Возможности института ограничения свободы в защите прав потерпевшего

Наказание в виде ограничения свободы (ст. 53 УК РФ) предполагает, что осужденный не изолируется от общества полностью. Суд может ограничить свободу передвижения лица (например, в определенное время суток осужденный не может покидать место собственного пребывания); свободу выбора лица (не изменять место жительства, работы без согласия представителей ФСИН).

При назначении подсудимому наказания, не связанного с лишением свободы, потерпевший беспокоится о собственной безопасности, желает минимизировать или вовсе исключить контакт с осужденным ввиду психотравмирующего опыта. Лицо опасается, что оставшийся на свободе осужденный повторит противоправные посягательства, будет действовать аморально ввиду желания отомстить (судимость предусматривает комплекс неблагоприятных для лица последствий, что с большей вероятностью усиливает враждебность осужденного).

В этой связи потерпевший заинтересован в том, чтобы назначенное наказание предусматривало подобные превентивные механизмы. Думается, что институт ограничения свободы может обеспечить соблюдение прав и обеспечение безопасности потерпевшего.

Суд может ограничить нахождение осужденного в определенных местах – местах жительства и работы потерпевшей, а также ближе установленного судом расстояния до указанных объектов, если это существенно не ограничивает возможности осужденного в реализации жизненных потребностей. Данный вывод следует из толкования ст. 53 УК РФ, изложенного в Постановлении Конституционного Суда РФ от 31.01.2024 № 4-П [1]; разъяснений Пленума ВС РФ, содержащихся в п.19 Постановления № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания».

Думается, аспект «реализация осужденным жизненных потребностей» наиболее явно прослеживается в следующей ситуации. Бывшие супруги стабильно живут в отдаленной местности и работают на одном производстве, которое для подсудимого является единственным источником средств существования. Если суд установит соответствующие ограничения, то осужденный не сможет появляться на рабочем месте, последствия чего очевидно ухудшают его положение и не соответствуют целям уголовно-правового регулирования. Это условие распространяется на более широкий спектр ситуаций: бывшие супруги юридически и фактически прожи- вают в одном многоквартирном доме и тому подобное.

Судья назначает такое наказание на основании свойств личности преступника, действий подсудимого на всех стадиях производства по уголовному делу, отсутствия отягчающих обстоятельств и наличие смягчающих и так далее [2, с. 222].

КС РФ отметил, что в п. 19 Постановления №58 приведены лишь примеры определенных мест, посещение которых запрещается целях применения ст. 53, они могут уточняться. КС РФ сослался на публичную обязанность РФ защитить потерпевших в аспекте частной превенции, избежать моральных страданий потерпевшего: осужденный на свободе и ему не запрещено появляться в местах, где регулярно бывает потерпевший.

Отметим, что в ходе предварительного расследования к осужденному могла применяться мера пресечения в виде запрета определенных действий (ст. 105.1 УПК РФ). Относительно коррелирующих с защитой потерпевшего вопросов суд мог запретить осужденному: общаться с потерпевшим (п.3 ч.6 ст. 105.1 УПК РФ); находиться в местах, связанных с местонахождением потерпевшего через конкретизацию п.2 ч.6 ст.105.1 УПК РФ.

Подобные меры были направлены на обеспечение целей предварительного расследования и имели предусмотренные ст. 97 УПК РФ основания – например, предотвратить угрозы потерпевшему со стороны подозреваемого или обвиняемого. Цели наказания отличаются от целей применения меры пресечения (даже слова «запрет» и «ограничение» имеют разное лексическое значение), но в целом применительно к обеспечению прав и безопасности потерпевшего имеют общие черты: возможность запретить или ограничить нахождение рядом с потерпевшим по критерию расстояния, конкретизации мест. В рамках меры пресечения есть возможность запретить лицу общаться с потерпевшим, в рамках института наказания такая возможность отсутствует. Вместе с тем, КС РФ в анализируемом Постановлении отметил, что это могло бы стать «правовой но- веллой» для института ограничения свободы.

Представляется интересным, что КС РФ не усмотрел достаточных оснований для конституционно-правового истолкования ст. 53 УК РФ на места нахождения близких потерпевшего, кроме тех, где регулярно находится потерпевший. Этот вывод видится логичным и справедливым.

Отметим, что моральные страдания потерпевшего могут усиливаться ввиду беспокойства за безопасность близких. С одной стороны, возникает вопрос дополнения ст. 53 УК РФ ограничением, аналогичным положению п.3 ч.6 ст.105.1 УПК РФ – общаться с определенными лицами. С другой стороны, это не отвечает в полном объеме принципам уголовноправового регулирования, поскольку на момент постановления приговора не установлена вина субъекта в совершении преступлений против указанных лиц, лицо не может нести за это уголовную ответственность, быть ограничено в посещении мест, где регулярно отсутствует потерпевший, но есть его близкие.

Кроме того, незаконное возможное воздействие на потерпевшего через его близких образует другие составы преступлений (например, вымогательство), не входит в усмотрение судьи при назначении наказания по имеющемуся делу. Данную меру недостаточно обосновать и с точки зрения общей превенции: в соответствии с таким представлением лицо после совершения преступления в принципе должно быть ограничено во взаимодействии со всеми людьми, что нарушает принцип справедливости.

Видится несоразмерным закрепление в ст.53 УК РФ ограничений, аналогичным положениям п.п. 4-6 ч.6 ст.105.1 УПК РФ. Речь идет о действиях с почтовотелеграфными отправлениями, интернетом, связью, управлением транспортными средствами (определенные преступления). Это является гарантией досудебного производства по уголовному делу (институт меры пресечения). Но это не соответствует целям института назначения наказания и назначению уголовного процесса: существенно ограничивает находящееся на сво- боде лицо в реализации жизненных потребностей, обусловленных повсеместной цифровизацией.

Таким образом, действующий институт ограничения свободы имеет хорошую пра- вовую базу для обеспечения безопасности потерпевшего, перспективным может быть закрепление в ст. 53 УК РФ ограничения на общение с потерпевшим.