Духовно-просветительская деятельность Московского Сретенского монастыря при архимандрите Серафиме (Богоявленском) (1884–1890)

Об авторе: Иеромонах Иоанн (Лудищев Дмитрий Владимирович)

Наместник Московского Сретенского монастыря, проректор по воспитательной работе Московской Сретенской духовной академии.

Ссылка на статью: Иоанн (Лудищев), иером. Духовно-просветительская деятельность Московского Сретенского монастыря при архимандрите Серафиме (Богоявленском) (1884–1890) // Вестник Исторического общества Санкт-Петербургской Духовной Академии. 2021. № 3 (8). С. 178–185.

* Фотографии взяты из открытых источников.

HERALD

OF THE HISTORICAL SOCIETY

OF SAINT PETERSBURG THEOLOGICAL ACADEMY

Scientific JournalNo. 3 (8)                     2021

Hieromonk John (Ludischev)

Spiritual and Educational Activities of the Moscow Sretensky Monastery under Archimandrite Seraphim (Bogoyavlensky) (1884–1890)

* Photos are taken from open sources.

Архимандрит Серафим (Богоявленский)

Духовно-просветительская деятельность Русской Церкви в последней трети XIX в. проявлялась в том числе и через организацию и проведение различных внебогослужеб-ных образовательных чтений для народа. Начало было положено, разумеется, в столицах, где инициаторами и организаторами в разное время выступали различные общества и братства. В Москве, например, эту деятельность довольно активно осуществляло Общество любителей духовного про-свещения1. В Петербурге своеобразным лидером в этом направлении стало Общество распространения религиозно-нравственного просвещения в духе православной церкви2. В дальнейшем, безусловно, на этом поприще трудились всевозможные монастырские и приходские братства3. С одной стороны, общества и братства действительно были довольно серьезными учреждениями, однако и они не могли охватить своей деятельностью все столичные приходы. С другой стороны, благотворная деятельность указанных учреждений не могла не вдохновить тех или иных священнослужителей, которые готовы были уделять свое время на подготовку и проведение различного рода просветительских мероприятий. Одним из таких священнослужителей и был архимандрит Серафим (Богоявленский).

Архимандрит Серафим, в миру Дмитрий Григорьевич Богоявленский, был выпускником Владимирской духовной семинарии 1846 г. В 1848 г. был рукоположен в иерейский сан и определен младшим священником в Суздальский пехотный полк, в 1852 г. утвержден старшим священником. В 1853 г. был назначен благочинным над духовенством резервных бригад 5-й и 6-й пехотных дивизий. С 1854 г. стал законоучителем во 2-м учебном Стрелковом полку. В 1859 г. последовало его назначение в Московское училище военного ведомства. В 1868 г. он был переведен из духовного военного в Московское епархиальное ведомство. С 1870 г. служил в Московском Вознесенском монастыре, а в следующем, 1871 г., был назначен священником Воскресенской церкви при Императорском Екатерининском богадельном доме (Матросская богадельня), где прослужил 13 лет. Монашеский постриг принял в 1884 г. в Московском Богоявленском монастыре. Настоятелем Московского Сретенского монастыря с возведением в сан архимандрита был назначен 21 февраля 1884 г.4

Таким образом, в Сретенский монастырь отец Серафим пришел, уже будучи опытным священнослужителем и церковно-общественным деятелем. Он знал и понимал, как именно лучше всего стоит проводить собеседования с простым народом. На своем личном опыте отец Серафим убедился в том, что русский народ, с одной стороны, зачастую несведущ в вопросах веры. С другой стороны, нельзя сказать, что русский человек не способен «ни к какому умственному и нравственному просвещению». Наоборот, он жаждет знаний и готов к просвещению в духе Православия. Так, отец Серафим на основании своего многолетнего опыта утверждал: «Ко мне на беседы в Матросскую богадельню народ собирался тысячами и, бывало ждет не дождется воскресного дня, в который происходили беседы»5.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что в скором времени после назначения на должность настоятеля Сретенского монастыря архимандрит Серафим решил проводить беседы и на новом месте своего служения. Об этой деятельности сохранились некоторые сведения на страницах «Московских церковных ведомостей». Благодаря имеющимся материалам можно точно установить, что первое собеседование, организованное и проведенное по инициативе отца Серафима в Сретенском монастыре, состоялось 7 октября 1884 г. Примечательно, что предметом первой беседы стало учение Господа Иисуса Христа, изложенное Им в Нагорной проповеди: «Это учение было раскрыто не все в совокупности и не во всех подробностях, как изложено у евангелиста Матфея, а были взяты из него лишь некоторые части, на которые и было предложено объяснение. Так, было рассмотрено учение Христово о гневе на брата своего, учение о седьмой заповеди, о клятве, о любви ко врагам и благотворении ненавидящих нас, о милостыне, посте, молитве, о житейских попечениях и об осуждении ближних наших»6.

Первая беседа, которая прошла довольно оживленно, продолжалась более часа. Далее архимандрит Серафим планировал проводить беседы по воскресным дням, и надо полагать, что это и было исполнено, хотя никаких сведений об этих собеседованиях за 1884 г. на страницах «Московских епархиальных ведомостей» больше не публиковалось. Современниками эти чтения были восприняты с большим воодушевлением. Автор одной из публикаций, некий Д. Ромашков, писал: «С радостью и благодарностью встречаем мы открытие духовных собеседований с народом достопочтенного о. архимандрита Серафима и молитвенно желаем им полного успеха. Эти собеседования, по нашему мнению, нужны в настоящее время не для одного только простого народа, действительно еще во многом темного и невежественного, но они нужны и полезны и для многих из образованных, которые при всем богатстве и разнообразии умственного просвещения, едва ли могут похвалиться полным и отчетливым знанием из области духовно-нравственной жизни»7.

Беседы, проводимые отцом Серафимом, притягивали все больше и больше людей. В следующем, 1885 г. эти беседы как минимум дважды посещал московский генерал-губернатор князь Владимир Андреевич Долгоруков, причем визиты пришлись на первые недели Великого поста — 10 и 17 февраля. Градоначальник оба раза приезжал к началу бесед в два часа дня и присутствовал вплоть до их окончания в четыре часа. Безусловно, данные визиты подчеркивали как важность бесед, так и авторитет, и особую значимость для города деятельности настоятеля Сретенского монастыря8.

Одновременно с беседами отец Серафим в 1885 г. стал вводить в Сретенском монастыре практику общенародного церковного пения. Примечательно, что именно он считался в Москве основоположником этой традиции9. Будучи еще протоиереем, отец Серафим ввел эту практику в Матросской богадельне. После этого практика всенародного пения получила распространение как в храмах Москвы, так и в других городах России. Введение всенародного пения показало, что эта практика привлекает большее количество верующих, которым нравится участвовать в совместном совершении богослужения, и они начинают с еще большим вниманием относиться к содержанию молитв, а значит, и к вероучению в целом.

В начале XX в. практика всенародного церковного пения также воспринималась в качестве одной из самых эффективных мер в деле борьбы с распространявшимся сектантством. Так, московский священник Н. Смирнов в 1912 г. писал по этому поводу: «Общенародная молитва сектантов, их обычай молиться всякому верующему своими устами, своим сердцем — большой соблазн для православных и главная причина увлечения сектантскими бреднями. Поэтому в тех приходах, где появилось сектантство, общенародное пение за богослужением является прямо необходимым, и на развитие его должно обратить особенное внимание»10. Правда, у этой практики были и серьезные противники, особенно среди профессиональных музыкантов. Один из таких критиков выражался довольно откровенно и недоброжелательно: «Какое недоразумение, рядом с прекрасным материальным миром, допускается в храме дикий народный вопль, подобие сектантскому, растравляющему нервы, до болезни, приводящему в исступления и грубый фанатизм. Современное музыкальное ухо ведь не может безболезненно выносить нестройного рева нескольких сот мужиков, кто в лес, кто по дрова. <…> Но почему уступка вкусу серого мужика должна произойти только в области одного искусства — музыки, а не других? <…> Начать бы с отрицания прекрасной церковной архитектуры и предложить всенародное зодчество, оставить храмы пустыми, а богослужение совершать в деревянных помещениях, построенных по планам мужиков. Коли усердствовать в направлении всенародного духа, то следует проводить его во всех отраслях церковного искусства, уничтожить дорогие парчовые ризы и заменить их тканьем деревенских баб, образа кисти Рафаэля и Васнецова заменить всенародной Суздальской живописью, или же мазком кузнеца Вакулы, а вслед затем изгнать композиции Бортнянского и Чайковского…»11 Несмотря на чрезмерную эмоциональность и осуждение такой практики в последнем суждении, в данном случае можно лишь констатировать, что вопрос о всенародном пении действительно является непростым, как это может показаться на первый взгляд, и нуждается во внимательном рассмотрении и изучении.

Что же касается общенародного пения в Сретенском монастыре, то начало было положено, судя по всему, 3 февраля 1885 г., а дальше эта практика не только была продолжена, но и получила широкое распространение. Однако очень важно отметить и подчеркнуть, что на начальном этапе народное пение практиковалось во время бесед (можно сказать, что это были своего рода спевки). И только через некоторое время, после серьезной и обстоятельной подготовки, обычай народного пения Божественных литургий был введен в Сретенском монастыре. Так, в сентябре 1886 г., после возобновления собеседований, которые на летнее время прерывались, было принято решение чередовать беседы и народное пение литургий: «В настоящем году отец архимандрит Серафим распределяет свои занятия так: в первое воскресенье 21 сентября будет духовно-нравственное собеседование, а в следующее за сим воскресенье, под руководством и управлением о. архимандрита будет петь в соборном монастырском храме позднюю литургию весь народ собравшийся на богослужении, и в этот день собеседования уже не будет. Так в продолжение года и будет чередоваться в одно воскресенье собеседование, а в другое — всенародное пение Божественной литургии»12.

Эта практика всенародного пения литургии, бывшая для столицы в определенной степени явлением новым и малораспространенным, привлекала в монастырь сотни, если не тысячи богомольцев. Так, согласно материалам «Московских церковных ведомостей», 25 марта 1886 г. «обширный храм Владимирской Божией Матери был буквально переполнен народом, стекшимся со всех краев столицы, чтобы участвовать в общем всенародном пении. Не только храм и паперть, но даже церковный двор сплошь были заняты многочисленным народом»13. Безусловно, всенародное пение с участием тысячи человек не могло не производить впечатления как на самих участников богослужения, так и на случайных свидетелей этого действа. Все тот же Д. Ромашков, не сдерживая эмоций по поводу увиденного, отмечал: «Что-то величественное и торжественное, глубоко трогающее и потрясающее душу заключается в этом пении… Стройно, плавно, отчетливо пропеты были присутствовавшими в церкви все литургийные песнопения, из которых особенно хорошо были исполнены стихиры 6-го гласа на Господи воззвах, с участием канонарха и вечерняя песнь “Свете тихий”. Пение последней песни было поистине, торжественной минутой… Но особенно громадное впечатление производило пение Херувимской песни, которое представляло величественную, потрясающую до глубины души картину. Признаться, подобного мы никогда ничего не слыхали. Это было не пение только, простое и задушевное, а в то же время и молитва, искренняя, горячая молитва, исходившая из глубины сердец тысячи верующих христиан»14.

К сожалению, ухудшившееся состояние здоровья не позволило отцу Серафиму развить свою активную просветительскую деятельность. В 1887 г. он даже был вынужден вовсе прекратить духовно-нравственные собеседования и пение, хотя по многочисленным и настойчивым просьбам прихожан время от времени возобновлял эту деятельность. Так, например, Великом постом в 1888 г. отец Серафим в течение трех воскресных дней совершал литургии со всенародным пением15.

В начале 1890 г. архимандрит Серафим был переведен на должность настоятеля Балаклавского Георгиевского монастыря в Крыму. Совершенно очевидно, что это назначение был связано с ухудшением самочувствия настоятеля Сретенской обители. Как известно, в синодальный период тех или иных иерархов и клириков иногда переводили для поправки здоровья на юг. К сожалению, в августе того же 1890 г. архимандрит Серафим скончался. Похороны проходили в Москве в Симоновом монастыре. Примечательно, что епископ Дмитровский Виссарион (Нечаев), совершавший заупокойную литургию, в своем слове обратил внимание именно на тот факт, что по инициативе почившего в Москве проводились собеседования с народом и было учреждено всенародное церковное пение16.

Важно отметить, что собеседования в Сретенском монастыре в 1880-х гг. были одним из ярких примеров просветительской деятельности Русской Церкви, которой именно в это время занимались многие московские обители и простые приходские храмы. Не везде собиралось одинаково большое количество народа, однако не это было важно. Значима была сама систематическая работа с населением, которое проживало рядом с тем или иным храмом. И эта работа велась. Так, «Московские церковные ведомости» сообщали, что, например, весной 1886 г. различного рода собеседования с народом проводились в Московском Богоявленском, Николо-Перервинском монастырях и на многочисленных приходах. Причем в Богоявленском монастыре на собеседования, которые проводил иеромонах Пантелеимон, слушателей собиралось до 300 человек17. В Перервинской обители собеседования в воскресные дни по вечерам с шести до половины восьмого проводили местные иеромонахи Иаков и Сократ18. Репортеры главного московского церковного периодического издания, довольно подробно описывая внебогослужебные чтения в монастырях и приводя сведения о таких же чтениях в приходских храмах, ограничивались только фиксацией самого факта, что собеседования в них проходили, и проходили в разное время: «В каждый воскресный день в известных пунктах Москвы происходят очередные собеседования с народом в Московских приходских церквах. Время для собеседования назначено неодинаковое. Так в Петропавловской, на Якиманке, церкви беседа бывает от 11 часов утра; в Успенской на Остоженке, церкви — от 5 часов вечера; в Богоявленской, в Елохове, церкви — с 2 часов пополудни; в Успенской, в Кожевниках, церкви — от 3 до 5 часов вечера; в Николомокринской, на Варварке, церкви с 3 часов пополудни; в Воскресенской, в Таганке, церкви — с 11 часов утра; в Космодамиан-ской, в Шубине, церкви — после вечерни; в Спасской, на Сретенке, церкви — после вечерни»19. Очевидно, что даже краткий рассказ о чтениях на приходах потребовал бы от редакции ведомостей посвятить этой теме если не весь номер, то довольно значительную его часть.

Все это свидетельствует об активной духовно-просветительской деятельности Русской Церкви в Москве в 1880-х годах, причем Сретенский монастырь в этом служении занимал, вне всякого сомнения, одно из центральных мест.