Феномен селфи и символическое мышление

Среди феноменов интернет-коммуникации селфи (selfie) занимает особое социально-психологическое место. Оксфордский словарь трактует селфи как «фотографию самого себя, сделанную, как правило, при помощи смартфона или веб-камеры и распространенную при помощи социальных медиа» [1].

Интерес исследователей к селфи обусловлен несколькими причинами. Во-первых, скоростью и масштабами его распространения среди самых разных категорий населения многих стран мира. Так, за 2015 г. только в приложении Instagram появилось более 34 млн фотографий с хэштегом #selfie. В США появилась даже «Национальная галерея Selfie» [2], поскольку практически у каждого пользователя социальной сети есть хотя бы один автопортрет. В России, по статистике поисковой системы «Яндекс», в 2015 г. слово «селфи» опередило по частоте запросов слово «любовь».

Во-вторых, масштаб распространенности селфи делает эти «автопортреты в цифровых технологиях» своеобразным «термометром» скрытых устремлений, желаний, потребностей больших социальных групп. Следовательно, изучение этого феномена позволяет оценить психологические изменения в социуме и конкретном субъекте, порождаемые современной технологической революцией.

Нами селфи рассматривается в качестве средства аутокоммуникации, понимаемой в традиции неклассической гуманистической психологии как взаимодействие элементов личности [3]. По К.Р. Роджерсу [4] этот вид «общения» является способом достижения интегрированной я-концепции. С одной стороны, слишком высокая вариабельность я-концепции неблагоприятна для психического здоровья, поскольку свидетельствует о фрагментарности и отсутствии единого ядра Я. С другой стороны, вариативность самопредставления (а образы себя формируются каждый раз, когда человек обретает новую социальную роль) необходима, поскольку обеспечивает гибкость реакций и приспособления к различным ролевым требованиям.

Как известно, еще У. Джемс [5] разделил личность на я-познающее и я-познаваемое; в его теории человек выступает одновременно субъектом и объектом познания, постоянно перераспределяющим активность между частями своего Я.

Таким образом, селфи - вынесенное вовне орудие аутокоммуникации, имеющее символическую (то есть не сводимую к набору точных определений) природу, используемое в ходе «общения с собой» для самопознания. Иными словами, это орудие мышления.

Символическое мышление как один из этапов становления мышления в целом имеет богатую историю изучения, восходящую к Л.С. Выготскому, Ж. Пиаже, Л. Леви-Брюллю и К. Леви-Строссу [6], но достаточно однобокую и сосредоточенную на онтогенетическом аспекте либо на антропологических различиях культур.

Представленная работа направлена на изучение символического мышления у лиц с разной склонностью к использованию селфи.

В исследовании приняли участие 40 человек, из них 26 женского пола и 14 - мужского. Среднегрупповой возраст респондентов составил 23,9 ± 5,25 лет; малый разброс указывает на то, что исследуемая выборка однородна по возрасту. Выявлено, что среди опрошенных респондентов 60 % составили лица с высшим, 18 - со средним специальным и 23 - со средним образованием (что в целом отвечает российским социальным реалиям). Разделение опрошенных на подгруппы (основную, делающую много селфи, и группу сравнения, не прибегающую к ним) проводилось на основе опроса.

Для выявления особенностей символического мышления любителей делать селфи были использованы следующие методики: конструирование рисунка человека из геометрических фигур А.В. Либина [7], тест разработки символа (в адаптации А.В. Цветкова и С.В. Гаврилова [8]) и метод личностного дифференциала в авторской модификации. Статистическая обработка полученных данных осуществлялась с помощью пакета Statistica 10.0, в частности проверка распределения полученных данных на «нормальность» с помощью критерия Колмогорова - Смирнова; оценка различий между группами респондентов с помощью параметрического t-критерия Стьюдента и непараметрического U-критерия Манна - Уитни.

Результаты исследования . При использовании описательной статистики обнаружено, что респонденты, предпочитающие делать селфи, при конструировании человека используют большее количество элементов разной степени сложности, особенно это касается элементов высокой и средней сложности - треугольника и круга. Их количество в рисунках респондентов основной группы (5,06 ± 5,03 и 8,72 ± 10,25) почти в 2 раза больше, чем в рисунках респондентов группы сравнения (2,45 ± 3,26 и 4,32 ± 3,94). Доминирование круга в рисунках респондентов основной группы указывает на то, что они склонны к сочувствию и мягкости в большей степени, чем респонденты из группы сравнения.

При анализе количества используемых геометрических элементов в зависимости от пола выявлено, что в группе любителей селфи девушки использовали большее количество элементов средней сложности - кругов - при более низких показателях использования остальных элементов. У юношей же наблюдается практически одинаковое использование как треугольников, так и кругов, что, во-первых, указывает на более развитое символьное мышление, а во-вторых - на то, что проявляющаяся склонность к сочувствию и мягкости сочетается у них с повышенной ранимостью и сомнениями в себе.

В группе сравнения меньше всего элементов используют лица мужского пола, что может свидетельствовать об их менее развитом символическом мышлении. Однако девушки в этой группе чаще (U = 25 при р = 0,0197) пользуются квадратами. Поскольку это самый простой элемент, оказывается, что девушки из группы сравнения стоят на последнем месте в развитии символического мышления. Это подтверждает итоговый показатель конструирования человека: у любителей селфи символическое мышление развито лучше, причем у молодых людей данный показатель в 1,5 раза выше, чем у девушек.

Далее проанализируем результаты теста разработки символа. Эта методика была впервые опубликована в 1950 г. [9]. В качестве стимульного материала в тесте используются абстрактные графические знаки. Испытуемому предлагается дорисовать изображенные объекты до каких-то реально существующих предметов или ситуаций с их использованием.

Дескриптивная статистика показала, что у респондентов, предпочитающих делать селфи, уровень оригинальности мышления (68,11 ± 6,59) выше, чем у респондентов из группы сравнения (52,45 ± 25,63). Также выявлено, что по большинству заданий значимо больший уровень оригинальности мышления продемонстрировали девушки основной группы. В группе сравнения уровень оригинальности мышления у девушек и молодых людей практически одинаков.

Для изучения символического мышления в вербальной форме использовался личностный дифференциал. В качестве слов-стимулов были выбраны три сказочных образа (Илья Муромец, Змей Горыныч и Баба-яга), три религиозных (Бог, Мария Магдалина и Дьявол) и три реальных человека (президент России, президент США и канцлер Германии), оценивавшиеся по стандартному списку качеств личностного дифференциала. Полученные оценки по каждому из образов сводились в интегральный балл по факторам «оценка», «сила» и «активность».

Так, было установлено, что для респондентов, предпочитающих делать селфи, большей привлекательностью и симпатией (27,08 ± 4,39), а также активностью и импульсивностью (33,29 ± 5,93) обладают сказочные образы, а большей силой и самоконтролем – реальные лица (35,31 ± 6,1). В группе сравнения же большая привлекательность и симпатия свойственны религиозным образам (27,75 ± 4,39), а сила и самоконтроль (33,59 ± 8,58), а также активность и импульсивность (30,68 ± 9,68) – реальным людям.

Для выявления различий между респондентами по уровням выраженности показателей в каждом факторе был применен параметрический t-критерий Стьюдента, так как проведенная проверка показала нормальность распределения переменных. В ходе сравнения девушек и молодых людей в основной группе выявлено следующее: девушки ассоциируют в большей степени реальный образ с проявлением силы и самоконтроля (t = 2,6 при р = 0,01842). А в группе сравнения обнаружено, что для молодых людей реальные образы обладают большей привлекательностью, чем для девушек (t = –2,2 при р = 0,04281).

Таким образом, были выявлены половые различия в обеих группах респондентов. К тому же, исходя из результатов дескриптивной статистики, можно предположить, что структура восприятия изучаемых образов у двух групп будет различна.

Для доказательства выдвинутого предположения был проведен факторный анализ с использованием метода главных компонент и вращения варимакс. Для определения количества необходимых факторов был использован графический метод «каменистой осыпи», а также в модель включались только те факторы, у которых собственные значения были больше 1. В связи с тем, что факторные нагрузки свыше 0,7 считаются наиболее значимыми, было принято решение оставлять в факторе только те переменные, у которых факторные нагрузки будут 0,7 и выше.

В ходе анализа было принято решение в основной группе оставить 3 фактора, а в группе сравнения – 2 фактора. К тому же оказалось, что общий процент объясненной дисперсии у респондентов, предпочитающих делать селфи, несколько больше (89,1 %), нежели у группы сравнения (74,2 %), что указывает на более четкую структуру восприятия символических фигур разного рода, а также на большую полноту и адекватность интрапсихической модели мира.

Далее рассмотрим и опишем факторы, которые были выявлены в двух исследуемых группах респондентов. Стоит отметить, что все факторные нагрузки переменных, вошедших в факторы, имеют только положительный полюс.

В основной группе первый фактор имеет наибольшие вес и информативность (51,2 %). В него вошли как сказочные образы – Баба-яга (0,84) и Змей Горыныч (0,91), так и реальные люди, представленные президентом США (0,83) и канцлером Германии (0,91). Второй фактор (информативность 25,6 %) объединяет в себе только религиозные образы – Бог (0,92), Мария Магдалина (0,94), Дьявол (0,89). Третий фактор (информативность 12,3 %) объединяет в себе сказочный образ Ильи Муромца (0,85) и реальный образ президента России (0,92).

Таким образом, респонденты, предпочитающие делать и публиковать селфи, реальные образы людей ассоциируют со сказочными образами, проявляя эмоциональное отношение к реальным людям. Немаловажно, что «добро» (третий фактор), «зло» (первый фактор) и «моральные ценности» (второй фактор) оказались у любителей селфи разделенными. Интерпретация данного деления может варьироваться, и для ее полного осознания необходимы дальнейшие исследования, но уже на данном этапе понятно, что восприятие этих факторов как независимых друг от друга переменных модифицирует как личность, так и социально-ролевое поведение респондентов из группы любителей селфи.

У группы сравнения первый фактор имеет наибольшие вес и информативность (54,5 %). В него вошли такие сказочные образы, как Илья Муромец (0,85) и Змей Горыныч (0,83), реальный образ – президента России (0,85) и религиозные образы, такие как Бог (0,83) и Мария Магдалина (0,9). Второй фактор (информативность 19,7 %) объединяет в себе как реальные образы, представленные президентом США (0,94) и канцлером Германии (0,82), так и религиозный образ Дьявола (0,73). С точки зрения качественной оценки первый фактор представляется «силой», а второй – «злом». Такую модель мира нельзя счесть сколько-нибудь адекватной, и ассоциация реальных людей одновременно со сказочными и религиозными образами не может не тревожить.

Подводя итоги проведенного исследования, можно сделать следующие выводы:

• 1.    У респондентов, предпочитающих делать и публиковать селфи, лучше как по количественным, так и качественным показателям развито символическое мышление.

• 2.    Ассоциация тех или иных символических образов у обеих групп респондентов имеет своеобразие: разделение добра, зла и морали у основной группы и отсутствие положительного полюса оценки у группы сравнения.

• 3.    Ассоциации группы сравнения идут по достаточно шаблонному пути: «плохой человек = Дьявол, хороший человек = Бог», а у основной группы они имеют более абстрактный характер.

Ссылки:

• 1.    Selfie [Электронный ресурс] // Oxford Dictionary. URL: http://www.oxforddictionaries.com/definition/english/selfie (дата обращения: 30.12.2015).

• 2.    Glăveanu V.P., Tanggaard L. Creativity, identity, and representation: Towards a socio-cultural theory of creative identity // New Ideas in Psychology. 2014. Vol. 34. August. Р. 12–21.

• 3.    Маслоу А.Г. Мотивация и личность. СПб., 2004. 351 с.

• 4.    Роджерс К.Р. Взгляд па психотерапию. Становление человека. М., 1994. 480 с.

• 5.    Джемс У. Психология. М., 1991. 306 с.

• 6.    Цветков А.В. Символ. Обучение. Деятельность. М., 2011. 304 с.

• 7.    Конструктивный рисунок человека из геометрических фигур [Электронный ресурс]. URL: http://psytests.org/projec-tive/figures.html (дата обращения: 30.12.2015).

• 8.    Цветков А.В., Гаврилов С.В. Апробация методики разработки символа к исследованию образной сферы профессионала // Вестник МГОУ. Серия «Психологические науки». 2010. № 2. С. 9–12.

• 9.    Там же.