Защита семьи по международному праву в свете современных реалий

В первом правозащитном акте ООН во Всеобщей декларации прав человека, принятой 10 декабря 1948 г., нашли закрепление следующие положения: «Мужчины и женщины, достигшие совершеннолетия, имеют право без всяких ограничений по признаку расы, национальности или религии вступать в брак и основывать свою семью» (п. 1 ст. 16); «Семья является естественной и основной ячейкой общества и имеет право на защиту со стороны общества и государства» (п. 3 ст. 16). В преамбуле Декларации подчеркивается, что «всеобщее понимание характера» прав и свобод, закрепленных в ней, «имеет огромное значение для полного выполнения этого обязательства» [1, с. 1-8]. Поскольку ведется острая дискуссия по аспектам «сексуальной ориентации» и «гендерной принадлежности», непосредственно затрагивающим институт семьи, «всеобщего понимания характера этих прав и свобод» становится недостаточно, возникает необходимость их единообразного применения в жизни.

В этом контексте следует прежде всего подчеркнуть роль естественного права и западного либерализма в формировании концепции прав человека. Вместе с тем не следует также забывать о роли христианских ценностей в становлении этой концепции. Ценности, отраженные в праве человека, являются также ценностями всех мировых религий и цивилизаций.

В декабре 1947 г. Комиссия ООН по правам человека создала три рабочие группы: I - по Декларации, II - по Конвенции, III - по мерам осуществления (контроля). Первую группу возглавила супруга президента США г-жа Элеонора Рузвельт [2]. В числе разработчиков Проекта Всеобщей декларации прав человека были такие известные специалисты, как г-н Рене Кассен (Франция), г-н Джон Хампри (Канада), г-н Чарльз Малик (Ливан), г-н Пенг-Чан Чанг (Китай), г-жа Ханс-Мехта (Индия), проф. Корецкий (СССР), которые являлись представителями различных государств и цивилизаций, в которых исповедуются разные религии. На процесс подготовки и содержательной части работы группы повлияли представители 21 латиноамериканских государств, которые представили совместный проект Международной декларации прав человека на Сан-Францисской конференции. Эти латиноамериканские государства, которые на ту пору составляли почти половину государств-основателей ООН, руководствовались идеями социальной справедливости Симона Боливара.

В Проект Всеобщей декларации прав человека государствами было внесено более 1400 поправок, поэтому текст Декларации получился чрезвычайно компромиссным актом [3, с. 62-71]. Генеральный секретарь ООН Б. Бутрос-Гали, выступая на Венской конференции ООН по правам человека в 1993 г., отметил, что в первоначальном тексте Всеобщей декларации 1948 г. возобладала общая абстрактная концепция прав человека, возникшая на основе либеральных ценностей. Вклад социалистических государств и государств «третьего мира» способствовал расширению первоначального представления о правах человека, и Международные пакты о правах человека 1966 г. (Международный пакт о гражданских и политических правах [4, с. 2550] и Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах [5, с. 9-23]) являются свидетельством начала такого расширившегося представления.

Положения Всеобщей декларации прав человека о семье в неизменном виде были зафиксированы в этих двух Международных пактах: положения ст. 16 Всеобщей декларации прав человека о семье нашли тождественное отражение в ст. 23 Международного пакта о гражданских и политических правах, а в ст. 10 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, наряду с признанием семьи в качестве «естественной и основной ячейки общества», семье предоставляется «самая широкая охрана и помощь» со стороны государства.

Положение о том, что семья является естественной и основной ячейкой общества, подлежащей защите со стороны государства, в настоящее время за- креплено в конституциях многих государств. По ст. 38 Конституции Российской Федерации 1993 г. «Материнство и детство, семья находятся под защитой государства» [6].

В отличие от ст. 16 Всеобщей декларации прав человека и ст. 23 Международного пакта о гражданских и политических правах, в ст. 10 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах речь идет не только о защите семьи со стороны государства, но и о помощи со стороны государства. Добавление слова «помощь» к обязательству государства «защищать» усиливает концептуальную и нормативную основу обязательства государств-участников Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах.

Положения о защите и помощи семье дополняются различными контекстами в виде «семейной жизни», «семейного положения», «семейных отношений», «семейного окружения», «семейных связей», «роли обоих родителей в семье», «семейного воспитания», «благосостояния семьи», «планирования размера семьи», «семейных пособий» и т.д. Положения нашли отражение как в соответствующих статьях обоих Международных пактов, так и в других основных международных договорах о правах человека, таких как: Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (преамбула, ст. 5 (Ь), ст. 10 (h), ст. 11 (2 а), ст. 12 (1), ст. 13 (а), ст. 14 (1, 2), ст. 16); Конвенция о правах ребенка (преамбула, ст. 2 (2), ст. 3, ст. 5, ст. 8, ст. 9 (4), ст. 10 (1), ст. 16 (1), ст. 20 (1), ст. 21 (Ь), ст. 22 (2), ст. 24 (2 f)); Международная конвенция о защите прав всех трудящихся мигрантов и членов их семей (преамбула, ст. 1 (1), ст. 4, ст. 7, ст. 17 (5), ст. 50 (2)) [7, сс. 79-96, 105-133, 191-242].

Среди положений международных договоров по правам человека, касающихся защиты семьи, исходя из концептуальной и нормативной нагрузки и охвата сфер, выделяются положения ст. 10 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах. По п. 1 ст. 10 Пакта семье предоставляется «широкая охрана и помощь». В части обязательства государств-участников по охране и помощи данный пункт ст. 10 устанавливает автономное право, т.е. его осуществление не зависит от реализации других прав, закрепленных в Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах или же в других основных международных договорах по правам человека. Вместе с тем этот пункт в неисчерпывающем виде указывает на случаи, когда «широкая охрана и помощь» нужна семьям, а именно: при образовании семьи и пока на ее ответственности лежит забота о несовершеннолетних детях и их воспитании. В п. 2 и 3 ст. 10 Пакта предусматривается «особая охрана» матерей и всех детей и подростков.

Несмотря на автономный характер установки ст. 10 Пакта применительно к «широкой охране и помощи» семьям со стороны государств участников, положения ст. 10 Пакта пересекаются с другими положениями данного Пакта, в частности, с правом на труд (ст. 7), правом на социальное обеспечение (ст. 9), со статьей 2 (2) о равенстве и недискриминации. Все это подтверждает широкий подход ст. 10 Пакта. Напомним, что при разработке ст. 10 Пакта в Комиссии ООН по правам человека (в 1957 г.) такой широкий подход подвергся критике со стороны представителей ряда государств. Например, французская делегация раскритиковала попытку выразить в одной статье несколько идей, а именно: философского подтверждения, введения положения из гражданского права, положения, связанного с социальным обеспечением, особенно в случае рождения детей, положений из трудового права, связанных, например, с детским трудом, и общих принципов, обеспечивающих оказание помощи [8].

Государствами был поддержан системный подход, предусматривающий защиту семьи со стороны государства в целом, и матерей и детей в контексте семьи, в частности, который закреплен в ч. 1 ст. 38 Конституции РФ. Более широкий подход по данному вопросу нашел закрепление в европейском региональном акте - в ст. 16 Европейской социальной хартии 1961 г., где речь идет о праве семьи на социальную, правовую и экономическую защиту, предполагающую социальные и семейные пособия, налоговые льготы, помощь молодым семьям.

Фиксация в ст. 10 Пакта обязательства государств-участников предоставлять семьям широкую охрану и помощь означала, что уже недостаточно только признания того, что семья является основной ячейкой общества. Иными словами, уже невозможно возложить задачу обеспечения благополучия семьи только на плечи членов семей; требуется забота и помощь со стороны общества и государства в виде общепринятой в ООН модели: «соблюдение», «защита» и «осуществление». Как выглядит эта модель, например, применительно к праву на образование: соблюдение - государство должно уважать право родителей свободно выбирать школы для своих детей; защита - государство должно обеспечить, чтобы третьи стороны, включая родителей, не мешали девочкам посещать школу; осуществление - государства должны принимать позитивные меры для обеспечения того, чтобы образование соответствовало культурным особенностям меньшинств и коренных народов и было для всех качественным [9, с. 6].

Таким образом, «осуществление» связано с принятием позитивных мер (positive actions). В международно-правовой литературе часто употребляется другой термин - «позитивные действия» (affirmative actions). Позитивные действия в международно-правовой литературе нередко заменяются термином «позитивная дискриминация», что многими специалистами рассматривается как contradictio in terminis.

На наш взгляд, понятия «позитивные меры» и «позитивные действия» - однопорядковые понятия, которые можно употреблять совместно, как «позитивные меры и действия». В качестве правовой концепции «позитивным мерам и действиям» достаточное внимание уделено как в международном, так и в национальном праве. Однако, эта концепция до сих по не имеет общепринятого правового определения. Имеются лишь определения доктринального или рабочего характера. Например, Специальный докладчик Подкомиссии по поощрению и защите прав человека (ныне Консультативный комитет Совета ООН по правам человека) М. Боссайт дает рабочее определение термина «позитивные действия» - «это последовательный комплекс мер временного характера, предназначенных конкретно для исправления положения целевой группы в одном или нескольких аспектах их социальной жизни, с тем, чтобы обеспечить эффективное равенство» [10, с.З].

Комитету ООН по экономическим, социальным и культурным правам пока не удалось принять замечания общего порядка по ст. 10 Пакта, хотя, как показывает практика, потребность в этом уже наступила. В этих условиях чрезвычайно востребованными являются мнения по ст. 23 Международного пакта о гражданских и политических правах, выраженные Комитетом по правам человека (ст. 23 Международного пакта о гражданских и политических правах полностью повторяет положения ст. 16 Всеобщей декларации прав человека). В своем Замечании общего порядка № 19 (1990 г.) Комитет по правам человека высказал свое мнение в связи с тем, что в своих периодических докладах государства-участники Пакта зачастую дают недостаточную информацию о том, как государство и общество выполняют свои обязательства по обеспечению защиты семьи и ее членов. Замечание применимо к периодическим докладам государств-участников Международного пакта по экономическим, социальным и культурным правам применительно выполнения ими обязательств по ст. 10 Пакта.

Замечания общего порядка № 19 интересны прежде всего тем, что в них Комитет по правам человека затронул аспекты, связанные с понятием семьи. По его мнению, «понятие семьи в определенных аспектах может отличаться в различных государствах и даже в разных районах одного государства, в связи с чем не представляется возможным дать стандартное определение этому понятию». Следовательно, Комитет по правам человека считает, что «когда в законодательстве и практике какого-либо государства группа лиц рассматривается в качестве семьи, то она должна являться объектом защиты, предусмотренной ст. 23». Государства-участники должны излагать в своих докладах толкование или определение понятия семьи и ее состава в их обществе и в их правовой системе. Если в рамках одного государства существуют различные понятия семьи - «основной» и «расширенной», - то это необходимо указать, наряду с разъяснением того, какая степень защиты обеспечивается для каждой из таких семей. С учетом существования различных форм семьи, таких, например, как незарегистрированные супружеские пары и их дети или одинокие родители и их дети, государства-участники должны сообщать информацию о том, признаются ли и защищаются ли такие семьи национальным законодательством и практикой и в каком объеме.

По мнению Комитета по правам человека для обеспечения защиты, предусмотренной в ст. 23 Пакта, необходимо, чтобы государства-участники приняли меры законодательного, административного и иного характера. Государства-участники должны сообщать подробную информацию о характере таких мер и о путях обеспечения их эффективного применения на практике. Государства-участники указывают в докладах, каким образом защита семьи обеспечивается государством и другими общественными институтами, оказывает ли государство, и если да, то в какой мере, поддержку деятельности этих институтов финансовыми или другими средствами, и каким образом государство обеспечивает, чтобы эта деятельность соответствовала содержанию Пакта. Заключительные замечания Комитета по правам человека и Комитета по экономическим, социальным и культурным правам по периодическим докладам государств-участников также вносят определенный вклад в дело разъяснения некоторых аспектов защиты семей путем, например, искоренения последствий практики полигамии, дискриминации в бракоразводном процессе, при наследовании и т.д. Целесообразным напомнить некоторые высказывания представителей западных государств при разработке и принятии ст. 10 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах в Комиссии ООН по правам человека.

Первоначальный проект ст. 10 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах ограничивался теми семьями, которые были созданы на основе брака [11]. Делегация Италии была убеждена в том, что «только брак позволяет родителям оказать защиту детям в случае необходимости» [12]. Делегация Греции считала общепризнанным фактом то, что семья создается на основе брака [13]. Делегация Бельгии оценивала брак в качестве социального акта особой важности [14]. Делегация Венесуэлы обращала внимание на моральную сторону супружеских обязательств в браке [15]. На широкие рамки ст. 10 повлияла также потребность изложить ее в соответствии с положениями ст. 23 Международного пакта о гражданских и политических правах. Об этом особо настаивали делегации Эквадора и Греции [16].

Несмотря на это, делегации ряда государств опасались того, что некоторые ситуации не будут охвачены ст. 10. Например, делегация Швеции хотела убедиться в том, что ст. 10 Пакта охватывает также семьи, не основанные на браке, и защищает, например, незамужних матерей, разведенных супругов, вдов [17]. Делегация Китая хотела убедиться в том, что ст. 10 Пакта распространяется и на семью без детей [18]. Следует подчеркнуть, что за окончательный проект ст. 10 Пакта делегации проголосовали отдельно с результатом: «за» - 46, «против» - 5, воздержались - 12 [19].

Учитывая сказанное выше можно заключить, что ни подготовительные материалы, ни практика Комитета по экономическим, социальным и культурным правам не содержит определение семьи в целях применения ст. 10 Пакта. Данный вопрос приобретает еще большую актуальность, если учесть тот факт, что национальные законодательства государств находятся в аналогичной ситуации. Например, согласно ст. 6 Основного закона ФРГ «брак и семья находятся под особой защитой государства. Уход за детьми и воспитание их является естественным правом родителей и первейшей их обязанностью. Деятельность родителей осуществляется под наблюдением государства. Внебрачным детям обеспечиваются в законодательном порядке условия для физического и умственного развития, а также гарантируется положение в обществе наравне с детьми, родившимися в браке». Наблюдение государства за деятельностью родителей нередко приводит к противоречиям. Например, в Германии отказ некоторых родителей от посещения их детьми обязательных уроков по сексуальному воспитанию по религиозным соображениям нередко приводит к тюремному заключению соответствующих родителей; а подобные аресты, в свою очередь, приводят к демонстрациям против таких порядков.

В недавно принятых международных догово-рах по правам человека появляются новые положения о членах семьи. В этом отношении прежде всего отличается Международная конвенция о защите прав всех трудящихся мигрантов и членов их семей, в ст. 4 которой определен термин «члены семьи». Под ним понимаются «лица, состоящие в браке с трудящимися-мигрантами или состоящие с ними в таких отношениях, которые в соответствии с применимым правом могут быть приравнены к браку, а также находящиеся на их иждивении дети и другие лица, которые признаются членами семьи в соответствии с применимым законодательством или двусторонними или многосторонними соглашениями между соответствующими государствами». Цитируемое положение еще раз подтверждает, что нормотворческий процесс в международном праве прав человека привносит новые элементы понятийного характера, однако при сохранении прежней позиции, т.е. ориентация на применимом праве государств-участников в деле определения семьи. Несмотря на то, что определение семьи относится к прерогативе суверенных государств, Комитет по правам человека на основе своей практики пытается выделить минимум характеристик семейной жизни, выходящих за пределы ее типичного понимания в рамках брака гетеросексуальной пары с детьми или в тех рамках, которые определены национальным правом. Речь идет, прежде всего, о попытке охватить ситуации, при которых отсутствуют формальные брачные связи, т.е. ситуации, связанные с местными обычаями или браком по общему праву. Комитет по правам человека считает, что эти случаи не исключаются из понятия семьи [20, р. 6].

По мнению комитета по правам человека развод не приводит к разрушению семейных отношений в случае наличия детей, ибо остаются взаимоотношения между родителями и детьми [21]. Дети вне брака считаются частью семьи, состоящей из биологических родителей или же одного из них, а также в случае усыновления/удочерения [22].

Комитет по правам человека допускает, что семья может быть создана из т.н. «небрачного сожительства» (cohabitation). В качестве подтверждения приводится национальное законодательство государств, которое квалифицирует такое состоя-ние как семью, если оно имеет место в период не менее 12 месяцев, или же фиксируется факт совместного ведения хозяйства. Подобные рассуждения отвергаются исламом, в соответствии с учением которого семья должна основываться только на браке. В Каирской декларации о правах человека, принятой 5 августа 1990 г. Организацией Исламская конференция, зафиксировано: «Семья является ячейкой общества, а брак - основа создания семьи» (ст. 5) [23, р. 195-196].

Комитет по правам человека в одном деле подтвердил, что положения Международного пакта о гражданских и политических правах следует толковать в рамках брака между мужчиной и женщиной [24]. Однако, в некоторых делах Комитет по правам человека вышел за рамки полномочий и правил толкования в соответствии с Венской конвенцией о праве международных договоров. В частности, Комитет по правам человека рассуждал так: «Международный пакт о гражданских и политических правах не запрещает, чтобы национальное право признавало однополые браки» [25]; «В принципе одно- полые браки могут быть рассмотрены как «небрачные семьи» [26].

Специалисты однозначно считают, что из ст. 10 Пакта не вытекает каких-либо обязательств по правовому признанию однополых союзов [27, р. 127]. Касаясь содержательной части обязательств государств-участников по ст. 10 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, следует отметить, что данная статья подпадает под действие принципа прогрессивной реализации согласно ст. 2 (1) Пакта, по которой «государство обязуется . . принять в максимальных пределах имеющихся ресурсов меры к тому, чтобы обеспечить постепенно полное осуществление признаваемых в настоящем Пакте прав всеми надлежащими способами, включая, в частности, принятие законодательных мер». Речь идет о «постепенном осуществлении» со ссылкой на «имеющиеся ресурсы», что на деле отражает признание того, что выполнению обязательства государств - участников по ст. 10 может помешать нехватка ресурсов и что оно может быть достигнуто только по прошествии определенного периода времени.

Наряду с этим ст. 10 Пакта предполагает охрану семьи от регрессивных мер, т.е. государства-участники Пакта не должны допускать ухудшения защиты семьи, если только не существуют веские основания для принятия регрессивных мер (например, необходима охрана семьи от отмены детских пособий). Более того, некоторые установки ст. 10 Пакта подлежат немедленному исполнению со стороны государст-ва. Например, запрещение любой формы дискриминации на основе ст. 2 (2) Пакта, обеспечение равенства на основе пола (ст. 3 Пакта). Пункт 3 ст. 10 Пакта требует запрещение дискриминации на основе, например, рождения ребенка вне брака. Подобные меры, предпринимаемые государством, не зависят от наличия соответствующих ресурсов.

Таким образом, ст. 10 Пакта подпадает под принцип прогрессивной реализации, предполагающей наличие соответствующих ресурсов, однако часть ее положений должны быть выполнены незамедлительно, не требуя наличия ресурсов. Именно этим объясняется попытка урегулировать в одной ст. 10 Пакта множество связанных между собой аспектов.

Прогрессивная реализация ст. 10 Пакта требует таких немедленных шагов со стороны государства, как, например, принятие национальной политики или плана по реализации обязательства по Пакту. Именно к подобным мерам относится, в частности, Концепция государственной семейной политики в РФ на период до 2025  г., утвержденной распоряжением Правительства РФ от 25 августа 2014 г. (№ 1618-р). Согласно этой Концепц «государственная семейная политика представляет

собой целостную систему принципов, задач и приоритетных мер, направленных на поддержку, укрепление и защиту семей как фундаментальной основы российского общества». Действуя согласно принципу прогрессивной реализации международных обязательств по правам человека, государство-участник Пакта обязано показать, что оно обращает особое внимание на уязвимых членов семьи, на бедные семьи вообще. В связи с этим Комитет по экономическим, социальным и культурным правам постоянно обращает внимание государств-участников на положение семей в сельских местностях, в бедных регионах страны, малоимущих семей, семей коренных народов и меньшинств.

Комитет по экономическим, социальным и культурным правам обращает внимание государств-участников Пакта на необходимость предоставления полной информации о мерах по защите семьи. Представленная государствами информация в виде периодических докладов или письменных ответов на дополнительные вопросы Комитета должна включать сообщения о законодательных и административных мерах, статистические данные.

Следует сделать вывод: имеется достаточная международно-правовая база и институциональный механизм, а также концептуальное, научнообоснованное видение существующих проблем для того, чтобы на универсальном уровне успешно решать поставленные задачи по защите семей. Требуется лишь наличие воли со стороны государств-участников, чтобы справиться с существующими и потенциальными вызовами в деле защиты семьи.

В заключение следует подчеркнуть, что любая попытка перевести разговор о защите семьи за рамки, определенные действующим международным правом прав человека, например, в плоскость проблем «сексуальной ориентации» или «гендерной принадлежности», чревата разрушением согласованной между государствами международноправовой основы понимания, охраны и помощи семье. Результатом такого подхода является, например, необоснованное с точки зрения действующего международного права прав человека утверждение Европейского суда по правам человека, которое гласит: «нет оправдания в ограничении транссексуалов в праве на брак при любых обстоятельствах» [28].