Традиционные типы погребения бурят: динамика и стереотипы

Статья представляет новый вариант типологии погребения бурят. Ее задачи – показать специфику захоронения бурят различных возрастных групп и социального статуса, выявить инновации, возникающие в ходе перекомбинации элементов традиции или под влиянием иной культуры, проследить границы внедрения новшеств в традиционную систему.

Погребальная обрядность сохраняет консервативную форму стереотипизации общественного опыта [Семенова, 2006, с. 9]. С одной стороны, ей присуща архаичность, сохраняющаяся в погребении сакральных лиц и в идеологических представлениях; с другой – на нее оказывают влияние социально-экономические процессы, порождая социальную динамику. Среда обитания содействовала возникновению региональных типов погребения у бурят. Они проживают на территории с превалированием то лесостепной, то степной зоны. Климат таков, что земля полгода мерзлая. Немалую роль играла низкая плотность населения. Специфика типов погребения обусловлена также традиционным мировоззрением, шаманист-ским, а затем и буддистским.

Хронология исследования охватывает исторические процессы после присоединения Бурятии к России с трансформацией всех сфер жизни. Здесь важны административное закрепление родовых территорий, сокращение «породных земель»* и кочевых маршрутов, постепенная седентаризация. В этих же временных рамках происходило распространение у бурят буддизма, инновации которого вписывались в традиционный пласт культуры. Его по стулаты коренным образом изменили мировоззрение, картину мира и представления о смерти. Эти события привели к появлению в Байкальском регионе двух крупных субрегиональных общностей бурят, различающихся прежде всего религиозной принадлежностью, – шаманистов Предбайкалья и буддистов Забайкалья, которые в свою очередь дробятся на более мелкие, каждая со своими характеристиками. Известно, что часть бурят практиковала двоеверие (шаманизм и православие), другая троеверие (шаманизм, православие, буддизм). Для создания типологии применяется формализованный подход, способствующий рассмотрению темы в синхронии на уровне Пред-байкалья и Забайкалья. В статье затрагиваются также сюжеты сохранения типов погребения в советское и постсоветское время. Их единообразие в дороссий-ский и добуддийский периоды на всей этниче ской территории актуализирует концепцию о наличии единой культуры этноса, доказанную ранее, напри- мер, Е.М. Залкиндом [1958, с. 166, 169]. При активизации в современной Бурятии нового трайбализма работа, верифицирующая идею исторического единства народа, актуальна.

Изучение темы затруднено отсутствием визуальных следов, т.к. буряты, монголоязычный народ, не оставляли ярких погребальных сооружений и надмогильных памятников. Работа базируется на полевых материалах автора и А.С. Суворовой. Используются также опубликованные этнографические сведения и археологические данные. Привлекаются архивные материалы, в частности, рукопись Б.Б. Бам-баева «Описание погребального обряда и его происхождение» (ЦВРК ИМБТ СО РАН. Ф. 11. Оп. 1. Д. 13).

Историография вопроса

Несмотря на то что нет монографического исследования погребальной обрядности, ее историография обширна: специальные статьи, упоминания в этнографических и археологических работах общего и локального характера и др. [Суворова, 2014, с. 4–9]. Однако работ о типах погребения немного. В рукописи Б.Б. Бамбаева отмечается: «…погребальная обрядность недуховных лиц отличается в деталях. Главный фактор – характер населяемой местности. В степных местах надземное погребение без гроба; в каменистых горных местах сооружения над могилой каменной кучи; в лесных местах сожжение трупа, предание земле в гробу с сооружением надмогильного бугорка или надземное погребение в срубах» (ЦВРК ИМБТ СО РАН. Ф. 11. Оп. 1. Д. 13. Л. 31).

Т.М. Мастюгина, изучавшая похоронную обрядность бурят, разграничила ее специфику у шаманистов и буддистов. Ею выделены традиционные способы: оставление умерших, в т.ч. детей, на поверхности земли; погребение шаманов на помостах, арангасах ; кремация шаманов и простых людей. При трупосож-жении останки оставляли для утилизации хищниками. Погребение в земле на кладбище появилось под влиянием русских. Т.М. Мастюгина отметила, что буряты-буддисты покойных предают разным стихиям (земле, воде, огню, воздуху и дереву) в зависимости от времени года, места смерти и социального статуса [1980, с. 91–93, 96].

Л.Р. Павлинская на материалах окинских бурят и сойотов выявила три типа погребений: наземный (на земле, на земле под сухими деревьями или под каменной кладкой), воздушный (на дереве) и сожжение. Ингумации, по ее мнению, у народов Сибири не было [Павлинская, 2002, с. 240]. Типологию древнебурятских захоронений предложил Н.В. Именохоев. Он выделил скальные, грунтовые, воздушные, кремацию [Именохоев, 2010].

Вариант типологии погребений бурят представлен в диссертации А.С. Суворовой, написанной под научным руководством автора [2014, с. 15–16]. Стереотипы погребения шаманов и буддийских священнослужителей рассмотрены в совместных статьях [Жамбалова, Суворова, 2013, 2015]. При подготовке монографии выяснилось, что тема требует доработки. В данной статье представлены новые материалы, их анализ и полученные результаты.

Типы погребения ординарных людей

Первый тип традиционного погребения бурят – наземный. Он бытовал, видимо, на всей этнической территории. Как наиболее приемлемое для степи наземное погребение практиковалось бурятами задолго до распространения буддизма, но под влиянием последнего получило новый виток развития, который привел к образованию двух подтипов. Первый – традиционное наземное захоронение добуддийского периода. Т.М. Мастюгина считает, что это типичная форма погребения предбайкальских бурят в XVII–XVIII вв., исчезнувшая в середине XIX в. [1980, с. 91]. Существование данной практики в регионе подтверждается археологическими материалами. В Предбайкалье на могильнике Елга XII из восьми вскрытых бурятских комплексов два – наземные захоронения, на могильнике Елга XIII из семи пять – наземные камеры, примыкающие к скальным выходам [Харинский, 2006, с. 180, 192, 194–195].

Гипотеза о том, что у бурят Предбайкалья и Забайкалья до распространения буддизма бытовали схожие типы погребения, корреспондирует с мнением Б.Б. Бамбаева. В 1928–1929 гг. он подмечает принцип внедрения буддийских инноваций: «…в течение нескольких десятков лет совершенно незаметно для населения изменили прежний обряд погребения. Вернее, создали его на основе прежнего обряда» (ЦВРК ИМБТ СО РАН. Ф. 11. Оп. 1. Д. 13. Л. 41). Далее он пишет: «Мне с большим трудом удалось найти старика… По его словам, в старину, когда забайкальские буряты были еще шаманистами, у покойников умывали лицо, чесали косу, одевали его в любимую одежду. Пристегнув к нему его лук, стрелы с колчаном и меч, снабдив его огнивом, ножом, табаком, курительной трубкой, а если женщина – иголкой, ножницами, увозили, посадив верхом на его лошадь. По прибытию на место погребения снимали, клали на потник головой на северо-восток лицом вверх, под голову клали седло правым боком, или в лесных местах хоронили в срубах. Варили в котле чай и брызгали его во все стороны, чтобы земля приняла его, о ставляли при покойнике котел с чаем. Убивали коня на могиле покойника или привязывали его к колу с тем, чтобы че- рез некоторое время издох. Только не оставляли узду» (Там же, л. 41–42).

Специфика трупоположения, наличие погребального инвентаря, надмогильные покрытия технически характеризуют добуддийское наземное погребение как более сложное, чем буддийское. Материалов об открытом оставлении покойных на поверхности земли в то время нет. В XIV–XV вв. насельники При-ольхонья, этническая принадлежность которых все же гипотетична, для усопшего пристраивали к скале конструкцию четырехугольной формы из камней [Харинский, 2006, с. 189]. Археологические данные корреспондируют с этнографическими материалами. В конце XX – начале XXI в. у окинских бурят обнаружены десятки погребений под каменной кладкой. Они расположены на южном склоне отвесной скалы, ориентированы по линии север–юг [Павлинская, 2002, с. 236–237].

Бурятское кладбище и наземное захоронение под прикрытием называют дараан . Б.Б. Бамбаев, работавший в школе у кабанских бурят-шаманистов в 1920 г., пишет: «До последних лет у кударинских бурят покойника не зарывали в землю, а обкладывали досками и над ним сооружали большую кучу из деревьев … не так давно на могиле клали кучу камней, называемую “ дараан ” или делали земляной бугорок, называемый “ булаша ”» (ЦВРК ИМБТ СО РАН. Ф. 11. Оп. 1. Д. 13. Л. 39). Погребение на земле под сухими деревьями существовало у восточно-саянских бурят. В их похоронном обряде заметно соединение шама-нистских и буддистских традиций, характерное для периферийных регионов Бурятии [Павлинская, 2002, с. 236, 241]. При наземном погребении покойника, лежащего на правом боку с правой рукой под головой, с согнутыми ногами, заворачивали в красную или желтую ткань (цвета тибетского буддизма), накрывали сухими деревьями. Иногда тело оставляли в тайге, положив на землю на войлоке, сверху закрывали сушняком. Сани, на которых везли усопшего, разрубали и набрасывали сверху. Коня убивали и оставляли рядом. Тело старались увезти в места, где водились хищные звери, чтобы душа покойного быстрее отошла к предкам [Там же, с. 236–237, 241].

Буддизм откорректировал наземный тип погребения, привнес принципиальные в идеологическом плане инновации. Технологическое упрощение обусловлено буддийской концепцией о жизни и смерти, о теле и душе. Оно было характерно для других буддистов Сибири. У тувинцев завернутый в ткань труп оставляли на земле без погребального инвентаря, укладывая на спине или на боку в позе спящего [Дьяконова, 1980, с. 116–117]. Длительное сохранение данного способа погребения, несмотря на протест Российского государства и Русской православной церкви, Г.М. Осокин связывал с буддизмом. По его словам, хоронили на поверхности земли по приказанию лам, которые вычитали в книгах, что этот человек должен быть погребен именно таким образом [Осокин, 1906, с. 219].

В Забайкалье данный способ был широко распространен в XIX – начале XX в., а в виде реликтов до середины XX в. У агинских бурят он продолжал активно практиковаться в советское время, что обусловлено воззрениями о возможности скорейшего возрождения [Цыденова, 2007]. Погребение на земле тела, завернутого в ткань, либо в тканевом мешке или тонком дощатом гробу зафиксировано археологами в южных степных районах Бурятии во второй половине XX в. [Именохоев, 2010, с. 30]. В 1929 г. Б.Б. Бамбаев, побывав в экспедиции у закаменских бурят, отмечал живучесть обычая (ЦВРК ИМБТ СО РАН. Ф. 11. Оп. 1. Д. 13. Л. 49). Из рассказов информантов следует, что оставление на земле тел взрослых продолжалось примерно до 1940-х гг., реже наблюдало сь в 1950-х гг. Есть свидетельства о такой практике в Кижингинском р-не Республики Бурятии в середине XX в. В фильме Н.С. Михалкова «Урга – территория любви» демонстрируется бытование традиции во второй половине XX в. у монголов Внутренней Монголии.

Наземное погребение буддистов сопровождалось сложными ритуальными действами, проводившимися ламами. Идентичность погребального обряда у монголоязычных буддистов подтверждается следующим материалом. В начале XX в. у алтайских урянхайцев это был единственный способ погребения ( ил тавих ). Покойного выносили из юрты, приподняв стену, отвозили в специально выбранное намоленное место. Местность выбирали солнечную, окаймленную горами с севера и востока. Тело в белом саване, зашитом волосяными веревками, укладывали на землю на правый бок лицом к заходящему солнцу, накрывали белой тканью или бумажным листом с напечатанным буддийским текстом ( номын хүнжэл ). Под голову подкладывали кирпичный чай, покрывали синим хадаком . Покойного ориентировали в сторону близлежащей горы или на север. Старейший бросал зерна в сторону покойника, разбрызгивал водку на четыре стороны, затем ее выпивали. После молитвы три раза обходили тело и уходили [Лхагвасурэн, 2013, с. 129, 131–132].

Наземное погребение бурят с возведением сруба ( мунхан ) было редким. О его существовании свидетельствуют материалы 1864 г. Баргузинской степной думы (ГАРБ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 1208). Б.Б. Бамбаев упоминает о наземном погребении в срубах (ЦВРК ИМБТ СО РАН. Ф. 11. Оп. 1. Д. 13. Л. 56).

Второй традиционный тип погребения рядовых бурят – кремация. Он более прост по сравнению с кремацией сакральных лиц. Несмотря на то что достоверные данные локализуются в Предбайкалье, есть осно- вания предполагать бытование этого обычая на всей этнической территории. В 1760-х гг. М. Татаринов писал, что предбайкальских бурят обоего пола, одетых в лучшую одежду, обложив дровами, кремировали в лесу [Описание…, 1958, с. 20]. В конце XIX в. Е.Э. Сно отмечал кремацию у бурят [1904, с. 27]. М.Н. Хангалов пишет, что они имели обычай сжигать покойников без различия пола и возраста. По мнению исследователя, этот обычай постепенно сошел на нет и в конце XIX в. практиковался только в отношении шаманов [Хангалов, 1958а, с. 387]. Имеется обширный круг полевых материалов, свидетельствующих о кремации в настоящее время не только шаманов, но и рядовых людей в возрасте 70–80 лет и моложе в Эхирит-Булагатском, Боханском и Ольхонском р-нах Иркутской обл. Люди завещают предать их огню, считая, что он очищает от земных грехов и быстро отправляет к предкам [Нанзатов, Содномпилова, 2005, с. 54].

Кремация современных рядовых людей впервые выявлена на ольхонских материалах в конце XX в. Обряд сэлмэдэг (от слова «ясный, чистый») предоставляет душе тысячу лет жизни [Жамбалова, 2000, с. 293]. По убеждениям бурят, душа шамана или он сам в дыму костра поднимается на небо и ведет там приятную жизнь [Хангалов, 1958а, с. 390]. В XVII–XVIII вв. небогатых якутов сжигали с жилищем, а убитых вдали от родных мест кремировали, чтобы пепел доставить на родину [Гурвич, 1980, с. 97].

Забайкальских материалов о кремации про стых людей на рубеже XIX–XX вв. немного. У окинских бурят зафиксировано ее сохранение до советского времени [Павлинская, 2002, с. 238]. В связи с распространением буддизма в Забайкалье кремация, как показано ниже, стала прерогативой лам и изредка знатных людей. Такая же картина у калмыков. Современные буряты, в т.ч. улан-удэнцы, нередко хотят быть кремированными [Басаев, 2011].

Грунтовое погребение (ингумация), наверно, было известно бурятам в дорусский период их истории. Отсутствие достоверных данных, вероятно, связано с тем, что в то время у них не было специальных кладбищ, могилы быстро зарастали. По мнению Б.Б. Бамбаева, в дорусский период так хоронили знатных людей для защиты богатого сопроводительного инвентаря (ЦВРК ИМБТ СО РАН. Ф. 11. Оп. 1. Д. 13. Л. 57). В XVII–XVIII вв. в грунтовых могилах погребали богатых якутов [Гурвич, 1980, с. 97], а у агинских бурят – асоциальных членов общества, самоубийц, преступников и черных шаманов [Цыденова, 2007]. О бурятских погребениях в земле свидетельствуют археологические материалы А.В. Харинско-го, который датирует их российским периодом [2006, с. 194–195].

Много письменных доказательств принуждения бурят к практике ингумации. Она распространя- лась под давлением санитарных требований российской администрации и идеологических Русской православной церкви. Ламаистский обряд ингума-ции в 1860-х гг. описан Д.И. Стахеевым: могила мелкая, в округ нее жерди, обтянутые веревками, к которым привязаны лоскутки с заупокойными молитвами (см.: [Мастюгина, 1980, с. 96]). С течением времени инновация прижилась, ингумация стала четвертым типом погребения рядовых бурят. Она отличалась малой глубиной могильной ямы, отсутствием гроба и пр. Постепенно установился новый тип погребальной обрядности – ингумация в гробу на кладбищах. Она окончательно закрепилась в первой половине XX в. и сейчас доминирует на отдельных бурятских кладбищах.

Типы погребения детей

Специфика погребения детей у бурят связана с их особым социальным статусом. Имел значение возраст ребенка. Выделялись следующие возрастные группы: младенцы, дети до 3–5 лет и от 5 до 12 лет. В Пред-байкалье после 12 лет детей привлекали к участию в обрядах погребения наравне со взрослыми [Ханда-гурова], а значит, и хоронили как взрослых. Традиционное погребение малых детей у бурят, как и у якутов и других народов, обусловлено представлением об их «недочеловечности», поэтому оно не оформлялось ритуально: не делали гроб, не копали могилу, не забивали поминальный скот и т.д. [Бравина, Попов, 1992, с. 161–162]. У бурят их смерть обозначали словом «потерялся» ( гэгдэ ), а про взрослых говорили «отправился в путь», «исчерпал свой век» ( мордохо, наhа бараха, наһанһаа нүгшэхэ ) и т.д.

Первый тип погребения детей – сакральное воздушное захоронение грудничков. Ребенка заворачивали в бересту, обвязывали конопляной веревкой и закрепляли на березе. Данный тип погребения связан с троичной моделью мироздания, культом мирового древа, где крона олицетворяет Верхний мир. Согласно верованиям бурят, оттуда детские души птицами улетают в мир иной, затем спускаются на землю и входят в лоно женщин. В Окинском р-не Республики Бурятии на рубеже XX–XXI вв. сохранялись следы такого погребения [Павлинская, 2002, с. 240].

Второй тип – кремация. На Ольхоне кремировали детей старше 3 лет. В 1840 г. двух утонувших мальчиков 3 и 8 лет на второй день «унесли в лес и сожгли по шаманскому обычаю» [Жамбалова, 2000, с. 292]. Р.И. Бравина и В.В. Попов предполагают, что у якутов детей кремировали [1992, с. 34, 162, 195].

Третий тип – наземное погребение, подразделяющееся на подтипы. Шаманистский обряд наземного захоронения подтверждает А.В. Потанина: «Детей и теперь не закапывают, а закладывают гробик камнями» [1912, с. 25]. У ольхонских бурят такое погребение новорожденных называется дарсалдаг («скучивать, нагромождать») [Жамбалова, 2000, с. 295]. Дети до 3–4 лет считались существами иного мира, которые не уходят в мир мертвых, а получают новое воплощение в другом человеке. Поэтому по буддистскому обычаю, сохранявшемуся до 1930-х гг., ребенка оставляли на расстоянии слышимости стука чайной ступы [Галданова, 1987, с. 63]. К.М. Герасимова отмечала в Кижингинском р-не Республики Бурятии практику оставления покойных детей в степи [1969, с. 113]. В Кижингинском, Джидинском р-нах информанты утверждают, что до 1960-х гг. умерших до 2 лет детей заворачивали в мешочек, привязывали к телеге, везли в степь и, развязав веревку, «теряли». По полевым материалам, в советское время тела оставляли на земле в скалах в примитивном гробике хаптага.

Четвертый тип – ингумация. Известно, что до 1960-х гг. детей до 3 лет хоронили в земле на задах двора у стайки. Этот пример контаминации, появления новой совокупности в результате смешения традиции и инновации не единичен.

Стереотипы погребения сакральных персон социума

Цель статьи не может быть достигнута без обращения к другой стороне общественной жизни – стереотипам погребения сакральных персон социума. Основные результаты исследования темы опубликованы [Жам-балова, Суворова, 2013, 2015]. Целостная картина, иллюстрирующая обе стороны развития, динамизм и стереотипность, создается благодаря проверенным и уточненным выводам этих работ. Здесь социальный стереотип понимается как закрытый для динамического движения универсальный механизм консервации и сохранения инвариантного устойчивого ядра культуры. Стереотипы захоронения шаманов и лам принципиально отличаются и друг от друга, и от типов погребения рядовых людей. Похороны шаманов и лам – строго регламентированное общественное мероприятие, имеющее важное социальное и мировоззренческое значение для социума.

Погребение шаманов у бурят обязательно сопровождалось меморизацией, исходящей из идеи культурного бессмертия. Это именные сэргэ, обо, бариса, символы мирового древа и культа предков [Жамба-лова, 2000, с. 265–269]. Выявлено шесть стереотипов погребения шаманов, их постоянное, точное воспроизведение гарантирует жизнь социуму [Жамбалова, Суворова, 2013]. Одни из них больше распространены в Предбайкалье, другие в Забайкалье. Первый – воздушное (небесное) погребение, когда хоронят на помо- сте (аранга), подвешенном на столбах или между деревьями в шаманских рощах. Оно изредка практикуется в настоящее время вдали от людских глаз. В 2011 г. информанты из Иркутской обл. видели лиственничные колоды, подвешенные на цепях к четырем деревьям в 1970–1980-х гг. Другие встречали лиственничные колоды на волосяных веревках [Там же, c. 136–137]. Информант А.А. Ванкевич в 2007 г. сетовала, что шаманская роща вблизи села, бывшая недоступной обывателям, десакрализируется. Интернет изобилует информацией о бурятских священных шаманских рощах, часто в рекламных туристических целях.

Следующие два стереотипа – это комбинации воздушного погребения с кремацией. Кремация шаманов, технологически и идеологически сложная, не практиковалась в чистом виде и сопутствовала воздушному захоронению на аранге или в дереве. Возможно, она появилась как уступка санитарным нормам для утилизации останков небесного погребения. Второй стереотип состоит из трех этапов: захоронение на помосте; после завершения сакральных дней кремация; захоронение специальным образом собранного праха в дереве. Место погребения называют табиса (место на горном перевале для подношения горным духам). В сосне выдалбливают дупло, куда помещают мешочек с пеплом. Дупло замуровывают, дерево становится шаманским [Хангалов, 1958а, с. 389]. В Баргузинском р-не Республики Бурятии и Иркутской обл. в советское время были шаманские кладбища. Тело шамана помещали на помост, через 49 дней останки кремировали [Ламаизм…, 1983, с. 133]. Третий стереотип – кремация шаманов с захоронением праха в дереве через сакральное время. Место проведения называется шандан ( шандару – «белый пепел»).

Четвертый стереотип – захоронение на горах между камнями. Он вероятно, более распространен в Забайкалье. Инновация могла возникнуть в результате адаптации к условиям буддийского диктата. Об этом свидетельствует следующий рассказ. По велению забайкальских лам был сослан на Ольхон в Сарму се-ленгинский большой шаман Шара- нохой . Он умер на острове и был похоронен на аранге на горе Онтхой. Впоследствии его ко сти, по обычаю забайкальцев, сложили на земле и обложили камнями [Жамбалова, 2000, с. 215]. Здесь налицо совмещение двух типов погребения, воздушного и наземного, отдана дань пред-байкальской и забайкальской традициям. Возможно, наземный способ погребения шаманов на горах, высоких сакральных местах был обусловлен распространением буддизма, когда кремация стала прерогативой лам. Пятый стереотип – погребение на неприступной скале, в горной пещере или специальном гроте. Шамана в его доспехах усаживают, вход закладывают камнями, оставляя просвет, необходимый для покойного [Живописная Россия…, 1895, с. 159].

По сути, все приведенные стереотипы – воздушные погребения. Они реализуют главную идею Вознесения: сакральное лицо возвращается в божественный мир. Так хоронили не только шаманов. Пораженных молнией, как избранников неба, подвергали воздушному погребению. Кузнецов, особо сакральных персон общества, чаще кремировали [Суворова, 2014, с. 22].

Шестой стереотип погребения носит противоположный характер. Это захоронение черных, а скорее, опасных для социума шаманов. М.Н. Хангалов пишет, что их души отправляют в Нижний мир или вовсе уничтожают ритуальными манипуляциями. Для страшных, чаще всего черных, якобы съедавших души людей, шаманов устраивали подземное погребение с применением о сины. Их хоронили лицом вниз, чтоб они не смогли выйти на землю [Хангалов, 1958б, с. 484–485]. Ритуальное грунтовое погребение с применением осины известно сибирским народам и является автохтонным [Жамбалова, Суворова, 2013, с. 136].

Погребение и меморизация буддийских священнослужителей также стереотипны [Жамбалова, Суворова, 2015]. Они проводятся в соответствии с письменными канонами по буддийским книгам. Способ погребения зависит от завещания умершего и гадания, но в большей степени от ранга ламы в буддийской иерархии. Бывали случаи, когда простых лам погребали почти как ординарных людей на земле. Здесь они не рассматриваются. А.М. Позднеев подробно описал два стереотипа погребения перерожденцев (хубилган) Монголии: бальзамирование с по следующей кремацией и бальзамирование с сохранением тела в состоянии мумии шарил [1993, с. 272–275]. В Бурятии институт перерожденцев не получил развития, поэтому эти стереотипы погребения здесь мало известны. Для данного региона первым стереотипом является кремация лам высокого статуса, но ниже ранга перерожденцев. Она практикуется до настоящего времени. Данный обряд проще, чем погребение перерожденцев, но намного сложнее, чем рядовых лам и ординарных людей. Усложнение технологии (специальные печи, использование большого количества топленого сливочного масла, сложные ритуалы и т.д.) обусловлено сакральностью ламы. Для всех буддистов России кремация является прерогативой лам, она воплощает обряд Вознесения. В Забайкалье кремация становится невозможной для мирян. В редких случаях ее добивались знатные люди. После погребения реализуется цикл обрядов по мемориза-ции духовного лица. На следующий или третий день собирают прах, «драгоценность из драгоценностей». Места кремации в дальнейшем хороши для наземного погребения рядовых людей [Гомбожапов, 2006, с. 82]. Прах входит в массу для формования ца-ца - миниатюрных символов космического тела Будды. Прах вкладывают в священные ступы, они нередко именные, посвященные отдельным ламам.

Другой стереотип – грунтовое погребение в специальном коробе, позволяющем поместить усопшего в позе медитации, с последующей эксгумацией, как правило, хорошо сохранившегося тела. За ней следует кремация и меморизация путем заложения праха в ступы. Можно выдвинуть две гипотезы. Стереотип предпочтителен для лам, владеющих тайными знаниями, «способных достигнуть» состояния вечной медитации самадхи . Можно предположить, что он возник в советское время: ламы считали, что после скорого завершения советской диктатуры смогут быть эксгумированы и по традиции меморизированы. Они как бы находились в ожидании прихода новой волны буддизма. Сейчас известны достоверные истории о ламах, захороненных в советское время по завещанию в земле и вернувшихся в виде святынь в постсоветское пространство путем эксгумации, кремации и возведения именной ступы. Их жизнь, смерть и историческая память легендарны. Ландшафты современного Забайкалья изобилуют ступами, а Предбайкалья – шаманскими атрибутами, важными для формирования этнической и религиозной идентичности социума, благоприятной витальной территории, ее туристической привлекательности.

Нетленное тело XII Пандито Хамбо-ламы Д.-Д. Итигэлова – одна из святынь буддизма. Здесь важно акцентировать следующее. По представлениям буддистов, Хамбо-лама Д.-Д. Итигэлов не умер, а ушел в мир иной в 1927 г. по личному решению во время медитации в окружении лам, которых попросил читать нужные молитвы. После обрядов его поместили в кедровый короб и захоронили в земле. По завещанию его извлекали для контроля через 30 и 75 лет. В 2002 г. состоялась окончательная эксгумация. Сейчас Хамбо-лама Д.-Д. Итигэлов находится в Иволгинском дацане и, согласно буддийским верованиям, пребывает в состоянии медитации самадхи , контролируя свое физическое состояние.

Заключение

Типы погребения рядовых и сакральных людей принципиально различны. До кардинальных исторических событий, приведших к динамиче ским изменениям во всех сферах, для рядовых людей было характерно наземное погребение с покрытием и сопроводительным инвентарем и кремация. Они практиковались на всей этнической территории и возникли в результате адаптации к условиям среды обитания в соответствии с мировоззренческими установками. Санитарные требования Российской империи и Русской православной церкви обусловили постепенный пере- ход к ингумации в гробу на кладбищах. Буддизм внес инновации, образованные перекомбинацией элементов традиции, поэтому они быстро укоренились.

Присоединение к России и распространение буддизма привели к появлению в Байкальском регионе двух субрегиональных общностей бурят, различающихся прежде всего религиозной принадлежностью, – шаманистов Предбайкалья и буддистов Забайкалья. Религиозная специфика проявляется и в погребальной обрядности. Выделились два подтипа наземного погребения, шаманистский и буддистский. В периферийных буддийских районах прослеживается контаминация. В Предбайкалье получила распространение кремация рядовых людей, в Забайкалье – наземное погребение без прикрытия, осуществляемое по буддистским правилам. Типы захоронения детей обусловлены их социальным статусом и возрастной группой: воздушное, кремация, наземное, грунтовое. Погребения сакральных персон социума стереотипны. Обязательна последующая меморизация. Выявлено шесть стереотипов погребения шаманов, пять из которых несут идею Вознесения, а один имеет противоположный характер. Захоронение буддийского духовенства проводится несколькими сложными способами. Социальная градация обусловила две линии развития погребальной обрядности бурят. Одна, профанная, характеризуется динамичностью, позволяющей этносу гармонично вписаться в глобальный мир. Другая, сакральная, стереотипна, закрыта для инноваций, что сохраняет традиционное ядро культуры, основу идентичности этноса. Обе линии обеспечивают сохранение и развитие бурятского социума в пространственно-временном континууме.

Принципиально новым в данной типологии является создание раздела о захоронении детей. Также выявлена невозможность воздушного погребения для рядовых людей, акцентировано наличие двух типов наземного погребения, шаманистского и буддистского, прослежена контаминация в периферийных буддийских районах в результате двоеверия. Внесены и другие коррективы.