Женская миграция из стран Центральной Азии: проблемы и особенности

Среди множества проблем, связанных с миграцией из стран Центральной Азии, отдельного внимания заслуживает проблема женской миграции, так как доля женщин в миграционных потоках из этих стран стабильно возрастает [10, с. 9]. В настоящее время из поселков и городов Центральной Азии прибывают в Россию не только трудоспособные мужчины, но и женщины различного возраста и социального положения, цель которых не только заработать денег, но и обустроить личную жизнь. Даже восточные традиции, закрепляющие за женщиной роль хранительницы домашнего очага, не останавливают мигранток, и порой эти женщины становятся единственными кормильцами семьи, оставшейся на родине.

Гендерный аспект миграции в целом освещен в работах зарубежных и отечественных авторов: Э.Г. Равенштейна, О.Л. Рыбаковского, С.В. Мартыненко. Проблемы женской миграции из стран СНГ рассма- триваются в работах Е.В. Тюрюкановой, Ж.А. Зайончковской, Л.Б. Карачуриной, Н.В. Мкртчян, Д.В. Полетаева, Ю.Ф. Флоринской. Гендерные особенности вне контекста миграции нашли свое отражение в исследованиях О.А. Ворониной, Н.Ю. Кремневой. Положение женщины в восточной культуре в историческом ракурсе отражено в работах Г.В. Гриненко, С.А. Токарева.

Уже в IX—VII тыс. до н.э. первые упоминания о женщине были как о главном божестве [1, с. 50]. Ряд ученых (Л.Г. Морган, Дж.Ф. МакЛеннан, И.Я. Бахофен) склоняется к мнению о том, что в древнем обществе господствовал матриархат. Например, на острове Суматра 20 млн. мусульман жили по законам материнского права [1, с. 51]. Однако другие ученые (М. Гимбутас, Р. Айслер, К. Миллет) считают, что раннему этапу развития человеческого общества присуще гендерное равенство. И только с возникновением патриархата и частной собственности возникло и ген-

1997–0803 ВЕСТНИК МГУКИ 1 (51) январь–февраль 2013 90–94

дерное неравенство [1, с. 52].

На протяжении многих веков мужчины и женщины работали на равных условиях, так как «биологические особенности полов не имеют особого значения для выполнения того или иного вида труда» [1, с. 58].

Капитализм и развитие производства дали возможность мужчинам получать основной доход вне дома, а также политические и гражданские преференции, чего женщины были лишены. Отстранение от общественной и политической жизни компенсировалось для женщины ведением домашнего хозяйства, что, впрочем, не приносило особых доходов. Такое положение женщин сохранялось во многих странах вплоть до середины XX века [1, с. 60].

В некоторых странах Центральной Азии и по сей день прослеживаются традиции патриархата, следуя которым, женщина должна сохранять покорность. Во многом восточные традиции берут начало из религиозных источников. «Женщина — подчиненное существо, созданное Аллахом для услаждения мужчин» [9, с. 527]. Таким образом, миграция женщин в страну с отличными ценностями противоречит традиционному укладу жизни некоторых стран Центральной Азии.

Первым к проблемам женской миграции обратился английский географ и картограф Э.Г. Равенштейн. Его работы, посвященные женской миграции, базировались на данных переписи Соединенного королевства 1881 года и собственном исследовательском опыт [8, с. 35]. Одним из основополагающих заключений, сделанных Равенштейном, в его теории миграции стал вывод, что женщины были «большими мигрантами на короткие дистанции (между графствами внутри своего королевства), в то время как мужчины — на дальние, более рискованные расстояния, за пределы своего королевства» [8, с. 36]. О.Л. Рыбаковский и С.В. Мартыненко сформулировали данную закономерность так: «чем больше число внутренних и внешних адми- нистративных границ приходится пересекать мигрантам, тем меньше среди них доля женщин, и наоборот» [8, с. 36].

На основе выводов, сделанных учеными относительно женской миграции в целом, миграция женщин из стран Центральной Азии выглядит как своего рода феноменальное явление. Потому что, во-первых, эти женщины, воспитанные в традициях ислама, прибывают в Россию — страну с другой религией. Во-вторых, из стран с «маскулинным» типом культуры они оказываются в стране, которая, по мнению ряда ученых, относится к «фемининному» типу культуры [3, с. 17]. И в-третьих, женщины, мигрирующие в Россию из Центральной Азии, сталкиваются с рядом административных барьеров, а это, по мнению ученых, является одним из факторов сдерживающих женскую миграцию.

Но что же побуждает женщин, несмотря на наличие сложностей, уезжать из Центральной Азии в Россию? Основной причиной женской миграции, впрочем, как и мужской, остается заработок. Но помимо этого, некоторые мигрантки планируют устроить свою личную жизнь, получить образование, или дать его детям, другие же — чтобы воссоединиться с семьей [10, с. 17].

Женщины приезжают на заработки как в одиночку, так и с мужьями или со всей семьей. Так образуются две модели женской миграции — «активная» (самостоятельная), когда женщина приезжает на заработки одна, и «зависимая», когда женщина приезжает с мужем, отцом или братом [10, с. 34]. Но это деление в значительной степени условно, так как подавляющее большинство всех женщин-мигрантов работает, то есть проявляет себя активно.

Женщины-мигранты в основном заняты в сфере услуг (преимущественно таджички и киргизки), и иногда в торговле (чаще узбечки) [10, с. 21].

Как правило, мигранты из Центральной Азии приезжают на заработки в Россию на более длительный срок, чем мигранты из близлежащих стран-доноров, так как у них нет возможности часто возвращаться на родину. Из-за настороженного отношения со стороны местного населения эти мигранты часто сталкиваются с проблемой поиска жилья, в отличие, например, от мигрантов из Украины, Белоруссии или Молдавии, у которых, как правило, есть родственники или друзья, живущие в России [10, с. 67]. Мигранты из Центральной Азии, как женщины, так и мужчины, в основном вынуждены снимать жилье совместно с другими мигрантами.

Обременение, связанное с наличием детей — одна из особенностей женской миграции. По данным РОО «Центр миграционных исследований», выходцы из Центральной Азии чаще оставляют детей дома [10, с. 46]. Поэтому основную часть заработанных средств женщина-мигрантка пересылает детям на родину, а себе зачастую оставляет лишь прожиточный минимум. Именно из-за того, что эти женщины, полностью сосредоточенные на проблемах семьи и детей, оставшихся на родине, хуже адаптируются и интегрируются в социокультурное пространство России. Можно сказать, что это даже не является их целью, в отличие от тех женщин, которые приезжают с семьей [10, с. 37]. В основном такие семьи приезжают из Узбекистана и Таджикистана [10, с. 36]. Возможно, в этом прослеживается влияние традиций патриархата, когда замужней женщине не принято выезжать из дома одной, без сопровождения мужа.

Те женщины, которые приезжают с детьми, сталкиваются с проблемой их устройства в детские сады и школы. Помимо общих проблем, ситуация здесь усугубляется плохим знанием русского языка и, как следствие, незнанием правил приема детей в школу или в детский сад. Поэтому большинство детей мигрантов из Центральной Азии помогают родителям на работе [10, с. 50].

Брошенные дети, которые были рождены в миграции [2], и явление, получившее название «родильный туризм» [6], на сегодняшний день являются одними из актуальных проблем, связанных с женской миграцией из центральноазиатских стран. Анализ материалов, посвященных описанию пробле- мы брошенных в миграции детей, показал, что чаще всего детей оставляют женщины из Киргизии. Но «это не означает, что киргизские женщины хуже относятся к детям — их в Москве на заработках значительно больше, чем таджичек или узбечек» [2]. Порой женщины-мигранты из Центральной Азии становятся жертвами насилия и сталкиваются с проблемой устройства незаконнорожденных детей [4]. В целом, необходимо отметить, что женщины-мигранты, которые уже имеют детей, склонны в большинстве случаев проявлять заботу именно об оставленных детях на родине, нежели о вновь рожденных в миграции.

Мнения относительно проблемы «родильного туризма» неоднозначны. Так, по данным РОО «Центр миграционных исследований», «женщины, приезжающие работать в Россию, в большинстве своем не планируют рожать здесь детей» [10, с. 83], и «разговоры о каком-то “огромном” числе мигрантских родов явно сильно преувеличены» [10, с. 84]. Обосновано такое мнение следующими положениями. Во-первых, дороговизной медицинского обслуживания, в том числе и для желающих сделать аборт. Роды в Москве для мигранток были бесплатными только до 2010 года [10, с. 85], теперь бесплатное прикрепление иностранок к женской консультации практически невозможно, и только если женщина обращается за медицинской помощью уже со схватками, ей не имеют права отказать [10, с. 86]. Во-вторых, угроза потери работы и стабильного заработка в случае сохранения ребенка и последующих родов. В-третьих, проблема проживания (одной проще найти жилье, размещение с ребенком потребует дополнительного места и средств). В-четвертых, есть риск неприятия родственниками, оставшимися на родине, ребенка, рожденного в миграции.

Но, вероятно, эти сложности не останавливают мигранток из Центральной Азии, так как явление «родильного туризма» принимает все большие масштабы. У женщин, практикующих роды в миграции, появились уже определенные схемы действий, следова- ние которым, по их мнению, в будущем обеспечит возможность получения российского гражданства для рожденного в миграции ребенка и, как следствие, для его матери [6; 7]. Но в действительности, достичь этой цели удается единицам, так как российским законодательством предусмотрены соответствующие правила и нормы получения российского гражданства для детей, рожденных в миграции и их родителей-иностранцев. В результате, из-за отсутствия возможности достойного содержания рождённых в миграции детей, большинство из них так и остаются в родильных и детских домах [7].

Проблема «родильного туризма» только начинает рассматриваться в России и поэтому не получила развернутого освещения в научной литературе и законодательстве. Вместе с тем, данный вид туризма уже длительное время заботит развитые страны, которые столкнулись с ним раньше России. Поэтому они выработали средства не только его изучения, но и юридической оценки. Среди множества причин «родильного туризма» на Западе основным считается стремление мигрантов получить гражданство в более развитых странах [11, 12, 13].

Что касается России, то данная проблема может быть следствием отношения мусульманских женщин к вопросам контрацепции. По данным РОО «Центр миграционных исследований», мусульманки чаще не предохраняются, нежели православные христианки, «по религиозным соображениям и из-за возражений мужа» [10, с. 83].

Учитывая трудности и проблемы, возника- ющие у женщин в связи с их миграцией, или с миграцией их мужей или близких родственников, в Таджикистане, по инициативе ООН-Женщины, МОМ и Всемирного банка, создан проект по социальной мобилизации семей трудовых мигрантов, в основном рассчитанный на домохозяек. Значительная часть трудоспособного населения Таджикистана — женщины. Как правило, их основной работой является ведение домашнего хозяйства, а также «они воспроизводят главный экспортный продукт Таджикистана — мужское население, которое, в частности, выезжает в Российскую Федерацию» [5]. Реализация этого проекта дает женщинам возможность самостоятельно обеспечить свои семьи, не выезжая из республики, пока основная часть мужского населения находится на заработках в России [5]. Такой способ решения проблем миграции на родине у мигрантов может стать наиболее действенным.

Рост женской миграции из стран Центральной Азии оказывает влияние на традиционные гендерные стереотипы населения этих стран. Веками соблюдающиеся правила поведения женщины в обществе, основанные на религиозных предписаниях, под влиянием миграционных процессов стали меняться. Тяжелое материальное положение семьи, как внешний фактор, влияет на внутренние установки населения Центральной Азии; заставляет его переосмыслить поведение женщины, по-другому реагировать на него. Этот процесс осмысления, на наш взгляд, должен повлиять и на изменение традиционных культурных ценностей.