Влияние взглядов В. Д. Спасовича на современное учение и законодательство о множественности преступлений

Э.Г. Шкредова,        кандидат юридических наук, доцент, заведующая кафедрой уголовного права и процесса Смоленского гуманитарного университета

Владимир Данилович Спасович, известнейший ученый-криминалист и адвокат XIX века, был признан первым представителем русского уголовного права как науки в собственном смысле этого понятия. Он изучал различные институты уголовного права, в том числе и множественность преступлений. Рассмотрим идеи В.Д. Спасовича, изложенные в учебнике уголовного права 1863 г. на отдельные аспекты института множественности преступлений. Исследуемый труд нами выбран не случайно, его называют первым учебником уголовного права, оказавшим заметное влияние как на доктрину, так и на законодательство второй половины XIX, а также XX и XXI веков. А. Ф. Кони отмечал, что «учебник, своей новизной и смелым выражением убеждений автора, взволновал представителей рутинных взглядов на уголовное право и вызвал в печати нападки, далеко не всегда стоявшие на исключительно научной почве. Быть может, именно они содействовали лишению, в половине шестидесятых годов, кафедры уголовного права человека с сильным умом и талантом, обогатив этими свойствами, в лице Спасовича, русскую адвокатуру. Рассматриваемый объективно и вне современной ему “злобы дня”, учебник Спасовича является замечательным трудом, в котором из-под облика старого юриста и осторожного, с несколько консервативным направлением, политика, желающего взаимодействия между общественным строем и почерпнутым из потребностей жизни уголовным законом, сквозит художник-гуманист» 1.

Изучение множественности преступлений В.Д. Спасович традиционно для того времени проводит только в рамках генерального института наказания (гл. 5 Мера наказания), заметим, что долгое время исследование института множественности так и продолжалось в рамках назначения наказания. И лишь с 1997 г. он начинает рассматриваться наряду с такими институтами как соучастие в преступлении, стадии совершения преступлений, в рамках двух генеральных институтов - преступления (в первую очередь) и наказания, что на наш взгляд, является обоснованным, ибо он должен рассматриваться через призму преступления (совокупности преступных деяний) и лишь затем исследоваться его правовые последствия, в том числе проявляющиеся в назначении наказания.

В.Д. Спасович в своей работе впервые сделал попытку определить два важнейших взаимосвязанных процесса: индивидуализацию наказания и дифференциацию уголовной ответственности. Так, он отмечал «в определении наказания участвуют обыкновенно две власти: законодатель и судья...»2. И далее, в отделении 1 «Участие законодателя при определении наказания» ученый устанавливает особенности дифференциации уголовной ответственности, а в отделении 2 «Участие судьи при определении наказания» — особенности индивидуализации наказания. Заметим, что некоторые современные криминалисты продолжают использовать при описании процесса дифференциации уголовной ответственности не специфический термин «дифференциация», а термин «индивидуализация наказания в законе»3. В.Д. Спасович четко подметил сущность именно процесса дифференциации уголовной ответственности, так он указывает: «Законодатель полагает наказание, имея в виду одно только дело преступное, он должен заключить его в такие пределы, чтобы оно соответствовало преступлению и при весьма малом и при весьма великом содержании злой воли»4. Особо заметим, что и как современные ученые (Т.А. Лесниевски-Коста-рева), которые определяют в качестве оснований дифференциации уголовной ответственности типовую степень общественной опасности именно деяния, уже В.Д. Спасович в первом учебнике уголовного права установил, что «масштаб, которым законодатель измеряет преступления, чисто отвлеченный. Он не имеет в виду лица преступника; он соображает наказание единственно только со свойством и важностью нарушенного права»5.

Шкредова Э.Г.

Определенный интерес представляет исследование В.Д. Спасовича в области множественности преступлений. Так, достаточно внимания было уделено изучению повторения, а именно его сущностным признакам и объяснению причин усиления наказуемости. В частности отмечалось два традиционных основания усиления наказуемости: 1. «Повторитель должен быть наказан строже потому, что он не исправился от наказания, которому он был подвергнут». Данное основание ученый подверг критике и одним из его аргументов был следующий: «Повторение доказывает весьма часто не неудобо исправимость субъекта, но дурную организацию наказаний, нисколько не способствующих исправлению преступников». Второе основание заключалось в следующем: «Опять впадая в преступление, повторитель доказал, что злодеяние сделалось для него привычкой, что оно не отделимый факт в его жизни, что наклонность его к злодеянию непреодолима»6. Представленная теория повторения характера для специального рецидива. Правда, в современном российском уголовном законодательстве она не отражена.

В работе В.Д. Спасовича встречаются и другие важные положения, повлиявшие в дальнейшем на развитие законодательства, в частности он отмечал:

• 1.    «При решении вопроса об усиленной наказуемости повторения, надлежало бы принимать в соображение пространство времени, протекшее от совершения прежнего преступления до совершения нового», т.е. предлагал прообраз судимости, появившейся в 1864 г. в Уставе о наказаниях, назначаемых мировыми судьями: «повторение того же, или совершение однородного проступка до истечения года после присуждения к наказанию» (п. 3 ст. 14).

• 2.    Предложение учитывать повторность только в процессе индивидуализации наказания с расширением судейского усмотрения при его применении. На современном этапе развития законодательства данное предложение воспринял ряд стран СНГ. Исследование форм множественности преступлений как обстоятельств, отягчающих наказание, позволяет выделить две группы стран СНГ - в зависимости от объема судейского усмотрения при назначении наказания. К первой относятся страны, в которых расширено судейское усмотрение в силу наличия в уголовном законе предписания, согласно которому суд вправе в зависимости от характера преступления (от обстоятельств дела) не признавать отяг

• 3.    Заслуживает одобрения его идея о том, что «повторение не видоизменяет преступление в его существе, не превращает его в нечто особое, отличное от преступления, совершаемого в первый раз: оно обнаруживает только, что в составе преступления доля субъективного элемента немного больше обыкновенной. Вот почему, даже и принимая более строгую наказуемость повторения, надлежало бы не выходить из пределов положенного за то преступление наказания и, если приподнимать меру этого наказания, то только до его maximum»⁷. Таким образом, мы видим предложение не учитывать повторение в качестве квалифицирующего признака состава, что и было сделано только сейчас спустя полтора века в российском уголовном законодательстве, путем исключения признаков «неоднократно», «ранее судим». И, далее автор выдвигает революционную в тот период идею о том, что учение о повторении должно быть устранено из уголовного права. Оно нарушает начало ne bis in idem, по которому никто не должен быть наказываем дважды за одно и тоже преступление; в меру наказания за новое преступление оно водит признаки и элементы, заимствованные из прежнего, которое было уже погашено наказанием»⁸.

чающими изучаемые обстоятельства (УК Таджикистана, Узбекистана, Киргизии, Беларуси, Туркмении, Украины). Вторую группу составляют страны, использующие рекомендации Модельного УК, согласно которым суд обязан учитывать установленные формы множественности в качестве обстоятельств, отягчающих наказание (Россия, Казахстан, Азербайджан, Армения, Молдова).

В.Д. Спасович отдельное внимание уделял анализу понятия и признаков продолжаемого преступления с целью его разграничения от множественности преступлений, отмечая, что единства мнений в определении данного правового явления не существует (не существует его и сейчас - прим, автора). «Одни требуют для понятия продолжаемого преступления единства решимости, другие единства цели, третьи единства предмета преступления». Сам автор выделял следующие признаки: 1) внешние действия преступника должны быть многочисленны и при том такие, из которых каждое отдельно взятое содержало бы совершение преступления или, по крайней мере, покушение на преступление; 2) эти действия должны быть однородными; 3) все внешние действия преступника должны быть

Проблемы и вопросы уголовного права, уголовного процесса и криминалистики отнесены насчет одного и того же преступного намерения, и быть рассматриваемы как его осуществление9. Если посмотреть на доктрину и уголовное законодательство современности мы можем встретиться с аналогичными проблемами в определении продолжаемого преступления, правда, сейчас попытку легального определения продолжаемого преступления сделали законодатели ряд стран СНГ (Таджикистана, Узбекистана, Молдовы, Туркмении, Казахстана, Грузии, Армении и Украины). Уголовные кодексы стран СНГ, содержащие определения продолжаемого преступления, используют разработанные доктриной признаки исследуемого преступного деяния. К наиболее встречаемым из них следует отнести единый (общий) умысел и единую (общую) цель или единство преступного намерения, что подразумевает единство и умысла, и цели (УК Украины, Армении). Что касается структурной единицы продолжаемого преступления, то уголовные законы по-разному подходят к решению этого вопроса. Так, в УК Казахстана, Таджикистана, Узбекистана и Молдовы сделан акцент на совершение нескольких одинаковых (тождественных, идентичных) преступных деяний, а в уголовных законах Грузии, Туркмении и Украины отмечается, что структурной единицей продолжаемого преступления являются тождественные деяния, и не указывается характер их противоправности. В УК Армении вообще не делается акцента на характере деяний, например, в ч. 2 ст. 21 отмечается: «Повтор ность, предусмотренная частью первой настоящей статьи, отсутствует в случае продолжаемого преступления, состоящего из двух или более деяний, объединенных одним преступным намерением».

Суммируя изложенное, приходим к следующим выводам, что в качестве основных идей В.Д. Спасовича о множественности преступлений, воспринятых современной доктриной и законодательством были следующие.

• 1.    Идея дифференциации уголовной ответственности и индивидуализации наказания с расширением судейского усмотрения.

• 2.    Идея отказа от повторения (рецидива) как квалифицирующего признака.

• 3.    Понятие и признаки продолжаемого преступления, с попыткой их закрепления в ряде уголовных законов.

• ¹    Электронный ресурс. Режим доступа: httD://hronos.km.ru/biograf/sDasovich.html [01.10.2006]

• ²    Спасович В. Учебник уголовного права. Том 1. Выпуск первый. Санкт-Петербург. В типографии Госафата Ог-ризко 1863. С. 287.

• ³    Карпец И.И. Индивидуализация наказания в советском уголовном праве. М.: Госюриздат, 1961. С. 12.

• ⁴    Спасович В. Учебник уголовного права. Том 1. Выпуск первый. Санкт-Петербург. В типографии Госафата Ог-ризко 1863. С. 288.

• ⁵    Там же. С. 287-288.

• ⁶    Там же. С. 292, 293.

• ⁷    Там же. С. 295.

• ⁸    Там же.

• ⁹    С Там же. С. 298-299.