Актуализация этнодифференцирующих признаков в английской лингвокультуре (на материале народных сказок)

Григорьева Т.П. Красотой Японии рожденный. Японская литература 20 века. М., 2005.

Исигуро К. Остаток дня // Иностранная литература. 1992. №2. С.5-118.

Исигуро К. Там, где в дымке холмы: Роман. М.; СПб., 2007.

Исигуро К. Художник зыбкого мира: Роман. М.; СПб., 2007а.

Сидорова ОТ. Британский постколониальный роман последней трети 20 века в контексте литературы Великобритании: Дие. ... д-ра филол. наук: 10.01.03. М., 2005.

Толкачев С.П. Мультикультурный контекст современного английского романа: дис.... д-ра филол. наук. М., 2003.

Успенский М.В. Японская гравюра // Культура классической Японии: Словарь-справочник / сост.: С.Б.Рыбалко, А.Ю.Корнев. Ростов-на-Дону; Харьков, 2002. С. 249-256.

Япония. Как ее понять: очерки современной японской культуры / под ред. Р.Дж.Дэвис, Осаму Икэно. М., 2008.

О.АЛлахова (Тольятти) АКТУАЛИЗАЦИЯ

ЭТНО ДИФФЕРЕНЦИРУЮЩИХ ПРИЗНАКОВ В АНГЛИЙСКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРЕ

(НА МАТЕРИАЛЕ НАРОДНЫХ СКАЗОК)

В отечественной и зарубежной литературе, посвященной проблемам культурогенеза и этногенеза, культурной и этнической идентичности, понятие этноса до сих пор не получило однозначной трактовки. Зарубежные исследователи, как правило, заменяют данное понятие более узким по своему содержанию понятием этнической группы. Энциклопедия «Британника» предлагает следующую характеристику этнической группе: «социальная группа или часть населения, входящая в состав большего общества, территориально обособленная и имеющая особое самосознание, а также общие расовые, языковые и культурные связи» (перевод наш. - О.П.) [Encyclopaedia Britannica 2003].

В отечественной этнологии понятия этнической группы и этноса находятся иерархических отношениях. При этом этнос рассматривается как природно-географическое (Л.Н.Гумилев) или социальноисторическое явление (Ю.В.Бромлей). Среди важнейших характеристик этноса отмечаются самосознание и стереотипы поведения [Гумилев 1993: 285]; единство территории, стабильные особенности языка, культуры, психики, сознание своего единства и отличия от других подобных образований [Бромлей 1983; Исаев 2002: 179]; язык, обычаи, религия [Пименов 1994].

Следовательно, этнос можно определить следующим образом: «Этнос - группа людей, осознающих себя ее членами на основе любых признаков, воспринимаемых как естественные и устойчивые этнодифференцирующие характеристики» [Стефаненко 2004: 31]. Широкая трактовка понятия позволяет включить в разряд дифференцирующих признаков этноса достаточно широкий спектр характеристик: этничность, язык, систему ценностей, обычаи, религию, национальный характер, фольклорное искусство, историческую память и т.д., что делает возможным многоаспектное и полное изучение данного феномена, проводимое в рамках разных наук (антропологии, этнологии, этнопсихологии, этнолингвистики).

Фольклорные источники в силу многовекового бытования произведений устного творчества в народной среде выступают в качестве ценнейшего

материала, аккумулировавшего первичные народные представления о собственном этносе и культуре. В рамках настоящей статьи предполагается рассмотреть репрезентацию в языковой картине мира английской народной сказки (корпус анализируемых текстов составляют 162 сказки общим объемом 789 страниц) таких ведущих характеристик этноса, как единство территории и хозяйственной деятельности, а также стабильные особенности культуры.

Языковая характеристика административнотерриториального деления находит отражение в лексико-семантическом поле (ЛСП) «Государственные и административные реалии», лексические единицы которого распределены по тематическим группам (ТГ), описывающим основные административно-территориальные единицы, населенные пункты, расположенные на их территории архитектурные и строительные объекты и соединяющие их пути сообщения.

Особенности административно-территориального членения пространства представлены названиями государств, различающихся географическим положением и типом правления (hot-country, kingdom, realm); отдельных административных территориальных единиц (county, district, part) и церковных приходов (parish). Среди обозначений населенных пунктов названия урбанизированных центров противопоставлены разнообразным номинациям сельской местности (town, market-town, capital vs village, hamlet, countryside). Названия путей сообщения внутри и между населенными пунктами (roadside, wayside, roadway, roundabout) представлены 58,3 % существительных данной ТГ, что, безусловно, свидетельствует о жесткой зависимости от путей сообщения хозяйственно-трудовой деятельности отдельных индивидов и стабильного экономического функционирования любого центра страны.

Облик любого из населенных пунктов создается в сказочной картине мира, в основном, посредством названий строений культового характера (church, chapel, cathedral); исправительных учреждений и орудий казни (scaffold, gallows-tree, jail); торговых заведений и мест торговли (fair, market, shop, inn) и образовательных учреждений (school, college).

Как показывает анализ элементов ЛСП, язык сказочных текстов воспроизводит достаточно четкую систему территориально-административного деления государства; содержит многообразные средства обозначения населенных пунктов разной величины и значимости в социально-политической жизни общества, а также путей сообщения (шоссейных, проселочных дорог, улиц, переулков; окольных и прямых путей). К обозначениям внутригородских объектов и объектов, расположенных внутри сельских населенных пунктов, относятся названия сооружений, связанных с торговой деятельностью людей; предназначенных для удовлетворения их духовных потребностей и решения задач по формированию личности и корректировке ее поведения.

Важнейшие особенности культуры (народное искусство, обычаи, традиции, нормы поведения, верования), позволяющие рассматривать совокупность людей как единую этническую группу, пред ставлены в ЛСП «Искусство и культура этноса». Данное ЛСП составляют существительные из ТГ, характеризующих различные формы народной культуры (народные песни, танцы, игры, праздники, обряды, языческие и религиозные представления).

Музыкальное творчество английского этноса представлено в сказочной картине мира обозначениями музыкальных инструментов (trumpet, harp, lute, bell, drum); музыки и музыкальных произведений (tune, music, melody); танцев (dance, dancing, jig). Гипероним большинства ЛЕ, входящих в состав данной ТГ, существительное music этимологически связано с именами богинь - покровительниц изящных искусств, называемых в древнегреческой мифологии музами [Ayto 2001: 358]. Следовательно, уже в ее названии в скрытой форме присутствуют представления об иррациональном, происхождении музыки, ее сверхъестественном, неземном характере.

Анализ сказочных текстов свидетельствует о том, что музыка занимала значимое место в народных представлениях. В сказке ей присущи магические свойства, поскольку она всегда, так или иначе, связана с «чужим» миром. Издают мелодичные звуки, принадлежащие потустороннему миру, музыкальные инструменты (иногда сделанные из кости невинных жертв) [Jacobs 1890: № 9, 13]; музыка преображает героев [Steel 1927: № 5]; уводит людей в иной мир, откуда они не возвращаются [Jacobs 1894: № 1]; разрушает злые чары [Steel 1927: № 1].

По народным представлениям, музыкальными способностями обладают многие мифологические существа. Эльфы проводят ночное время в танцах под музыку своих музыкантов.

• a)    The prince entered a magnificent hall, brightly lighted up, and many beautiful fairies surrounded the prince and led him off to the dance. ... There she saw the prince dancing, and dancing, and dancing, till he could dance no longer and fell upon a couch [Jacobs 1890: № 37].

• b)    The pixie babies are fast asleep, and there go the pixie folk themselves to dance in the meadow grass [Риордан 1987: № 2].

Отличительной чертой жителей подводного мира является необычайной красоты и гипнотического воздействия пение. Для обозначения голоса и пения русалки используются такие эпитеты, метафоры и сравнения, как “a sea-weedy sort of song, like the wailing of a woman or the crying of a child”, “her sea-weedy song”, “her sweet-sad song”, “flutelike melody”, “her plaintive tone”, “a more unearthly yell”, “melody of her voice”, “music of her voice” [Риордан 1987: № 3]. В основе использования отдельных эпитетов лежит явление метафорического переноса, поэтому понимание характера коннотаций, сопутствующих денотативному значению прилагательных, возможно лишь при обращении к контексту. Например, вероятность наличия положительного коннотативного компонента в лексеме unearthly усиливается окружающими его прилагательными (“a fairer woman”; “the comely creature”; “her lovely head and swanlike neck”; “the beautiful creature”; “the fair one”). В результате у реципиента возникает представление о том, что крик, изданный таким прелестным создани- ем, не может быть ужасным или пугающим. Понимание значения прилагательного sea-weedy достигается благодаря глаголам - обозначениям эмоционального состояния героини (“he longed to comfort her”; “stayed her crying”; “what makes 'ее grieve so”) и контекстуальному синониму plaintive.

Сверхъестественная природа музыки проявляется в том, что в сказках названия музыкальных инструментов могут сопровождаться эпитетом magic (the magic harp) или сочетаться с глаголами, характеризующими их как субъект действия (“the golden harp sang most beautifully”, “it began to sing by itself’, “the harp began singing again”). Эстетическое и магическое воздействие музыкальных звуков на людей уточняется посредством использования сравнений, а также положительно окрашенных прилагательных и наречий (“he would play so gaily on his little pipe, that she forgot all her troubles”, “play to her so merrily on his little pipe”, “played a few low notes that sounded like a bird singing far off in the woods”, “the tone was joyful and resonant, full of happy laughter and merry play”, “the most beautiful music”). Перечисленные волшебные свойства музыкальных произведений в фольклорном тексте, вероятно, могут быть объяснены изначальным ритуальным назначением музыки, которая представляла собой наряду с движением и словом неотъемлемый компонент языческого обряда.

Названия народных игр и развлечений (games, wrestling, turn-the-trancher, blind-man’s-buff), брачных ритуальных действий и пиршеств (wedding-day, wedding, marriage-day), погребальных обычаев (funeral, burial) и традиций, связанных с хозяйственной деятельностью (market day / market-day, fair, payday) и особенностями быта (curfew), репрезентируют типичные черты народной жизни. Например, развлечения рождественского вечера описываются в сказке следующим образом.

In the evening, fireside games, riddles, cards, and dancing took the place of the ordinary occupations of spinning and winding:

“Well, whad did’n ‘ее do, if theer wuz no dancing’! W’y, we played’n at turn-the-trancher an’ blind-man’s-buff till we wun tired, an’ then begun to tell ridlesses, an’ whad twix puzzlin’ to fine ‘em out, an’ then cryin’ the weds, we gotten to three o’clock P the mornin’” [Риордан 1987: № 15].

Среди обозначений предметов культового и культурного обихода особый интерес представляет лексема cross. Исследователи английского фольклора (M.Baker, J.Simpson, S.Roud) отмечают, что по народным представлениям крест является мощным средством защиты от злых сил и обеспечения благополучного окончания дел [Baker 1974; Simpson, Roud 2003]. Этими свойствами и объясняется наличие знаков креста на столбах в доме, пороге, камне в камине, посуде, хлебобулочных изделиях. В английской сказочной традиции сохранились случаи использования знака креста (например, лежащие крестообразно нож и вилка или ветки осины) с целью избавления от призраков (а) и наложения на них запрета общения с людьми (Ь).

• a)    Well, I set to work an’ I bound they branches acrost an’ acrost of her grave, I did. I fared to hear a sort of a whimperin’ when I’d done, but I says: You ha’ got to lar where you are now! [Риордан 1987: № 22].

• b)    ...she ollus afterwards crossed the knives and forks, to keep the ghost from telling what she had done [Риордан 1987: № 20].

В сказочных текстах упоминаются также каменные кресты, стоящие вдоль и на пересечении дорог. Согласно общепринятой точке зрения, они служили путешественникам и жителям деревень местом молитвы еще до появления приходских церквей, а также дорожными указательными столбами [Baring-Gold 1912: 39-40]. В английских сказках, однако, у сооружений подобного рода в определенное время можно было встретить существ потустороннего мира [Jacobs 1894: № 32; Риордан 1987: № 1], что, вероятно, позволяет рассматривать их как локусы, соединяющие два мира.

Именования легендарных мест в сказочной картине мира организованы в оппозиции свой vs чужой. Данная оппозиция характеризуется обобщенным значением, и эксплицитную языковую репрезентацию в ней получают лишь правые, отрицательно маркированные члены (fairyland, f other place). Маркеры «чужого» пространства формируют частную оппозицию место вечного спасения vs место вечной гибели (heaven, good place vs hell, bad place, f other place), которую можно рассматривать как составляющую первой оппозиции. На форму языковой реализации частной оппозиции наложили отпечаток христианские воззрения народа, обусловивших распределение данных миров по вертикали. Следует отметить, что в семантике существительных данной ТГ сохраняются элементы народных представлений о структурных характеристиках Мироздания, мирах его составляющих, его горизонтальном и вертикальном членении.

Таким образом, единство культурных ценностей и традиций отражается в номинациях народных развлечений, пиршеств, брачных и погребальных ритуальных действий, репрезентирующих такие важные для английского народа формы культуры, как народная музыка, музыкальные инструменты, танцы, игры, обычаи. Общие для английского этноса мифологические и религиозные воззрения ярче всего проявляются в номинациях легендарных мест, реализующих на языковом уровне масштабные оппозиции сакральный vs мирской, свой vs чужой и обусловливающих (в последнем случае) вертикальную организацию пространства.