Учение о лице, совершившем преступление: понятие, структура, место в системе криминалистических учений

Любая теория (учение) как форма организации научного знания является «формой достоверного научного знания о некоторой совокупности объектов, представляющая собой систему взаимосвязанных утверждений и доказательств и содержащая методы объяснения и предсказания явлений и процессов данной предметной области, то есть всех явлений и процессов, описываемых данной теорией» [ 9, с. 170 ] . Структура любого учения (теории) есть

«своего рода внутренний каркас теоретического знания, определяющий как содержательную специфику теории, так и процедуры ее развертывания» [ 10, с. 168 ] .

В настоящее время в криминалистике не разработано единого подхода к структурному построению частных криминалистических теорий (учений). Сложность данной задачи обусловлена разнородными объектами познания теорий (учений), спецификой решаемых задач. Содержание каждой теории также зависит от ее уровня, обусловленного степенью общности по отношению к другим теориям. Данное положение подтверждается разнообразными представлениями ученых о структуре теорий (учений) [ 2; 3; 8 ] .

Дискуссионными остаются вопросы и о структуре криминалистического учения о лице, совершившем преступление. В 1973 году в своей докторской диссертации Ф.В. Глазырин инициировал постановку вопроса о необходимости создании криминалистического учения о личности преступника как структурного компонента общей теории криминалистики. При этом профессор, выделяя два направления в изучении личности преступника (еще неизвестного следствию преступника и уже известного следствию преступника [ 4, с. 7 ] ), отметил: «Основными отправными положениями этого учения могли бы стать понятие о личности преступника в криминалистическом аспекте, оценка роли личностных качеств в избрании вида, способа преступного деяния, мест, способов укрытия следов и орудий преступления, обусловленные этим закономерности образования доказательства, система зависимостей между личностью правонарушителя и ее поведением в момент совершения преступления, после него, на предварительном следствии, судебном разбирательстве, с одной стороны, и закономерностями применения технических средств, тактических приемов и методических рекомендаций - с другой» [ 4, с. 34 ] . Исходя из данных суждений, профессор предложил создание криминалистического учения о личности преступника, рассматривая в одном лице различные процессуальные фигуры, при этом под неустановленным преступником подразумевая неустановленного подозреваемого (что, по нашему мнению, небесспорно). Анализируя сущностное содержание криминалистических научных изысканий, посвященных изучению личности преступника, в подобном ракурсе целостных положений такого учения до сих пор еще не создано.

Тем не менее, в одной из последних современных работ по проблемам, связанным с изучением лица, совершившего преступление, констатируется факт того, что «в настоящее время криминалистическое учение о личности преступника (лице, совершившем преступление) заняло свое место в системе частных криминалистических теорий и учений» [ 1, с. 151 ] . Данное утверждение представляется в недостаточной степени аргументированным. Автор указанного высказывания, как и большинство ученых-криминалистов, понятие «личность преступника» («лицо, совершившее преступление») рассматривает как общее понятие, применяемое в отношении подозреваемого, обвиняемого, подсудимого (при этом, заметим, не акцентируя внимания на отнесение к исследуемому понятию неизвестного преступника). Однако любая частная криминалистическая теория должна иметь свое научно обоснованное структурное построение, в рамках которого, в частности применительно к исследуемой тематике, должны быть отражены вопросы об источниках информации криминалистически значимой информации о лице, методологии и методике его изучения и проч.; необходимо и четкое определение ее места в системе научных теорий, учений (является ли она структурным компонентом более общей теории, либо рассматривается сама в качестве самостоятельной среди общих теорий). Понятийное отождествление вышеуказанных терминов, на наш взгляд, не дает оснований для создания в таком представлении самостоятельного научного направления в общей теории криминалистики – криминалистического учения о лице, совершившем преступление, поскольку не сможет обеспечить соблюдение указанных требований.

Во-первых, следует учитывать, что, например, методология и методика изучения подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, а также, отметим, неизвестного преступника, различна по своей сути и обусловлена специфическими для каждой ситуации задачами, разрешаемыми, в том числе и различными субъектами криминалистической деятельности. Полагаем, что в рамках одной самостоятельной теории невозможно в полном объеме раскрыть указанные вопросы. Более того, рассмотрение лица, совершившего преступление, как общего понятия для указан- ных лиц не может обеспечить упорядоченного внутреннего единства в построении системы теории, отражающей теоретические и прикладные аспекты исследуемого явления.

Во-вторых, подобное толкование термина «лицо, совершившее преступление» предполагает, что данная теория должна носить общий характер и рассматриваться как самостоятельный элемент в общей системе частных криминалистических теорий, имеющих высшую степень общности по отношению к иным теориям. В этом случае данное положение не согласуется с имеющимися в литературе представлениями о системе криминалистической теории о личности, которая, несмотря на дискуссионный характер как наименования, так и внутреннего содержания, тем не менее, подразумевает рассмотрение изучения подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, в том числе неизвестного преступника, хотя в литературе опять же на это не обращается должного внимания, в качестве ее структурных элементов. Исходя из чего, следует сделать вывод о том, что в существующем понимании криминалистическое учение о лице, совершившем преступление, все-таки обладает наименьшей степенью общности по отношению к криминалистической теории о личности и должно являться ее структурным компонентом.

В целях уяснения сущностного содержания рассматриваемого учения, определения его места в системе криминалистических учений, а также структурного построения укажем ряд следующих авторских предложений.

В криминалистическом аспекте под термином «лицо, совершившее преступление», по нашему мнению, следует понимать человека с присущим ему комплексом индивидуальных особенностей, в той или иной мере отобразившихся в окружающей действительности в виде последствий его деяния, квалифицированных уполномоченными на то органами как уголовно наказуемое. Полагаем, что в криминалистике термин «лицо, совершившее преступление», допустимо употреблять в двух случаях, определенных условно выделенными двумя ситуациями: 1) ситуация, когда преступник не известен (не установлен) (в таком понимании «лицо, совершившее преступление», «неизвестный преступник», «искомый преступник» определяются нами как синонимы для обозначения динамической модели искомого лица, создание которой осуществляется в процессе расследования конкретного преступления); 2) ситуация, когда преступник известен (установлен) (в данной ситуации «лицо, совершившее преступление» и «преступник» рассматриваются как тождественные понятия при определении его описательной модели, построенной на основе изучения эмпирических данных о лицах, совершивших преступления) [ 6, с. 11-13; 7 ] . При разработке концептуальных основ криминалистического учения о лице, совершившем преступление, следует принимать во внимание первый аспект понимания рассматриваемого термина.

Криминалистическое учение о лице, совершившем преступление, определяется нами как целостная система научных знаний, описывающих и объясняющих закономерности возникновения в окружающей действительности криминалистически значимой информации о свойствах и состояниях лица, совершившего преступление, а также закономерности поисково-познавательной деятельности субъектов по изучению свойств и состояний искомого преступника и использованию полученной информации в расследовании преступлений.

В нашем представлении, данное учение относится к числу частных криминалистических учений (теорий), разрабатываемых в общей теории криминалистики, являясь структурным компонентом криминалистического учения об участниках криминального события (наряду с учениями о подозреваемом, обвиняемом, подсудимом, свидетеле, потерпевшем). Необходимость выделения самостоятельным элементом учения о лице, совершившем преступление, обусловлено специфическими целями, задачами и методами изучения неизвестного преступника, а также источниками криминалистически значимой информации о нем. Лицо, совершившее преступление, не следует отождествлять с конкретным человеком, а именно подозреваемым, обвиняемым, подсудимым. Лицо, совершившее преступление, рассматривается нами как чело- 129

век, информация о котором собирается на протяжении процесса расследования преступления (собирательный образ объективно существующего человека) [ 5, с. 84-88 ] .

В целях обеспечения полноты, систематизации и практического использования состав- ляющих содержание учения знаний, применяя системный подход к обоснованию структуризации учения, структуру криминалистического учения о лице, совершившем преступление, определим двумя разделами: теоретическим и практическим.

Содержание теоретического раздела, по нашему мнению, должны составлять следующие основополагающие положения: исторические аспекты формирования криминалистического учения о лице, совершившем преступление; понятие, объект, предмет, цель, задачи, принципы, функции, методология криминалистического учения о лице, совершившем преступление; место учения в системе криминалистической науки; понятийный аппарат криминалистического учения о лице, совершившем преступление; теоретические основы отображения свойств и состояний лица, совершившего преступление, в окружающей действительности; вопросы взаимосвязи криминалистического учения о лице, совершившем преступление, с иными учениями, науками и проч.

Практический раздел может быть представлен следующими научно-методическими положениями практического изучения лица, совершившего преступление, при его расследовании: источники криминалистически значимой информации о лице, совершившем преступление; методы и средства изучения лица, совершившего преступление; основы методики построения криминалистической модели лица, совершившего преступление; направления использования полученной информации в расследовании преступлений.

Предлагаемая структура учения может быть использована в качестве основы для структурного построения учений о подсудимом, потерпевшем, свидетеле и др., входящих в систему криминалистического учения об участниках криминального события.