Условия эффективности применения уголовно-процессуальных норм

Под условиями эффективности применения уголовно-процессуальных норм мы понимаем те обстоятельства (факты), от которых зависит достижение (недостижение) заложенных в правовые нормы предписаний, определяющих правила поведения правоприменителей.

Не вдаваясь в обстоятельный анализ возможных подразделений на определенные группы многообразных факторов, влияющих на эффективность применения уголовнопроцессуальных норм, в данной статье мы рассмотрим лишь те, что находятся: а) в сфере правового регулирования и б) с профессионально-волевыми качествами правоприменителей (то, что именуется как «человеческий фактор»),

В сфере правового регулирования сегодня мы имеем комплекс уголовно-процессуальных норм, объединенных в такой законодательный акт, каким является Уголовнопроцессуальный Кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. Несмотря на то, что время его действия исчисляется не многим более четырех лет, в него внесено уже такое количество изменений и дополнений, что правомерным становится вопрос о разработке нового более совершенного Кодекса1.

Понятно, что процесс создания нового УПК РФ очень трудоемкий и весьма затратный. Но к этому мы вынуждены будем прийти. И значительным «толчком» здесь становится правоприменительная практика, состояние которой напрямую зависит от качества соответствующего законодательства. Сегодня же УПК РФ 2001 г. даже со всеми внесенными в него многочисленными корректировками во многом не отвечает потребностям практики. На это обращено внимание на многочисленных научно-практических конференциях и публикациях2. Их хотя бы краткий обзор в нашей статье просто невозможен, да и не входит в нашу компетенцию. Изложим лишь основные положения своего видения по этому вопросу.

Качество законодательного акта напря мую зависит от того, как будут сформулированы в нем цели и задачи нормативного акта и на каких принципиальных положениях будет основываться правоприменительная деятельность по их достижению. Это и есть то, что составляет содержание так называемой Общей части УПК РФ.

Даже согласившись с законодателем в замене выработанных человеческой практикой терминов «цели» и «задачи» на «назначение» принимаемого акта, мы с сожалением в соответствующей норме (в ст. 6 УПК РФ) не обнаруживаем главного его назначения - того, что этот акт необходим для регулирования деятельности по борьбе с преступностью. Если бы преступлений не совершалось, то и необходимости в Уголовном и Уголовнопроцессуальном законодательстве просто не было бы. Но, к сожалению, только по официальным данным в России ежегодно совершается до 3,5 миллионов преступлений. Их надо раскрывать; лиц, виновных в их совершении, изобличать и применять к ним меры уголовной ответственности. И все это не может не рассматриваться в качестве задач (по существующей законодательной формулировке - как назначение) российского уголовного процесса. Сказанное должно быть в первую очередь закреплено в соответствующей уголовнопроцессуальной норме (в той же ст. 6 УПК РФ). Лишь после этого в такой норме должно указываться на то, что посредством производства по уголовному делу осуществляется защита прав, свобод и законных интересов его участников.

Существенные корректировки должны быть внесены в систему уголовно-процессуальных принципов.

Представляется правильным, что их систему возглавляет принцип законности при производстве по уголовному делу (ст. 7 УПК РФ). В правовом государстве, коим согласно ст. 1 своей Конституции объявляется Россия, иного и быть не должно. Вместе с тем изложение содержания этого принципа необходимо начинать с указания на то, что порядок производства по уголовному делу определяется УПК РФ, основанным на Конституции Российской Федерации, и осуществляется строго в соответствии с ним.

В нашем предложении возможно усмотреть некоторое дублирование с нормой, заложенной в ч. 1 ст. 1 УПК РФ. Вместе с тем это позволит редакционно скорректировать содержание самой ст. 7 УПК РФ. Возможно отпадет и необходимость в существовании в УПК РФ части шестой, посвященной бланкам процессуальных документов. Заметим, существующее содержание статей 474 и 475 УПК РФ позволяет усомниться в их точном соответствии соблюдению требования законности при производстве по уголовным делам.

Серьезные сомнения вызывает правомерность включения состязательности в систему принципов уголовного процесса. В качестве принципов могут выступать, на наш взгляд, лишь правовые положения, пронизывающие все производство по уголовным делам. Ярким примером этого является указанный выше принцип законности. Что же касается состязательности, то она может проявлять себя в полной мере лишь в судебном разбирательстве уголовных дел. Это полностью согласуется с ч. 3 ст. 123 Конституции РФ о том, что «судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон». Что касается досудебного производства, то состязательность может проявлять себя лишь в виде своеобразного «толчкового» со стороны, как правило, потерпевшего от преступления лица, фактора для того, чтобы начать производство по уголовному делу. В силу конституционной обязанности государства по защите прав и свобод человека и гражданина (ст. 2 Конституции РФ) государство и возлагает на себя обязанность по осуществлению уголовного преследования (ст. 21 УПК РФ). Данное обстоятельство и делает наш российский уголовный процесс по своей процессуальной форме смешанным, носящим в досудебном производстве официальный, осуществляемый от имени государства характер, а при осуществлении правосудия государство в лице суда опирается на доказательства, представленные в условиях состязательности участниками сторон обвинения и защиты.

Сказанное позволяет отнести официальность к категории принципов уголовного процесса, а состязательность рассматривать лишь как одно из условий судебного разбирательства.

Закрепляя официальность производства по уголовному делу в качестве уголовнопроцессуального принципа надлежит указать и на необходимость его осуществления на началах всестороннего, полного и объективного исследования всех обстоятельств расследуемого уголовного дела. Без этого невозможно установление по конкретному уголовному делу истины, того, что имело в реальной действительности при совершении преступления. Без истины, без правды невозможно ни одно законное, обоснованное, справедливое процессуальное решение по уголовному делу, тем более осуществление правосудия посредством постановления приговора (ст. 297 УПК РФ).

Думается, что отсутствие законодательного требования о необходимости установления по каждому уголовному делу истины является одной из основных причин того, что, к примеру, в 2005 г. по Удмуртии» количество нераскрытых преступлений выросло на 48,5 % (РФ - 31,1 %; ПФО - 47,7 %) и составило 29805 фактов3. Если учесть, что в целом по Удмуртии в 2005 г. зарегистрировано 54155 преступлений4, то нетрудно видеть, что число нераскрытых преступлений превышает 58 %, а по кражам он составил даже 60,6 %. Все это еще лишь одно из свидетельств настоятельной необходимости восстановления требования всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств каждого уголовного дела в ранге уголовно-процессуальных принципов, как это имело место в соответствии со ст. 20 УПК РСФСР 1960 г.

С позиции усиления позитивного влияния на эффективность правоприменительной деятельности нуждается в определенной корректировке и ряд других норм и институтов Общей части УПК РФ.

/ Так в силу того, что «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство» (ч. 3 ст. 1 УПК РФ), законодатель в ч. 1 ст. 29 УПК РФ перечисляет процессуальные акты, осуществление которых возможно только на основании судебного решения. Но при обычном порядке принятия таких решений настолько сложен, что их эффективность просто иллюзорна. Законодатель вынужден устанавливать исключения из такого порядка (ч. 3 ст. 165 УПК РФ). На практике такие «исключения» обычные явления.

Каюмова Э.Р.

Судья по сути дела остается в стороне от принятия решений, связанных с тем или иным ущемлением конституционных прав и свобод человека и гражданина. Он лишь после уже, к примеру, проведенного осмотра жилища в течение 24 часов с момента начала такого следственного действия уведомляется об этом.

Для действительного и эффективного участия суда в обеспечении конституционных прав и свобод человека и гражданина необходимо просто учредить для дачи соответствующих судебных решений судебную должность. В отдельной статье УПК РФ определить полномочия такого судьи и механизм принятия им соответствующих процессуальных решений.

■ При анализе условий эффективности применения уголовно-процессуальных норм, объединенных нами под такое собирательное слово как «человеческий фактор», нам хотелось бы обратить внимание на следующее.

Во-первых, расследованием и разрешением уголовных дел, осуществлением по ним правосудия должны заниматься лишь специально подготовленные для этого профессионалы в лице высоко квалифицированных юристов. Полномочия следователей определены в одной уголовно-процессуальной норме (ст. 38 УПК РФ). Они единые как для следователей ФСБ, так и для следователей МВД. Но если первые все с высшим юридическим образованием, то ко вторым такого требования как обязательного условия пока не предъявляется.

Диссонансом выглядит, к примеру, содержащееся в ч. 4 ст. 37 УПК РФ положение о возможности дознавателю поддерживать в суде государственное обвинение. Односторонний интерес в деле, которое он сам расследовал, очевиден. Он не представитель органа, призванного стоять на стороне торжества законности (за это в ответе прокуратура). Дознаватель может и не иметь высшего юридического образования. Противостоять же в суде ему приходится с адвокатом, который без высшего юридического образования и не мыслим (ст. ... ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре Российской Федерации).

Во-вторых, нам хотелось бы обратить внимание на наличие у соответствующих правоприменителей необходимых моральноволевых и психологических качеств. Такие вопросы, к сожалению, не находят своего должного освобождения. Такие шедевры как Серия «Право», выпуск 8, том 1

«Дело которому мы служим», изданное профессором И.И. Карпецом в 1989 г., редкое исключение. Юридическая этика пока еще не нашла себе место в системе обязательных учебных дисциплин для подготовки юристов (курс вполне может быть в рамах, к примеру, учебника профессора А.С. Кобликова «Юридическая этика». М., 1999).

Понятно, что соответствующие законодательные и ведомственные акты содержат в себе некоторые указания на те требования, которым должны отвечать кандидаты для занятия тех или иных юридических должностей. В определенной степени они отражены и в текстах принимаемых присяг.

Но всего этого недостаточно. При штатной численности по МВД Удмуртской Республики в 8829 единиц (младшего начальствующего состава всего лишь 3372 человека), к различным видам ответственности привлечено 1194 человека (практически каждый седьмой) причем 78 из них за совершение 95 преступлений5. В значительной мере причина такого явления, получившего наименование «оборотни в погонах», заключена в профессиональной деформации дознавателей. Следователей, прокуроров, судей.

Профессиональная деформация есть «искажение характера и результатов в профессиональной деятельности работников (сотрудников), их служебных и внеслужебных отношений в коллективе, в социальной сфере, развитие у таких лиц отрицательных мораль-6 но-психологических черт характера» .

Причины формирования такой деформации кроются как в объективных условиях, влияющих на эффективность правоприменительной деятельности, так и субъективных качествах правоприменителя. В числе первых социально-экономические факторы, включающие в себя и все еще недостаточную для нормальных условий жизни заработную плату и жилищно-бытовых благ, физические и психологические перегрузки на работе, ненадлежащее оперативно-техническое оснащение трудового процесса и т.д.

Субъективные причины профессиональной деформации еще более разнообразные. Заключены они в правоприменителях, в конкретных должностных лицах, применяющих уголовно-процессуальные нормы. Люди же субстанции самые разные. Во всем одинаковых людей просто нет. На формирование деформационных процессов влияют невысокий профессиональный уровень правопримените- лей, самоуспокоенность достигнутым, снижение самокритики, психологическая неподготовленность к работе и неумение рационально организовать рабочее время, отсутствие навыков и умения контролировать свое поведение, в распространенной практике снятия сложившейся психологической напряженности посредством употребления спиртных напитков; многие иные морально-психологические факторы.

Деформационные процессы носят как открытый (использование запрещенных методов и средств ведения допроса; злоупотребление жаргоном преступного мира; неопрятный внешний вид и т.д.), так и скрытый характер. Среди последних факторов особую опасность представляют случаи, именуемые как «сращивание с преступностью».

Профилактика деформационных процессов сегодня становится одной из важнейших задач нашего государства. В правовом государстве, каковой провозглашена Россия (ч. 1 ст. 1 Конституции РФ), прежде всего сами правоприменители в лице следователей, прокуроров и судей, должны стать истинными проводниками торжества права и законности правды и справедливости, быть высоконрав ственными и устойчивыми в психологическом отношении людьми.

В данной статье мы рассмотрели лишь некоторые из факторов, влияющих на эффективность деятельности по применению уголовно-процессуальных норм. Завершить статью считаем возможным словами из Послания Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации о том, что «авторитет государства должен оставаться не на вседозволенности и попустительстве, а на способности принимать справедливые законы и твердо добиваться их исполнения»7.

• ¹    См.: Петрухин И.Л. Теоретические основы реформы уголовного процесса в России. Часть II. М., 2005. С. 7.

• ²    См.: Материалы международной научно-практической конференции «УПК РФ: год правоприменения и преподавания». М.: 2004; Совершенствование норм и институтов УПК РФ. Омск. 2006; и др.

• ³    Краткая оценка оперативной обстановки и состояния борьбы с преступностью в Удмуртской Республике за 2005 г. Ижевск. 2006. С. 9.

• ⁴    См.: Там же. С. 6.

• ⁵    См.: Там же. С. 15.

• ⁶    Зинатуллин 3.3. Уголовно-процессуальное доказывание. Ижевск. 2003. С. 219.

• ⁷    Российская газета. 2006 г.