Внутрення форма диалектных номинаций лешего как источник его семантического портрета

Проблема взаимодействия языка, культуры и этноса не нова и решалась в России в 60-х–70-х гг. XIX в. в трудах Ф.И. Буслаева [13], А.Н. Афанасьева [2], А.А. Потебни [26]. Главный постулат лингвокультурологии, лингвострановедения и этнолигвистики ХХI в. заключается в том, что язык не просто связан с культурой, а является его формой выражения, хранения и передачи культурных ценно- стей другим поколениям, особенно если объектом исследования является диалектная лексика. Это единство языка и мышления, языка и культуры народа закреплено в таком фундаментальном термине современной лингвистики, как языковая картина мира, под которой мы понимаем социальный и трудовой опыт народа, выраженный в лексическом и грамматическом фонде языка, в сочетании тех или иных значений, в этимологии слов [12, с. 74]. Это кладезь народной мудрости, сохранивший древнеславянское символическое значение, утраченное литературным языком (о символическом значении см.: [38, с. 11–12]).

Современное представление о лешем сформировано книжными иллюстрациями, медиасферой, кинофильмами и анимацией. Однако, судя по тому, что в ассоциативном словаре найдено только три реакции на слово леший (болото, люди, тайга) , современники весьма мало знают об этом мифологическом персонаже [34, т. 2, с. 306]. Семантика лешего в русской диалектной картине намного сложнее и детальнее, чем современное значение, и наделена оценкой народа. Цель исследования – реконструировать архаическое представление о лешем, создав семантический портрет этого мифологического персонажа из сем, выявленных в результате анализа внутренней формы диалектных номинаций. Семантический портрет – это некая структура, состоящая из групп сем, объединенных по тематическому принципу [24, с. 72]. Семантический портрет лешего мы будем считать одним из способов материализации языковой картины мира. «Строительным материалом» станут мотивирующие семы, выявленные в результате анализа внутренней формы слова.

Впервые понятие внутренней формы было определено В. Гумбольдтом, который считал, что внутренняя форма языка есть средство выражения национального духа, формирующегося во внутренней форме и выражающегося посредством языка [7, с. 98]. А.А. Потебня был последователем В. Гумбольдта. Согласно его концепции, слово обладает двумя формами: «Первое содержание слова есть та форма, в которой нашему сознанию представляется содержание мысли. Поэтому, если исключить второе, субъективное и... единственное содержание, то в слове остается только звук, то есть внешняя форма и этимологическое значение, которое тоже есть форма, но только внутренняя» [26, с. 97]. По мнению ученого, внутрен-

няя форма слова не показывает всю смысловую основу, множество качеств, признаков предмета или явления, а указывает на предмет, выбирая одно из всевозможных качеств. Так, первой ступенью в процессе порождения слова и его значения выступает этимон. Таким образом, этимон слова, мотивирующий современное представление о предмете, и есть внутренняя форма. Ю.С. Маслов под данным понятием подразумевает некое обоснование звуковой оболочки слова. Это своего рода ответ на вопрос: «Почему это так названо?». К мотивированным словам, следовательно, относятся такие слова, как столяр (делает столы) или кукушка (кричит «ку-ку»). Те слова, которые не обладают очевидной мотивировкой ( орел, слесарь и пр.), по мнению Ю.С. Маслова, считаются немотивированными [20, с. 123]. Н.Ф. Алефиренко утверждает, что внутренняя форма слова – это не только одна из сем этимологического образа, но и мотивирующий признак при акте номинации [1, с. 131].

Итак, в нашем исследовании внутреннюю форму мы будем понимать широко: в непроизводных словах это этимологическое значение, в производных – значение производящего слова. И в том и в другом случае семы мотивируют представление о лешем.

• І.    Номинация мотивирована семантикой ‘нечистая сила’. Вопрос появления лешего в нашем мире очень спорный. Некоторые исследователи в качестве объяснения происхождения данного мифологического персонажа приводят легенду о том, как Архангел Михаил прогнал чертей с небес, и они упали в разные места. Так появились различные духи: упавшие в дом – домовые, упавшие в воду – водяные, упавшие в лес – лешие и т. д. [25, с. 32]. Существует точка зрения, что леший происходит из проклятых людей, некрещен-ных или обмененных детей, из нечистых покойников [17, с. 280].

Во многих диалектных словарях при описании той или иной номинации часто леший отождествляется с чертом. Однако в отличие от черта леший не стремится убить человека. Он делает это только в качестве наказания за неучтивое поведение в лесу. Более того, леший даже может заступаться за человека перед чертом [16, с. 110]. Значением ‘нечистая сила’ обладают следующие номинации лешего: албáстый (Вят.), анчýтка (Калуж.), лéмор (Арх.), лéман (Волог.), некрещённый (Костром.), проклянённый (Астрах.), сатаила (Иркут.), сатанá (Новг.), прокля́тый (Астрах.), лéмбой (Арх., Олон.), ёлс (Костром.) [29, т. 1, с. 233, 262; т. 16, с. 347, 346; т. 21, с. 65; т. 32, с. 159; т. 36, с. 150; т. 32, с. 160; т. 16, с. 347; т. 8, с. 348], Ива́н чародей́ (Арх.) [28, т. 4, с. 297], ку́ка (Ряз.), куранко (Арх.), синеобразный (Олон.); [29, т. 16, с. 31, 111; т. 38, с. 326].

Северные диалектизмы лемор, леман и лембой имеют финно-угорское происхождение и означают ‘лесной черт’ [33, т. 2, с. 480]. И хотя эти лешие способны образовывать целые семьи, они похищают людей, особенно детей, которых прокляли родители [27, с. 182]. Выделим сему ‘черт’. Приведем примеры: Леман тебя возьми! [29, т. 16, с. 346] // Когда отец или мать, возгорчившись на ребенка, говорят недобрые слова: ой, лембой тя дери, ой, изымитко тя; ну тя к лешему, – лембои тут и есть: они похищают заклятых [14, с. 312]. Возможно родство слова лембой с финно-угорским ламба ‘небольшое озеро, образовавшееся на прежнем русле реки’ [33, т. 2, с. 455]. Такая мотивация представляется нам логичной, поскольку в Арх. преобладают болотистые леса, и мифологический локус лешего становится шире – это не только лесные чащи, но и озера, болота [14, с. 265]. Вследствие этого актуализируем сему ‘водоем’.

С водой связана и лексема куранко . Морфема -кур- присутствует в названиях «старичных» озер, особенно характерных для Владимирской и Московских областей: Качкур, Печкур и пр. Названия этого типа нередко прилагаются и к рекам: Вишкур, Каскура, Печкура . Предположительно, этот корень восходит к финно-угорскому kuru «длинное узкое углубление; залив или ложбина, ущелье или русло с крутыми берегами» [21, с. 8–9]. Так, снова подчеркивается водный локус лешего.

Вятский диалектизм албастый также может иметь отношение к водоемам, т. к. алба-ста – русалка: Тута камышами по ночам ал-баста шатается [29, т. 1, с. 233]. Этимология этого слова спорная. С одной стороны, оно могло претерпеть морфотактическую перестановку и иметь первоначальную форму лобастый как ‘широколицый, здоровый, большой’ [Там же, т. 17, с. 95]. Высокий рост лешего подчеркивается и другими лексемами: большой дядя (Вят.), большой мужик (Волог.). Активируется сема ‘большой’. Албастого в Астр. и Вят. называли также лопáстый . В СРНГ есть однокоренные номинаций русалки и домового: лобаста – лобастный [16, т. 17. с. 95, 131, 132]. С другой стороны, албастому приписали роль злого низшего духа в мифах такие народы, как татары, лезгины, грузины, армяне и пр. [5, с. 314].

Вероятно, морфотактической перестановке подверглась и номинация ёлс , превратившись в лес . Тогда возникновение данного наименования вполне объяснимо: лес – среда обитания лешего. Отметим сему ‘лес’. Другая версия ёлс – это имя Велес [33, т. 2, с. 17; 32, с. 51]. Приведем пример: И коево тебе ^лса надо? [29, т. 8, с. 348].

Демоническое происхождение лешего подчеркнуто диалектизмами сатаила, сатана, сатанаила, которые имеют древнееврейское происхождение. Сатана – «бес, дьявол, черт» [8, с. 497]. Приведем пример: Из леса дремучего бегут мне навстречу двадцать сатанаи-лов , двадцать дьяволов [36, с. 466].

Номинации некрещённый, проклятый, проклянённый мотивированы представлением о защитной силе обряда крещения: леший в прошлом – некрещеное, проклятое родителями дитя.

С лингвистической точки зрения очень интересна номинация Иван чародей . Слово чародей имеет общеславянское происхождение в значении ‘волшебство’ [35, с. 487]. Возможно, номинация Иван чародей связана с ближайшим предшественником Иисуса Христа Иоанном Крестителем (Иваном Купала) и с одноименным праздником. Именно накануне дня Ивана Купала можно было встретить лешего в лесу и даже договориться с ним. Особый интерес имели пастухи, стерегущие свои стада от лесных зверей [6, с. 252]. Приведем примеры: Заходишь в лес, говорят: Иван Чародей да Марья Николавна, дай заходу и выходу, и грибов, и ягод [28, т. 4, с. 297]. Отметим, что существует большое количество диалектизмов, образованных с именем Иван и связанных по значению с Иваном Купалой: Иван-летний, Иван-травник, Иван-цветник и др. [29, т. 12, с. 53–54].

Номинация кука имеет общий корень с другим мифологическим существом – кикиморой (кукиморой). Так, древний корень -кук- обозначает такие признаки, как ‘горбатый, скрюченный, выгнутый’ [15, с. 68]. Актуализируются сема ‘горбатый’. Сюда же относится и номинация кукан (Влад.) – мифическое существо, живущее на болотах [29, т. 16, с. 31]. Приведем пример: Смотри, кукан в болото утащит [Там же, с. 31]. Есть также вероятность, что номинация кука образована от глагола кукати , означающего ‘куковать’ или ‘бить, колотить кого-либо’ [37, т. 13, с. 89], что свойственно лешему. Возникают семы ‘куковать’, ‘бить’.

Некоторые исследователи полагают, что признаком потустороннего происхождения лешего является синий цвет его крови [19, с. 72], что делает и самого лешего синеватым. Сему ‘синий’ добавляет к портрету лешего слово синеобразный : С виду лес похож на человека, только кровь у него тёмная, а не светлая, как у людей, потому его и зовут синеобразным [27, с. 185]; Некоторые из олонецких крестьян полагали, что у него синяя кровь ; лица его не разглядеть [4, с. 288]; Лес с виду похож на человека, только синеобразен , то есть кровь у него синяя [Там же].

• ІІ.    Номинация мотивирована значением действия лешего. Как правило, лешему приписывают негативные действия по отношению к человеку. Он способен пугать людей, сбивать их с пути, мешать им охотиться и собирать плоды [18, с. 192]. Более того, во власти лешего находились не только дикие, но и домашние животные. Чтобы леший покровительствовал, помогал по хозяйству, приходилось заключать с ним договор и всячески его задабривать [14, с. 282]. По мотивирующему глаголу можно понять, какие именно действия характерны для лешего: игруно́к (Котл.) [28, т. 4, с. 304] , грец (Курск., Дон., Краснодар.) – играет; блуд (Смол.) – заставляет блудить или блуждать; кожедёр (Южн.-Сиб., Иркут.) – дерет кожу, костоло́м (Южн.-Сиб.) – ломает кости; зыбочник (Олон., Арх, Волог., Новг.) [29, т. 7, с. 135; т. 14, с. 51; т. 15, с. 77; т. 12, с. 32] – зыбает ( «качается» [8, т. 1, с. 157]), залу́тчик (Вят.) [29, т. 10, с. 224] – залучает («заманивает» [8, т. 1, с. 535]), ла́ман (Олон., Перм., Новг.) – ломает, памха (устар. помеха) ( Твер., Новг., Олон. ) – мешает, лега́н (Новг.) [29, т. 16, с. 252; т. 25, с. 187; т. 16, с. 309] – легает («ложится» [8, т. 4, с. 212]).

Считалось, что люди терялись в лесу не по своей вине. Их непременно водил леший. Номинация блуд называет духа, который за- ставляет людей блуждать по лесу [4, с. 49; 22, с. 58–59; 25, с. 117]. Приведем пример: Блуд водит пьяных // Водит леший, водит блуд [4, с. 48] // Як прывяли радива у диреуши, спир-ва старухи усё кричали: блут ета, блут! [30, т. 1, с. 193]. Тем не менее слово блуд имеет два значения: 1) любодейство и 2) скитание [8, т. 1, с. 88]. И то и другое характеризует описываемого мифического персонажа. Так, исследователи отмечают, что лешие любят соблазнять девушек и женщин [4, c. 312] и ходят «с ветром» [Там же, с. 301]. Следовательно, здесь возникают три семы ‘водить’, ‘блуждать’ и ‘прелюбодеяние’.

Похожее значение имеют номинации за-лутчик и залутчица , обозначающие заманивающего в лес духа. Активируется сема ‘заманивать’. Стоит подчеркнуть, что мотивирующая основа -лут- означает ‘молодой липовый лес, пригодный для дранья лыка’ [33, т. 2, с. 536], т. е. естественная среда обитания лешего. Приведем примеры: Лука залутчик залучает божьих зверей [29, т. 10, с. 224]. Очевидно, имеет связь с распространенным в Перм., соседней с Вят., глаголом залучать – «заставать кого-либо в неположенном месте, за неположенным занятием» [Там же, с. 225], залучиться – «оказаться где-либо» [23, вып. 4, с. 123].

Номинация лукáнька (Яросл.) [29, т. 17, с. 188] общеславянского происхождения образовано от слова лука ‘изгиб, луговое или лесное пространство в излучине реки, изгиб седла’ [33, т. 2, с. 571] и имеет вторичное значение ‘хитрость, коварство’ [35, с. 248]. Таким образом, данная номинация может подчеркивать как действия лешего (изгибаться, хитрить), так и его локус (излучина реки). Приведем примеры: Луканька, поиграй, да назад отдай! // Лу-канька хвостом накрыл // В нашем лесу лу-канька заводит // Куда тебя луканька занесла! [4, с. 326]. Образуются семы ‘изгибаться’, ‘хитрить’, ‘излучина реки’.

В большинстве областей России верили, что леший – умерший некрещеный ребенок и приписывали ему действия, свойственные ребенку-шалуну. Лес с большими густыми деревьями и топкими болотами не просто обитель лешего, а его колыбель, т. е. зыбка [8, т. 2, с. 625]. Легать (‘лежать’), зыбаться (сема ‘качаться’) на ветках или даже в трясине свойственно легану и зыбочнику [4, с. 218]. Приведем примеры: Леший любит блуждать по лесу, вешаться и качаться на древесных ветвях, как в люльке или на качелях, почему в некоторых губерниях ему дают название зыбоч-ника [2, т. 2, с. 338].

Полагаем, номинация ламан происходит от лексемы лом диал. ‘болото’, сербохорв. л ȏ м ‘кусты, поломанные ветки’ [33, т. 2, с. 515]. Вероятна связь с цслав. lamati ‘ломать, крушить, заламывать, корчить’ [37, т. 14, с. 25], что свойственно лешему. Так, лешему приписываются шумные и даже опасные для жизни действия с целью напугать ради забавы или наказать за непослушание незваных гостей: он ломает ветки, дерет кожу, ломает кости, играет и мешает людям. Отсюда семы ‘играть’, ‘ломать’, ‘драть’, ‘мешать’. Приведем примеры: Игрунок водит в лесу, от его блазнит [28, т. 4, с. 304]; Там понапутано, что сам грец не разберется [29, т. 7, с. 135]; Нет тебе памхи . Пропади ты пропадом. Нет тебе и памхи -то! [Там же, т. 25, с. 187].

• ІІІ.    Номин а ция мотивирована семантикой ‘оценка’. В эту группу входят номинации лешего, мотивированные словами с ярко выраженной положительной либо чаще всего отрицательной оценкой в производящей основе. Амбивалентность оценки лешего обусловлена особым свойством многих славянских символов включать противоположные символические значения. Причина энантиосемии заключается в «гносеологической природе символа как механизма познания неведомого для человека метафизического иррационального начала. В своем стремлении “объять” познаваемую реальность сознание вычленяет пределы его проявления», т. е. противоположные свойства, оценочные значения [39, с. 73].

К номинациям с положительной оценкой относятся ( вóльный (Новг.), прáведный (Олон., Новг.), сеси́льный (Сев.-Двин.), лад (Олон.), лесной херувим (Влад.)) [29, т. 5, с. 87; т. 31, с. 52; т. 37, с. 232; т. 16, с. 227, 373] .

Вольный (или вольной) – ни от кого не зависящий, никому не подвластный; свободный, независимый [9, с. 106]. Выделим сему ‘воля’. Приведем примеры: Подовиннушко да бан-нушко хозяева, а в лесу нет хозяина, там вольный [28, т. 2, с. 169].

По мнению некоторых исследователей [10, с. 104], леший незримо входил в дом и следил за тем, чтобы люди жили ладом. Возможно, отсюда и номинация – лад . Слово лад считается однокоренным с лагодой в значении ‘мир, лад, порядок’ [35, с. 231]. Актуализированы семы ‘мир, порядок’. В этом значении он близок домовому. Пример: Лад тя возьми. Где у ладов ! [29, т. 16, с. 227].

Леший следил за тем, чтобы все православные традиции были соблюдены. Например, люди должны были молиться и креститься перед сном. Такое передерживание рели- гиозных правил, вероятно, и повлияло на возникновение номинации праведный. Выделяем сему ‘праведный’. Еще одна номинация, подчеркивающая власть и могущество лешего, – всесильный. Она, очевидно, образована от двух общеславянских корней все- ‘весь, целый’ и -сил- ‘усердие, прилежание’ [3, с. 251]. Происходит активация семы ‘сила’.

Негативную оценку имеют номинации ди-конький (Вят.), дикóй (Костром.), вóрог (Орл.) [29, т. 8, с. 57; т. 5, с. 108], враг (Волог.) [28, т. 2, с. 198] , лихомáнник (Яросл.), невéдомый (Смол.), негóдные (Нижегор., Волог.), лихáч (Смол.) [29, т. 17, с. 80; т. 20, с. 329, 374; т. 17, с. 75].

Названия диконький, дикой леший приобрел, во-первых, потому что он давно одичал в своем лесу, а во-вторых, потому что он является представителем «дикого», загробного мира. Ведь слово дикой , от которого образованы данная номинация, и сема ‘дикий’ имеют первоначальное значение ‘вольный’ [33, т. 1, с. 514]. Пример: Поди-ка ты к дикому ; Тут, видно, не без дикого; Дикой не знает, куда она убежала [29, т. 8, с. 57].

Лихоманник и лихач имеют общий древнерусский корень -лих- , означающий ‘лишенный, печальный, злой, плохой, лихой, отважный’ [33, т. 2, с. 505]. В составе слова лихоман-ник присутствует второй корень -ман- ‘что-либо манящее’ [35, с. 255]. Так, эта номинация придает дополнительную характеристику лешему – он или творящий зло мифологический персонаж, или притягивающий зло. Сформирована сема ‘лихой’. Пример: Я слышал, как ли-хоманник -то кричал около полуночи в ближнем лесу разными голосами [29, т. 17, с. 80].

Сему ‘враг’ активируют близкие номинации ворог и враг , означающие ‘враг, нечистый, черт’ [33, т. 1, с. 352]. Леший являлся врагом как человеку, который постоянно посягал на его пространство, так и другим духам, которые охраняли свои территории ( домовой, луговик, кустица и др.) [15, с. 319]. Пример: Некрещеная не ходи по лесу, там враг -от везде бегает, лешак [28, т. 2, с. 198].

Неведомый – страдательное причастие настоящего времени, образованное от глагола ведать («знать» [8, т. 1, с. 155]). Следовательно, неведомый – тот, которого не знают. Актуализируется сема ‘неведомый’. Леший способен оставаться невидимым для окружающих или принимать облик любого живого существа таким образом, что не каждый сможет разглядеть в нем хозяина леса. Тем не менее у него есть определенные черты, разоблачающие его среди обывателей реального мира:

правая пола одежды заправлена за левую, левый лапоть надет на правую ногу, а правый на левую, а в сидячем положении закидывает левую ногу на правую [17, с. 280]. Пример: Его в детстве водил три дня по лесу неведомый , т. е. леший [29, т. 20, с. 329].

Негодные – те, которые не годятся (годиться – «быть годным, полезным» [8, т. 2, с. 323]). Лешие, причиняя вред людям в качестве шалостей или наказаний и держа их под своим контролем, воспринимались людьми как бесполезные, даже вредные и опасные существа. Отсюда сема ‘негодный’. Пример: Целая толпа негодных прошла мимо его с покойником на руках [29, т. 20, с. 374].

Объединим семы, найденные при анализе внутренней формы номинаций лешего: черт, водоем, большой, лес, некрещеный, проклятый, горбатый, куковать, бить, синий, водить, блуждать, прелюбодеяние, заманивать, играть, ломать, драть, качаться, лежать, мешать, воля, мир, порядок, праведный, сила, дикий, лихой, враг, неведомый, негодный, изгибаться, излучина реки, хитрить .

Таким образом, леший – мифологический персонаж, которого соотносят с чертом. Местом обитания лешего является не только лес, но и водоемы, преимущественно болота, бывшее русло реки (старица) или излучина реки. Внешность лешего характеризуют такие семы, как ‘большой, синий, горбатый’. Часто его описывают как персонажа, наделенного по большей части отрицательными (семы ‘некрещеный, проклятый, дикий, лихой, враг, неведомый, негодный, прелюбодеяние’) и положительными (семы ‘воля, мир, порядок, праведный, сила’) качествами. Лешему свойственно совершать как безобидные, свойственные детям поступки (куковать, кричать, лежать, качаться на ветках и ломать их), так и действия, опасные для здоровья и жизни человека (водить, блуждать, заманивать, драть кожу, ломать ветки и даже кости, мешать людям, изгибаться, хитрить).

Список сокращений

Арх. – Архангельская губерния (область) Астрах. – Астраханская губерния (область) Волог. – Вологодская губерния (область) Влад. – Владимирская губерния (область) Вят. – Вятская губерния

Дон. – Донское (по р. Дон)

Иркут. – Иркутская губерния (область)

Курск. – Курская губерния (область) Краснодар. – Краснодарский край Костром. – Костромская губерния (область) Калуж. – Калужская губерния (область)

Котл. – Котласский район

Новг. – Новгородская губерния (область)

Нижегор. – Нижегородская губерния

Орл. – Орловская губерния (область)

Олон. – Олонецкая губерния

Перм. – Пермская губерния (область)

Ряз. – Рязанская губерния (область)

Смол. – Смоленская губерния (область)

Сев.-Двин. – Северо-Двинское (по р. Северная Двина)

Твер. – Тверская губерния (область)

Южн.-Сиб. – Южносибирское

Яросл. – Ярославская губерния (область)