Вопросы получения образцов для сравнительного исследования в решениях Европейского суда по правам человека и высших судебных органов России

Получение образцов для сравнительного исследования у живых лиц регламентировано . 202            .

, -

, ^

, -

-

.                                                                                                 -

-

--

.

ярким примером является получение образцов

-

.

Решения Европейского Суда по правам

-

, ,

,-

-

. .           .,

,       «-

-

, , ^

-

,

,                                                  ,-

,-

-

--

.-

,                                                                                        ,-

--

-

, представляют реальный выход из сложного положения и обеспечивают возможность »1. -

-

- ния является решение Европейского суда по правам человека по делу Саундерс против 17

1996 .2,

- права давать показания под принуждением и ,-

«», которое касается прежде всего возможности и

--

., мнению судей Европейского Суда по правам

, -

.,

:  «-

,- ла обвинение или суд не вправе заставлять обвиняемого выступать в качестве свидетеля или отвечать на заданные ему вопросы и что

,-

,,

.

Однако рассматриваемая привилегия не явля-ется абсолютной и неизменной. Суды ряда стран (Норвегии, Канады, Австралии, Новой Зеландии и Соединенных Штатов Америки) разрешают требовать в принудительном по -рядке показания при расследовании случаев корпоративного или финансового мошенни-чества и их последующее использование в уголовном процессе для сопоставления с уст -ными показаниями обвиняемого и свидетелей. Данная привилегия не означает также, что обвинению никогда не позволено использо- вать в качестве доказательств показания, документы или другие свидетельства, полученные в принудительном порядке. Примеры подобного дозволенного использования вклю-чают право обвинения изымать документы на основании постановления об обыске или брать на анализ кровь или мочу для получе-ния данных, имеющих доказательственную силу». «Право не свидетельствовать против самого себя в первую очередь связано с про -явлением уважения к желанию обвиняемого хранить молчание. Как принято считать в правовых системах Государств - участников Конвенции и других стран, данное право не распространяется на использование в уголов-ном процессе материалов, которые могут быть получены от обвиняемого с использова-нием властями полномочий принуждения, но которые существуют независимо от воли по -дозреваемого, как то: документы, изымаемые на основе ордера, образцы дыхания, крови, мочи или тканей человека для проведения анализа ДНК».

Весьма интересно особое мнение судьи Мартенса и присоединившегося к нему судьи Куриса по этому делу. Полагаем, что эта цитата в полной мере демонстрирует сложность и дискуссионность вопроса о возможности применения принуждения при получении об -разцов для сравнительного исследования у живых лиц. Судья Мартенс пишет: «Я, конечно , не отрицаю, что в такой точке зрения есть элемент истины, но склонен думать, что его весомость не следует преувеличивать. «Достоинство и свобода человека» звучит непререкаемо , но в нашем современном мире нужно сохранить возможность защитить общест -во от таких форм преступности, эффективная борьба с которыми настоятельно требует при -нуждать (определенные категории) подозреваемых к сотрудничеству, ведущему к их собственному обвинению. По моему мнению, для национального права в принципе должна ос - таваться открытой возможность принуждать (специфические категории) подозреваемых под угрозой наказания сотрудничать активно или пассивно в создании доказательств и даже решающих доказательств против самих себя. Подозреваемых можно заставить дать такие показания или даже сотрудничать, снимая у них отпечатки пальцев, беря у них кровь на анализ для установления содержания в ней алкоголя, беря кусочки кожного покрова для проведения анализа ДНК, или требовать подуть в пробирку, чтобы установить, не управ- ляют ли они транспортным средством в со -стоянии опьянения. Во всех таких и подобных им случаях национальный законодатель, по моему мнению, в принципе свободен принять решение, что всеобщий интерес в установлении истины и привлечении виновных к су -дебной ответственности должен превалиро-вать над защищающей от самообвинения при -вилегией». И далее судья Мартенс делает очень важное замечание: «Различие, проводимое между разрешением на использование в уголовном судопроизводстве материалов, которые «обладают независимой от воли подозреваемого формой существования» (это касается и образцов для сравнительного ис-следования. - Ю. К.), и запретом на такое использование материалов, которые были получены «вопреки его воле», остается, мягко говоря , открытым для серьезных сомнений. Почему подозреваемый должен быть свободен от принуждения дать подтверждающие его вину показания, но не от принуждения к сотрудничеству по представлению инкримини-руемых ему данных? Принятое Судом новое обоснование не оправдывает подобное разли-чие, так как воля подозреваемого не уважается в обоих случаях, и его заставляют содействовать собственному осуждению. Более того, предлагаемый критерий порождает ряд про -блем: можно ли действительно говорить, что результаты анализа дыхания человека, подозреваемого в том, что он управляет транспортным средством в состоянии опьянения, которому его вынудили подвергнуться, существуют независимо от воли подозреваемого? А что можно сказать по поводу банковского кода или пароля, кодирующего доступ в зашифрованную систему, которые спрятаны в памяти подозреваемого ?».

Таким образом, судья Мартенс полагает, что право не свидетельствовать против себя и право сохранять молчание являются двумя отдельными, хотя и взаимосвязанными имму- нитетами, действие которых может быть от-раничено.

Из этого вытекает необходимость в огра-ничении принуждения при получении образ-цов для сравнительного исследования опреде-ленными требованиями. В частности речь может идти о возможности получения образ-цов для сравнительного исследования с при-менением принуждения в том случае, если иными способами нельзя установить сущест-венное для дела обстоятельство . Такое регу-лирование этого вопроса содержалось в тео-ретической модели Уголовно-процессуа-льного законодательства союза ССР и РСФСР, которая так и осталась теоретической моделью, однако ценность этого документа в уголовно-процессуальной науке представля-ется огромной. В этом документе в ст. 274 УПК РФ следующим образом регламентиру-ется обязательность постановления (опреде-ления) о получении образцов для сравнитель-ного исследования. «(1) Подозреваемые и об-виняемые, уклоняющиеся от явки для получе-ния у них образцов, могут быть подвергнуты приводу, и тогда образцы получают у них принудительно, если применяемые при этом методы безболезнены и не опасны для жизни и здоровья человека. (2) У потерпевших и свидетелей образцы не могут быть получены принудительно, за исключением случаев, пре-дусмотренных частью третьей статьи 250 на-стоящего Кодекса, а также при необходимо-сти получить образцы для диагностики вене-рических и других инфекционных заболева-3 НИИ ».

Таким образом, одно из условий допус-тимости принуждения при получении образ-цов для сравнительного исследования сфор-мулировано в этой норме :                - технические средства получения образцов для сравнительного исследования должны быть безопасны для жизни и здоровья человека. Применение сложных медицинских процедур или методов, вызывающих сильные болевые ощущения, допускается лишь с согласия на это лица, у которого должны быть получены образцы.

О важности соблюдения этого условия свидетельствует еще одно решение Европей-ского Суда по правам человека, которое вполне по аналогии применимо к получению образцов для сравнительного исследования у живых лиц. Обстоятельства дела таковы.В октябре 1993 года полицейские в штатском обратили внимание на то, что заявитель не- сколько раз доставал изо рта небольшие ила-стиковые пакетики, которые передавал дру-гим лицам в обмен на деньги. Подозревая, что пакеты содержат наркотики, они подошли к заявителю с целью задержания. В этот момент он проглотил еще один пакетик, находивший-ся у него во рту. Поскольку наркотики при нем не были обнаружены, прокурор отдал распоряжение о применении к заявителю рвотного средства для извлечения пакетика. Заявитель был доставлен в больницу и осмот-реи врачом. Поскольку он отказался принять лекарство, вызывающее рвоту, четверо поли-цейских стали удерживать его, тогда как врач насильно ввел ему через нос солевой раствор и ипекакуану. Врач также сделал ему инъек-цию апоморфина, деривата морфина, дейст-вующего как рвотное средство. В результате из пищеварительного тракта заявителя уда-лось извлечь небольшой пакетик кокаина. Не -сколько позже врач осмотрел заявителя и пришел к выводу, что состояние здоровья по-следнего допускает его заключение под стра-жу . Когда полицейские прибыли для допроса заявителя примерно через два часа после того, как ему дали рвотное средство, он заявил им на ломаном английском (причем стало ясно, что он не говорит по-немецки), что он слиш-ком устал для того, чтобы давать показания. На следующий день заявителю было предъяв-лено обвинение в распространении наркоти-ков, и он был заключен под стражу. Его адво-кат заявил, что доказательства против него были получены незаконно и не могут исполь-зоваться при рассмотрении уголовного дела. Он утверждал, что полицейские и врач, участ-вовавшие в процедуре , виновны в причинении вреда здоровью при исполнении служебных обязанностей. Кроме того, он ссылался на то, что использование токсических веществ за-прещено Уголовно-процессуальным кодексом Германии, в соответствии с которым такая мера является неадекватной, поскольку име-лась возможность получить тот же результат, выждав, пока пакетик выйдет естественным путем. Суд вынес по этому вопросу следую-щее суждение .

По поводу соблюдения требований ст. 3 Конвенции. Конвенция в принципе не запре-щает принудительное медицинское вмеша-тельство, которое способствует расследова-нию правонарушения. Однако любое наруше-ние физической неприкосновенности челове-ка, предпринятое с целью получения доказа-тельств, должно быть предметом тщательного контроля. Действительно, следует учитывать проблемы, с которыми сталкиваются государства в попытке преодолеть вред, причиняемый обществу притоком наркотиков. Тем не менее в настоящем деле до того, как было принято решение о принятии оспариваемой меры, было ясно, что уличный торговец, в отношении которого она принималась, хранит наркотики во рту и, следовательно, не может осуществлять широкомасштабные поставки. Это обстоятельство нашло отражение и в при -говоре. Европейский Суд поэтому не находит, что принудительное применение рвотного средства было необходимо для получения до -казательств. Следственные органы могли просто выждать, пока наркотики не выйдут из организма заявителя естественным путем, как это практикуется многими другими государ-ствами - членами Совета Европы при расследовании преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков. Как стороны, так и эксперты не пришли к согласию относительно опасности применения рвотного средства. Не представляется возможным утверждать, что метод, который повлек смерть двух человек в Германии, сопряжен с незначительным риском . Кроме того, власти большинства германских земель и по крайней мере значительного большинства других государств - членов Совета Европы воздерживаются от принуди-тельного применения рвотных средств, что дает основания предполагать наличие риска для здоровья, связанного с этой мерой. Что касается способа применения рвотных средств, следует отметить: заявителя удерживали четверо полицейских, и это позволяет говорить о применении силы, граничащей с жестокостью. Трубка была введена через нос заявителя в желудок, чтобы преодолеть его физическое и психическое сопротивление. Это могло причинить ему боль и беспокойст-во. Дополнительным нарушением его физической неприкосновенности стала инъекция другого рвотного средства. Следует принять во внимание также нравственные страдания заявителя в процессе ожидания действия рвотных средств и тот факт, что он находился в изоляции и под наблюдением. Принуждение к рвоте при таких условиях должно было унижать его достоинство в значительно большей степени, чем ожидание выхода наркотиков естественным путем. Таким образом, германские власти подвергли заявителя серь -езному нарушению его физической и психи -ческой неприкосновенности против его воли.

Они принудили его к рвоте не по медицин -ским показаниям, а лишь для получения доказательств , которые могли быть в том же объеме получены не столь насильственным ну -тем. Способ применения оспариваемой меры вызвал у заявителя чувство страха, беспокойства и неполноценности, которые могли унизить оскорбить его. Кроме того, процедура была сопряжена с риском для здоровья заяви -теля, в том числе из-за невозможности предварительного получения надлежащего анам-неза. Хотя и ненамеренно, принятые меры применялись способом, который причинил заявителю физические и нравственные стра-дания. Он, таким образом, подвергся бесчеловечному и унижающему достоинство обраще-нию вопреки ст. 3 Конвенции.

. 1 . 6 -ции. Даже если в намерения властей не входило причинение заявителю боли и страданий, доказательства тем не менее были получены за счет мер, нарушающих одно из фундаментальных прав, гарантированных Конвенцией. Кроме того, наркотики, добытые с помощью оспариваемой меры, послужили решающим фактором в осуждении заявителя. Наконец, публичный интерес в обеспечении осуждения заявителя не мог оправдать получение доказа-тельств способом, использованным в процессе . Таким образом, использование в качестве доказательств наркотиков, добытых путем принудительного применения рвотного сред -ства, делает весь процесс полностью несправедливым . Что касается довода заявителя о том, что способ, которым были получены доказательства , и их использование нарушали его право не свидетельствовать против себя, следует учесть, что суть проблемы заключается в использовании «фактического» доказательства (в противоположность признанию), полученного за счет принудительного вмеша-тельства в телесную неприкосновенность зая-вителя. Хотя право не свидетельствовать против себя в первую очередь затрагивает уваже-ние свободы обвиняемого хранить молчание на допросе и не принуждаться к даче показа -ний, Европейский Суд уже придавал этому принципу более широкое значение, охватывающее случаи, когда речь шла о передаче властям фактических доказательств. Следовательно , запрет принуждения к даче показаний применим и к настоящему разбирательству. Чтобы установить, было ли нарушено право заявителя не свидетельствовать против себя, следует принять во внимание несколько фак - торов. Что касается природы и степени при-нуждения, использованного для получения доказательств, Европейский Суд повторно отмечает, что применение рвотного средства составляло бесчеловечное и унижающее дос-тоинство обращение . Публичный интерес к обеспечению осуждения заявителя не может оправдать столь серьезное нарушение его фи-зической и психической неприкосновенности. Кроме того, хотя германское законодательст-во предоставляет гарантии от произвольного или ненадлежащего использования меры, зая-витель, используя право хранить молчание, отказался от предварительного медицинского осмотра и был подвергнут процедуре без пол-ного исследования его физической способно-сти перенести ее. Наконец, наркотики, добы-тые таким образом, имели решающее значе-ние для его осуждения. Следовательно, Евро-пейскому Суду приходится признать, что нс -пользование в деле заявителя доказательств, добытых с помощью принудительного при-менения рвотных средств, нарушило его пра-во не свидетельствовать против себя и потому сделало разбирательство его дела полностью 4

несправедливым .

Это решение Европейского Суда по пра-вам человека важно еще и потому, что , не -смотря на опасность преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, это не стало оправдывающей причиной применения излишнего принуждения, и Европейский Суд по правам человека счел такое вмешательство в организм человека представляющим опас-ность для здоровья подозреваемого и влеку-щим за собой несправедливость судебного разбирательства. Вопреки этой позиции судья Мартенс, высказывая свое особое мнение по делу «Саундерс против Соединенного Коро-левства», говорит о необходимости особого отношения к отдельным категориям подозре-ваемых, в частности он имеет виду интеллек-туально развитых «беловоротничковых» по -дозреваемых в совершении мошенничества с использованием своего должностного поло-жения.

Следует отметить, что Конституционный Суд РФ допускает возможность применения принуждения при получении образцов для сравнительного исследования. Так, Черкес-ский городской суд Карачаево- Черкесской Республики, рассмотрев уголовное дело по обвинению гражданина Ж. в совершении пре-ступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228 УК РФ, признал его невиновным и одновременно вынес постановление об обращении в Консти-туционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности п. 2ч. 4 ст. 46 УПК РФ , согласно которой подозреваемый вправе отка-заться от дачи объяснений и показаний,и п. 3 ч. 4 ст. 47 УПК РФ, согласно которой обви-няемый вправе возражать против обвинения, давать показания по предъявленному обвине-нию либо отказаться от дачи показаний.

По мнению заявителя, названные нормы, как не представляющие подозреваемому, об-виняемому право отказаться от участия в лю-бых других следственных действиях, направ-ленных на доказывание виновности этих лиц в совершении преступления, ограничивают право не свидетельствовать против самого себя, своего супруга и близких родственни-ков , гарантированное каждому ст. 51 Консти-туции РФ.

Право каждого не свидетельствовать про-тив самого себя, как и закрепленное ст. 49 Конституции РФ право не доказывать свою невиновность и считаться невиновным до тех пор , пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке, является в силу ее ст. 18 непосредственно действую-щим и должно обеспечиваться право примени-телем на основе ч. 1 ст. 15 Конституции РФ о прямом действии конституционных норм. По -этому соответствующие должностные лица органов, осуществляющих уголовное пре еле-дование , обязаны разъяснить лицу, подозре-ваемому и обвиняемому в преступлении, его право отказаться от дачи показаний и от пред-ставления иных доказательств по поводу со-вершенного деяния, не оказывая на него дав-ления или принуждения в целях получения доказательств, подтверждающих обвинение . Такая правовая позиция изложена Конститу-ционным Судом РФ в Постановлении от 25 апреля 2001 г. по делу о проверке консти-туционности ст. 265 УК РФ.

Вместе с тем закрепление в Конституции РФ права не свидетельствовать против самого себя не исключает возможности проведения ‒ независимо от того, согласен на это подозре-ваемый или нет ‒ различных процессуальных действий с его участием (осмотр места про-исшествия, опознание, получение образцов для сравнительного исследования), а также использования документов, предметов одеж-ды, образцов биологических тканей и пр .в целях получения доказательств по уголовно-му делу. Подобные действия ‒ при условии соблюдения установленной уголовно-процес- суальным законодательством процедуры и последующей судебной проверки и оценки полученных доказательств ‒ не могут быть расценены как недопустимое ограничение гарантированного ч. 1 ст. 51 Конституции РФ права, поскольку их совершение предполагает достижение конституционно значимых цен-ностей, вытекающих из ее ст. 55 (ч. 3)5.

Однако следует отметить , что Конститу-ционный Суд РФ в другом своем Постановле -НИИ в «попутно сказанном» выразил несколь-ко иную позицию в отношении права не сви-детельствовать против самого себя путем предоставления доказательств . Так, в Поста-новлении от 25 апреля 2001 г. № 6-П он ука-зал : «Право не свидетельствовать против са-мого себя (ст. 51 Конституции РФ) должно обеспечиваться на любой стадии уголовного судопроизводства, и это конституционное право предполагает, что лицо может отказать-ся не только от дачи показаний, но и от пред-ставления органам дознания и следователю других доказательств, подтверждающих ви-новность в совершении преступления»6.

Само по себе словосочетание «представ-ление других доказательств» является неоп-ределенным, но предполагается, что речь мо-жет идти о предоставлении документов, предметов, образцов биологического проис-хождения для будущих экспертных исследо-ваний. Такая неопределенность требует более четких критериев возможности получения в принудительном порядке образцов для срав-нительного исследования.

Еще одной ситуацией при получении об-разцов для сравнительного исследования, вы -зывающей дискуссии, является ситуация по-лучения образцов голоса оперативно-розыскным путем.

Так, Конституционный Суд РФ в своем решении от 24 января 2008 г. № 104-О- О по -лагает, что «проведение в связи с производст-вом предварительного расследования по уго-ловному делу оперативно-розыскных меро-приятий не может подменять процессуальные действия, для осуществления которых уго-ловно-процессуальным законом, в частности ст. 202 УПК РФ, установлена специальная процедура »7. Эту позицию Конституционный Суд РФ подтвердил своим решением от 25 февраля 2010 г., в котором указал, что ст. 186 и 202 УПК РФ не допускают возмож-ность получения образцов для сравнительного исследования путем подмены установленного порядка производства следственных дейст-8

вин .

Давая оценку этим позициям Конститу-ционного Суда РФ,В.В. Абрамочкин полага-ет, что результаты оперативно-розыскных ме-роприятий, проводимых после возбуждения уголовного дела, сходных по своему содер-жанию со следственными действиями, могут использоваться в доказывании только в тех случаях, когда следственным путем получить искомый результат не представляется воз-можным. Например, в случае отказа подозре-ваемого, обвиняемого от исполнения поста-новления следователя о получении образцов голоса, который в отсутствие другой возмож-ности прибегает к помощи оперативного под-9 разделения .

Полагаем такую позицию не вполне обоснованной. В ситуации, когда запись пере-говоров производилась в рамках оперативно-розыскных мероприятий, образцы голоса также получены оперативно-розыскным ну-тем, не вполне ясно каким образом эта ин-формации будет выступать в качестве доказа-тельственной и объективным ли в данном случае будет возможное экспертное исследо-вание .

Представляется правильной позиция, вы -сказанная Верховным Судом РФ в Определе-нии Судебной коллегии по уголовным делам, в соответствии с которой суд обоснованно исключил из числа доказательств ряд заклю-чений фоноскопических экспертиз, поскольку органами предварительного следствия надле-жащим образом не выполнены требования ст. 202 УПК РФ в части получения образцов голосов обвиняемых для проведения сравни-тельного исследования. Образцы голосов об-виняемых были получены скрытно от них,в отсутствие их защитников, без разъяснения им процессуальных прав, результаты прове -денных записей бесед с обвиняемым были сразу же переданы для производства фоно-скопических экспертиз, что противоречит по-ложениям ст. 47 и 166 УПК РФ .

На основе анализа решений высших су-дебных органов можно сделать вывод о необ-ходимости формулирования оснований, оп-равдывающих принуждение при получении образцов для сравнительного исследования,а также пределов этого принуждения.

В качестве таких причин могут высту-пать: 1) публичные интересы по защите граж-дан от наиболее опасных преступлений, что предопределяется тяжестью преступления, его распространенностью, общественной опасностью, угрозой для нормального разви-тия государства и общества; 2) принуждение не должно быть излишним и угрожать жизни и здоровью лица, у которого отбираются об-разцы для сравнительного исследования (лицо при необходимости может быть подвергнуто медицинскому исследованию, ему должны быть разъяснены манипуляции по получению образцов для сравнительного исследования, особенно если это связано с вмешательством в организм человека и касается образцов био-логического происхождения), ему должны быть разъяснены права в соответствии со ст. 202 УПК РФ; 3) недопустимо и материалы (объекты экспертных исследований и образцы для сравнительных исследований) получать оперативно-розыскным путем; по нашему мнению, использование этой информации в качестве доказательств возможно только в той ситуации, когда материалы (объекты) экс-портных исследований или образцы получены следственным (процессуальным) способом с соблюдением гарантий прав человека.

• ¹    Даровских С .м. Судебные правовые позиции в уго-ловном судопроизводстве: -цессуальные формы: . …д-ра юрид. наук.м., 2011. с. 11.

• ²    Де Сильвиа М. Прецеденты Европейского Суда но правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к европейской конвенции о за-щите прав человека и основных свобод. Судебная прак-тика с 1960 по 2002 гг. СПб., 2004. с. 424‒425.

• ³    Уголовно-процессуальное законодательство Союза ССР и РСФСР. Теоретическая модель / под ред. В.М. Савицкого .М., 1990. С. 123.

• ⁴    Яллох против Германии :                  11 июля

  2006 г . // Бюллетень Европейского Суда по правам чело-века. 2007. № 2. С. 21‒24.

• ⁵    Определение Конституционного Суда РФ от 16 декаб-ря 2004 г. № 448-О«Об отказе в принятии к рассмотре-нию запроса Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики о проверке конституционности пункта 2 части четвертой ст. 46 и пункта 3 части четвер-той статьи 47 УПК РФ» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2005. № 3. С. 8‒60.

• ⁶    Постановление Конституционного Суда РФ от 25 ап -реля 2001 г. № 6-П«По делу о проверке конституцион-пости ст. 265 Уголовного кодекса РФ в связи с жалобой гражданина А .А. Шевякова» // СПС «КонсультантП-ЛЮС».

• ⁷    Определение Конституционного Суда РФ от 24 января 2008 г. № 104-О-О«Об отказе в принятии к рассмотре-нию жалобы зражданина Бухрова Дмитрия Юрьевича на нарушение его конституционных прав частью четвертой статьи 21, статьями 84, 86, 89 УПК РФ и статьями 2и6 Федерального закона «Об оперативно-розыскной дея-тельности» // СПС «КонсультантПлюс».

• ⁸    Определение Конституционного Суда Российской Фе-дерации от 25 февраля 2010 г. № 261-О-О«Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Немых Натальи Ивановны на нарушение ее конституционных прав статьей 12 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», ст. 87, 186 и 202 УПК РФ» // СПС «КонсультантПлюс».

• ⁹    Абрамочкин В .В. Проблемы использования результа-тов ОРД в уголовном судопроизводстве в решениях Конституционного Суда РФ // Материалы Международ-ной научной конференции « Уголовная юстиция : времен». СПб., 2010. с. 14.

• 10    Обзор судебной практики Верховного Суда Россий-ской Федерации за четвертый квартал 2009 года // БВС РФ. 2010. № 3. С. 24.