Цифровой рубль как объект гражданских прав

Гражданское право является фундаментальной отраслью права, реагирующей на различные изменения, сопровождающие современное общество. Поскольку гражданское право регулирует имущественные и личные неимущественные правоотношения, то процессы цифровизации, влияющие как на сферу экономики, так и на сферу права, позволяют рассуждать о необходимости создания должного правового регулирования [9].

Одним из явных «продуктов» цифровизации непосредственно является цифровой рубль. Так, следует обратить внимание на доклад Центрального банка РФ (далее – доклад Банка России), согласно которому цифровой рубль был легализирован как средство платежа на всей территории Российской Федерации, а 2023 год является годом, на протяжении которого происходит апробирование цифрового рубля в качестве средства платежа по операциям в крупных российских банках [1]. Думается, что подобный исход дела позволяет говорить о том, что наука гражданского права должна разрешить достаточно важную задачу по определению правовой природы цифрового рубля и его особенностей как объекта гражданских прав, так как отсутствие четкого понимания ответов на указанные вопросы, приведет к проблемам правоприменительной практики.

Исходя из сказанного выше, актуальным является вопрос о том, что представляет собой правовая природа цифрового рубля как объекта гражданских прав. Ответ на сформулированный вопрос автор данной работы ставит своей целью.

Прежде всего, целесообразным на взгляд автора представляется обратить внимание на то, каким образом понятие «цифровой рубль» определено в науке гражданского права.

Так, любопытной представляется точка зрения С.А. Андрюшина, который сформулировал термин «цифровой рубль» следующим образом. Это «третья форма денег государства, или цифровая форма национальной валюты, или электронное обязательство ЦБ, номинированное в национальной денежной единице и служащее средством платежа, меры счета (для регулирования обмена ценностей) и сохранения (сбережения) стоимости» [2]. Следует отметить, что данная трактовка поддерживается различными авторами.

Однако, подобное определение критикуется Л.Ю. Василевской, которая считает, что цифровые деньги не должны быть определены через призму их экономической трактовки, поскольку это не определяет их правовую природу [3]. Думается, что точка зрения Л.Ю. Василевской является достаточно логичной, поскольку ста- вить знак равенства между цифровой валютой и национальной валютой не представляется возможным в силу норм гражданского законодательства.

Согласно п. 1 ст. 140 ГК РФ, «рубль является законным платежным средством, обязательным к приему по нарицательной стоимости на всей территории Российской Федерации» [4]. Исходя из данной нормы, следует, что национальной валютой являются только наличные деньги, соответственно с точки зрения гражданского законодательства цифровой рубль не является цифровой формой национальной валюты. Это оставляет открытым вопрос о правовой природе цифрового рубля, как нового явления, возникшего в актуальном законодательстве и требующего разрешения.

Думается, что различие между цифровым рублем и цифровой валютой приведет к определению правовой природы первого как объекта гражданских прав, что является гипотезой в данном исследовании.

Прежде всего рассмотрим цифровую валюту и цифровой рубль с точки зрения того, что представляет собой каждое из понятий.

Согласно Федеральному закону от 31 июля 2020 г. N 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», цифровая валюта определена как «совокупность электронных данных (цифрового кода или обозначения)» [5]. Важным на наш взгляд, является два аспекта. Во-первых, законодатель не сформулировал различие между понятиями «цифровой» и «электронный». Во-вторых, цифровая валюта является средством платежа, которым при заключении договоров стороны могут.

При этом, рассматривая цифровой рубль, то исходя из анализа Доклада Банка России, он представляет собой уникальный цифровой код, «который будет храниться на специальном электронном кошельке. Передача цифрового рубля от одного пользователя к другому будет происходить в виде перемещения цифрового кода с одного электронного кошелька на другой» [1]. Данная формулировка свиде- тельствует о том, что цифровая валюта и цифровой рубль представляют собой схожий инструмент платежа с тем отличием, что первое не является валютой, а второе это российский рубль, но в другой форме. Иначе говоря, цифровой рубль представляет собой одной из форм денег – цифровую. Получается, что рубль может быть в трех формах: наличной, безналичной и цифровой.

Анализ Доклада Банка России позволяет сделать вывод о том, что цифровой рубль новый инструмент финансового рынка, который представлен как новая форма существующего объекта гражданских прав – денег.

При этом, подобная точка зрения относительно места цифрового рубля вписывается в нормы Основного закона РФ, поскольку согласно статье 75 Конституции РФ «денежной единицей в Российской Федерации является рубль» [6]. Со стороны авторов Доклада Банка России такой подход логичен, так как в противном случае речь шла непосредственно о предложении выпустить замену рублю, что противоречило бы существующему законодательству.

Однако, с точки зрения гражданского права цифровой рубль не вписывается в существующие нормы.

Статья 140 ГК РФ определяет рубль как объект гражданских прав, который является законным средством платежа. Рубль как средство платежа может быть в двух формах: наличной и безналичной. Существующая норма до 2013 года коррелировала со статьей 128 ГК РФ, в которой законодателем определено, что деньги являются объектом гражданских прав.

Стоит отметить, что в настоящее время статья 128 ГК РФ наличные деньги относит к вещам, а безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, цифровые права к иному имуществу, в том числе к имущественным правам [8].

Данная норма вносит некоторый диссонанс, поскольку статья 140 ГК РФ не была изменена законодателем. Так, в статье 140 ГК РФ речь идет о деньгах, тогда как в статье 128 ГК РФ деньги не являются родовым объектом.

В свете сказанного стоит обратить внимание и на то, что законодателем не сде- лано различие между деньгами и денежными средствами, поскольку в отношении наличных денег используется слово «деньги», а в отношении безналичных денежных средств слова «денежные средства».

В подобных обстоятельствах представ- ляется логичным ввести в гражданское законодательство новый родовой объект де- нежные средства, которое могло включать в себя все три формы денег: наличные, безналичные и цифровые.

В этой связи любопытно отметить точку зрения Габова А.В., которые придерживается аналогичной точки зрения и считает, что существуют «проблемы, связанные с оценкой потенциальной идеи цифрового рубля, пересекаются с проблемой полного отсутствия системы в изложении того, что такое деньги в нашем праве» [7]. Думается, что эта мысль полностью отражает существующий хаос в понимании денег как объекта гражданских прав с учетом возникновения новой формы денег цифрового рубля. При этом, нормы права не должны содержать в себе неопределенность и двойственность формулировок, что присутствует в настоящее время. Именно по- этому определить место цифрового рубля как объекта гражданских прав не пред- ставляется возможным.

Исходя из всего сказанного выше, сле- дует отметить, что в настоящее время цифровой рубль является результатом новых вызовов в современной экономике, у которого отсутствует нормативное обос- нование его существованию.

На взгляд автора данной работы необ- ходимо внести существенные изменения в актуальное законодательство, чтобы вписать цифровой рубль в систему объектов гражданских прав. Данный аспект является наиболее важным, поскольку без правового регулирования использования цифрового рубля как средства платежа будет невозможным.

При этом важно провести четкую грань между цифровой валютой и цифровым рублем, чтобы избежать знака равенства между ними и дальнейшей подмены понятий.

В настоящее время определение цифрового рубля как объекта гражданских прав является затруднительным, что представляет собой слабое звено в Докладе Банка России о цифровом рубле.