Динамика этнокультурной и гражданской идентичности выпускников российских вузов за рубежом

DOI:

Феномен гражданской и этнической идентичностей наиболее активно в рамках политологического дискурса изучается в России с 90-х гг. ХХ века. Солидаризируясь с позицией Л. Дробижевой, следует подчеркнуть, что их значимость для представителей различных социальных групп на разных этапах жизнедеятельности притерпевает существенные трансформации, но что важно – чаще всего они не выступают в качестве взаимоисключающих. Многолетние исследования российских социологов и этнополитологов показывают, что ощущение единства с людьми своей национальности переживают около 80 % рус- ских, также как и россияне других национальностей [5, с. 14].

При этом главными индикаторами при этнической идентификации выступают: язык национальности (75 %); культура, обычаи, праздники (47–63 %), родная земля, природа (53 %); историческое прошлое (49 %); государство (33 %); религия (32 %); черты характера (20 %). Большинство респондентов считают, что Россия должна стать великой державой через развитую экономику (60 %), высокий уровень благосостояния (53–52 %), высокий уровень культуры и возрождение национального духа россиян (39–33 %) [6, с. 17].

Однако определенная часть русских в качестве своего места учебы и жительства выбирает иные страны. Миграция молодежи из России в постсоветское время стала постоянным явлением. Несмотря на то что общее число мигрантов в зарубежные страны существенно сократилось (в четыре раза с 1900 по 2013 г.), изменились причины миграции, выезд молодых людей, окончивших российские вузы, на постоянное место жительства за рубеж не уменьшается [6].

Невзирая на то, что в последнее время издано достаточно много публикаций по вопросам мотивации миграции, факторов адаптации и социальной мобильности молодых мигрантов из России (см.: [1–4; 7–10]), тем не менее нам представляется актуальной тема изучения трансформации или сохранения русскоязычными мигрантами своей этнокультурной идентичности, лояльности и культурной привязанности к своей исторической родине – России. При этом актуализируется анализ динамики гражданской и политической идентификации, отношения к своему государству среди выпускников вузов, покинувших РФ для длительного и/или постоянного проживания за рубежом.

Одной из наиболее привлекательных стран для российской молодежи остается Германия. В этой связи объектом эмпирического исследования выступила российская русскоязычная молодежь, эмигрировавшая в Германию, имеющая высшее образование и небольшой опыт работы на родине. В качестве предмета исследования выделены формы, способы осознания и сохранения своей этнокультурной идентичности. В рамках политологичес- кого прикладного исследования в конце 2014 г. и летом 2015 г. были проведены интернет-анкетирование (23 респондента) и три фокус-группы (общее число участников – 28 человек в возрасте от 22 до 35 лет).

Рабочая гипотеза состояла в том, что причины эмиграции непосредственно влияют на мотивацию сохранения культурной идентичности мигрантов. Те, кто планирует навсегда уехать из России, настроены на сохранение и защиту своей культурной идентичности. Те, кто первоначально планирует лишь временное пребывание за границей, не имеют мотива заботиться о сохранении своей этнокультурной идентичности. Культурная дистанция русской культуры и страны проживания препятствует культурной ассимиляции и стимулирует интерес к своей культуре, истории, языку. Вторая гипотеза обосновывала тезис о том, что бытовые контакты с местным населением стимулируют адаптацию в иной социокультурной среде, а не сохранение своей культурной идентичности.

Данные анкетирования и проведенных фокус-групп показали, что обе гипотезы не получили полного подтверждения. Русская молодежь, проживающая в Германии (в фо-кус-группах участвовали молодые люди – россияне, проживающие в разных городах как западной, так и восточной части Германии), в большинстве ответов высказала, что не испытывает культурной изоляции, культурная дистанция между странами не мешает им адаптироваться в немецком обществе. Проживание в немецкой семье или в браке с иностранцем зачастую выявляет некоторые бытовые культурные различия для респондентов, но они не препятствуют культурной адаптации и лишь в редких случаях стимулируют повышение интереса к своей родной культуре, истории, языку. Большинство респондентов считают свою адаптацию успешной. При этом желание вернуться к чтению русской литературы, просмотру фильмов возникает только после продолжительного (более трех лет) проживания за границей.

Обобщение результатов эмпирических исследований позволяет выделить четыре основные группы по отношению к своей этнокультурной идентификации в иной социокультурной среде.

Первая группа молодежи пассивно сохраняет и воспроизводит элементы русской культуры. Они соблюдают нормы немецкого общества, при этом не стремятся в большинстве случаев быть похожими во всем на немцев, не считают нужным общаться только с представителями своей этнической группы, в основном негативно относятся к русской, более взрослой по возрасту, диаспоре, считая себя «вне ее»; идентифицируют себя с русской молодежью, активно интегрированной в межкультурное пространство. Эта группа молодежи активно выступает за формирование способностей к социальной мобильности в высшей школе РФ и приветствует переход на болонскую систему образования.

Вторая группа молодежи включает тех, кто испытывает значительные трудности в процессе адаптации в немецком обществе. Многие респонденты отмечали, что испытывают дефицит общения в силу личных качеств характера (в основном провинциальные русские, родом из сельской местности). Типичные ответы: «Я люблю русскую литературу, русских авторов… Я всего год здесь, и я не очень отделилась от России. Мое окружение – это русские люди»; «Скучаю по русской природе…»; «Если мне надо, то я пойду общаться, но мне тяжело переступать через себя. Я ходила на тренинги всякие, но я не очень общительная, на самом деле». При отсутствии успеха в приеме на обучающие программы или в поиске работы представители данной группы склонны вернуться домой.

Третья группа русскоязычной молодежи считает себя этнокультурно русскими, но характеризуется отрицательной гражданской идентичностью по отношению к Российскому государству. Представители данной группы негативно относятся к процессам, происходящим в России. Они стараются внешне не отличаться от немцев, но не имеют цели стать в социокультурном отношении полными немцами и не стремятся соблюдать русские традиции. Пока трудно говорить о полноценном формировании мультикультурной личности. Здесь скорее проявляются тенденция пассивного сохранения русской культуры (так как «от нее никуда не деться») и активная толерантная позиция по интеграции в европейское (немецкое) культурное пространство.

Четвертая группа российских мигрантов, которые продемонстрировали стремление к полной ассимиляции в немецкое социокультурное пространство, отмечала, что при этом испытывает внутренний диссонанс: «Хочется ассимилироваться так, чтобы люди не спрашивали, откуда я. Но важно, чтобы родители не заметили мою оторванность от русской культуры. Хочется гармонии между культурами». Представители данной группы – преимущественно молодые женщины, создавшие семьи с иностранцами (в основном гражданский брак) или имеющие в своей родословной не только русские корни.

Следует отметить, что в качестве доминирующей проявляется тенденция «волновой» трансформации этнокультурной идентичности. В первый год мигрант поглощен проблемами адаптации в ином социокультурном пространстве, «вспоминает», что он русский, обращается к помощи соотечественников только в кризисных ситуациях. Как правило, после трехлетнего проживания наиболее остро ощущается проблема самоидентификации в этнокультурном отношении. При этом именно по истечении данного срока у молодых людей актуализируются потребность в общении на русском языке, возрождение интереса к своей культуре, русской литературе. Наиболее распространенными и типичными становятся суждения: «Я русский и буду оставаться им…»; «В немецком обществе ты никогда не будешь своим. Можешь быть только русским мигрантом ».

В процессе исследования проявилась относительно новая характеристика жизнедеятельности русской молодежи в Германии. Позиционировать свою культуру в немецком обществе, по их мнению, нецелесообразно. Русские мигранты подтвердили, что не стремятся скрыть свои русские корни, открыто говорят о своей национальности и отвечают на вопросы о русских традициях, многие гордятся своей страной, культурой, историей. Однако работа с российскими организациями по культурному общению ими не востребована. Лишь индивидуальные потребности и ностальгические чувства побуждают их обращаться к русской литературе, отечественным фильмам и общению на родном языке.

Целесообразно признать, что русская молодежь в Германии демонстрирует разобщение и индивидуализм в сохранении своей этнокультурной и гражданской идентичности. Молодое поколение мигрантов в большинстве своем не хочет относить себя к русской диаспоре и достаточно часто негативно отзывается о ней. Коллективные формы сохранения культурной идентичности, созданные белой эмиграцией, с их точки зрения, исторически устарели. При этом несмотря на то что отдельные механизмы этнокультурного общения частично еще работают (церковь, землячества, культурные общества), возникли новые и более эффективные: социальные сети, где осуществляется общение с друзьями, одноклассниками, оставшимися на родине или также переехавшими за границу, но в другие страны и города.

Таким образом, российские мигранты в Германии рассматривают ее не как свою родину, а прежде всего как страну, комфортную для нынешнего проживания. Подавляющее большинство из них продолжают активно следить и интересоваться событиями в России и в основном противоречиво оценивают происходящие в стране изменения, у них не наблюдается разрыва или предпосылок к существенному разрыву с русской культурной средой. Однако в условиях конкурентного образования и трудоустройства «увлечение Россией» для них становится не всегда позволительной «роскошью».