Древнерусские эсхатологические сочинения в составе печорских рукописных сборников

На протяжении нескольких веков на территории Нижней Печоры формировался уникальный фонд различных по жанру и тематике древнерусских сочинений, которые бытовали в составе рукописных сборников. Эти сборники хранились в библиотеках крестьян-старообрядцев, передавались ими из рук в руки, активно читались и переписывались. Особое место в круге чтения печорских старообрядцев занимали эсхатологические сочинения, посвященные вопросам по

смертной судьбы души и судеб всего человечества, проблемам конца света, Страшного Суда, воздаяния за земные дела в загробном мире.

Авторы статьи в первую очередь стремились выяснить, какие именно эсхатологические произведения получили наибольшее распространение среди печорских крестьян, какие идеи, темы, проблемы их волновали, какие эсхатологические образы их более всего привлекали.

Весь пласт печорских эсхатологических сочинений можно разделить на две большие группы:

произведения «большой» и «малой» эсхатологии. Произведения «большой» эсхатологии рассказывают о конце света и Страшном Суде [16: 3], произведения «малой» эсхатологии описывают путешествия отдельной человеческой души в загробный мир [5: 182]. Однако некоторые сочинения, бытовавшие в среде печорских старообрядцев, соединяют в себе обе стороны эсхатологического учения.

«Большая» эсхатология дошла до нас в большом количестве печорских списков [11], [12] переводных слов, приписываемых отцам церкви: Ипполиту, папе Римскому1, Мефодию Патарскому2, Палладию мниху3, Кириллу Александрийскому4, Кириллу Иерусалимскому5, Ефрему Сирину6. Читая и переписывая эти сочинения, печорские крестьяне-старообрядцы получали представление о том, что может их ждать после смерти, составляли для себя полную картину предстоящего конца света и Страшного Суда. К произведениям «большой» эсхатологии также относится переводное апокрифическое сочинение «Сказание о двенадцати снах царя Шахаиши», сохранившееся в семи печорских списках7. В нем рассказывается о том, как царь по имени Шахаиши видит символические сны апокалиптического содержания, которые ему растолковывает мудрец Мамер. В «Сказании» затрагиваются вопросы будущего конца света [10]. По форме оно относится к жанру видений.

Зачастую печорские книжники переписывали эсхатологические сочинения не целиком, а выписывали наиболее интересующие их отрывки или создавали компиляции из разных произведений, которые бытовали на Печоре и в составе больших рукописных сборников8, и в форме отдельных рукописей9. Показательным в этом плане является компилятивное сочинение «Поучение святого Кирилла о первозданном Адаме и о видении апостола Павла о Божии твари и о страсе Божии», входящее в рукописный сборник XVIII–XIX веков из собрания печорского сказителя Г. В. Вокуева [3: 135]. Оно составлено из трех разных произведений: двух слов, вероятно, авторства Кирилла II, епископа Ростовского, и известного переводного апокрифа «Видения апостола Павла», в котором описывается, как апостол возносится на небеса и наблюдает за переходом душ праведников и грешников в загробный мир [18]. Таким образом, в состав данной компиляции входят два произведения «большой» эсхатологии и одно произведение «малой» эсхатологии. «Видение апостола Павла» как отдельное произведение читается в печорском сборнике ИРЛИ, УЦ 36 и в Торжественнике, составленном известным печорским книжником И. С. Мяндиным (НБ СГУ, УЦ р. 46, л. 366‒371).

Были популярными в среде печорских старообрядцев и жития, содержащие эсхатологические описания, – Василия Нового [15] и Андрея Юродивого [19], соединявшие в себе агиографическую и апокрифическую традиции. В них описание фактов из жизни святого перемежается с эсхатологическими видениями. При этом в «Житии Василия Нового» первое видение можно отнести к произведениям «малой» эсхатологии, поскольку в нем описывается путешествие в загробный мир отдельной души, а второе ‒ к «большой», поскольку в нем рисуются картины Страшного Суда и конца света [6]. «Житие Василия Нового» сохранилось в трех полнотекстовых списках10. Оба видения из него встречаются в печорских списках как самостоятельные произведения11. «Житие Андрея Юродивого» сохранилось в четырех печорских списках12.

Сохранилось в печорских списках и «Хождение Агапия в рай» – один из древнейших славяно-русских апокрифов XII–XIII веков [17], который можно отнести к произведениям «малой» эсхатологии. В нем описывается, как праведник Агапий отправляется в путешествие и попадает в рай. Путешествие совершается им наяву, а сам рай находится на земле [13: 246]. Апокриф читается в составе мяндинского Торжественника (НБ СГУ им. Питирима Сорокина, УЦ р. 46, втор. пол. XIX в., л. 334 об.–341) [1].

Особое место в старообрядческой эсхатологической литературе занимают оригинальные произведения и местные переработки. Так, в сборнике ИРЛИ, УЦ 67 (третьей четв. XIX в.) читаются такие сочинения, как «О пришествии антихриста различные свидетельства», «Слово о антихристе» и «Поучение», которые, вероятно, были составлены уже на старообрядческой почве [11: 116].

Таким образом, эсхатологическая литература, бытовавшая в среде печорских крестьян-старообрядцев, представлена как древнерусскими сочинениями, переписанными и переработанными местными книжниками, так и оригинальными произведениями. Знакомство с эсхатологическими текстами различных жанров способствовало приобщению печорских крестьян к широкому кругу идей и образов средневековой литературы, связанных с темами конца мира и загробного существования отдельной человеческой души. Именно из них печорские книжники черпали эсхатологические идеи и художественные образы для создания собственных компиляций.

НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ПЕЧОРСКИХ СПИСКОВ ЭСХАТОЛОГИЧЕСКИХ СОЧИНЕНИЙ

Работа по исследованию рукописного наследия печорских старообрядцев активно ведется в Сыктывкарском университете, где в Усть-Цилемском собрании рукописей хранит- ся и особого состава Торжественник, составленный усть-цилемским книжником Иваном Степановичем Мяндиным (1823–1894). Для исследования также привлечены списки И. С. Мян-дина, хранящиеся в Древлехранилище ИРЛИ им. В. И. Малышева. Исследованы были и некоторые рукописи печорского бытования, выявленные в ходе археографических экспедиций Сыктывкарского университета на Нижнюю Печору. Именно об итогах их изучения и пойдет речь в данной статье.

А. А. Крюковой впервые были изучены печорские списки «Жития Василия Нового», описывающего жизнь и чудеса известного константинопольского святого, жившего в X веке. Житие было подробно исследовано С. Г. Ви-линским13, но списки, найденные на Нижней Печоре, еще не привлекались при изучении истории текста памятника. Как уже упоминалось ранее, в «Житии» факты из жизни святого и его чудеса перемежаются с двумя эсхатологическими видениями [7: 71–72]. В первом рассказывается о восхождении на небеса по лестнице мытарств старицы Феодоры, прислужницы святого Василия, а во втором рисуются картины Второго пришествия Христа и Страшного Суда. Если рассматривать систему эсхатологических образов, создающихся в «Житии», то образы из второго видения, вероятнее всего, восходят к Апокалипсису, главному эсхатологическому сочинению, к которому обращались средневековые авторы. Первое же видение, которое в сборниках также носит название «Хождение Феодоры по воздушным мытарствам», является довольно оригинальным, поскольку описывает восхождение души на небо по лестнице мытарств, особых духовных испытаний. Данный мотив не встречается ни в одном из исследованных нами произведений.