Взаимообусловленность явлений разных языковых уровней (на материале русского языка)

Новые решения русистика получает в ходе тщательного и углубленного анализа разноуровневых языковых единиц и их функционального взаимодействия. Предметом нашего исследования стала фонологическая структура флексийных морфов как носителей комплексной грамматической информации.

Среди особенностей флексийных морфов, которые должны быть «достаточно слышимым звуком» [3, с. 445], следует отметить:

• -    отсутствие стечения согласных и гласных, то есть последовательное чередование согласных и гласных фонем в структуре морфемы носит обязательный характер;

• -    малую протяженность: такая «бедность» фонологической структуры способствует тому, что данный вид морфем более оперативно выполняет свою функцию;

• -    наличие универсальных вокально-консонантных моделей V , VС , VCV (схемы типа C , СV , CC представляют собой «вкрапления» с точки зрения их структурной уникальности в данной микросистеме);

• -    вокальную доминацию над консонантной, то есть гласные фонемы принимают ос-

• новную нагрузку в оформлении флексий-ных морфов;

• -    определеннось звукового набора: весь инвентарь гласных фонем, 11 согласных, среди которых наиболее активны сонорные. Поскольку в лингвистике известен тезис о мотивированной связи формы и значения, а согласные в силу своей фонетической природы оказываются маркированными, то следует указать на то, что фонема | j | чаще всего связывается с выражением граммемы женского рода, фонема | m | – граммем неженского рода, фонема | x | – граммемы множественного числа, фонема | š₂ | – граммем 2 лица единственного числа.

Существует зависимость между фонемным составом флексийных морфов и его способностью маркировать грамматические значения: чем больше фонем входит в состав флексийных морфов, тем более однозначно манифестируется означаемое – грамматические значения (граммемы).

Ассиметрия плана выражения и плана содержания, характерная для однофонемной структуры, постепенно переходит в их соответствие, находя завершение в трехфонемной структуре. Последняя принимает вид импликации: если « x », то « y », где « x » – определенный трехфонемный состав, а « y » – соответствующее ему грамматическое значение.

Например, однофонемная форма - | i | характеризуется 6 наборами граммем:

• 1)    мн. ч.: хорош- и , узнал- и ;

• 2)    повелит. накл., ед. ч., 2-е л.: говор- и ;

• 3)    (мн. ч.), И – (В. неодуш.) (у числ. полторы с граммемой ж. р.): щегл- ы , ильин- ы , фа-зань- и , чь- и , м- ы , в- ы , он- и , тр- и , полтор- ы ;

• 4)    (ед. ч.), Р. п.: судьб- ы , любв- и , юнош- и , пут- и , дитят- и , тысяч- и , пят- и ;

• 5)    (ед. ч.), Д. п.: степ- и , флекси- и , имен- и , суди- и , пут- и , пят- и ;

• 6)    (ед. ч.), П. п.: (о) лан- и , гени- и , вре-мен- и , (в) ноч- и , пут- и , забыть- и , пят- и .

Морфы с формой -| i | , соотносясь с данными комплексами граммем, вступают в отношения омонимии, если не имеют общих граммем в своем содержании, и/или полифункциональности, если имеют общие содержательные компоненты.

Для формы - | i |, характеризующейся комплексами граммем 2, 4, 5, 6, общая граммема – ед. ч., различающиеся граммемы: повелит. накл.; 2-е лицо; Р. п.; Д. п.; П. п. Следовательно, - | i |², - | i |⁴, - | i |⁵, - | i |⁶ – полисеманты. Для формы - | i |, характеризующейся комплексами граммем 1, 3, общая граммема – мн. ч.; различающиеся граммемы – ж. р.; И. – В. неодуш. Отсюда - | i |¹, - | i |³ – полисеманты.

По отношению друг к другу группы морфов - | i |², - | i |⁴, - | i |⁵, - | i |⁶ и - | i |¹, - | i |³ омонимичны.

Двухфонемная форма - | om | манифестирует такие комплексы граммем:

• 1)    изъявит. накл., наст.–буд. вр.; повелит. накл., мн. ч., 1-е л.: жив- ём ;

• 2)    Д. п.: тр- ём ;

• 3)    ед. ч., Т. п.: труд- ом ;

• 4)    неженский род, ед. ч., П. п.: ( о ) грозов- ом , сам- ом , втор- ом , старухин- ом .

Морфы -|om |¹, - | om |², - | om |³ омонимичны, а - | om |³, - | om |⁴ – полисеманты, поскольку у них имеется общая граммема – ед. ч.

Трехфонемные структуры (всего их 19) однозначно соотносятся с неким комплексом граммем и не вступают в отношения омонимии и полифункциональности. Например:

• 1)    - | ajα₁ | (ж. р., ед. ч., И. п.): красив- ая ;

• 2)    - | uju | (ж. р., ед. ч., В. п.): красив- ую ;

• 3)    - | ot’α₁ | (изъявит. накл., наст.–буд. вр., мн. ч., 2-е л.): жив- ёте ;

• 4)    - | am’i | (мн. ч., Т. п.): друзь- ями .

Одновременное внимание к дискретным содержанию и форме флексийных морфов позволяет сделать вывод о том, что максималь- но оперативно выполняют свои функции флек-сийные морфы частотной модели VC, имеющей и комплексы фонем, закрепленных за определенным контекстом, и комплексы, обслуживающие ряд контекстов, а также полифун-кциональные морфы, поскольку они соответствуют закону экономии составляющих их фонем и закону рационального использования готовых форм.

Флексийные морфы прилагательных и существительных следует анализировать совместно – VCV – VCV , VCV – V , VC – VC , VC – V , ибо они коррелируют друг с другом как в содержательном плане, будучи средством выражения одних и тех же грамматических значений, так и в формальном плане: они представляют собой разные, но формально близкие морфемы -| ijα ₁|, -|i | ( дальн- ие стран- ы ), - | uju |, - | u | ( стар- ую Москв- у ), - | oj |, - | i | ( березов- ой рощ- и ), - | ix |, -| of₂ | ( нов- ых мост- ов ), - | omu |, - | u | ( лучш- ему студент- у ), либо алломорфы одной морфемы: - | im |, - | om | ( родн- ым дом- ом ), - | im |, - | am | ( точн- ым наук ам ), - | im’i |, - | am’i | ( добр- ыми друзь- ями ), выбор которых в их совокупностях определяется разными условиями, а именно:

• 1)    фонологической структурой конечной части основы ( - | oju | – - | eju | – - | ijи |: строк- ою , суди- ею , мысл- ию );

• 2)    характером ударения ( - | oj | – - | ij |: больш- óй , нóв- ый );

• 3)    характером предшествующей морфо-фонемы ( - | oj | – - | еj |: прост- ой , мо- ей );

• 4)    грамматическим значением основы ( - | am’i | – - | im’i | – - | em’i |: город- ами , больш- ими , вс- еми );

• 5)    лексическим значением основы ( - | um’a | – - | αm’a | – - | m’a |: дв- умя , тр- емя , четырь- мя ).

Так, флексийные морфы прилагательных, будучи двуфонемными и эксплицируя граммемы рода, числа и падежа, являются надежным средством выражения и узнавания грамматического содержания (пучка граммем) наряду с соотносимыми с ними флексийными морфами существительных. При опущении прилагательных возрастает возможность появления омонимии и/или полифункциональности флексийных морфов существительных. Целостность, некая (грамматическая и лексическая) автономность блока «прилагательное + существительное» в высказывании и

РАЗВИТИЕ И ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ обусловливает необходимость его комплексного изучения и преподавания.

Флексия обладает способностью вызывать фонологически необусловленную мену конечных согласных и предконечных гласных фонем основы, непосредственно с ней сопо-лагаясь. Подобные формальные модификации, помогающие «склеивать» морфемные швы, также играют роль дополнительного грамматического средства, подготавливающего к экспонированию ту морфологическую информацию, которая будет уточнена и окончательно оформлена флексиями. В определенных целях важно знание структурных правил предсказуемости линейных преобразований основ, а также консонантных и вокалических альтернаций (первые обладают бóльшей степенью предсказуемости, чем последние), особенно в глаголах, характеризующихся сложной, разветвленной системой словоизменения в силу своей функциональной емкости. Например:

• -    перед флексиями 1-го л. ед. ч. форм наст.– буд. вр. наблюдается мена { Z’ – Ž } у глаголов на -зить ( ся ) и { S’ – Š } у глаголов типа висеть ( ся ) и глаголов на -сить ( ся );

• -    в глаголах типа выть ( ся ), мыть ( ся ), ныть , рыть ( ся ) при образовании форм наст.–буд. вр., повелит. накл. в основе наблюдается мена {I – O}.

В поле зрения лингвиста попадает проблема различения рода существительных с нулевой флексией, мягкими конечными согласными и шипящими основ (типа словар’-ø, тет-рад’-ø ). Русистика в своей классификации существительных по склонениям опирается на знания рода a priori.

Если для носителя русского языка как родного определение рода в таких словах не представляет трудностей, поскольку еще в раннем возрасте (путем проб и ошибок, например, детское: вижу голубю ) он научается дифференцировать существительные по признаку рода, то иностранцу необходим надежный механизм их распознавания с тем, чтобы использовать нужный набор словоформ.

Считаем, что нулевой флексийный морф манифестирует граммемы ед. ч., И. – В. п. и что граммема рода, представляющая собой «фактор языковой номинации, а не языковой соотнесенности» [1, с. 219], локализуется в основе существительных.

Закодированную в основе граммему рода можно выделить только с помощью показателей полных и местоименных прилагательных либо с помощью родо-числовых показателей кратких прилагательных и глаголов прошедшего времени (например: Этот новый словарь лежал на столе. Эта новая тетрадь лежала на столе ).

Нулевой флексийный морф материально неэксплицирован и, будучи чрезвычайно нагруженным с точки зрения функции, по-видимому, нуждается в помощи со стороны конечных согласных фонем основы. Рассмотрев все существительные с основой на мягкий согласный и нулевой флексией в связи с выражением муж-ского/женского родов, мы пришли к выводу, что обнаруженная связь может быть представлена следующим образом: выражение ж. р. (за некоторым исключением) связывается со всеми мягкими губными b’ , p’ , m’ , v’ , f’ , мягкими переднеязычными d’ , t’ , z’ , s’ , а также с финальными сочетаниями -ал’ , -ан’ , выражение м. р. (за некоторым исключением) – с мягкими сонорными l’ , n’ , r’ и финальным сочетанием -ар’ . Фонология оказывается бессильной при различении существительных ж. р. и м. р. с основой на шипящий ž , š , č, š. По-видимому, это случай морфонологической нейтрализации. Поэтому используется графическое средство различения, а именно наличие у существительных ж. р. мягкого знака и отсутствие такового у существительных м. р.

Еще одним сложным в лингвистическом отношении вопросом является вопрос о выборе алломорфов -| ij | или -| ój | (а следовательно, их графических эквивалентов), манифестирующих граммемы ед. ч., м. р., И. – В. п. (неодуш.) в формах прилагательных адъективного склонения, например: дóбр- ый , син- ий , молод-ó й . Действительно, лишь совокупность всех факторов дистрибутивного механизма выбора данных алломорфов может быть непременным условием полноты описания одного из фрагментов словоизменительной мор-фемики русского языка.

Среди адъективных форм И. – В. п. (как грамматически исходных) только морфема ед. ч., м. р. реализуется большим набором вариантов, что, по-видимому, обусловлено следующим: согласованный с ними субстантивный морф, как правило, представлен нулем, на- ходящим компенсацию своей ущербной формы в представительной левой части данной пары (несмотря на то, что алломорф -|ój| связан отношениями полифункциональности с формой -oj, обслуживающей адъективную подсистему ж. р. вследствие закона экономии и рационального использования языковых средств предложно-падежной системы).

Анализ морфонологического окружения флексийных вариантов -ый , -ий и маркированного -óй , в современном русском языке позволил установить, что механизм их дистрибуции определен условиями разноуровневого характера.

• 1.    Фонологические. Перед -ий конечная согласная основы представлена 12 фонемами: мягкими заднеязычными g’ , k’ , x’ , шипящими ž , š , č’, š’: , среднеязычным j , мягкими переднеязычными n’ , s’ , r’ , l’ ; только фонемы j , č’, š’: сопровождают функционирование -ий . Перед -ый конечная согласная основы представлена 12 фонемами: твердыми губными p , b , v , m , твердыми переднеязычными t , d , z , s , r , l , n , c ; только фонема с сопровождает функционирование -ый . Перед -óй конечная согласная основы представлена 16 фонемами: не встречаются фонемы j , c , č’, š’: ; ни одной специфичной фонемы не наблюдается при функционировании -óй .

• 2.    Акцентологические . «При ударении на основе – морф -|иj| (- |ij|. – О. Г., П. К. ) ( крáсн-| иj |...), а при ударении на флексии – морф |-oj| ( больш-| ój | ...» [2, с. 548].

• 3.    Словообразовательные .

• А.    Областью совпадения морфонологического окружения -ий и -óй является встречающийся перед ними суффикс -ск- . Прилагательные с флексийным морфом -óй и данным суффиксом представляют собой лексически закрытый ряд производных слов, прежде всего «отрицательных действий (или качеств)», то есть объединенных семантически: плутовс-кóй , мотовскóй , воровскóй .

Б. Областью совпадения морфонологического окружения -ый и -óй является встречающийся перед ними суффикс -ов-/-ев-, причем производные относительные прилагательные с -óй и данным суффиксом в количественном плане значительно уступают относительным прилагательным с -ый и тем же суффиксом. Первые образованы от существительных односложной структуры: снéг – снеговóй, вто- рые – от существительных, как правило, дву-и более сложной структуры с сохранением акцентовки производящего слова в производном прилагательном: тюлéнь – тюлéневый.

• В.    Областью совпадения морфонологического окружения -ий , -ый , -óй является встречающийся перед ними суффикс -н- и его морфонологические варианты. Прилагательные с флексийным вариантом -ий и данным суффиксом представляют собой закрытую группу производных относительных прилагательных, образованных от наречий времени и места, существительных с предлогами с теми же значениями и существительных, обозначающих родственные отношения, в зависимости от чего выделяются семантические группы данных прилагательных: давний , поздний .

• 4.    Структурные . Флексийный морф -óй функционирует в производных и непроизводных прилагательных немногосложной структуры: живой .

• 5.    Лексико-грамматические . Непроизводные прилагательные с флексийным морфом -óй характеризуются определенной грамматической семантикой: как правило, все они качественные с предельной, или приближающейся к предельной, степенью проявления признака: рябóй , кривóй , седóй и т. д.

• 6.    Лексические . Выбор определенного морфа ограничен либо отдельным словом – óрлий , либо определенной группой слов – слова со вторым компонентом от слов шея , лицо .

• 7.    Семантические . В некоторых случаях тот или иной флексийный вариант функционирует в прилагательных, объединяющихся семантически.

• 8.    Синтаксические . В зависимости от существительных, с которыми сочетается прилагательное, происходит выбор того или

• иного флексийного варианта: языковóй/языкó-вый – языковáя система, языкóвая колбаса.

Производные прилагательные с -ый и данным суффиксом в количественном отношении значительно превышают производные прилагательные с -óй и этим же суффиксом. Первые образованы от существительных многосложной структуры: кастрюля – кастрюльный , и от отглагольных существительных: продажа – продажный . Последние образованы от существительных односложной структуры: шерсть – шерстянóй , и от глаголов несовершенного вида вторичной имперфективации: дуть – выдуть – выдувать – выдувной .

Таким образом, флексия как морфема, отражающая грамматическую структуру, связана с законами функционирования разных уровней языка, сохраняющего новое маркированное средство (флексийный морф -óй ) для оформления основ с простой морфологической структурой.

Проведенный анализ флексийных морфов позволил выявить асимметричность их плана содержания (грамматическое значение) и плана выражения (звуковой облик), которая проявляется в полифункциональности, омонимии и алломорфности. Вызываемые флексией морфонологические изменения и наличие ну- левого флексийного морфа свидетельствуют о взаимообусловленности фонологических и грамматических явлений.