Антропонимическое пространство романов И. Базоркина "Из тьмы веков" И А. Бокова "Сыновья беки"

Литературная антропонимия - это специфическая система имен собственных, являющаяся коммуникативным и эстетическим средством обозначения персонажей и носителем авторских идей и оценок. Антропонимия художественного произведения образует антропонимическое пространство, которое определяется И.А. Королевой как «целостная антропонимическая мегасистема, обладающая следующими признаками: 1) употребляется в языке данного народа в данный период; 2) именует реальные, гипотетические и фантастические субъекты; 3) состоит из множества антропонимических полей; 4) определяется моделью мира, существующей у данного народа; 5) отражает национальную ментальную культуру; 6) имеет ядерно-периферийную структуру поля, в центре которой личные имена и/или индивидуальные прозвища, выполняющие функцию имени» [6, с. 88].

Изучением вопросов литературной антропонимики занимались В.А. Никонов, А.В. Су-перанская, Ю.А. Карпенко, М.В. Горбаневский, О.И. Фонякова, В.М. Калинкин, П.А. Флоренский, Б.А. Успенский, Э.Б. Мага-заник, С.И. Зинин, В.Д. Бондалетов, В.И. Супрун, Н.К. Фролов, Е.Н. Соколова, Н.В. Васильева и др. Данный блок работ связан с вопросами ономапоэтики, проблемами интегративного подхода к собственным именам в художественном тексте и соотношением понятий «лингвистика текста» и «литературная ономастика», ролью информации ономастического характера в концептуальной организации художественного текста.

Ряд исследователей, занимающихся проблемами литературной ономастики, указы-

вают на ее ярко выраженный специфический характер в отличие от реального ономастико-на. Так, Ю.А. Карпенко отмечает следующие характерные признаки литературной ономастики: «1) вторичность литературной ономастики; 2) литературная ономастика рождается на основе свободного творческого поиска, выбора, осуществляемого писателем в соответствии с жанром и стилем текста, – в отличие от естественного и длительного исторического развития реальной ономастики в определенной социальной среде и языке народа; 3) литературно-художественное произведение всегда имеет заглавие, которое является главным компонентом ономастического пространства» [5, с. 134].

Идея «вторичности литературной ономастики» выдвигается также В.М. Калинкиным, О.И. Фоняковой и др. «Первичная антропонимическая система (общеязыковая) складывается веками и строго детерминирована историческими и лингвистическими факторами. Вторичная же антропосистема относительно свободна и во многом зависит от воли автора. Совершенно справедливо в этом случае считать, что в художественном тексте имеет место изменение семантики и функций литературного имени в сравнении с теми же характеристиками в реальном именослове, в языке и речи» [4, с. 63].

Изучению проблем кавказской ономастики посвящены работы В.А. Никонова, И.Ю. Али-роева, Н.Г. Ахриева и др. Н. Г. Ахриев в работе «Исконные имена чеченцев и ингушей» обращается к проблемам определения природы нахских исконных имен [1]. Его вклад в изучение проблем нахской ономастики невозможно переоценить, поскольку большинство современных научных трудов по изучению ингушских собственных имен учитывает результаты исследования, представленные в указанной монографии (в их числе работы З.А. Алди-евой, Н.С. Бибулатова и др.). Отличительной чертой таких работ является избрание в качестве источника анализа реального именника народа. Исследованию же системы собственно ингушских и чеченских поэтонимов посвящены лишь единичные исследования, среди которых следует упомянуть статьи М.М. Пати-евой [11], а также отдельные работы Л. В. Бахаевой [2], связанные с изучением гендерного фактора в чеченском языке. До настоящего времени «ономастическое творчество» целого ряда ингушских писателей, в числе которых И. Базоркин и А. Боков, остается недостаточно изученным.

Произведения И. Базоркина «Из тьмы веков» и А. Бокова «Сыновья Беки» являются богатым источником для изучения ингушской антропонимии, поскольку фиксируют значительное количество личных собственных имен, разнообразных по составу и структуре. Выбор романов в качестве источников исследования обусловлен также спецификой творческого замысла писателей, которые «глубоко и всесторонне отразили в художественном тексте прошлое и настоящее ингушского народа, проникнутое историзмом и патриотизмом» [10, с. 145]. Целью данной статьи является комплексное описание системы и структуры антропонимического пространства романов И. Базоркина «Из тьмы веков» и А. Бокова «Сыновья Беки» с учетом функциональных особенностей собственных имен.

По числу входящих компонентов антропонимы в романах «Из тьмы веков» и «Сыновья Беков» делятся на однословные, двухсловные и трехсловные. В текстах романов (более 600 страниц) функционирует 180 личных имен собственных без учета повторов и вариаций.

О д н о с л о в н ы е м о д е л и именования являются наиболее многочисленными: 148 из 180, из которых фамилий – 15, личных имен и прозвищ – 133. Двухсловная модель представлена 19 единицами, среди которых преобладает структура «имя личное + + имя предков на -а» со словом сын : Калой, сын Турса... (ИТВ. С. 5) (всего 13 примеров). Отметим, что «антропонимические модели, состоящие из двух имен, известны с глубокой древности. Присоединение добавочного выделительного знака к личному имени первоначально указывало на связь лица с более известным предком...» [12, с. 82]. Конструкция типа «имя + фамилия» представлена 4 единицами: а) русское личное имя + русская фамилия: « На завтра, товарищи, – сказал он, – комитетом партии назначена общая забастовка и выход на митинг протеста к памятнику Архипу Осипову » (СБ. С. 44); б) ингушское личное имя + ингушское тайповое имя (фамилия): – Гарак Эгиев здесь? (ИТВ. С. 54). К трехсловным именованиям относится 2 примера. Данный тип имянаречения представлен традиционными структурами: а) фамилия + личное имя + отчество: В эти дни в Москве находился руководитель владикавказских большевиков Сергей Миронович Киров (ИТВ. С. 242); б) личное имя + отчество + + прозвище: То гребенские казаки перед царем гутарят,перед Грозным царем, Иваном Васильевичем … (ИТВ. С. 133).

Наиболее многочисленными у ингушей являются личные имена (в отличие от фамилий и отчеств) ввиду особенностей антропо- нимической системы, которая не предусматривала трехчленной формулы именования (фамилия+личное имя+отчество), появившейся в именнике ингушей только в 30-е гг. XX в. Более близким нахской антропонимической системе понятием, заменяющим фамилию и иденцифицирующим личность, является ингушское тейпа, или род. Например, род Чуры, племянник (рода) Эги: – Это слово верное, – согласился старик из рода Чуры, племянник Эги (ИТВ. С. 36).

Исторически сложившиеся этнические связи и этнокультурные контакты ингушей как с соседними, так и с территориально отдаленными народами, последовательно реализовались в современном ингушском именни-ке, включающем заимствования из арабского, персидского, русского языков. В соответствии с этимологическим критерием классифицирования в текстах романов могут быть выделены следующие виды онимов.

• 1.    Исконно ингушские личные имена. Среди них особое место занимают онимы, отражающие физические особенности человека; антропонимы, образованные от наименований частей тела, а также личные имена, образованные от названий животных и птиц (например: Пхарказ (ингуш. «щенок-кобель») [7, с. 235] ( «Не уходил бы!» – искренне сказал Пхарказ (ИТВ. С. 32)); Чаборз (ингуш. «медведь-волк») [7, c. 345] ( Не зря у тебя такое имя – Чаборз ! Одолел ты его! (ИТВ. С. 58)) (количество заимствований этого типа – 48 единиц).

• 2.    Ингушские личные имена арабского, иранского, тюркского происхождения. Заимствования арабо-тюрко-персидского происхождения (общее количество – 96 единиц) можно условно разделить на два типа: эпитеты пророка и собственно двухкомпонентные личные имена, представленные лексическими компонентами, например, Абдул (араб. «раб Божий») [8, c. 13] – Абдул-Муталиб ( Абдул араб. «раб Божий» + Муталиб араб. «взыскивающий» (Там же, c. 134)) ( Абдул-Муталиб и без нее понимал, что в этом деле ему не удастся остаться в стороне (СБ. С. 382)); морфологическим компонентом Дин (араб. «религия») [8, c. 35] – Сайфутдин , Сайфи (араб. «вооруженный мечом, клинком») (Там же. С. 223) + + Дин араб. «религия») ( Что там горит, Сай-футдин ? – спросил Саад... (СБ. С. 536)) и др.

• 3.    Личные имена, заимствованные из русского языка и через его посредство. В 20-е гг. XX в. после Октябрьской революции в ингушском ономастиконе появились имена, заимствованные из русского языка. В исследуемых нами произведениях данные онимы часто упо-

• требляются в гипокористической форме (Вася, Саша, Паша): Паша зовет тебя. Так называли помещика... По-русски полагалось добавлять и отчество. Но жена звала его Пашей, и близкие подражали ей (СБ. С. 247). Данный пример показателен в отношении реализации экспрессивной функции имен собственных в художественном произведении, поскольку экспрессия в функционировании антропонимов выражается разными элементами языка, главным образом морфолого-словообразовательными формами (гипокористические и деминутив-ные). Система функций литературных антропонимов (номинативная, оценочная, символическая, сатирическая, функция прямой и косвенной, а также социальной характеристики и др.) исследуется в течение довольно продолжительного времени. К данной проблеме в разное время обращались Л.И. Андреева, Ю.А. Карпенко, В.А. Никонов, М.В. Горбаневский, В.И. Супрун, О.И. Фонякова, В.М. Калинкин, Н.В. Васильева, К. Хенгст, М.И. Черемисина, Р.П. Шагинян, Э.Б. Магазаник и др.

Среди языковых функций коммуникативная находит отражение в художественном тексте, проявляясь в основном в авторской речи, когда одно действующее лицо сообщает о чем-либо другому. По мнению Н.К. Фролова, такая функция «приобретает стилистический фон» и может называться «коммуникативностилистической». Антропонимы в этом случае указывают на действующее лицо, являются его «вербальным представителем» [13, с. 163], например: И еще сообщаем: умер старик Ка-герман, Далиной матери брат и гойтемиров-ский старик Боскар (ИТВ. С. 180).

В сфере функциональных характеристик антропонимов важную роль играют апелляти-вы, иногда заменяющие само имя. В обозначении лица апеллятивы выполняют функцию идентификации и предикации [3, с. 157]: зверь Медяник, босяк Протасов, атаман Караулов и под. Апеллятивы «обрастают» социальной, возрастной и оценочной коннотациями: А вскоре после этого сюда приезжал зверь Медяник и учинил расправу за атамана (СБ. С. 365); – Видишь того, что едет впереди? – Босяка Протасова, что ли? – Говорят, это он привел их. Антихрист. Креста на нем нет! (СБ. С. 511).

Важной для художественной речи является также функция «семантической емкости антропонима». Имя персонажа при этом становится «экономичным средством непосредственной и косвенной характеристики» [13, с. 163], которая обычно раскрывается в контексте или этимологически: Чаборз... так глубоко рассек лоб, что ямка на месте раны осталась ему памятью на всю жизнь.... теперь, с этим бурым пятном на лбу, он пугал даже мать (ИТВ. С. 144). В приведенном фрагменте описывается один из отрицательных персонажей романа Чаборз – медведь-волк (ингуш.) [7, c. 345].

Изучение личных собственных имен, функционирующих в романах И. Базоркина «Из тьмы веков» и А. Бокова «Сыновья Беки», позволило сделать следующие выводы.

• 1.    По своему происхождению именник исторических романов И. Базоркина и А. Бокова включает три пласта: а) исконные ингушские имена; б) восточные имена арабского, иранского, тюркского происхождения; в) ингушские имена, заимствованные из русского языка и через его посредство. В количественном отношении имена восточного происхождения преобладают, но использование того или иного имени тесно связано с развитием сюжета произведения и различными художественными задачами. Так, в романе «Из тьмы веков» показан процесс перехода от языческих верований к мусульманству, и употребление исконных имен наряду с исламскими обусловлено религиозной принадлежностью героя. В романе «Сыновья Беки» заимствованных антропонимов из арабского языка значительно больше, поскольку в нем изображен более поздний период, когда ингуши полностью приняли ислам.

• 2.    Авторы романов активно используют одно-, двух- и трехсловные формулы именования. Чаще это однословные имена, мужские и женские ( Турс, Гарак, Доули, Зору и др.). В двухсловных моделях имени в качестве второго компонента выступает не фамилия, а название тейпа (рода) – ввиду того, что у ингушей не было фамилий ( Эги Калой, Гойтемир, Чаборз ). Трехсловные модели имени представлены у персонажей, являющихся реальными историческими лицами ( Сергей Миронович Киров ).

• 3.    Функциональное содержание поэтони-мов раскрывается посредством как общеязыковых, так и речевых функций: коммуникативной, экспрессивной, функции «семантической емкости антропонима» и др. Отмечено также использование апеллятивов, выполняющих функцию идентификации и предикации ( зверь Медяник, босяк Протасов ) .