Глаголы образной характеристики движения в хантыйском языке (на материале сынского диалекта)

В данной работе, рассматривая глаголы со значением образной характеристики движения в сынском диалекте хантыйского языка, которые до сих пор не подвергались специальному изучению, мы приводим типологическую теорию лек-сикализации движения в языках мира, разработанную американским исследователем Л. Талми и изложенную в работах отечественных исследователей [2; 7; 9]. Основные принципы указанной теории заключаются в следующем. Выделяются «модели лексикализации» - способы выражения компонентов ситуации движения. Согласно этой классификации глагольный корень может содержать информацию о способе движения или о маршруте передвижения, причем в раз- ных языках преобладает первая или вторая тенденция. В языках, где в глагольном корне кодируется прежде всего способ перемещения, маршрут обычно выражается с помощью всевозможных служебных морфем, глагольных модификаторов – «сателлитов» [9]. Талми предлагает проводить исследования в области типологии языков в двух направлениях. Первое характеризуется тем, что за основу типологического исследования принимается конкретный морфологический показатель (глагольный корень или элементы, находящиеся за его пределами). Рассматривается, какие значения выражает корень глагола. Второе направление берет за основу способ выражения семы «маршрут движения» в глаголе.

Талми пишет, что существует только три типа корней глаголов движения, составляющих типологию. К первому типу относятся корни, в которых наряду со значением движения указан и способ или причина движения (китайский язык, языки индоевропейской семьи, кроме романских). Второй тип – корни глагола, в которых наряду со значением движения выражена траектория движения (путь) (полинезийские, романские и семитские языки). Третий тип – корни, в которых заложены значение движения и тип субъекта данного движения (языки Северной Америки).

Далее Талми производит классификацию языков мира по признаку выделения конкретного семантического компонента ‘маршрут движения’, на основании чего делит языки на два типа:

• 1)    языки глагольного типа, в которых путь (траектория) перемещения содержится в глагольном корне. Из рассмотренных нами языков Талми относит к этому типу тюркские. В хантыйском языке траектория (путь) движения содержится в корнях глаголов йиты (идти навстречу говорящему), м ӑ нты ʻпойти, уйти, уехать, уплытьʼ;

• 2)    языки сателлитного типа, в которых траектория перемещения выражается в сателлитах. Маршрут передается компонентом, выражающим способ движения, который присоединяется к глаголу (глагол, обозначающий способ движения + сателлит, выражающий маршрут движения). «…Сателлит является зависимым компонентом, а глагольный корень – вершиной. Сателлит может представлять собой как связанный аффикс, так и самостоятельное слово, но он не является ни словоизменительным аффиксом, ни аргументом глагола. Примеры сателлитов – это английские приглагольные постпозитивные частицы, латинские или русские приставки, аффиксы, окружающие корень в составе полисинтетической глагольной словоформы, и т. д. Сателлиты часто генетически соотносятся с элементами других классов слов - предлогами, глаголами, именами существительными, а также наречиями» [2, 33 ].

С. С. Буторин, исследуя кетский язык с точки зрения типологии моделей лекси-кализации семантических компонентов События движения, предложенной Тал-ми, подчеркивает принадлежность этого языка к языкам сателлитного типа, сильно ориентированным на Маршрут, но слабо ориентированным на Способ. Глагольный корень преимущественно выражает не комбинации семантических компонентов, а лишь компонент Движение [2, 33 ].

По мнению Талми, финно-угорские языки относятся к языкам сателлитного типа. Такого же мнения придерживается российский исследователь Т. А. Майсак, который рассматривает типологию Тал-ми с позиций выражения глаголами семантики движения, направления и способа движения. Помимо глагольного и сателлитного он выделяет эквиполентный тип. Согласно Майсаку, в языках глагольного типа маршрут представлен глаголом, а способ движения выражается синтаксически (глагол, обозначающий маршрут + глагол, обозначающий способ движения). В языках эквиполентного типа для отражения маршрута и способа движения используются грамматические формы. Термин «эквиполентный тип» впервые введен Д. И. Слобиным, по мнению которого типология Талми не совсем полно отражает способы выражения траектории перемещения глаголами. В языках этого типа при описании ситуации движения направление движения и способ движения выражаются отдельными самостоятельными глаголами [7].

Мы считаем, что хантыйский язык нельзя отнести к языкам сателлитного типа в понимании Талми и Майсака. Для хантыйского языка на примере глаголов с образной семантикой показано, что семантический компонент «способ передвижения» не включается в лексическое значение глагола движения, т. е. в глагольном корне не содержится указание на способ движения. Проиллюстрируем это на примере глагола шушты ʻшагать, идти пешкомʼ. Компонент «способ движения» отражается только в прямом значении глагола, образная семантика в гла-

® ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ голе не выражается (см. хантыйские примеры из статьи).

Глагольные префиксы (превербы) согласно теории Талми выражают маршрут движения. Мы считаем, что в хантыйском языке глагольные превербы уточняют направление движения. Для указания направления движения одинаково используются как глагол, так и сочетание глагола с превербом, наречием, а также послелоги (сателлиты), например: м ӑ нты ʻпойти, уйти, уехать, уплытьʼ // нык/ўты м ӑ нты ‘пойти по направлению к берегу’ / ʻпойти по направлению к сушеʼ; йиты ‘идти по направлению к говорящему’ // ты йиты ‘сюда идти’; мǒрхәсты ‘протискиваться’ // ўԓэт кўта мǒрхысәԓ ‘протискивается между оленями’; шушты ‘идти пешком’ // нык шушты ‘идти к берегу’; њǒхԓәты ‘двинуться’ / вана њǒхԓәты ‘приблизиться’ и т. д. Поскольку в лексическое значение хантыйского глагола не включается семантический компонент «способ движения», теорию Талми относительно хантыйского языка, одного из финно-угорских, необходимо уточнять.

Глаголы образной характеристики движения в ненецком языке уникальны, что говорит об особенностях языковой картины мира ненцев.

В данной статье на материале сынско-го диалекта хантыйского языка рассматриваются глаголы движения, в значении которых содержится образная сема. Эти глаголы в разных языках относятся к разным группам и называются по-разному. В работе М. В. Носковой глаголы английского языка изучаются в рамках когнитивного подхода, т. е. в связи с биологическими и когнитивными процессами, свойственными человеку, и определяются как глаголы, обозначающие манеру движения [8]. Исследователь выделяет 6 подгрупп таких глаголов на основании того, что они передают: 1) манеру поведения человека, которая находит отражение в способе передвижения: swagger, march, stride, stroll, strut, promenade, ramble, waddle, roam, tread; 2) движение с усилием: shuffle, tramp; 3) эмоциональное состояние, вызванное беспокойством, передающееся на движение: pace, dart, mince, race; 4) манеру движения, вызванную усталостью: trudge, plod, reel; 5) манеру передвижения человека, вызванную физическим недомоганием: limp, toddle, stagger, stumble, totter, hobble, falter, stump; 6) перенос манеры движения животного на человека: trot.

Глаголы образной характеристики движения широко распространены в тюркских языках. Так, в чувашском, по мнению Т. Н. Васильевой [4], глаголы образной характеристики передвижения составляют довольно многочисленную группу, которая противостоит глаголам способа движения. Автором рассматриваются морфологическое строение глаголов, образные основы, а также подражательные глаголы, выражающие способ совершения действия (движения) и его дополнительную характеристику, например: та-платтар ʻидти, шагать, издавая каблуками глухие звукиʼ и др. [4, 39]. Выделяются две подгруппы глаголов образной характеристики передвижения, относящиеся к области эмоционально-изобразительной лексики: 1) глаголы, характеризующие походку, манеру движения человека: санкӑлтат ʻидти прихрамываяʼ, ветел-тет ʻсеменитьʼ, тенкке ʻходить неуверенной походкойʼ, ʻидти крупными большими шагами, широко шагатьʼ и т. д.; 2) глаголы оценочной характеристики передвижения с учетом внешних данных субъекта: глагол тунала употребляется для выражения передвижения человека с длинными худыми ногами, нӑкалтат ʻсеменитьʼ, указывает на передвижение низкорослого человека, таятлат детерминирует значение ʻпередвижение старческой походкойʼ, лӑтӑртат ʻидти тяжелой походкой – о тучном человекеʼ и т. д. В данной группе рассматриваются глаголы, подчеркивающие бесцельный характер движения, а также беспорядочное суетливое движение взад-вперед. С семантической точки зрения представляет ин- терес глагол медленного темпа движения, в значении которого указывается большой размер обуви: лӑкӑштат ʻходить еле-еле, прихрамывая; ходить в несоразмерно большой обуви; идти с трудом, по-стариковскиʼ. Васильева специфическим признаком глаголов движения чувашского языка, как и других тюркских языков, считает направленность движения, которая четко выражается в смысловой структуре большинства глаголов. Чувашские глаголы кил ʻприходить, приезжатьʼ, кай ʻуходить, уезжатьʼ соотносительны по направленности движения ʻк намʼ и ʻот насʼ [4, 67].

В тувинском языке В. С. Барыс-Хоо выделяет группу образных глаголов, в значении которых кроме семы со значением движения дается образная характеристика движущегося субъекта. Образные глаголы выражают субъективное отношение к действию, характеру проявления действия с той или иной эмоцией. В функционально-стилистическом отношении такие глаголы тяготеют к разговорному стилю речи. К данной группе относятся следующие глаголы: аскакта= ʻхроматьʼ, аскацгырла= ʻприхрамыватьʼ, дойтуцна= ‘ходить прихрамывая’, ат-пацна= ходить неуклюже’, дазац-на= ‘ходить раскорякой’, дазалык-та= ʻходить вразвалкуʼ, эленне= ʻходить пошатываясьʼ, кудунне= ʻходить согнувшисьʼ, узацна= ʻходить – о долговязом человекеʼ, чолдацна= ʻходить – о низкорослом человекеʼ, метпецне= ʻходить, бегать – о толстом человекеʼ, тендир= ʻшататься при потере равновесия - о пьяном человеке’. Глагол аскак-та ʻхроматьʼ имеет сему ʻходить, ковыляя из-за слабой укороченной или больной ноги, припадая на эту ногу, – о домашних животныхʼ [1, 226 ].

Глаголы с указанной семантикой рассмотрены А. Н. Чугунековой в хакасском языке [11]: ахсаӈна= ʻпередвигаться, прихрамывая, ковыляяʼ, талтаӈна= ʻпередвигаться, переваливаясь из стороны в сторонуʼ, налбаӈна= ʻнеуклюже двигаться – о ком-либо толстомʼ, халбаӈна= ʻпередвигаться тяжело, идти неуклюжеʼ, с1б1реуне = ‘идти мелкими шагами’. Помимо этого автор выделяет глаголы, характеризующие передвижение человека или животного по походке, манере двигаться. Такие глаголы относятся к области изобразительной лексики: олаӈна= ʻидти шатаясьʼ, чорбаӈна ʻсеменить – о людяхʼ, сайбырла ʻидти иноходьюʼ, чайбаӈна= ʻпереступать с ноги на ногу – о лошадиʼ [11, 12].

Cравнение глаголов образной характеристики движения в разносистемных языках позволяет определить общие классификационные группы.

Подобные глаголы исследованы также в татарском языке [5]. Р. К. Иштанова выделяет глаголы манеры движения и способа движения. В татарском языке к глаголам передвижения по походке, манере двигаться относятся образованные от междометий слова тыркылдау ʻплестись рысью ленивоʼ, тырсылдау ʻшагать отрывистоʼ, тыйтаклау ʻприхрамывать, ковылятьʼ и др. Данные глаголы чаще употребляются в просторечии. Выделяются несколько глаголов со значением ʻхромать, прихрамывать, ковылятьʼ (о манере передвижения, которая может быть следствием природного недостатка или приобретенного физического увечья). В татарском языке глаголы со значением ʻсеменитьʼ противопоставлены глаголам со значением ʻшагать быстро, большими шагамиʼ, ʻлегко бежать крупными шагамиʼ, ʻбежать крупными шагамиʼ. Автор выделяет группу глаголов с образнооценочной характеристикой движения с учетом внешних данных субъекта. Интересно отметить, что в татарском языке, как и чувашском, зафиксировано значение ʻпередвижение человека с длинными худыми ногамиʼ, глагол с семантикой ʻсеменитьʼ используется для характеристики особенностей передвижения низкорослого человека. К глаголам образной характеристики Иштанова относит также глаголы, выражающие бесцельность и су-

ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ етливость движения, с ярко выраженной отрицательной оценкой [5].

В татарском языке глаголы не дифференцируются по способу движения, для татарского глагола неважно, осуществляется ли движение на различных видах транспорта или пешком, одни и те же глаголы обозначают и ʻидтиʼ, и ʻехатьʼ, т. е. передают сам процесс. Под семантическим компонентом «способ движения» Иштанова подразумевает средства передвижения и способы перемещения в определенной среде, темп, характер движений. К группе глаголов способа движения она относит глаголы перемещения по суше, воздуху, воде. Способ передвижения выражается дополнительными лексическими средствами, словосочетаниями, состоящими из слова бару ʻ идти, ехатьʼ и слов, обозначающих способ передвижения: атта бару ʻехать на лошадиʼ, жэяу бару ʻидти пешкомʼ и др. Автор считает, что особенности способа перемещения могут быть переданы содержанием самого глагола.

В. В. Шилова обращается к семантической структуре глаголов движения ненецкого языка [12]. В ненецком языке семантический компонент «способ движения» относится к компонентам, характеризующим процесс движения; подразумевается также значение темпа, поскольку последнее почти всегда сопровождается характеристикой способа передвижения субъекта [12, 74–75 ]. Компонент «способ передвижения» включен в лексическое значение глагола движения и наряду с семой неопределенного движения является одним из самых частотных семантических компонентов глаголов движения [12, 77 ].

В работе Шиловой рассматриваются глаголы, описывающие следующие способы передвижения: 1) передвижение на одной ноге: ваеʼʼӈэдарць; 2) движение частым шагом: тырмрась, вари-либтесь; 3) движение, прихрамывая: пындугась; 4) движение колобком: пын-драбась; 5) движение вертлявой походкой: юебтёсь; 6) степенное движение ензирць; 7) скользящее движение: хаё-лась, ханярць, хайхалць, нисересь. Зна- чение ‘скользящее движение’ автор считает распространенным в ненецком языке и связывает с особенностями жизненного уклада ненцев (имитация движения нарт).

Семантика ненецких глаголов отражает богатую картину различных образов. Глаголы со значением образной характеристики движения человека включают семы «визуальное восприятие» и «аудиовизуальное восприятие» субъекта, например: еньзьрырць ʻходить, ездить взад-вперед без толку - о невзрачном человеке’, лаб-тэрць ʻрасхаживать, держа руки за пазухой малицыʼ, пендрырць ʻходить взад и вперед - о ком-либо пузатеньком’, ма-лелабтась ʻпойти согнувшись, пойти на далекое расстояние, наклонившись немного вперед и не обращая внимания на окружающихʼ, выԓкатаԓьш ʻпройти быстро с шуршанием, задевая что-либоʼ, выԓнаш ʻкатиться вниз с легким шумомʼ и т. д. Выявлено три глагола быстрого темпа движения, описывающих одежду субъектов движения: тяданась ʻбыстро идти в широко распахивающейся одеждеʼ, нэлолабтась ʻбыстро пойти, шумя рваной одеждойʼ, нэлхолась ʻбежать, производя шум одеждойʼ [12, 74–82 ]. Движение животных в ненецком языке передается глаголами, включающими сему способа передвижения: енарёсь / венаԓёш ‘двигаться вереницей - о стае птиц’, ся-нырць ʻбыстро бежать – о животномʼ [12, 81 ].

Таким образом, сравнение глаголов образной характеристики движения в разносистемных языках позволяет определить общие классификационные группы. Во всех указанных языках выделяются глаголы образной характеристики передвижения по походке, манере двигаться. Общим для всех языков является также группа глаголов со значением ʻпередвигаться прихрамывая, ковыляяʼ (о манере передвижения, которая может быть следствием природного недостатка или приобретенного физического увечья). Глаголы со значением ʻсеменитьʼ также зафиксированы во всех рассматриваемых языках, в ненецком языке они вы- делены в отдельную группу ʻдвижение частым шагомʼ. Необходимо подчеркнуть, что в тюркских языках, как и в ненецком, семантический компонент «способ передвижения» и сема неопределенного движения (глаголы с невыраженной ориентацией движения) включены в лексическое значение глаголов движения.

В тюркских языках выделяются глаголы движения, лексическое значение которых одновременно указывает на передвижение и внешность человека (высокий, низкорослый, долговязый, полный). Это глаголы со значением ʻходить неуклюжеʼ, ʻнеуклюже двигаться – о ком-либо толстомʼ, ʻпередвигаться тяжело, идти неуклюжеʼ, ʻходить – о долговязом человекеʼ, ʻходить – о низкорослом человекеʼ, ʻходить, бегать – о толстом человекеʼ и др. Среди рассмотренных примеров вызывают интерес чувашский и татарский глаголы со значением ʻсеменитьʼ, которые отражают передвижение низкорослого человека, а также глаголы, указывающие на передвижение человека с длинными худыми ногами. В отличие от тюркских языков в ненецком выделяются глаголы с семантикой ʻходить, ездить взад-вперед без толку – о невзрачном человекеʼ, ʻрасхаживать, держа руки за пазухой малицыʼ, ʻходить взад и вперед – о ком-либо пузатенькомʼ (в ненецких глаголах выделяется сема «невзрачность», «пузатость»).

Глаголы образной характеристики движения в ненецком языке уникальны, что говорит об особенностях языковой картины мира ненцев. Такие классификационные группы, как передвижение на одной ноге, движение колобком, движение вертлявой походкой, степенное движение, скользящее движение, отмечены только в языке ненцев. Интересной особенностью ненецкого языка являются глаголы движения, в значении которых описывается одежда субъекта движения.

В хантыйском языке глаголы движения передают преимущественно собственно пространственные ориентиры: движение к начальной/конечной точке; глаголы указывают на средство передвиже- ния, трассу (путь) движения. Образный компонент в них выражен слабо. Образная семантика самими глаголами не выражается, образность чаще всего передается дополнительными лексическими средствами, словосочетаниями или устойчивыми сочетаниями слов. Зависимые слова (деепричастия, наречия) изменяют либо дополняют значение глагола с общим значением ʻидтиʼ, ʻходитьʼ. В связи с этим мы будем рассматривать только значения глаголов.

В хантыйском языке глаголов, в лексическом значении которых отражается образная сема, практически нет. Исключение составляют несколько глаголов, в которых образный компонент инкорпорирован в их собственную семантику.

Образные компоненты, характеризующие процесс движения в хантыйском языке:

• 1)    значение, которое передает манеру передвижения человека, вызванную физическим недомоганием: нохты ʻхроматьʼ, нохәпты ʻприхрамыватьʼ, нохэмиты ʻприхрамыватьʼ, овиман шушты ʻидти шатаясь (букв.: идти покачиваясь)ʼ, овас-ман шушты ʻходить шатаясь (букв.: идти покачиваясь)ʼ, овасман шушиԓыйәԓты ʻходить шатаясьʼ, њǒхаԓтыман шушты ʻходить пошатываясьʼ и др. Например: Муй нохԓән? «Что хромаешь?»; Нохты ики «Хромающий мужчина»; Ўԓы нохәԓ «Олень хромает»; Ампем кўрәԓ хǒты йис, нохәԓ «Что-то случилось с ногой собаки, хромает [она]». Образная семантика создается также деепричастием от указанных глаголов: нохман ʻприхрамываяʼ, нохәпман ʻприхрамываяʼ, например: Нох-ман шушәԓ «Идет прихрамывая»; Нохман шушиԓыйәԓты «Ходить прихрамывая»; Нохәпман шушәԓ «Идет прихрамывая»; Ин ики нохман йиԓ «Мужчина идет к нам прихрамывая»;

• 2)    значение ʻходить неуклюжеʼ выделяется в казымском диалекте у глагола нохємиты [10];

  @

  
  

значение, отражающее манеру движения полного человека, его походку, передается устойчивыми сочетаниями: ай ԓаԓта питман шушты ʻидти, ходить, часто дыша – о полном человекеʼ, а также ʻидти, часто дыша [от усталости, бега])ʼ, туп пусыйты ʻ[идти] еле дыша, тяжело [идти]ʼ; тупан шушиԓыйәԓты ʻеле, с трудом ходить – о тяжелой походке тучного человекаʼ, шушәпсайәԓ ԓавәрт ʻтяжело [идет] (букв.: походка его/ее тяжелая)ʼ;

• 4)    значение, передающее манеру движения человека, идущего гордо, важно, выражается устойчивыми сочетаниями (деепричастие + глагол): йǒращман шушты ʻгорделиво идтиʼ, йош лаккишәк ш ӑ ншман шушты ʻидти важно, размахивая руками (букв.: немного руки растопырив)ʼ;

• 5)    значение, отражающее движение частым шагом. Такая манера движения выражается устойчивым сочетанием ай кўрмийэнән шушты ʻсеменить (букв.: маленькими шажочками шагать, идти)ʼ, ай кўрмийэнән шушәпты ʻсеменить (букв.: маленькими шажочками шагать, идти)ʼ. Значение ʻсеменитьʼ создается в словосочетании зависимыми словами ай кўрмийэнән ʻмаленькими шажочкамиʼ, например: Ай кўрмийэнән шушәԓ «Идет, семенит»;

• 6)    значение, описывающее движение большими шагами (ʻшагать большими шагамиʼ, ʻбежать крупными шагамиʼ), передается следующими устойчивыми сочетаниями: хўв кўрәмән шушман м ӑ нты ʻшагать быстро, большими шагами (букв.: большими шагами, шагом идти)ʼ, хўв кўрәмән м ӑ нты ʻбольшим шагом идтиʼ, хўва кўрмемәты ʻ[делать] большие шаги (букв.: далеко наступать)ʼ, хухәԓман м ӑ нты ʻбежать крупными шагамиʼ (букв.: бегом идти)’, например: Хув курэмэн шуш-ман м ӑ нәԓ «Идет шагом, большими шагами»; Хўв кўрәмән шушәԓ «Идет большими шагами»; Хухәԓман м ӑ нәԓ «Бежит крупными шагами», Хўв кўрәмән м ӑ нәԓ «Идет скоро, делая крупные шаги», Хўва кўрмемәԓ «Идет, делая крупные шаги»;

• 7)    значение быстрого движения выражается сочетанием наречия с глаголом: такан шушты ʻбыстро (букв.: крепко)

шагатьʼ, например: Такан шушәԓ «Быстро (букв.: крепко) идет»;

• 8)    значение, отражающее движение ʻлегко бежать крупными шагамиʼ, передается следующими устойчивыми сочетаниями: кентан хўв кўрәмән хухәԓты ‘легко крупными шагами бежать’, кен-тан хухәԓты ʻлегко бежатьʼ, кентан м ӑ нты ʻлегко идтиʼ, например: Кентан хўв кўрәмән хухәԓәԓ «Легко крупными шагами бежит»; Кентан хухәԓәԓ «Легко бежит»; Кентан м ӑ нәԓ «Легко идет»;

• 9)    значение движения колобком выражается устойчивыми сочетаниями ԓ ӑ рыман м ӑ нты ʻкатиться (букв.: катясь идти)ʼ, пўвиман манты ʻпокатиться (букв.: как моток ниток пойти)ʼ;

• 10)    значение ʻходить согнувшисьʼ передается сочетаниями: иԓ мўкәрԓыман , иԓ мўкәрщәман шушты ʻходить со-гнувшисьʼ, иԓ щўкәрԓыман шушты ʻсогнувшись ходитьʼ. Образная характеристика движения представлена словосочетаниями со значением ʻидти, сгорбившись от болезни, старости, немощностиʼ: щўкырԓәман шушийәԓты ʻсгорбившись ходитьʼ, щўкырԓәман йиты ʻидти сгорбив-шисьʼ, например: Щўкырԓәман шушийәԓ «Сгорбившись ходит»; Щўкырԓәман йиԓ «Сгорбившись идет»;

• 11)    устойчивое сочетание и йира и йира питыԓыман шушты выражает значение ʻидти, переваливаясь с боку на бокʼ;

• 12)    значение быстрого и интенсивного перемещения: ‘силой быстро перемещать, схватив за ту или иную часть тела (перемещать или заставлять кого-либо перемещаться; тянуть за собой, держа под руки, за руку, за поводок)ʼ – выражается глаголом хǒрӈыԓтты ʻсхватить под руку (или за шиворот) и силой тащить, вести быстро, тащить за собой, увлекаяʼ: Мӑнэм хǒрӈыԓԓәԓԓы «Схватил под руку меня и силой тащит, ведет быстро за собой»;

• 13)    выделяются глаголы медленного темпа движения, в семантике которых отражается манера движения, вызванная ленью. Данное значение передается глаголами лўњиты ʻтащиться, плестись, идти медленноʼ, посыйты ʻдвигаться кое-какʼ,

ʻидти нехотя, с ленцойʼ. В Словаре глаголов хантыйского языка зафиксирован глагол лўњиты с семантикой ʻтащиться, плестись, идти медленноʼ [6, 71 ], например: Хŏԓта пеԓа лўњәԓән? «Куда тащишься?». В сынском диалекте хантыйского языка помимо основного значения глагол лўњиты имеет переносные значения: ʻидти так, как будто у человека одежда мокрая; идти так, как будто человек пьяныйʼ. Выделяется еще одно переносное значение ʻидти с неохотой, с ленцойʼ, например: Муй ӑ ԓ лўњиԓән, шушԓән? «Что идешь нехотя, плетешься [лень тебе]?»; Лўњиман шушиԓәԓӈән «Ходят, как пьяные».

В Диалектологическом словаре хантыйского языка зафиксирован глагол посый-ты с семантикой ʻдвигаться кое-какʼ, данный глагол помечен как переносный от значения ʻкапатьʼ [3, 104 ]: Муй посыйман шушиԓәԓән? «Что ты ходишь кое-как?». По нашему мнению, при сочетании глагола посыйты с зависимыми словами появляется дополнительный оттенок значения ʻидти нехотя, с ленцойʼ: Муй па туп по-сыйман шушԓән? «Что это ты идешь нехотя (как будто лень тебе идти)?»;

• 14)    значение звукоподражания передается глаголами шихрэмәты ʻходить шаркаяʼ, щиврэмәты ʻшаркатьʼ, ʻходить шаркаяʼ и словосочетаниями, в которых глаголы с самой общей семантикой движения, сочетаясь с зависимыми от них словами, передают указанное значение: Муй н ӑ ӈ щита шихрэмиԓән? «Что ты там ходишь, шаркаешь?».

Нами выявлен глагол с образной семантикой щиврэмәты ʻшаркатьʼ [21, 198 ]. Щиврэмәман й ӑ ӈхәԓ, «щивәр-щивәр» «Ходит, шаркая ногами, “скрип-скрип” [раздается]». В Диалектологическом словаре хантыйского языка [13, 152 ] выделено значение ʻскрипеть – о снегеʼ. Значение ʻходить, шаркая ногамиʼ передается в сынском диалекте хантыйского языка также глаголом шихрэмиты : Муй н ӑ ӈ щита шихрэмиԓән? «Что ты там ходишь, шаркаешь?»;

• 15)    значение, описывающее подчеркнуто бесцельный характер движения, передается устойчивым сочетанием пǒра

х ӑ щман шушиԓыйты ʻбродить без дела, слонятьсяʼ, например: Пǒра х ӑ щман шушиԓәԓәт «Ходят без дела, слоняются»;

• 16)    значение, указывающее на поспешность, суетливость движения, выражается сочетанием деепричастия от глагола тэрматыйәԓты ʻспешитьʼ с глаголом њǒхаты ʻдвигатьсяʼ, например: Тэрма-тыман њǒхаԓ «Суетится, снует»;

• 17)    значение одновременности движения передается фразеологическим выражением туп и кўр т ӑ йты : Туп най п ӑ ԓа йис муй ӑ нтәм, йох ԓойәпсәт, туп и кўр т ӑ йсәт «Только солнце взошло или нет, мужчины встали, пошли все одновременно (букв.: только одну ногу имеют; т. е. пошли так, как будто идет только один человек, а на самом деле идет много людей)»; Ким этмәсәт, и кўр т ӑ йсәт «Вышли (тотчас, немедленно), пошли все сразу (букв.: одну ногу имеют)».

Рассмотрев значения глаголов, отражающих образную семантику, мы пришли к выводу, что глаголов, в лексическом значении которых отражается образная сема, в хантыйском языке практически нет. Исключение составляют несколько выявленных нами глаголов, в которых образный компонент инкорпорирован в их собственную семантику, поэтому они не сочетаются с дополнительными компонентами: хǒрӈыԓтты ʻсхватить под руку (или за шиворот) и силой тащить, вести быстро, тащить за собой, увлекаяʼ, лўниты ʻтащиться, плестись, идти медленноʼ, ʻидти с неохотой, с ленцойʼ, посыйты ʻдвигаться кое-какʼ, ʻидти нехотя, с ленцойʼ, шихрэмәты ʻходить шаркаяʼ, щиврэмәты ʻходить шаркаяʼ. По сравнению с другими языками данная группа в хантыйском языке малочисленна. Хантыйские глаголы движения регулярно согласуются с разнообразными по структуре и семантике сочетаниями, обозначающими способ передвижения или его различные образные характеристики. Мы выделили 17 образных значений, которые передаются устойчивыми сочетаниями, сочетаниями деепричастий, наречий, глагольных превербов с глаголами движения.

В статье мы опираемся на теоретические работы, в которых раскрывается типология способов выражения пространственных отношений, предложенная Л. Талми. Согласно этой концепции финно-угорские языки, к которым принадлежит и хантыйский, относятся к языкам сателлитного типа. Мы полагаем, что необходимо дальнейшее исследование этого вопроса. У глаголов движения хантыйского языка в отличие от тюркских языков, а также ненецкого языка образная сема не инкорпорирована в значение слова.

Такие образные значения, как ʻидти шатаясьʼ, ʻходить прихрамываяʼ, ʻманера движения полного человека, его походкаʼ, ʻдвижение частым шагом - семенитьʼ, ʻбыстрое движениеʼ, ʻбесцельность движенияʼ, ʻпоспешность, суетливость движенияʼ, а также глаголы, характеризу- ющие движение человека в зависимости от отличительных признаков его внешнего облика, выявлены почти во всех языках, рассмотренных в статье. В хантыйском языке образная семантика инкорпорирована в значение нескольких глаголов, в остальных случаях образные значения включены в зависимые слова – существительные, наречия и другие части речи.

Итак, в хантыйском языке глаголы движения ориентированы на маршрут движения (старт, финиш, трасса движения), образные компоненты не входят в лексическое значение глаголов движения в отличие от других языков, в которых наблюдается разнообразие глаголов образной характеристики движения. Выявлено всего 5 образных глаголов, поэтому в процентном соотношении данная лексико-семантическая группа является очень малочисленной.

Поступила 12.12.2016