резонаторный корпус» (!). По уровню представленного материала вторая книга С. Субаналиева выходит далеко за рамки обозначенного здесь статуса учебного пособия , являясь фундаментальным исследованием всех типов музыкального инструментария кыргызов.

• ²    Субаналиев С. Киргизские музыкальные инструменты: Идиофоны, мембранофоны, аэрофоны. Фрунзе, 1986. 167 с. : ил., нот.

• ³    Прежние публикации музыкально-этнографических материалов об инструментарии кыргызов связаны с именами А.В. Затаевича, В.М. Беляева, В.С. Виноградова, Э. Эмсхаймера, Б. Алагушева. Однако, в поле обращения названных исследователей были лишь наиболее распространенные (преимущественно, с лишь в городских кругах) образцы инструментов: комуз, кыяк, темир-комуз, доол, чоор и др.), большая же часть оставалась за рамками научных изысканий.

• ⁴    Субаналиев С. Традиционная инструментальная музыка и инструментарий кыргызов: Учеб. пособие. Бишкек, 2003. 350 с., нот, ил.

Инструментоведческие исследования Сагыналы Субаналиева отличает широта взгляда на проблематику и познание самого облика традиционной культуры и музыкального искусства в ней. Свои размышления ученый строил на прочной базе глубокого познания этнической истории кыргызского народа. «Не вызывает сомнений многогранность и многоаспект-ность этнической истории кыргызов, теснейшим образом связанной с историей становления многих народов Центральной Азии и других сопредельных регионов», – утверждает этномузыколог . – «Об этом свидетельствуют многочисленные археологические памятники, которые доказывают тесные связи и этническое родство древних кыргызов с автохтонным населением обширного региона, простирающегося от Поволжья до Минусинской котловины, а также указывают на контакты с Кавказом и Ираном»⁵.

Системный подход С. Субаналиева к постижению традиционного искусства кыргызского народа и широчайший кругозор автора, охватывающего в своих работах самые различные исторически и этнически обусловленные зоны функционирования и развития традиционной кыргызской инструментальной музыки, позволил ученому сделать вывод об особом положении инструментальной музыкальной культуры в традиционно принятом кыргызоведами-этногра-фами региональном делении страны, народа и традиционной его культуры на: Юг, Север и Северо-Запад: «отсутствие достаточного количества исходных данных в области изучения инструментария не позволяет отнести кыргызское население Памира к Югу <...>. Промежуточное положение занимают районы, расположенные между Северо-Западом и Югом, а также западная часть Чуйской долины, расположенная на стыке Севера и Северо-Запада»⁶.

Глубоко обоснованные выводы ученого строятся и на его пристальном внимании к религиозным представлениям кыр-гызов, отмеченным своеобразным сплавом анимизма, тотемизма, шаманства с остатками зороастризма, буддизма и христианства. По мнению С. Субаналиева, «если анимизм, тотемизм и шаманизм возникли в местной кочевой среде, то распространение зороастризма было связано с согдийцами, а с юга все время воздействовала религия и культура буддизма, к которому местная среда буддистов-кочевников имела, как считают исследователи, больше склонности, чем к исламу»7.

В своих научных поисках и исследовательских построениях этномузыковед-органолог, в известной степени, опирается на основательный фундамент современной этноорганологии, и, в частности, на выстроенной в Российском институте истории искусств и сформулированной И.В. Мациевским системно-этно-фонической методологии ⁸. С. Субаналиев познакомился с этой методологией во время учебы в Петербурге, и последовательно применял в дальнейшей работе во всех научных изысканиях. Это позволило талантливому кыргызскому ученому-этноорганологу представить яркую и разнообразную картину бытования музыкального инструментария в традиционной кыргызской культуре , а также провести подробное, можно сказать, скрупулезное изучение не только строения - морфологии и эргологии – инструментов, с точной фиксацией традиционной (в т.ч. этнореги-ональной ) терминологии составных частей, этимологией названий инструментов и их составляющих, подробным указанием способов изготовления музыкальных орудий, их функциональным предназначением и многими другими составляющими системное целое деталями, - но и большим вниманием к процессам исполнительства - приемам и способам игры, исполнительской технике и пр. И, разумеется, должна быть тщательно исследована и проанализирована сама артикулируемая, звучащая музыка - ее строй, специфика жанро- и формообразования, типология музыкальных инструментальных композиций и пр.

С. Субаналиев впервые в кыргызове-дении подробно рассматривает специфику бытования и функционирования традиционного инструментария в кыргызской культуре. Согласно его классификации, ярко выделяются в ней такие его типы, как « сигнально-коммуникативное музицирование с помощью звуков-шумов», « участие в культе или обряде », « звукоподражание при охоте», « общественная звуковая деятельность», «коммуникативное музицирование высокоорганизованного типа », « многознач-

Новости

ность функционирования », «музицирование эстетического характера » и др.⁹

Изучение струнных инструментов привело С. Субаналиева к подлинным открытиям , как в этимологии , так и в определении историко-социального статуса исполнительства и самого музыканта-исполнителя на хордофонах (струнных инструментах). Основательное знание истории становления и формирования традиционной терминологии этнических инструментов кыргы-зов позволило ученому выстроить научное предположение о происхождении кыргызского термина « кыяк » (а он как бы стоит особняком в кругу других тюркских терминов: кобыз/кобуз, гиджак/гыджак и др.)¹⁰. Ученый обоснованно приходит к выводу, что обозначение кыргызского инструмента кыяк восходит к термину гиджак . В своих размышлениях и доказательствах С. Суба-налиев опирается на зафиксированный им факт функционирования хордофона кыжак у этнической группы кыргызов – ичкили-ки, проживающих в юго-западных районах Ошской области. Западно-кыргызским («йокающим») вариантом термина кыжак , согласно анализам С. Субаналиева, явился такой его фонетический вариант, как кыяк . Исследователь предполагает, что распространение этого термина в данном регионе относится к достаточно позднему времени – по завершении процесса распада общности предков современных алтайцев и кы-ргызов (т.е., после XV–XVI вв.)¹¹.

Обращаясь к репертуару хордофонов и рассматривая его в социальном, эстетическом, да и собственно структурном уровнях, кыргызский этномузыковед приходит к справедливому выводу о наличии в традиционном кыргызском профессиональном музыкальном искусстве контактной коммуникации (устной традиции) – «искусства комузистов, кыйакистов, акынов, певцов и манасчи»12. Исследователь выделяет такие важнейшие критерии инструментальной музыки хордофонов, как монодийность способа выражения, устная форма передачи, анонимность авторства, слитность актов созидания и исполнения, то есть неразделен-ность функций композитора и исполнителя.

В последние десятилетия своей жизни С. Субаналиев последовательно разрабатывал и применял разные подходы к изучению одного из самых знаковых явлений традиционной кыргызской музыкальной культуры – искусства игры на щипковом хордофоне комуз . Ученый опубликовал ряд статей, посвященных строению и изготовлению этого инструмента, взаимосвязи его строя с жанровой системой кыргызских кюу, их сопоставления со среднеазиатской макомной традицией и многим другим, важным для понимания кыргызского ко-музового искусства, этнокультурным про-блемам¹³. Истинный знаток традиционного инструментализма, художественной культуры и самой этнической истории кыргы-зов, С. Субаналиев вносит в науку и многие новые наблюдения в сфере традиционного музыкального искусства. Публикуемые материалы должны были войти в текст диссертации ученого на соискание ученой степени доктора искусствоведения, но трагические обстоятельства прервали его жизненный путь. Однако, мы уверены, что память о выдающемся кыргызском ученом этноорганологе и музыковеде навсегда останется в сердцах его коллег, соратников, учеников и последователей, а главные его исследования, навсегда вошедшие в историю евразийского этномузыкознания, будут вдохновлять следующие поколения кыргызских этноорганологов, музыковедов, музыкантов-исполнителей и всех-всех, кому дороги судьбы традиционной инструментальной культуры народов мира.

Общество. Среда. Развитие № 4’2023

• [1]    Emsheimer E. Maultrommeln in Sibirien und Zentralasien // Studia Ethnomusicologica Eurasiatica. – Stockholm, 1964. – S. 13–27.

• [2]    Алагушов Б. Кыргыздын алдик музыкалык аспаптары. – Фрунзе: Кыргызстан, 1974. – 98 б.

• [3]    Беляев В. М. Очерки по истории музыки народов СССР. – М.: Музгиз, 1962. – 300 с.

• [4]    Булатова Д.А. О происхождении терминов тюркских смычковых хордофонов // Музыка: Искусство, наука, практика. – 2019, № 1 (25). – С. 61–68.

• [5]    Виноградов В. С. Киргизская народная музыка. – Фрунзе: Киргосиздат, 1958. – 323 с.

• [6]    Затаевич А. В. Киргизские инструментальные пьесы и напевы / Сост. и ред. В. С. Виноградов. – М.: Сов. композитор, 1971. – 420 с.

• [7]    Мациевский И.В. Формирование системно-этнофонического метода в органологии // Методы изучения фольклора: Сб. науч. трудов / ЛГИТМИК. – Л., 1983. – С. 54–63.

• [8]    Мациевский И.В. В пространстве музыки. – СПб., 2011–2018. – Т. 1. СПб., 2011. 203 с., ил., нот. – Т. 2. СПб., 2013. 295 с., ил., нот. – Т. 3. СПб., 2018. 379 с., ил., нот.

• [9]    Субаналиев С. Киргизские музыкальные инструменты в эволюции традиционных форм музицирования: Дисс кандидата искусствоведения. – Л., 1982. 218 с. + Прил. (58 с.: нот., ил.). [Рукопись].

• [10]    Субаналиев С. Киргизские музыкальные инструменты: Идиофоны, мембранофоны, аэрофоны. – Фрунзе, 1986. – 167 с. : ил., нот.

• [11]    Субаналиев С. Генезис термина «кыяк» (К проблеме комплексного изучения киргизского инструментального фольклора) // Народная музыка: история и типология: памяти профессора Е. В. Гиппиуса (1903–1985): сб. науч. тр. / Ленингр. гос. ин-т театра, музыки и кинематографии им. Н.К. Черкасова; ред.-сост. И. И. Земцовский. – Л.: ЛГИТМИК, 1989. – С. 81–88.

• [12]    Субаналиев С. Некоторые аспекты функционирования и жанровой дифференциации киргизских кюу // Профессиональная музыка устной традиции народов Ближнего, Среднего Востока и современность. – Ташкент: Изд-во лит. и искусства им. Г. Гуляма, 1981. – С. 120–122.

• [13]    Субаналиев С. О некоторых чертах профессионализма устной традиции в киргизском кюу // Актуальные вопросы развития культуры и искусства: Тез. докл. Респ. науч.-практ. конф. – Фрунзе: Кыргызстан, 1985. – С. 20–23.

• [14]    Субаналиев С. Традиционное и современное в методике обучения комузистов // Традиции и новаторство в музыке: Тезисы межресп. науч.-практ. конф. – Алма-Ата, 1982. – С. 128–131.

• [15]    Субаналиев С. Об одной параллели, наблюдаемой в киргизском кюу и инструментальных разделах ма-комов // Традиции музыкальных культур народов Ближнего, Среднего Востока и современность: Сб. мат-лов Второго Междунар. музыковед. симпозиума, Самарканд, 7–12 октября 1983 г. / Сост.: Д.А. Рашидова, Т. Б. Гафурбеков. – М.: Сов. композитор, 1987.

• [16]    Субаналиев С. Традиционная инструментальная музыка и инструментарий кыргызов: Учеб. пособие. – Бишкек, 2003. – 350 с., нот, ил.

• [17]    Субаналиев С. О терминах народной жанровой типологии у кыргызских инструменталистов контактной коммуникации. Предварительные заметки // Музыкальное искусство Евразии. Традиции и современность. – 2021, № 1(2). – С. 23–31.

• [18]    Субаналиев С. О полифункциональности традиционной жанрово-дифференцирующей терминологии кыргызских комузистов // Вопросы интрументоведения. – Вып. 11: Сб. ст. и мат-лов XI Междунар. инструментоведческого конгресса «Благодатовские чтения» (Санкт-Петербург, 23–25 октября 2017 г. ) / Рос. ин-т истории искусств; Отв. ред. И. В. Мациевский. – СПб., 2017–2018. – 284 с. – С. 70–78.

• [19]    Субаналиев С. Жанр карозгой и антиципация в творчестве кыргызских комузистов // Временник Зубовского института. – 2020. – Вып. 1(28). – С. 88–94.

• [20]    Субаналиев С. Апология аналогиям, или Пролегомены о типологических параллелях между инструментальными разделами макомов и кыргызскими кюу // Временник Зубовского института. – 2021. – Вып. 2(33). – С. 84–107.

  Новости