Участие женщин в органах государственной власти современного Вьетнама: проблемы и перспективы

DOI:

Цитирование. Карадже Т. В., Чан Тхи Ми Нгок. Участие женщин в органах государственной власти современного Вьетнама: проблемы и перспективы // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4, История. Регионоведение. Международные отношения. – 2022. – Т. 27, № 5. – С. 184–193. – DOI:

Введение. Проблема исследования гендерного аспекта участия в системе государственного управления важна как в теоретическом, так и прикладном значении. В большинстве современных стран действующие политики в основном мужчины, и Вьетнам не является исключением. В стране, которая сегодня активно развивается и включена в процессы международной интеграции, доля участия женщин в органах государственного управления все еще незначительна.

Несмотря на то что сегодня все больше женщин занимают важные административные позиции, во Вьетнаме по-прежнему существует гендерное неравенство в руководстве государственных институтов на всех уровнях политической системы, что препятствует эффективному развитию современного общества.

Методология. Теоретическими предпосылками исследования участия женщин в государственной системе управления является гендерная теория, цель которой не просто исследовать различие в социальных статусах, социальных ролях мужчин и женщин, но рассматривать сложившуюся систему властных отношений через призму гендерных различий [1; 4; 5]. Так, Д. Камерон рассматривает понятие «гендер» во взаимосвязи с другими понятиями властных отношений [22]. Дж. Батлер в своих работах ставит вопрос о том, что же предшествует формированию определенных социальных ролей мужчин и женщин – биологический пол или сложившаяся иерархия по гендерному признаку: «Не является ли подчинение процессом, с помощью которого регуляторы (социальные нормы) производят гендер?» [2, с. 24].

Значительный вклад в изучение гендерной проблематики внес международный проект «Повышение роли и расширение участия женщин в политических процессах» Регионального Бюро ПРООН по странам Европы и Содружества Независимых Государств, предложивший рекомендации в области законодательства, «регулирующего политическое участие женщин с целью преодоления барьеров, препятствующих занятию женщинами руководящих должностей» [17, c. 38].

Проблема политического участия женщин и поиска эффективных форм представительства женщин актуальна и для российской политической науки, и для политической практики. Как отмечает Н.А. Шведова: «В интересах партийного развития должна проявляться забота о выращивании молодых женских кадров, чему могли бы способствовать различные программы подготовки женщин-лидеров» [21, с. 26]. Г.Ф. Беляева также акцентирует внимание на том, что «дискуссии по поводу механизмов включения женщин во властную пирамиду подтверждают потребность решить назревшую проблему» [3, с. 158]. Проблема ментального восприятия власти является предметом пристального научного интереса [7], в том числе и проблема восприятия общественным сознанием женщин-руководителей. По мнению Т.Б. Рябовой, значение гендерных стереотипов трудно переоценить, так как они «могут оказать весьма негативное влияние на интерпретацию мотивов поведения и результатов деятельности человека на основании его гендерной принадлежности» [19, с. 9], что особенно ярко проявляется в политической сфере. «Если политик-мужчина пересматривает свое решение, то это скорее трактуется как мудрость, как политическая хитрость; если отступает политик-женщина, то это намного чаще трактуется как женская слабость и женская неразумность» [19, c. 9].

Научный проект под руководством М. Сюннерберга «Женщины во Вьетнаме: роль и место в истории и в современной общественно-политической жизни», исследующий «эволюцию роли и места женщин в традиционном и современном вьетнамском обществе, семье и общественно-политической жизни» [20, с. 78], внес значительный вклад в изучение проблемы восприятия общественным со- знанием женского лидерства. Во вьетнамской политической науке эта проблематика нашла свое отражение в исследованиях До Тхи Тхач Тхать, Чань Тхи Ван Ань, Фан Тханх Тхань Кхои [9; 26; 27].

Работы Нгуен Тхи Туйет Нга и Жэан Муро стали основанием для анализа влияния традиционных конфуцианских ценностей на представления о роли и значении женщин в управлении государством [23; 24].

В статье были использованы статистические данные как эмпирическая база исследования политического участия женщин в системе государственного управления Вьетнама [10; 14].

Выводы статьи опирались на анализ нормативно-правовых документов, определяющих стратегию гендерной политики во Вьетнаме [13; 15; 18].

Анализ. Гендерный анализ, как составляющая государственной политики, обеспечивает практическую основу для формирования управленческих стратегий. На основании результатов этих исследований разрабатываются рекомендации для стратегических и тактических целей государственной политики, учитывающие гендерные различия [15; 18].

В политической науке понятие «гендер» акцентирует внимание на том, что у мужчин и женщин есть не только определенные общие черты, но и гендерные различия, и во многом эти различия очень существенны. Это не только различия в биологических функциях организма и поведении, но и в представлениях о роли и месте мужчин и женщин в социальнополитической практике. По мнению Р. Коннелла, «гендер – это организованная вокруг репродуктивной сферы структура социальных отношений, а также обусловливаемый ею набор практик, которые помещают репродуктивные различия между телами в социальные процессы» [11, c. 273].

Гендерный анализ в политической науке представляет собой информацию о статусе, гендерных стереотипах, интересах и потребностях мужчин и женщин в области политики. Исторически сложилось так, что в каждом обществе вырабатывались свои представления о социальных ролях мужчин и женщин. «Гендерные стереотипы, совершенно очевидно, включают оценочные суждения с разными знаками – и негативными, и позитивными. Важно изучить культурную специфику гендерных стереотипов и понять, как коррелируются гендерные стереотипы с разными статусными позициями – национальностью, классовыми различиями, возрастом; разделяются ли они в равной мере мужчинами и женщинами в разных социальных слоях; оценить роль, которую они играют в существовании гендерной асимметрии в политической и экономической сфере, и влияние, которое они оказывают на статусные характеристики женщины и ее социальные роли» [19, с. 12].

В современном Вьетнаме гендерная проблематика становится важной составляющей государственной политики. В стране уделяется особое внимание расширению прав и возможностей женщин во всех сферах общественной и политической жизни и устранению гендерной дискриминации, что нашло свое отражение в постоянно развивающейся законодательной базе. Так, Конституция Вьетнама 1959 г. была дополнена рядом новых прав граждан, среди которых право женщин на равную заработную плату с мужчиной, на отдых до и после родов с сохранением заработной платы. Конституция 1992 г. установила право независимо от пола избирать и быть избранным в Национальное Собрание, Народные Советы. Права вьетнамских женщин регулируются множеством поправок и дополнений к Конституции 2013 г., которые в большей степени соответствуют не только политическим, экономическим и культурным условиям страны, но и международным конвенциям, а также дополняются в соответствии с конституционными тенденциями других стран [12].

Исходя из международных обязательств, вьетнамское законодательство также закрепило все политические права женщин, изложенные в Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. В этом документе международного права достаточно полный набор юридических положений по защите политических прав женщин и правовых санкций за их нарушение [16]. Там же в ст. 7 уделяется внимание праву женщин «избираться во все публично избираемые органы; участвовать в формулировании и осуществлении политики правительства и занимать государственные посты, а также осуществлять все государственные функции на всех уровнях государственного управления» [16].

Участие женщин в системе государственного управления является не только фактором установления равного правового положения женщин с мужчинами, но и рассматривается как проявление социальной справедливости. По формальным признакам женщины имеют равные политические права с мужчинами, но для реального равенства женщинам необходимо предоставить реальную возможность участия в государственном управлении, что и будет гарантией реализации их политических прав и гендерного равенства. Однако каждое государство принимает самостоятельное решение о формах и видах реализации прав женщины не только в соответствии с законодательством, но и с учетом социокультурных и экономических реалий.

Как отмечает вьетнамский исследователь Ву Тхи Ку, у женщин и мужчин разные потребности, интересы, жизненный опыт и способы видения проблем, что определяет различие в принятии управленческих решений. Усиление женского кадрового состава государственной власти будет способствовать более сбалансированной и устойчивой социальной политике, реализации интересов и прав женщин в общественно-политической практике [8, с. 58].

Женщина-руководитель – это феномен, анализируемый с различных теоретических позиций. С организационно-кадровой, женское лидерство – это эффективность работы женщин в системе государственного управления, которое определяется такими критериями, как образование и профессиональная квалификация; возраст и здоровье; место работы; позиция в структуре чинов и должностей; классификация результатов аттестации в системе государственного управления.

С точки зрения личностной психологии управленческие качества женщины проявляются в умении получать и обрабатывать информацию; планировать стратегии развития; решать кадровые вопросы; организовывать производственный процесс; мобилизовывать подчиненных для реализации цели; решать споры и конфликты как внутри организации, так и между организацией и внешним миром; контролировать работу персонала; знать информационные технологии и иностранный язык; быть стрессоустойчивой [23; 25].

Практика свидетельствует, что в процессе своей деятельности женщины-руководители прикладывают больше усилий, чем мужчины, что обусловлено исторически сложившимися гендерными стереотипами. В традиционном общественном сознании вьетнамского общества сформировался образ женщины, который коррелируется с такими чертами, как мягкость, эмпатия, доброта, терпимость, умение прощать, ориентация на семейные ценности. Однако в политической практике сложился другой образ лидера, наделенный такими психологическими чертами, как решительность, смелость, настойчивость, жесткость и непримиримость в отстаивании своей позиции.

На восприятие женщины-руководителя также сильное влияние оказывает конфуцианская традиция «уважения мужчин и неуважения женщин» (вьет. – trọng nam khinh nữ), создавая сложные психологические коллизии, связанные, с одной стороны, с восприятием руководителя как женщины, а с другой – восприятием ее как руководителя. Различие в ожиданиях предполагает, что женщины-руководители должны демонстрировать и «мужские», и «женские» качества и сочетать управленческие навыки с мягкостью, добротой, уступчивостью [24, tr. 46]. В то же время мягкость руководителя воспринимается общественным сознанием как недостаточность зрелости и напористости. Поэтому, чтобы женщина могла занять руководящую должность, ее поведение должно не только соответствовать «мужским» качествам и правилам поведения, но и должно превосходить по эмоциональному накалу и решительности занять эту лидирующую позицию. Зачастую женщина-руководитель вынуждена проявлять более жесткую волю, чем мужчина в отстаивании своих позиций и интересов. Эти сложности и стереотипы в восприятии женщины руководителя далеко не всегда находят поддержку не только среди мужской, но и женской части населения вьетнамского общества [9, с. 54].

Согласно результатам исследований Нгуен Туйет Нга, на нежелание женщин заниматься управленческой деятельностью оказывает влияние и такой фактор, как загруженность и ненормированность рабочего дня, что негативно сказывается на сохранении гармоничных отношений в семье. В современном вьетнамском обществе до сих пор именно конфуцианские семейные ценности являются мерилом достоинства женщины, а не ее профессиональные достижения. Теория «трех послушаний и четырех добродетелей» и сегодня определяет отношения женщин с их семьями, мужьями и детьми [23, tr. 34].

Статистика свидетельствует, что процентное соотношение мужчин и женщин в руководящем пуле государственной власти различно в зависимости от уровней государственной власти, министерств и ведомств, а также территориального фактора. Процент женщин, возглавляющих министерства и государственные учреждения составляет менее 25 % [10, с. 45]. Если рассматривать число женщин-руководителей во Вьетнамском информационном агентстве – 41,76 %; Министерстве юстиции – 31,17 %; Радио Вьетнама – 25,25 %; Государственном банке Вьетнама – 24,03 % [14, с. 18].

Этот показатель низок в таких агентствах, как Министерство общественной безопасности – 1,89 %; Государственная инспекция – 6,90 %; Министерство сельского хозяйства и развития села – 8,90 %; Вьетнамская академия наук и технологий – 9,23 %; Министерство транспорта – 9,36 % [14, с. 18]. В основном женщины занимают должность заместителя руководителя структуры.

В провинциях сложилась следующая ситуация: председатель Народного комитета – 0,14 %; заместитель председателя Народного комитета – 2,17 %; директор департамента – 18,21 %; заместитель директора департамента – 79,48 %. Так, статистика свидетельствует, что только 11,9 % от общего руководящего состава провинций составляют женщины, и также в основном на должности заместителя руководителя [10, с. 8].

На уездном уровне общее количество женщин, занимающих руководящие должности, – 9,98 %. Среди них должность председателя Народного комитета – 10,44 %; заместителя председателя Народного комитета – 10,44 % [10, с. 8]. Вновь видим картину, что должность руководителя района занимают в основном мужчины, а женщины – должность заместителя руководителя. На уровне коммун-общин на должность председателя Народного комитета приходится 18,88 % женщин, на должность заместителя председателя Народного комитета – 81,12 % [10, с. 12].

Различны показатели женщин-руководителей и по территориям. Город Хошимин – это населенный пункт с самым высоким процентом женщин-руководителей – 32,18 %, далее следуют города Дананг – 25,79 %, провинции Лангшон – 25,76 %, Туенкуанг – 24,39 %, Лаокай – 19,05 %, Хайфон – 18,31 % и Кант-хо – 18 % [14, с. 4]. Между тем в городе Ханой, провинциях Куангнгай и Бакльеу доля женщин-руководителей ниже 5 % [14, с. 6].

Результаты. Несмотря на то что Вьетнам подписал ряд международных конвенций, ратифицировал ключевые международные документы, в том числе Конвенцию о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (CEDAW), ситуация в этой области остается нерешенной.

Совершенствование законодательства с целью увеличения кадрового состава в руководстве органов государственного управления должно коррелировать с совершенствованием механизма реализации закона. Это два нераз- делимых этапа, которые в действительности должны быть одним целым и взаимно поддерживать друг друга. Однако в реальной жизни не всегда принятые законы и постановления поддерживаются системой практических мер по их реализации. Реальная картина кадрового состава партийных, государственных и общественных структур свидетельствует о продолжающейся дискриминации по гендерному признаку, основные показатели роста приходятся на должность заместителей руководителя.

В этой связи правительством СРВ были приняты Национальные стратегии и программы в области гендерного равенства и установлены показатели женского представительства и участия женщин на различных уровнях в области партийного строительства и государственного руководства. Задача Национальной стратегии гендерного равенства на период 2021–2030 гг. заключается в том, чтобы в партийных учреждениях, в органах государственной власти, в общественно-политических организациях женщины-руководители составляли не менее 30 % [13].

На практике существует множество ограничений и препятствий для участия женщин в системе государственной власти, и среди них – отсутствие системы контроля за реализацией государственной программы в провинциях [28]. Особенно на «низовом уровне» наблюдается гендерный дисбаланс – в подавляющем большинстве населенных пунктов руководители администрации, включая партийный комитет, местные органы власти – мужчины.

В этой связи Главное статистическое управление (GSO) в 2011 г. приняло систему мер для контроля за реализацией Национальной программы, инициировало увеличение численности женщин-руководителей в отдаленных и изолированных районах, а также были ужесточены меры по отношению к государственным служащим, не выполняющим государственную программу гендерного равенства.

Другой важной мерой, влияющей на успешность реализации Национальной программы, является институциализация правовых документов, положений международных конвенций, имплементация их во вьетнамское законодательство, что представляется проявлением законодательной ответственности перед собственным народом и международной общественностью.

Препятствующим фактором является отсутствие координационных связей внутри государства между общественными и политическими структурами. Так, «между Союзом женщин Вьетнама и Национальным комитетом по улучшению положения женщин, а также министерствами, ведомствами и агентствами отсутствует тесная и синхронная координация в реализации права женщин на участие в политической жизни» [23, tr. 13].

Как отмечает Жэан Муро, правительству также необходимо обратить внимание на важность укрепления взаимосвязей с международными женскими организациями в регионе, особенно в странах с политической системой, подобной Вьетнаму, чтобы женщины могли более активно участвовать в международной деятельности по реализации политики гендерного равенства [24, tr. 45].

По мнению исследователя Phạm Ngọc Tiến, существует также множество форм скрытой дискриминации, среди которых и правовая база, создающая барьер на пути карьерного продвижения женщин. Из-за разницы возраста выхода на пенсию мужчин и женщин органы власти на всех уровнях не считают важным создание женского кадрового резерва. Сложившаяся практика во Вьетнаме показывает, что с точки зрения экономической эффективности обучение женского персонала менее выгодно, чем мужского. И не только потому, что продолжительность рабочего времени у женщин на 5 лет меньше, но и потому, что женщин-руководителей старше 50 лет не рекомендуют для дальнейшего продвижения по службе.

Существуют также препятствия со стороны чиновников, чьи гендерные стереотипы в отношении женщин-руководителей ограничивают их продвижение в верхние эшелоны государственной власти. Результатом чего стала весьма распространенная ситуация – чем выше руководящая должность, тем меньше квалифицированных кандидатов-женщин, претендующих на эту должность [23, tr. 16].

Проблема подготовки женского руководящего состава остается в стране актуальной и еще требует своего решения. Однако, чтобы составить реальную дорожную карту подготовки управленческих кадров, необходимо не только ориентироваться на цели государства интегрироваться в мировое сообщество, но и исходить из реальности социокультурных традиций, учитывать особенности психологических установок общественного сознания и гендерных стереотипов вьетнамского общества.