Возможность применения смарт-контрактов в госзакупках в России

Государственные закупки являются основным инструментом обеспечения функций бюджетных организаций и компаний с государственным участием. Так как неотъемлемой целью закупок госкомпаний является достижение оптимального соотношения цены и качества приобретаемых товаров и услуг, актуальным становится вопрос снижения стоимости подготовки и осуществления закупочных процедур. В частности, речь идёт о сокращении финансовых и временных затрат на поиск поставщика, верификацию сделки и заключение контракта. Одним из существующих и активно развивающихся методов является система смарт-контрактов как совокупность технологий и управленческих действий, направленных на повышение уровня полноты экономических соглашений между хозяйствующими субъектами.

Смарт-контракты: особенности работы

Идея смарт-контрактов впервые упоминается в середине 90-х годов прошлого века Ником Сабо, который предложил использовать криптографию для обеспечения безопасности процесса торговли. Принцип использования «умных контрактов» заключался в написании алгоритмов, которые могли бы обеспечить проверку выполнения условий контракта обеими сторонами сделки, что минимизировало бы в свою очередь влияние человека на реализацию договора, снижая вероятность мошеннических действий. В настоящий момент понимание сути смарт-контрактов не слишком изменилось: это автоматизированные соглашения, которые обеспечиваются технологией распределённых реестров (блокчейн), принцип работы которой заключается в синхронизации информации, хранящейся на нескольких устройствах. Посредством технологии происходит интеграция нескольких информационных систем, данные которых будут учтены в договоре. При этом стоит учесть, что изначально «умный контракт» не имеет доступа к внешним базам данных, поэтому для связи с платформами, информация которых должна быть учтена, используют оракулы. Смарт-контракт составляется при помощи написания программного кода и приходит в исполнение при соблюдении определённых условий. Например, при отображении в системе факта отгрузки товара заказчику расчёт с исполнителем автоматически будет произведён [8].

Стоит отметить также одну из особенностей использования смарт-контрактов: проведение взаиморасчётов с контрагентами при помощи криптовалюты. На блокчейн-платформах возможно создание электронных кошельков, которые пополняют с помощью цифровой валюты. При исполнении обязательств компьютерные алгоритмы самостоятельно переводят деньги на баланс кошелька контрагента. Данный аспект использования смарт-контракта позволяет уменьшить участие третьих сторон в исполнении договора [7].

«Умные» договоры уже применялись в российской практике контрактных отношений. В 2016 году авиакомпания «S7 Airlines» реализовала оплату услуг контрагентам через открытие аккредитива в «Альфа-Банке», который выступал гарантом выполнения сделки. После поступления документов о предоставлении услуг деньги с аккредитива поступили на счёт контрагента. При проведении данной операции использовались два «умных контракта», созданных в системе Ethereum: первый – для открытия банковского счёта, а второй – для его закрытия. Использование нескольких договоров позволило обеспечить корректную работу кода, а также гарантировать безопасность проведения процесса.

Технология смарт-контрактов имеет ряд преимуществ и ограничений. Например, в качестве сильной стороны технологии выделим: во-первых, факт того, что данные исключают подмену значений, что в свою очередь приводит к сокращению случаев мошенничества со стороны контрагентов. Во-вторых, благодаря автоматическому учёту информации время на составление договора уменьшается, а контроль хода исполнения условий контракта упрощается. Помимо этого, снижается вероятность наступления ошибок человеческого фактора (некорректное заполнение договора, несвоевременная согласование документов и т. п.). В-третьих, это обеспечение цифровой безопасности и защищённости данных от посторонних лиц. Это обеспечивается распределённостью реестров [6]. Как следствие представленного выше – существенное сокращение транзакционных издержек ex-ante и ex-post, являющихся неотъемлемым атрибутом экономических соглашений.

Однако стоит оговорить и ряд ограничений, связанный с применением смарт-контрактов. Так как «умные контракты» создаются посредством написания программного кода, условия, закладываемые в исполнение договора, ограничены жёсткой структурой составления алгоритма, которая иногда разнится с логикой естественного языка. Также стоит учитывать, что для работы с данным инструментом потребуется обеспечить качественную подготовку трудовых ресурсов, которые будут обладать как юридическими знаниями, так и навыками программирования. Помимо этого, для составления стратегических контрактов, срыв которых несёт весомые финансовые риски, может потребоваться система дополнительной сертификации для специалистов о соответствии профессиональных компетенций [8]. Третье ограничение в использовании смарт-контрактов – возможность взлома смарт-контрактов по причине некорректно составленного кода или отсутствия предварительной проверки его работы [2]. Данный факт подчеркивает необходимость подготовки квалифицированных кадров.

Ввиду специфики подобных соглашений возникает потребность в правовых институтах регулирования смарт-контрактов. Обеспечение правового положения «умных контрактов» представляет существенную сложность, поскольку требует существенного изменения значительной части нормативно-правовой системы государства, касающейся регулирования экономических отношений субъектов рынка.

Законодательное регулирование смарт-контрактов

Определение смарт-контракта в российском законодательстве не закреплено. Однако в соответствии с частью 2 статьи 309 ГК РФ, сделка может быть реализована посредством применения информационных технологий, если данное предусмотрено условиями сделки. Следует отметить также, что в проекте Федерального закона от 31.07.2020 № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах» предусматривалось введение понятия смарт-контракта, однако в конечном счёте в принятой редакции определение так и не было принято. Помимо этого, в Федеральном законе от 31.07.2020 № 258-ФЗ «Об экспериментальных правовых режимах» предусмотрено создание условий для реализации цифровых инноваций, что делает возможным использование в рамках правового поля современных IT-решений, регулирование которых ещё не осуществляется в настоящем законодательстве. В том числе, это касается и технологии распределённого реестра [5].

Если говорить о зарубежном праве, то в правовых актах некоторых стран смарт-контракты уже рассмотрены в качестве способа закрепления гражданско-правовых отношений. Например, в штате Аризона, США в 2017 году в нормативно-правовую базу внесены поправки, согласно которым «умные контракты» имеют юридическую силу, таким образом, разрешая их использование в практике бизнеса.

В настоящее время ведётся дискуссия, является ли смарт-контракт отдельным видом гражданско-правового договора или только компьютерным кодом, который приводит в исполнение условия сделки. Некоторые исследователи в области права считают, что позиционирование «умного контракта» в качестве самостоятельного соглашения неуместно, так как важной особенностью гражданско-правовых соглашений является отражение волеизъявления участников контрактных отношений, при этом компьютерные алгоритмы являются только средством для выполнения обязательств сторон. По этой причине смарт-контракт может быть только дополнением к основному договору [7]. В качестве аргумента в пользу отнесения «умных контрактов» к способу реализации соглашения Егорова М. А. говорит об ограничительной особенности применения договора относительно только тех активов, факт передачи которых можно отобразить в цифровой среде. При исполнении обязательств в реальном мире, например, при предоставлении образовательных услуг или выполнения монтажных работ, могут возникнуть сложности в адаптации отображения реализации условий, что скажется на функционировании смарт-контракта.

Тем не менее, ряд российских учёных в области права, таких как А. И. Савельев и Л. А. Новосёлова, классифицируют «умный контракт» как отдельный вид гражданско-правового соглашения.

Говоря о судебной практике, стоит отметить, что в России уже был прецедент о признании законности сделки, совершённой с помощью технологии блокчейн. В 2019 году ООО «Петролеум Трейдинг» обратился в Арбитражный суд Омской области с целью взыскания задолженности с ООО «Ликом» по договору поставки нефтепродуктов. В соглашении была прописана возможность использования цифровых технологий (блокчейна) для исполнения условий сделки. Смарт-контракт использовался для электронной передачи документов, заверенных электронно-цифровой подписью. Суд удовлетворил требование истца, тем самым признав правовой статус «умных контрактов».

Помимо прочего, смарт-контракты могут рассматриваться в качестве объекта неимущественных прав - как часть интеллектуальной деятельности заказчика [3].

Рассматривая смарт-контракты с точки зрения международного права, использование электронных подписей в формате технологии распределенного реестра не противоречит межнациональным соглашениям и правовым актам, созданным на основе данных соглашений. В пункте 82 Руководства по принятию Типового закона Комиссии ООН по праву международной торговли (ЮНИСТРАЛ) предусмотрено признание цифровых подписей легитимными вне зависимости от технологии их создания, в том числе и при использовании криптографических алгоритмов [3]. Так как технология блокчейн основана на криптографии, то данный правовой акт предполагает возможность наделения смарт-контрактов правовым статусом.

Как уже было сказано, одним из преимуществ «умных контрактов» является сложность в изменении данных, что исключает вероятность их фальсификации. Однако стоит рассмотреть и обратную сторону данной технологии: исправить ошибки в написании кода, которые противоречат соблюдению условий контрактных отношений, также будет крайне проблематично. Тем не менее, это не должно стать препятствием для расторжения договора или реализации права на защиту своих интересов. Например, в случае ошибочного перевода цифрового актива исполнителю соглашения и отказа возвращать его собственнику суду необходимо восстановить права истца, даже если сделка подписана электронно-цифровой подписью. Сложностью в данном прецеденте будет установление статуса некорректной работы программного кода, что может являться ограничивающим фактором на применение смарт-контрактов при осуществлении закупок критических ресурсов.

Также стоит рассмотреть факт несения ответственности за результаты работы запущенного алгоритма. На настоящий момент данный вопрос рассматривается следующим образом: ответственность за осуществление условий договора, совершенного на блокчейн-платформах, несёт та сторона, которая реализовала исполнение смарт-контракта. Считается, что в судебной практике решение о применении цифровых технологий должно приравниваться к готовности отвечать за эффект, полученный при использовании технологии распределённого реестра для осуществления обязанностей, обозначенных договором. Помимо этого, следует учитывать данные, которые изначально были определены участниками экономических отношений в качестве обстоятельств исполнения контракта, а не на адаптацию их в криптографических записях. Ввиду таких особенностей судопроизводство значительно осложняется, что потенциально увеличивает и транзакционные издержки, которые могут возникнуть в случае возникновения споров. В данном случае наиболее защищёнными становятся те контракты, которые были продублированы на бумажных носителях и содержали пункты о решении форс-мажорных обстоятельств, что нивелирует ряд существенных преимуществ в применении смарт-контрактов и делает использование цифровых технологий бессмысленным.

Подводя итог данного раздела, можно говорить о безопасной возможности использования смарт-контрактов на данный момент либо в качестве дополнительного инструмента реализации основного договора, либо как отдельного гражданско-правового договора, но для нерискованных типовых сделок, которые не требуют добавления большого количества специфичных условий, а также рассмотрения возможности возникновения обстоятельств непреодолимой силы.

Цифровизация системы госзакупок в России

Перейдём к рассмотрению применения цифровых технологий в организации государственных закупок на данный момент. В настоящее время при совершении закупочной деятельности в соответствии с Федеральным законом от 05.04.2013 № 44-ФЗ участники контрактной деятельности обязаны использовать структурированный контракт (иначе – цифровой).

Структурированный контракт представляет собой аналог бумажного договора, но созданный на электронной платформе Единой информационной системы в сфере закупок (далее – ЕИС). Он формируется на основе заявки заказчика и содержит данные из разных информационных баз. Данный тип контракта мог использоваться заказчиками с 1 октября 2023 года, а с 1 апреля 2024 года это стало обязательным условием для совершения закупочной деятельности.

Алгоритм составления структурного контракта можно описать следующим образом [1]:

• 1.    Размещение заказчиком извещения о закупке определённой продукции. Данный документ содержит подробное описание характеристик товара в соответствии с п. 1 ч. 1. ст. 33 44-ФЗ, а также информацию об объёме закупки и цене.

• 2.    Подача заявки на участие в тендере со стороны поставщика. Исполнитель должен указать данные о поставляемом товаре в соответствии с извещением.

• 3.    Заключение контракта с поставщиком. После определения победителя тендера заказчик формирует структурированный контракт в системе ЕИС. Большая часть контракта формируется автоматически, так как платформа учитывает сведения из ранее размещённых документов обеих сторон сделки.

• 4.    Составленный договор направляется на заверение исполнителю, после чего его подписывает заказчик.

Данная процедура позволяет значительно сократить время на заключение соглашения между контрагентами. Тем не менее, структурированный контракт на данный момент не может отобразить всех условий сделки, так как содержит информацию, которую необходимо учитывать в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 51 44-ФЗ. Остальные сведения, которые заказчик посчитает нужными, необходимо прописать в бумажном варианте документа и прикрепить на платформу ЕИС. Также возможно составление всего документа в печатном виде, однако расхождений со структурированным контрактом быть не должно. При нахождении несоответствий приоритет отдаётся цифровому варианту.

Стоит также отметить, что при внесении данных на портал ЕИС важно не допустить ошибок, так как редактирование структурированного контракта является очень трудоёмким процессом, на который потребуется большое количество времени.

При сравнении смарт-контрактов и структурированных контрактов можно определить общие черты. Во-первых, оба типа контрактов позволяют интегрировать данные из разных источников, что сокращает время на составление договора. Во-вторых, при применении цифровых технологий возможно верифицировать информацию, что сокращает возможность подмены сведений. В -третьих, и структурированные, и «умные контракты» позволяют облегчить контроль над проведением закупочной деятельности.

Однако существует важное отличие. Цифровой контракт позволяет автоматизировать только процесс заключения сделки, тогда как смарт-контакт реализует условия соглашения. Это происходит за счёт обеспечения смарт-контракта цифровой валютой.

В настоящее время в Российской Федерации осуществлять оплату товаров, работ или услуг с помощью криптовалюты невозможно, так как единственным средством платежа согласно ГК РФ является рубль. Тем не менее, в 2023 году в России был введён цифровой рубль - объект имущественных прав, эмитируемый Центральным Банком, с помощью которого можно проводить безналичную оплату. Работа цифрового рубля также обеспечивается с помощью технологии блокчейн. Данный финансовый инструмент был введён для ускорения взаиморасчётов, а также обеспечения прозрачности платежей.

Цифровой рубль может способствовать развитию института смарт-контракта в России. Во-первых, введение данного вида расчётов предполагает создание отдельной стандартизированной блокчейн-платформы, что обеспечит безопасность совершения сделок, так как экономические субъекты смогут воспользоваться программными кодами, корректность работы которых будет проверена Банком России. Адаптация естественного языка в криптографический шифр будет проведена финансовыми организациями, организующими работу платформы цифрового рубля. Тем не менее, вопрос правового регулирования и кадрового обеспечения остаётся открытым [4].

Выводы

Смарт-контракты как инструмент исполнения гражданско-правового договора способны автоматизировать систему контрактных отношений и снизить транзакционные издержки во время осуществления закупочной деятельности, а также провести аудит поставщиков. Они позволяют обеспечить безопасность и прозрачность проведения соглашений, исключая возможность подмены данных. Стоит учитывать и преимущество в уменьшении влияния человеческого фактора и, как следствие, снижении рисков, влекущих срыв сроков поставки и иных обстоятельств, повышающих затраты на материальное обеспечение организации.

Тем не менее, следует учитывать и тот факт, что в российском законодательстве статус «умных контрактов» не закреплён, вследствие чего разрешение споров, возникающих при некорректном исполнении условий договора, усложняется и приводит к дополнительным затратам на проведение судебных разбирательств. Ввиду данного обстоятельства использование технологии распределённых реестров возможно только в рамках типовых договоров.

При рассмотрении существующей системы государственных закупок можно заметить тенденцию цифровизации контрактных соглашений, которая выражена в обязательном использовании структурированных контрактов, которые автоматически заполняются на основе документов, выложенных заказчиком и исполнителем. Несмотря на существующую степень модернизации, говорить об идентичности цифровых и «умных контрактов» сложно, так как структурированные контракты не обеспечивают проведение сделок, а также не поддерживаются цифровой валютой. Тем не менее, возможно распространить использование смарт-контрактов в российской практике госзакупок при возможности провести оплату через блокчейн-платформу с помощью цифрового рубля, а также создание финансовыми организациями верифицированных криптографических алгоритмов, корректность и безопасность работы которых позволила бы снизить вероятность возникновения разногласий между контрагентами.

С развитием и распространением технологии блокчейн в контрактных отношениях в России актуальность закрепления понятия смарт-контрактов, как и вариант разрешения споров, возникающих при их использовании, в законодательной системе РФ будет возрастать. Также важным вопросом является кадровая подготовка, так как и при создании «умных контрактов», и при обеспечении правового регулирования необходимы специалисты, обладающие знаниями особенностей гражданского права и навыками работы с информационными технологиями.