Трансъязычие как разновидность лингводидактической образовательной политики в современных англоязычных исследованиях

Задача обобщения и систематизации актуальных англоязычных научных публикаций по теме трансъязычия решалась нами в рамках НИР, поддержанной грантом Президента РФ для молодых ученых – кандидатов наук. В фокусе исследования находилось понятие трансъязычия (trans- languaging), которое, как было установлено нами, рассматривается зарубежными, преимущественно американскими теоретиками в четырех основных ипостасях: педагогический метод, коммуникативная практика, общественная и образовательная идеология, лингвистическая теория

* Исследование выполнено при финансовой поддержке гранта Президента Российской Федерации для государственной поддержки молодых российских ученых – кандидатов наук (номер гранта: МК-4297.2021.2).

Трансъязычие как разновидность лингводидактической образовательной политики в современных англоязычных исследованиях

Головко Николай Вячеславович кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры русского языка как иностранного, Северо-Кавказский федеральный университет, город Ставрополь. Сфера научных интересов: прикладная лингвистика, лингводидактика, лексикография. Автор более 75 опубликованных научных работ.

Сам по себе термин «трансъязычие», как следует из литературы по теме, понимается как свободное смешивание нескольких языков при создании высказывания и считается естественной способностью любого билингва. Содержательный охват термина со временем расширяется, и в него включается не только само по себе смешивание языков, но и отношение к нему – в учебном процессе, в обществе и так далее. Соответственно, образовательная политика, в рамках которой допускается смешивание языков, тоже может называться трансъязы-чием. Естественным и логичным представляется применение подобных политик и идеологий в области лингводидактики, составляющей часть прикладной лингвистики. В настоящей статье мы представим некоторые результаты обобщения современной англоязычной научной мысли в области трансъязычия как образовательной политики, что способствует достижению конечной цели вышеупомянутой НИР – разработать рекомендации по учету специфики трансъязычных и мультиязычных коммуникативных практик иностранных студентов в российской высшей школе.

Обзор источников по теме нашего исследования, фрагментом которого является эта статья, охватил 76 англоязычных научных работ о трансъязычии и мультиязычии, опубликованных в период с 2011 по 2021 год в открытом доступе, в том числе в рецензируемых периодических научных изданиях, включенных в международ- ные библиографические базы данных Web of Science и Scopus, а также в репозитории ResearchGate. В проанализированных работах мы выделяли ключевые темы, после чего группировали публикации вокруг нескольких опорных исследований, в которых, на наш взгляд, та или иная тема была представлена наиболее полно.

Концептуализация трансъязычия как образовательной идеологии развивается, насколько мы можем судить по нашей выборке публикаций, в основном группой теоретиков и практиков из Нью-Йоркского городского университета, возглавляемой профессором О. Гарсией. Многие публикации сущностно представляют собой одобрительные или критичные отклики на идеи и работы ньюйоркцев, такие, например, как энциклопедическая статья С. Вогель и О. Гарсии [10], которая представляет взгляды этой школы, в том числе и на идеологическую ипостась трансъязы-чия, а также монографии (см., напр.,[3; 9]) и ряд «программных» статей (в частности, [2; 6; 7]).

Обобщая тезисы из изученных нами публикаций, можно получить следующую конструкцию: трансъязычие ведет к равноправию членов общества, поскольку в рамках этой парадигмы все языковые практики рассматриваются как одинаково ценные и ничьи речевые особенности не подвергаются угнетению, в то время как прежние, традиционные образовательные идеологии навязывают людям приоритет-

62 Вестник Российского нового университета62 Серия «Человек в современном мире», выпуск 4 за 2022 год

ность тех или иных языков, поддерживаемых государствами, и тем самым подавляют считающиеся неприемлемыми или недопустимыми языковые практики меньшинств, лишая таких людей свободы самовыражения («идеологическая стигматизация», как это сформулировано у М. Бономи [1]). Ньюйоркцы полагают, на наш взгляд, что важно превращать учебное заведение в такое пространство, где трансъязычие не только допускается, но и поощряется, максимально раскрывая тем самым потенциал каждого учащегося, и не создавать у людей представления о том, будто одни речевые особенности возвышают их в социальном отношении, а другие принижают. Кроме того, как нам представляется в результате ознакомления с перечисленными выше публикациями, трансъязычная образовательная идеология предписывает отказываться от стремления к усвоению какого-либо конкретного языка (например, английского или китайского) в пользу развития коммуникативного репертуара, или, выражаясь иначе, коммуникативной компетенции, то есть способности решать определенные задачи с помощью речевой деятельности.

Как следствие, трансъязычие как образовательная идеология позиционируется ее сторонниками как отход от традиционных представлений, согласно которым следует обучать людей определенным языкам или на определенном языке – в совокупности со всей вспомогательной терминологией, которая окружает этот процесс: «первый язык», «второй язык», «целевой язык», «носитель языка» и прочей. По мнению ньюйоркцев, этот подход является ошибочным, поскольку в его рамках некий язык возводится в ранг вышестоящего и образовательная деятельность, будь она лингводидактической или какой угодно другой, подчиняется этому: учащимся запрещают пользоваться иными, «вторичными» языками из опасения, что это негативно повлияет на изучение основного языка или на обучение на основном языке. Неоднократно упоминаемый ньюйоркцами и другими исследователями канадский специалист Дж. Камминс образно назвал подобную ситуацию «два одиночества» (two solitudes): языки билингва искусственно изолируются друг от друга. При таком подходе иные языки воспринимаются как источник негативного влияния, а сами билингвы с их склонностью смешивать языки оцениваются как недостаточно хорошо владеющие основным языком, как нежелающие хорошо овладеть основным языком и тому подобное, то есть опять же предстают в невыгодном свете. Как отмечается в работе С. Сембианте и Чж. Тяня, происходит фокусировка исключительно на том, чего им недостает, а не на том, чего они уже достигли [8, с. 53]. Изучающие второй или иностранный язык позиционируются как «вечные ученики» (там же), которые постоянно стремятся достичь уровня «носителей языка», но никогда его не достигают, а следовательно, обладают заведомо более низким коммуникативным потенциалом по сравнению с ними. «К концу XX века некоторые теоретики и исследователи в области изучения вторых языков начали подвергать сомнению возможность и валидность нежелательной и недостижимой компетенции “как у носителей языка”», – гласит введение к обзору источников М. Хасана и соавторов [4, с. 94].

В противоположность вышеописанному трансъязычная идеология предлагает рассматривать смешивание языков и другие подобные практики позитивно, то есть позиционировать многоязычных учащихся не как «вечно дефицитных» преследователей идеала, до которого им ни-

Трансъязычие как разновидность лингводидактической образовательной политики в современных англоязычных исследованиях

когда не добраться, а как компетентных участников коммуникативного процесса, чей арсенал средств общения является более широким, чем у моноязычных людей, и обеспечивает более разнообразный спектр способов взаимодействия с другими и с окружающим миром. Наличие дополнительных языков при рассмотрении через эту призму становится не помехой, а полезным ресурсом, при помощи которого можно добиться более высоких результатов. Трансъязычие как образовательная идеология, насколько можно судить по нашей выборке публикаций, призывает поощрять использование нескольких языков в учебном процессе, воспитывать в учащихся представление о правильности применения всех имеющихся у них языковых и коммуникативных ресурсов, отказываться от осуждения подобных практик и противодействия им. По мнению ньюйоркцев, необходимо не столько обучать людей отдельно взятым языкам, сколько расширять их репертуар инструментов общения безотносительно к тому, с каким именно языком принято связывать те или иные из этих инструментов.

Насколько мы понимаем замысел теоретиков нью-йоркской школы, постепенное распространение подобной «терпимости» к трансъязычию через образовательные учреждения, когда люди с детства привыкают к идее о корректности и легитимности смешивания языков и не наблюдают негативных примеров осуждения кого-либо за использование расширенного, нестандартного коммуникативного репертуара, должно приводить к переходу трансъязычия на уровень общественной идеологии, где через разрушение языковых и социальных иерархий оно будет способствовать построению более справедливого общества, в котором нет места осуждению этнических или социальных меньшинств за их специфические языковые и речевые практики, отличающиеся от общепринятых. В настоящее же время, как полагают О. Гарсия и ее коллеги, общество принуждает многоязычных людей подавлять часть их коммуникативного арсенала и использовать только «одобряемые» инструменты, принадлежащие только к одному из их языков, в то время как моноязычные люди практически полностью свободны в этом отношении и могут применять почти весь свой репертуар, что, на взгляд американских специалистов, по определению несправедливо и имеет оттенок стигматизации.

В контексте современных общественных течений, характерных для Соединенных Штатов Америки, «позитивная» ориентация трансъязычия как идеологии, в рамках которой предлагается поддерживать и хвалить, вместо того чтобы критиковать и осуждать, не вызывает удивления. Нам представляется, что взгляды нью-йоркских теоретиков несколько идеализированы – возможно, вследствие восхищения новыми перспективами, которые открылись перед ними. Трудно упрекать исследователя, увидевшего возможность внести существенный вклад в прогресс человечества. При этом, на наш взгляд, не приходится сомневаться в том, что в будущем трансъязычие как образовательная и общественная идеология подвергнется конструктивной критике, которая позволит очертить пределы ее возможностей. Удачным подтверждением, как нам представляется, служит критическая статья Ю. Ясперса [5]: так, в противовес вышеописанным идеям автор замечает, что даже полностью трансъязычная школа, вероятно, все равно будет подавлять какие-либо части коммуникативного репертуара учащихся (вроде расистских высказываний) и развивать у них новые умения

Вестник Российского нового университетаСерия «Человек в современном мире», выпуск 4 за 2022 год

наподобие академического письма, тем самым «колонизируя» их речь [5, с. 4] Нельзя исключать и, например, того, что трансъязычие как образовательная и общественная идеология подходит лишь тем социумам, которые характеризуются сверхразнообразием: в конце концов, черты общества часто производны от материальной (физической) среды. Эти и другие вопросы ожидают своих исследователей.