Фонетические и морфологические черты как фрагменты речевого портрета диалектоносителя

Цель статьи — представить фрагменты речевого портрета носителя говора села Кома Прибайкальского района. Под речевым портретом понимаем совокупность специфических фонетических, грамматических и лексических особенностей речи диалектной языковой личности, которые позволяют описать ее. Считаем необходимым показать наиболее существенные черты в целом, яркие особенности языковой личности.

Информантом является житель села Кома Федотов Николай Поликарпович, 1928 г. р., образование — 4 класса, во время Великой Отечественной войны трудился в тылу, в мирное время работал в колхозе, был бригадиром плотницкой бригады в Итанцинском леспромхозе. Ныне пенсионер.

Всего проведено шесть бесед, общая длительность звучания записи — 2 ч. 20 мин.

Анализ полученных результатов позволил выявить фонетические и морфологические черты фрагментов диалектной языковой личности.

Вокализм

• 1.    В речи информанта под ударением различаются пять гласных фонем, что соответствует нормам литературного языка: <а>, <о>, <у>, <э>, <и>: товарищ, зовозня, думье, сеяли, пол-литра.

• 2.    Наблюдается сильное аканье — неразличение гласных неверхнего подъема в безударных слогах при совпадении их в части позиций в звуке [а]: (после) в[а]йны, к[а]лхоз, сап[а]ги «После вайныг в пийсяты годы жизнь стала налаживаться» // «„в сорок шастом году Усольцев Гриша тут завел кирзовы сапоги» // «Но калхоз большой был, хороший» . Это тип сильного аканья, когда [о] и [а] совпадают в 1-м предударном слоге всегда в [а].

• 3.    После мягких согласных гласный в первом предударном слоге произносится по модели иканья, т.е. гласные неверхнего подъема не различаются и совпадают в звуке [и]: с т[и]ленком, н[и]вестки, л[и]жали : «Но основном одна коровушка с тиленком... » // «Даже по две нивестки дома бывали».

• 4.    Зафиксированы единичные случаи реализации гласных фонем в некоторых словоформах в разных морфемах:

Между мягкими согласными наряду с обычным [а] произносится [э] в слове «опеть» : «А счас опеть пришли к полиции» // «Ночь там проваляшься у костра всяко разно, а день опеть пахать едешь» // «А зимой на раскряжевке опеть ».

В суффиксе прошедшего времени глагола «говорили» в форме ед. ч. и мн.ч. и в суффиксе инфинитива на месте ударного и произносится <е> : «Дочери всё говорили» // «Но правда он по-хорошему, поговорели » // «...пошел ли воды ладить, то не с кем ни здороваться нельзя, ни слова говореть... ».

Таким образом, наблюдается расширение сферы употребления фонемы .

В корне сел-, в ударной позиции, фонема : «На его верьхом сяли » // «Она сяла собака. Сяла и сидит».

• а)    <а> как [ы] в предударном слоге: «„тогда Кабанскый рыйон был».

• б)    <о> как [ы] в заударном слоге: «Колька-то ушел с бурдуковской дев-чонкый! ». Оба примера демонстрируют редукцию гласных.

• 5.    В предударном слоге в отдельных словах происходит делабиализация [у], т.е. произносится <о> на месте <у>: с[о]секи вместо сусеки: «Там вроде единолично .„ сосеки были такие».

• 6.    В позиции перед ударением после твердых [ж], [ш] в словах типа ж[а]на, пож[а]нились, больш[а]нство, в ш[а]стом, ж[а]рдями системно произносится <а> вместо литературного <ыэ> : «В чужой рубахе я жанился // «... жардями загорожена ограда была».

• 7. Заударный редуцированный <ь>, стоящий после мягкого согласного, меняется в отдельных словоформах на <у> после губного согласного; звук [м] произносится твердо: ка [му]шек: « Таки колокольчики, маленьки были, в их разрез, они красиво сделаны, заводски, а в их камушек лежит».

Однако под ударением произношение гласных среднего и нижнего подъема после [ж], [ш] и твердых согласных совпадает с литературной нормой: т[Л]варищ, ж[э]нщин: «Ко мне приходит т[ Л ]варищ мой...».

Консонантизм

• 1. Звонкая заднеязычная фонема реализуются взрывным звуком [г] в начале слова: «Дайте ууолек горящий » // «Усольцев Гриша был такой» // «Даже были года ».

• 2.    Сочетание [кт] произносится как [хт]: « Хто зажитошно-то жил, покупа-ли-таки» // «И вот на эту растань хто шибко кашлет, идет и там раза два-три».

• 3. Зафиксированы случаи отсутствия отдельных согласных фонем и замена фонем в некоторых словоформах:

• а)    губной [б] в корне слова баушка: «Уей, у баушки Марины...» //«Но она-то ее называла уже баушкой».

В интервокальном положении произносится [у]- фрикативный: бо[у]атый, ма[у]азины, у[у]олек: «А семья их была боYaтaя » // «Брать в маYазине шибко не на че было».

Отметим, что это явление не системно: наряду с фрикативным [γ] в других словоформах произносится [г] — взрывной: «...первый отец был Егор » // «В ногу ранили».

Перед гласными на месте [х] произносится [к] в слове «Па_́ с[к]а» (это лексика-лизация): «Оне на Паску ли че ли с отцом станут, молились» // « Паску се рамно гуляли».

Это выпадение носит лексикализованный характер. Оно было унаследовано из материнских говоров [2, с.26].

• б)    фонема <в> перед переднеязычным зубным [с]: [с]пашешь, [с]та.нет, [с]ё рамно, [с]тавали: «Гуды пять пацанов уезжали и по неделе жили там, пока не спашешь » // «А он стает , одеётся...» // «А он там сё"рамно еще нас кормил» // «...и на коленки ставали и все».

Фонема <в> также отсутствует в частице «вот»: «Я от из колхоза ушел кое-как в пийсят девятом году» // « От у нас, например, в Комы два лисапета после войны только было...».

• в)    фонема <т> в словоформах: есь, ись, группе звуков [ртк] в слове куртка, группе звуков [стк] в слове мостки: «А люди-то есь » //«Видно, рыбой-то пахнет, ись хочет» // «Из бараньей шерсти курка »// «Гут от где лок-то есть, раньше воды много было, моски были».

Иногда < т > заменяется на другие фонемы: на < ч >[ч]ижола:«Жизнь шибко чижола была» или на <д> [б]ак:« Дак а из чего было стряпать?» // Дак а каво кровь заражена всё».

• г)    фонема <г> в неопределенном наречии «где-то»: «Гам де-то под забором выпили».

• д)    фонема <д> перед переднеязычным небно-зубным [ж] заменяется на <н>: пи[н]жак: «Перед свадьбой ездил пинжак какой-то покупать» .

• е)    фонема произносится твердо перед гласной в слове «[с]уда»: « Суда жизь заставила» // « Суда пришлось приехать».

• 4 .    Долгие фонемы <ж:>, <ш:> в речи Н.П. твердые, иногда произносятся кратко: та[ш]утся, об[шы]й, в об[ш]ем, вооб[ш]е, перета[шы]л, ям[шы]ки, то-вари[ш]: «Но, в обшем , с каждой бригады по женщине было» // «...у каждого

• 5. Зафиксирована ассимиляция согласных по назальности в сочетании [вн], изменившимся в результате этого процесса в [мн]: дере[мн]я, сёра[мн]о: «Как была деремня Кома, так и осталась».

• 6 .    Наблюдается произношение [ры] в некоторых словах типа п[ры]вьш, г[ры]бы: «Потом уж, видно, прывык штаны носить»// «Те года шибко много грыбов было».

• 7.    В отдельных словах намечается отсутствие перехода [кы] в [к'и]: за-тал[кы]вали, вытас[кы]вали и под. : « Такое помещенье, телеги, например, зимой туда заталкывали» // «А летом опеть, наоборот, телеги вытаскывали от-туль, ездили, работали, а сани все там стояли» //«...давай ее выталкывать ».

• 8.    Процессу назализации в речи Н.П. подвергся согласный [н] в предлоге «мимо»: « ^ нимо невестинового дома на тройке пролетели» // «Ой, слава Богу, хоть нимо уехали!».

• 9.    Другая фонетическая особенность речи информанта — ненапряженный согласный. «Стоящий после другого согласного, он ослабляется еще больше на конце слова» [1, с.79]. С этим связана утрата смычного элемента в конечном сочетании [ст]: мос, хвос, сдас: «А хвос у осетра по полу ташылся» // «Макаров был, так это зверь был. Все сдас» .

• 10. В сочетании - ер- «между согласными перед губными и заднеязычными раньше в русском языке произносился мягкий [р']» [1, с.77]. В литературном языке произошло отвердевание [р]. Однако в некоторых словах в речи говорящего [р'] сохраняется: ве[р']хом, кве[р']ху: «...на его верьхом сяли» // «...а кверьху-то залезти не может».

• 11.    Говору Н.П. свойственен фонетический эллипсис, что соответствует традиции русской устной разговорной речи: счас, када, ничо, коо, пийсят, шийсят, сёдня, токо, гыт, грю: «Она Гошу водила, он гыт : «Мне лучше стало прямо» // «Ни у кооничо не было» // «Но када муж помер, че она там будет делать с четырьмя ребятами?».

ямшыка свой путь был, ага» // «...одну только пианину успели выташыть из клуба».

Твердо произносятся и долгие шипящие: о[ш:]атинилась, чй[ш:]у, ни[ш:]ата я[ш:]ыки, пи[ш:]ыт и пр.: «Но за четыре ть1[ш:]и брали все это, постройку» // «Не дай Бог, чтоб эта ни[ш:]ата вернулась».

Тот же процесс наблюдается в слове ка [жн]ый, где [жд] заменилось на [жн]: «Сено косил кажный хозяин».

Слово «грыбы» имеется в диалектном «Вершининском словаре», который, как известно, включает в себя лексику одного из сибирских старожильческих говоров.

Расширение сферы употребления твердого [к] характерно для северорусских говоров. [1, с.61].

Данное явление диалектологи считают «характерной чертой, встречающейся повсеместно в речи всех возрастных групп современных забайкальских говоров» [2, с.16]. Мы видим ее присутствие и в речи представителя одного из диалектов Бурятии.

Морфологические черты

• 1.Зафиксированы диалектные падежные окончания у некоторых существительных, принадлежащих к разным разрядам:

• а)    у конкретного собственного существительного ж.р. 2 скл. «Кома» в П.п. ед. ч. зафиксировано окончание /-ы/, реже /-ый/ на месте литературного /-е/: « И так в Комы жили» // У нас в Комый были пять.четыре бригады были. В Комый ».

• б)    конкретное существительное ср.р. «ведро» с твердой основой во мн. ч. 1 скл. в литературном языке имеет флексию /-а/, однако в речи Н.П. имеет окончание /-ы/: «Только лагуны! да ведры гремят».

• в)    зафиксировано диалектное окончание формы Р.п. конкретных существительных «чулки», «сапоги». Согласно морфологическим нормам литературного языка, в данном падеже эти слова должны иметь нулевую флексию: «. и трое чулков одне однех выше» // «.кирзовых сапогов это в помине не было»;

• г)    вещественное существительное м.р. литр с нулевой флексией (1 скл.) в В.п. ед. ч. имеет в речи Н.П. окончание /-у/: «....литру вина распили».

• д)    у вещественного существительного «чернила», употребляющегося только в форме мн.ч., выявлена в Р.п. и И.п. флексия /-ы/ (в отличие от нормированных окончаний /-0/и /-а/ соответственно): «Не книг не было, не бумаги, ни чернилы» // «Чернилы .были таки чернильницы — проливашки».

• е)    у вещественных существительных «килограммов», «граммов», употребленных информантом в форме мн.ч. Р.п., отсутствует окончание /-ов/ в отличие от литературного языка: «.под сто с лишним килограмм» // «...грамм триста ли двести ли дадут и все».

• ж)    отвлеченное существительное «работа», согласно литературной норме, имеет форму только ед. ч., но в речи информанта употребляется всегда в форме мн.ч.: «Я все работы мог работать» // «Но мама фактически на таких работах нигде не работала».

В данном контексте слово «работы», очевидно, употреблено в значении «виды трудовой деятельности». Отсюда и форма мн.ч.

• з)    отвлеченное существительное «выборы» имеет в И.п. вместо безударного окончания /-ы /ударное /-а/: « Выбора там каки-то были».

• и)    у собирательного существительного «ребята» в И.п. зафиксировано окончание /-ы/ вместо /-а/: «Тут ребяты все подросли уже, рыбу добывали».

• к)    выявлено окончание /-ы/ вместо /-е/ в ф. И.п. у собирательного существительного «крестьяны»: «Садили крестьяны свой табак».

• 2.    Многие несклоняемые имена существительные информант склоняет:

О существенных отклонениях от нормированной системы литературного языка в употреблении окончаний существительных сказать нельзя: отмеченное явление касается лишь части словоформ.

• а)    склоняет топонимы на -о по типу 1 склонения: Татаурово -(в) Татаурову, Клочнево — Клочнева, «.потом увезли свои там в Татаурову» //«Клочнева хороша деремня».

Топонимы на - о изменяются как прилагательные: меняют флексию - о на флексию - ой: Турунтаево — (в) Турунтаевой, (в) Клочневой: « В Турунтаевой че-то смотрели, смотрели» // «Потом все-таки купили домик в Клочневой » .

• б)    склоняет заимствованные слова, к примеру, слово «пианино»употребляет в форме множественного числа: кино : «Одну только пианину успели выташить» // « Кина были».

• 3.    В ряде форм прилагательных, местоимений и некоторых порядковых числительных обнаружено отсутствие звука на месте /j/ в интервокальном положении, ассимиляция и стяжение в возникающих при этом сочетаниях гласных: aja, yjy, ыje, иje: после_́ дн[е], холщо_́ в[ы], серди_́ т[а], вся_́ к[и], ра_́ зн[ы], втор[а_́], бе_́л[ы], как[у_́]-то, так[а_́], премиа_́ льн[ы], вы_́ сш[ы], гостепреи_́ мн[а], норма_́ льн[а], за-водск[и_́], боже_́ ственн[ы], гли_́ нян[ы], ведёрн[ы], мно_́г[и], ру_́ сск[а], люб[у_́], смо-ля_́ в[а], же_́ нск[а], зелён[у], желе_́ н[ы], ки_́ рзов[ы], после_́дн[е], крестья_́ нск[и], мо-лод[ы_́], боже_́ ственн[ы], небольш[ы_́], лету_́ ч[а] (мышь), плох[а_́], трехлитро_́ в[ы], припа_́ дочн[а], чёрн[а], браве_́ нн[а], трудов[ы_́], тяжёл[а], ни_́ зк[у], кра_́ сн[у], хо-ро_́ш[у], дли_́ нн[ы], сме_́л[а], колхо_́ зн[о]: « Гостеприимна была. Нормальна женщина была» // « Специальны были бригады» // «Все высши школы кончали» // « Сера больша собака така крупная, ага».

• 4.    Зафиксированы случаи произношения [кы] в разных формах прилагательных, реже местоимений на стыке основы с окончанием: вся_́ к[ы]й, мо-ло_́ деньк[ы]й, ма_́ леньк[ы]й, семе_́ йск[ы]й, Каба_́ нск[ы]й, ки_́ сленьк[ы]й, высо_́ к[ы]й: «…а Гоша, сын мой, маленькый был…» // «и щавель рос кисленькый» . Такое произношение характерно для Юго-Западной диалектной зоны, реже встречается в Северо-Западной зоне [4, 2005].

• 5. Выявлены диалектные особенности в формах местоимений:

Такие формы имеют односложные окончания в И.п. и В.п. В ед.ч. ж.р. наблюдается окончание /-а/ в И.п. и окончание /-у/ в В.п.: «…иконка браинька валялась» // «Тогда он из коробочки вытаскиват красну женску шапочку» . В И.п. и В.п. ср.р. — окончание /-о/, /-е/: «Что там, како лечение!» / «…все черни-лы прольешь все там в сумке все кончишь последнее» ; во мн.ч. флексии /-ы/, /-и/: «А специальны глиняны горшки бывали» // «…шли каки-то черви череньки ма-леньки».

Утрата интервокального йота и стяжение гласных встречается повсеместно в речи деревенских жителей всех возрастных групп, употребляются стяжённые формы параллельно с нестяжёнными.

Нестяженные формы прилагательных встречаются редко: «Нянька даже, старшая сестра» // «Но погода хорошая погода была».

• а)    личное местоимение 3л. мн.ч. они имеет в И.п. форму оне: «Вот мама-то приехала, и оне тут снюхались» // «И вот на свадьбу бежит эта тройка, и оне там».

Известно, что «вариантность оне/они встречается в восточной зоне севернорусского наречия, отмечается она в сибирских говорах, в том числе в соседних с Забайкальским краем регионах — в русских говорах Бурятии и русских говорах Приамурья» [5, с.95. Цит. по 2, с.287].

В Т.п. местоимение они имеет форму « имя»: «Вон печка топится, вот к имя бежишь» // «…эта мельница имя досталась» // «А де имя кажный день наберешься, люди?».

В других косвенных падежах личные местоимения третьего лица употребляются информантом с предлогами, не имеющие начального [н']:– с ей, у ей, к ей, на ём, на его, к ему, у его, по ей, от их: «У ей уже четвёро ребят было» // «А у его жена тоже здорово пила» // «..тятя с ём уехал в больницу» // «Да я стыдился с ей лежать».

Употребление личных местоимений 3-го лица в косвенных падежах в предложных конструкциях без начального [н’] отмечают сибирские диалектологи. А. М. Селищев рассматривает этот вариант как «общую черту великорусских говоров Сибири» [Селищев, 1958, с.278. Цит. по 2, с.288]. Э. Д. Эрдынеева характеризует формы без [н’] в предложных конструкциях как норму для русских говоров Бурятии и относит явление к общерусским и просторечным особенностям: «в русских старожильческих говорах Бурятии повсеместно в речи большинства старожилов обычны формы дательного падежа им, имя и творительного падежа имя, с имя» [5, с.61. Цит. по 2, с.289].

• б)    притяжательное местоимение их имеет формы ихи, иха, т.е. склоняется по принципу склонения указательных местоимений (в ходе бесед встретилось в форме ж.р.): «Она иха была, Клочневска эта мельница» // «Пашни ихи были».

• в)    определительное местоимение «саму» в речи Н.П. звучит как «самуё»: « Она сидит, за трубку самуё держится и курит».

• г)    диалектные фонетические особенности портретируемого проявляются и при употреблении вопросительно-относительных местоимений:

И.п. хто, што: «Но што еще сказать?»; Р. коо, чего («Ни у коо ниче не было »); Д. кому, чему; В. коо, что; Т. кем, чем; П. о ком, о чем.

При варианте што доминирует «общесибирский вариант чё (чо)» [2, с.37]: «Но че , подрос потом» // «Но там че.. .полок был».

Наблюдается употребление форм местоимения «кто» вместо «что»: «А ково кровь зараженна всё» // «Сейчас-то все есть, ково равнять».

• д)    выявлена форма указательного местоимения «этот» с протетическим [j]- к етому (Д.п), (с) етим (Т.п.): «Вот эта пашня, это все к стому дому подлежит» // «...увели баркас этот с етим с осетром».

• 6 .Обнаружены следующие особенности употребления глагола:

• а)    в литературном языке формы 3л.ед. и мн.ч. глаголов имеют конечный согласный [ т ] или [ т']. Зафиксирован случай употребления модального слова «может», возникшего из глагольной формы может , с отсутствием конечного [ т ]: «Придут там, но как, може, бутылку вина возьмешь, человек, може , шесть-семь соберется, ага» // « Може, мне ее уж больше не надо...» // «...она, може , дня два дома побыла и тоже со мной на работу».

В остальных глагольных формах такое явление не встречается.

• б)    прослеживается тенденция к употреблению глагольных форм 2 и 3 л. ед.ч. и 1 л. мн. ч. с утратой звука на месте /j/ в интервокальном положении и ассимиляцией и стяжением возникших в результате этого соседних гласных. Данному процессу в основном подвергаются глагольные формы с ударным и безударным окончанием в сочетаниях –айе- и –ейе-. Флексию, таким образом, представляет один согласный звук. Примеров в речи Н.П. очень много: начин[а]т, про-ва[л'а]шься, настряп[ъ]т, игр[а]т, зн[а]т, сдел[ъ]шь, назыв[а]тся, уезж[а]шь, дум[ъ]шь, стар[а]мся, топ[ъ]т, забир[а]м, вытаскив[ъ]т, напин[а]т, опозд[а]т, проболт[а]м:«Продукты с собой забирам» // А она потом начинат его жалеть // Ты девку-то буди, а то на работу-то опоздат» // « Но давай хоть

вечер проходим, проболтам» // «Ночь там проваляшься у костра всяко разно» // «Сейчас чуть темнется — все, на заложку».

• в)    интересна диалектная форма перцептивного глагола «видеть» — «видать»: «А че, ночь темна, она там пошарилась, поглядела — ниче не видать ». Отметим, что этот глагол зрительного восприятия, он входит в самую большую группу базовых глаголов «Полного словаря диалектной языковой личности» и употребителен в идиолекте типичного русского старожила Сибири [3, с.16].

• г)    выявлено диалектное употребление вида некоторых глаголов: несовершенный вид используется в словоформах, где действие достигло своего предела, результата (совершенный вид): «Я и после меня ребенок умирал ( вместо умер)» // «Я даже одну иконку там воровал (вместо своровал).

• 7 .Диалектные явления при использовании числительных:

• а)    числительное одни имеет в И.п. форму одне, в Р.п. однех : « Но потом одне мы, мужики ездили» // «Трое чулков одне однех выше».

• б)    встретилось в речи Н.П. выражение «одно дробину»: « Одно дробину не вынули из вены» . Числительное «один» в литературном языке склоняется как краткое прилагательное в ед. ч. (в В.п. — «одну дробину»).

• 8.Часто встречается форма частицы «еще» - «ишо»:« Ишо вот день работашь, например, вот пашешь» //« Ишо... тоже случайрасскажу».

Итак, на фонетическом и морфологическом уровнях зафиксировано наибольшее количество черт севернорусского происхождения. Говор диалектоносителя иллюстрирует старожильческий говор, имеющий севернорусскую диалектную основу. В речи Н.П. Федотова представлены некоторые черты говора семейских, южнорусского по происхождению, в частности рефлексы [γ]-фрикативного.