Внутренняя форма фразеологизмов как источник культурной коннотации (на примере русской и китайской фразеологии)

Фразеологические единицы (ФЕ) как явления вторичной номинации возникают на основе образа, который лежит в их внутренней форме. Внутренняя форма как способ организации фразеологизма, как его образная основа может содержать элементы национальной культуры языка, благодаря чему создается культурная коннотация фразеологизма.

«Культурная коннотация – это в самом общем виде интерпретация денотативного или образного мотивированного, квазиденотатив-ного, аспектов значения в категориях культуры. Применительно к единицам фразеологического состава языка как знакам вторичной номинации, характерной чертой которых является образно-ситуативная мотивированность, которая напрямую связана с мировидением народа – носителя языка, средостением культурной коннотации, ее основным нервом является это образное основание» [8, с. 214].

Цель данного исследования – выявить особенности внутренней формы фразеологизмов как источника культурной коннотации, дать характеристику основных элементов, формирующих культурное содержание фразеологизмов, на примере русской и китайской фразеологии. Культурная коннотация, воплощенная во фразеологизмах, имеет свои способы и средства отображения. Средством воплощения культурно-национальной специфики является образное основание, внутренняя форма фразеологизма. Внутренняя форма часто

включает в себя культурно маркированные компоненты, которые обозначают «культурные» реалии. Способом же указания на культурно-национальную специфику является «интерпретация образного основания в знаковом культурно-национальном «пространстве» данного языкового сообщества. Такого рода интерпретация и составляет содержание культурно-национальной коннотации [8, с. 217].

Тут надо заметить, что между культурой и языком нет прямого соотнесения: между ними можно «поставить» пресуппозиции (ранее приобретенное знание) как ключ к интерпретации. Раскрыть культурное содержание фразеологизмов без пресуппозиции невозможно. Так, чтобы понять значение ФЕ душа нараспашку у кого – ‘открыт, прост и искренен в проявлении своих чувств и мыслей’, нам надо интерпретировать душа в недрах древнейшей мифологической формы осознания мира, для которой было характерно олицетворение. В русском мировосприятии сложилось представление о локализации души в области грудной клетки, душой называлась ямочка на шее, над грудной костью, под кадыком [1, с. 505]. В современном русском языке фразеологизм душа нараспашку в целом выступает в роли стереотипного представления о доверчивом, бесхитростном человеке.

В китайском языке фразеологизм 姜子牙 钓鱼 – 稳坐钓鱼台 jiāng zǐyá diàoyú ‒ wěnzuò diàoyútái (букв. ‘Цзян Цзыя удит рыбу* – крепко сидит на берегу реки’) имеет значение «независимо от внешних изменений, действуйте только по старым правилам. Очень спокойный и уверенный в себе» [5]. Этот фразеологизм связан с легендой. По легенде, Цзян Сыя умел хорошо гадать по звездам, он узнал, что он будет назначен императором Чжоу военачальником, поэтому каждый день на берегу реки ловил рыбу, а на самом деле ждал императора Чжоу Вэньван. И вот однажды Чжоу Вэньван вышел на охоту, на берегу реки они встретились как старые друзья. Слушая мысли Цзян Сыя о политике управления государством и о мерах успокоения народа, император оценил его, пригласил во дворец и назначил военачальником.

Другая китайская идиома 得陇望蜀 de long wang shu (букв. ‘заполучив Лун, поглядывать на Шу’) в целом говорит о стремлении человека присвоить себе как можно больше материальных благ, не зная предела своим желани- ям. Чтобы понять значение 得陇望蜀 de long wang shu, надо знать, что во фразеологизме отражается историческое событие в эпоху Трое-царствия. Когда полководец Цао Цао захватил Лун**, его советник стал уговаривать его еще захватить Шу, но он не принял его предложения, сказав, что территория Шу была захвачена полководцем Любей, который пользуется авторитетом в народе, кроме того, дорога к Шу была плохой, и, если войска потерпят поражение, тогда им будет некуда деваться. Потом еще прибавил, что, если человек не знает меры, тогда, получив Лун, еще захочет Шу [15, с. 89].

Итак, содержанием культурно-национальной коннотации фразеологизмов является интерпретация образного основания (внутренней формы) фразеологизма в определенном национальном (языковом) социуме. Источниками культурно значимой интерпретации фразеологизмов являются безэквивалентная лексика и лакуны, символы, эталоны, стереотипы, ритуалы и обряды и т. д. Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров отмечали, что безэквивалент-ной является лексика, служащая для обозначения специфических явлений данной культуры, которые могут рассматриваться как носители фоновых знаний [4, с. 37].

Во фразеологизмах русского и китайского языков нами отмечены многие компоненты, которые содержат указание на этнографические реалии. Это могут быть реалии быта (например, в русском фразеологизме мерить на свой аршин*** ). В китайском языке есть идиома 五斗折腰 wu dou zhe yao (букв. ‘кланяться за пять доу**** риса’) – «склонился перед начальством за малейшую плату».

Лакуна в узком смысле – это отсутствие в лексической системы языка слова для обозначения того или иного понятия [2]. В русских фразеологизмах обнаруживаются некоторые компоненты, которые являются лакунами в китайском языке. Например, в русском языке фразеологизм играть в бирюльки означает ‘заниматься пустяками, ерундой, оставляя в стороне главное и важноеʼ. Появление этого фразеологизма связано со старинной игрой, бирюльки – это деревянные игрушки, изготавливались из дорогого дерева, камня или слоновой кости, их украшали драгоценными и полудрагоценными камнями. Среди бирюлек были шляпки, зонтики, сервизы. В китайском фразеологизме 老太太的裹脚布又臭又长 lao tai tai de guo jiao bu you chou you chang (букв. ‘полоски ткани для бинтования ног старушек и длинные и вонючие’) – долго и упорно в разговоре зацикливаться на одной теме. Здесь имеется компонент 裹脚布 (guo jiao bu) – это полоски ткани для бинтования ног женщин, который является лакуной в русском языке.

Миф – древняя форма познания и объяснения мира, выражающаяся в народных сказаниях о богах и легендарных героях, о происхождении жизни на земле. Важнейшей частью мифа является мифологема – важнейший персонаж или ситуация, как бы «главный герой мифа», который может переходить из мифа в миф [4, с. 14]. «Миф не есть бытие идеальное, но – жизненно ощущаемая и творимая, вещественная реальность и телесная, до животности телесная действительность» [3, с. 14]. Например, русский фразеологизм Ариаднина нить (нить ариадны) имеет значение ‘мысль, способ и т. п., помогающие разобраться в сложной обстановке, выйти из затруднительного положения’. Этот фразеологизм происходит из древнегреческого мифа о том, как клубок нити, который дочь критского царя Ариадна дала Тезею, помог ему избежать гибели, выйти из лабиринта и вывести оттуда спасенных юношей и девушек.

Миф отражает позитивное отношение древних людей к жизни, к тем, кто не поддается судьбе. Народ создавал мифических героев, чтобы через иллюзии показать образец мужества, трудолюбия, порядочности, уверенности в своих силах. Например, значение китайского фразеологизма 精卫填海 jing wei tian hai (букв. ‘Цзиньвэй заполняет море’) опирается на знание мифа, лежащего в его основе. Этот фразеологизм обозначает целеустремленного, настойчивого человека. Цзиньвэй – это имя птицы. Согласно мифу, любимая дочь императора по имени Цзиньвэй утонула в Восточном море, но она не умерла, а превратилась в птицу. Эта птица каждый день в клюве приносит с горы камешки и ветки дерева и бросает их в Восточное море, чтобы завалить его [14].

В основе мифологического сознания лежат архетипы. Архетип – это устойчивый образ, возникающий в индивидуальных сознаниях определенного языкового социума и имеющий распространение в культуре [4, с. 30]. Архетипы обращены вглубь времени, истории человеческого сознания. Архетип воплощается в мифах, он связан с бессознательной деятельностью народа. Архетипы – это архаические культурные первообразы, представле- ния-символы, являющиеся результатом личного опыта, который затем становится общим для отдельных народов и эпох.

Например, в основе фразеологизмов с компонентом вода (идти в огонь и в воду) л ежит архетип воды как символа жизненных испытаний. Во фразеологизмах архетипы представлены обычно в двучленном противопоставлении: «добро – зло», «ум – глупость», «негативное – позитивное» и т. д. Например, архетип воды лежит в истоках двух противоположных по значению рядов фразеологизмов: негативного и позитивного. В русском языке негативная ФЕ мутить воду ‘умышленно запутывать дело, вносить неразбериху в какое-либо начинание, дело’ и позитивная ФЕ тише воды ниже травы ‘о том, кто ведет себя скромно, тихо’. В китайском языке негативная ФЕ 扡泥 带水 tuo ni dai shui (букв. ‘тянуть грязь с водой’) ‘о человеке, который говорит и действует нерешительно’ и позитивная ФЕ 饮水思源 yin shui si yuan (букв. ‘пьешь воду – помни источник’) – ‘быть благодарным’.

Для раскрытия культурного содержания идиом важно представить описание символов, стереотипов, ритуалов, эталонов. Символы являются важной составляющей культуры любого языка. Во фразеологизмах встречаются слова, имеющие символьное значение. Например, в русских фразеологизмах простая душа, открытая душа компонент душа символизирует истину и открытость человека. В китайском языке символьным значением открытости часто обладают, кроме компонента душа, и другие компоненты – сердце и кишки : например, китайский фразеологизм 心直口快 zui zhi xin kuai (букв. ‘прямое сердце, быстрый рот’), фразеологизм 直 肠子 zhi chang zi (букв. ‘ровная кишка’) – открытый человек. Появление последнего фразеологизма объясняется тем, что кишка изгибается девять раз, в ней остается многое, если кишка ровная, то в ней не остается ничего.

Эталоны – это сущность, которая измеряет свойства и качества предметов, явлений, объектов [8, с. 34]. Эталоны обычно проявляются в языке в виде образных сравнений: злой как собака, глуп как пробка; в китайском языке 心 如蛇蝎 xin ru she xie (букв. ‘сердце как у змеи и скорпиона’). Эталонные сравнения связаны с миропониманием, потому что они являются «результатом собственно человеческого соизмерения присущих ему свойств с “нечеловеческими” свойствами, носители которых воспринимаются как эталоны свойств человека» [Там же, с. 241–242]. Эталон – это устойчивое сравнение свойств человека или предме- та с признаками какой-либо реалии народа. В качестве реалии может выступать человек или натуральный объект, вещь, которые с точки зрения обиходно-культурного опыта людей являются знаками доминирующего в них свойства: например, в русской ФЕ хитрый как лиса («лиса – хитрый»), трусливый как заяц («заяц – трусливый»); в китайском языке ФЕ 胆小如鼠 dan xiao ru shu (букв. ‘трусливый, как мышь’) («мышь – трусливый»).

Стереотип, в отличие от эталона, – это тип, существующий в мире и измеряющий в основном деятельность, поведение и т. п. [8, с. 34]. Таким образом, стереотип как форма поведения лежит в основе фразеологизма. Например, в русском фразеологизме злой как собака компонент собака используется для сравнения; в китайском фразеологизме 三天打 鱼，两天晒网 san tian da yu, liang tian sai wang (букв. ‘три дня ловить рыбу, два дня сушить сетку’) рассматривается в качестве стереотипа ситуация «учиться или работать без настойчивости» [14, с. 45].

Ритуалы и обряды являются основой традиционной национальной культуры. По определению В. Зомбарта, ритуал – это система действий, совершаемых по строго установленному порядку, традиционным способом и в определенное время. Это форма «превращенного сознания» [4, с. 31]. Так, в ФЕ бить (ударить) во все колокола ‘поднимать тревогу’ закреплен ритуал: в старину церковные колокола служили не только для приглашения к богослужению, но и для собрания жителей на сход для решения каких-либо важных вопросов. В китайском языке фразеологизм 倒茶端 水 dao cha duan shui (букв. ‘варить чай и подносить воду’) соотносится с ритуалом, согласно которому китайцы преподносят гостям чайный напиток. Во фразеологизме 扫榻以迎 sao ta yi ying (букв. ‘перед приездом гостей подметать печь’) тоже показывается ритуал: при встрече гостей китайцы подметают печь для выражения уважения к гостям.

Обряд отличается от ритуала более сложной структурой, он сопровождается специальными песнями, драматическими действиями, хороводами, ряжением, гаданием и т. п. В «Большом энциклопедическом словаре» отмечено: обряды – это традиционные действия, сопровождающие важные моменты жизни человеческого коллектива [5]. Обряды, связанные с рождением, свадьбой, смертью, называются семейными; сельскохозяйственные и другие обряды – календарными. Например, в русском фразеологизме пойти под венец ‘жениться или выйти замуж’ его значение раскры- вается с помощью знания церковного обряда возложения венца на голову жениха и невесты. Значение другого фразеологизма класть в гроб (могилу) ‘хоронить умершего’ мотивируется русским обрядом захоронения покойников. В китайском языке мотивация значения фразеологизма 正月十五赶庙会 zheng yue shi wu gan miao hui – sui da liu (букв. ‘пятнадцатого числа первого лунного месяца спешат на ярмарку при храме’ – «идти вместе с потоком людей») связана с традиционным праздником фонарей: по суеверию, в этот день человек ходит на ярмарку при храме, чтобы избавиться от болезней и неприятностей [12, с. 365]. Другой китайский фразеологизм 命染黄沙 ming ran huang sha (букв. ‘тело побито желтым песком’) имеет значение «хоронить умершего», которое объясняется тем, что гроб сверху засыпают землей – желтым песком.

Таким образом, внутренняя форма является основой образного видения значения фразеологизмов. Она выступает транслятором культурной коннотации. Главным для анализа культурного содержания фразеологизмов является расшифровка мифов, архетипов, символов, стереотипов, эталонов, ритуалов и т. д., а шире – образа мыслей, образа жизни, образа жизнедеятельности обычных индивидов русского и китайского языковых социумов, интерпретация ключевых универсалий культуры.