Трансформация и развитие буддийской церкви Республики Бурятии в постсоветский период (1990-е - начало 2000-х годов)

Начавшаяся в стране во второй половине 1980-х гг. «перестройка» изменила положение буддийской конфессии в Республике Бурятия. Важнейшим событием стало принятие в 1990 г. союзного закона «О свободе совести и религиозных организациях», целью которого было сведение к минимуму государственного контроля над религиозными объединениями. Закон 1990 г. полностью признал право на религиозную деятельность без предшествующей регистрации. Был введен запрет на организацию специальных учреждений для наблюдения за деятельностью религиозных объединений [Фурман, Каариайнен, 2000, с. 144]. Результатом стало возникновение на территории постсоветской России большого количества религиозных общин, в т.ч. нескольких десятков буддийских.

Институциональные преобразования в начале 1990-х гг. поставили буддийскую Сангху России в непростое положение. Сложившиеся условия требовали реформы административного аппарата церкви, выработки стратегии развития в новых условиях, другой формулы взаимоотношений с республиканской и федеральной властью, с зарубежными буддистами. Новым дацанам остро не хватало квалифицированных священнослужителей. В начале 1991 г. при Иволгинском дацане была открыта буддийская школа, которую позднее преобразовали в институт «Даши Чойнхорлин». Еще один буддийский институт открыли при Агинском дацане [Дамдинжапова, 1999, с. 6].

В 1990-х гг. стали явными острые противоречия в Центральном духовном управлении буд- дистов (ЦДУБ). Рост разногласий был вызван рядом причин.

• 1.    В советское время буддистов СССР (Бурятии, Тувы, Калмыкии) усилиями советского руководства объединили в одну организационную структуру. С распадом союзного государства из состава ЦДУБ вышли организации Тувы и Калмыкии (ПМА-2005, интервью с председателем ЦРБО «Майдар» Ф.С. Самаевым, 18 февраля). С выходом в 1990 г. закона «О свободе совести и религиозных организациях» и исчезновением контроля со стороны партийно-государственного аппарата необходимость в сохранении единства отпала. Кроме того, выходу общин из состава ЦДУБ способствовало то, что некоторые региональные лидеры стремились поставить под контроль «свои» структуры буддистов, следовательно, не были заинтересованы в сохранении единой религиозной организации.

• 2.    Возникло много независимых дацанов и общин, а священнослужители были не только из Бурятии, но и из Монголии, Китая, Индии. Недостаточная проработанность правовой базы функционирования буддийской Сангхи в новых условиях породила немало разногласий с независимыми религиозными деятелями и организациями (ПМА-2005, интервью с председателем ЦРБО «Майдар» Ф.С. Самаевым, 18 февраля).

• 3.    Изменение положения церкви в обществе совпало с уходом старого поколения лам, получивших образование еще до начала гонений на буддийскую церковь в 1930-е гг. В начале 1990-х гг. не было признанного всеми авторитетного священнослужителя, который мог бы взять руководство делами Сангхи России [Базаров, 1998, с. 3].

• 4.    Противоречия во взглядах на дальнейшие пути развития церкви возникли уже внутри нее, между разными поколениями священнослужителей. В этот переломный период появилось много служителей культа, недостаточно ясно понимавших существующие проблемы, задачи и стратегию дальнейшего развития Сангхи, что способствовало кадровой чехарде и перестановкам (ПМА-2005, интервью с руководителем Сангхи России хамбо-ламой Д. Аюшеевым, 14 марта).

В первой половине 1990-х гг. сменилось несколько Хамбо-лам. В 1995 г. был избран ныне действующий Бандидо Хамбо-лама Дамба Аюше-ев. Старый устав ЦДУБ, существовавший около 50 лет, не соответствовал новым реалиям, и его в 1996 г. заменили новым. Центральное духовное управление буддистов переименовали в Буддийскую традиционную Сангху России (БТСР). В состав обновленной Сангхи вошли около 20 дацанов Бурятии и буддийских общин России. Религиозные организации Тувы и Калмыкии в новую структуру не были включены [Бадмаринчинов, 1996, с. 4].

Руководство Сангхи России на следующих этапах развития основной задачей считало возрождение сильной церковной организации, объединяющей всех буддистов традиции гелугпа на территории Бурятии. При этом упор делался на установление позитивных отношений с федеральным центром. Д. Аюшеев считает, что именно буддийская церковь должна встать во главе возрождения бурятского этноса, его духовности и культуры (ПМА-2005, интервью с руководителем Сангхи России хамбо-ламой Д. Аюшеевым, 14 марта).

Международная деятельность традиционно была важной составляющей функционирования Сангхи. Советские руководители использовали авторитет буддизма в странах Азии для решения внешнеполитических задач. С 1956 г. Сангха СССР участвует во всех конференциях Всемирного братства буддистов (ВББ) – крупнейшей буддийской международной организации. Буддисты СССР неизменно выступали против войны во Вьетнаме, призывали «решительно выступить за полное запрещение ядерных испытаний, за запрещение и уничтожение всего ядерного оружия, за всеобщее и полное разоружение, за мирное сосуществование государств с различным социальным строем» [Из истории…, 2001, с. 204]. Они боролись с представителями правого, проамериканского крыла ВББ, которые считали, что подобные проблемы не должны рассматриваться, т.к. носят политический характер.

Руководство СССР небезосновательно считало, что ВББ стоит в стороне от обсуждения проблем, связанных с разоружением и войной во Вьетнаме. Это было связано с интересами внешней политики США. В 1966 г. на VIII Генеральной конференции этой организации усилиями правого руководства принято решение о запрещении ВВБ прямо или косвенно вмешиваться в политические дела.

В ответ левое крыло, поддерживаемое Советским Союзом, организовало в 1970 в г. Улан-Баторе Азиатскую буддийскую конференцию за мир (АБКМ). Основной целью организации стала координация действий буддистов в борьбе за мир, разоружение и нераспространение ядерного оружия. ЦДУБ СССР в Иволгинском дацане стало одним из центров АБКМ. Основные задачи организации были изложены в резолюции VII Генеральной конференции, проходившей в августе 1982 г. в г. Улан-Баторе: принимать активное участие в мероприятиях, предпринимаемых ООН, ЮНЕСКО и др. организациями, по обеспечению мира, дружбы и разоружения, выступать против агрессивных действий Израиля по отношению к Ливану и Палестине. Представители АБКМ принимали участие в международных конференциях, круглых столах [Брянский, 1986, с. 74].

После распада СССР проблемы внешней политики отошли на второй план. В связи с этим зарубежная деятельность буддистов значительно сократилась. Одна из первых попыток оживить конференцию приходится на 1996 г. В японском г. Токио 24–28 мая того года состоялось рабочее заседание организации. Российскую делегацию возглавил Хамбо-лама Д. Аюшеев [Дондоков, 1996, с. 2].

Летом 1997 г. в г. Улан-Удэ прошло заседание Исполнительного совета АБКМ, на котором решено провести в июле 1998 г. IX Генеральную конференцию под девизом: «Духовное развитие делает мир устойчивым». Она прошла с 7 по 11 сентября 1998 г. в г. Улан-Баторе. На конференции присутствовал 121 делегат из большинства стран, где буддизм играл значительную роль в общественной жизни. Приехали гости из буддийских организаций России, Сингапура и Тайваня, а также делегация Буддистской ассоциации Китая (БАК), которая в заседаниях участия не принимала. В выступлении, которое было распространено, но не озвучено, делегация БАК выдвинула два условия своего вступления в АБКМ: 1) переименование Тайваньского национального центра АБКМ в Китайский тайваньский центр; 2) исключение Департамента по делам религии и культуры правительства Далай-ламы XIV из состава членов АБКМ. Секретариат и Исполнительный совет АБКМ не рассматривал вопрос о вступлении БАК в состав организации, т.к. заявление об их вступлении в АБКМ не поступило (ПМА-2005, из личного архива пресс-секретаря Буддийской традиционной Сангхи России Б. Дондокова). На X Генеральной конференции, прошедшей в г. Вьентьяне (Лаос) с 18 по 22 февраля 2003 г., были приняты документы, осуждающие международный терроризм, а также одностороннее нарушение устава ООН со стороны США по развязыванию войны в Ираке.

Одной из главных задач, которая на данном этапе стоит перед руководством буддийской Сангхи, является решение вопроса о визите Его Святейшества Далай-ламы XIV в Россию. На организацию приезда лидера буддистов значитель- ное влияние оказывают взаимоотношения России и Китая. Китайское правительство рассматривает Далай-ламу как сепаратиста и весьма болезненно относятся к тому, что его где-то принимают официально. Для российских властей Китай является важным стратегическим партнером, крупнейшим импортером российского вооружения. Китайские власти заключают с Россией контракты на поставку различного оружия [Бадмаев, 2001, с. 3]. Китай – возможный крупный потребитель российской нефти и газа. По мнению руководства БТСР, в данном случае требуется гибкий подход, дипломатический такт и выбор момента. Бандидо хамбо-лама готов начать организацию встречи, но при условии согласия МИД России.

Таким образом, буддийская церковь Бурятии с начала 1990-х гг. претерпела значительную трансформацию. Сангха в XXI в. продолжила процесс консолидации, а в БТСР вошли прежде самостоятельные буддийские общины Бурятии и России. Руководство БТСР твердо позиционирует себя в качестве сторонника проводимой российским правительством внешней и внутренней политики. В целом, буддийская церковь Бурятии приобрела значительный вес в религиозном и политическом плане.