Использование проективных техник для выявления ресурсов этнической толерантности старших подростков

Обращение к проблематике этнической толерантности и ее становления в подростковом возрасте определяется рядом обстоятельств. Во-первых, ушел в небытие миф об особой общности людей, именуемой «советский народ», и при этом не возникло новых ясно артикулированных оснований межэтнического объединения, которые могли бы служить понятной для молодых людей идеологией построения отношений. Во-вторых, возникли межэтнические конфликты как на постсоветском пространстве, так и в границах России, что не может не отражаться в сознании молодых людей, пытающихся понять причины и последствия проявлений экстремизма и терроризма на этнической почве. В-третьих, происходит переосмысление, а иногда и просто ревизия истории этносов, населяющих Россию, что дает повод для манипулирования общественным сознанием. Наконец, в-четвертых, происходит распад межпоколенных общностей и, соответственно, форм взаимодействия, обеспечивавших трансляцию культуры, что отмечается работающими в сфере образова- ния отечественными психологами и философами как кризис детства [6, с. 13], кризис событийности [11], а то и вовсе как культурная и антропологическая катастрофа [1, с. 18]. Образовавшийся разрыв часто заполняют субкультурные и контркультурные, а также экстремистские и псевдорелигиозные идеологии, предлагающие простые и быстрые «решения» проблем межэтнических отношений. Все это делает актуальными исследование становящейся этноидентичности и построение способов возможного психолого-педагогического влияния на ее становление.

Приглашение подростков к участию в исследовании объясняется становлением самосознания человека в этот период [3; 4; 5; 6; 8; 14; 15; 16], в том числе осознания себя как представителя этнического сообщества [2]. Мы предполагали, что построение этноидентичности для подростков, обучающихся в полиэтнической школе, входит в содержание возрастной задачи [10; 14]. Приступая к работе, мы понимали, что особенности психологии молодых людей, переживающих психосоциальный мораторий [14], дают нам основания ожидать широкого спектра проявлений в диапазоне от этнической толерантности до этнической нетерпимости и этнофобии. Подростковый возраст – период повышенной сензитивности в области отношений «свои – чужие», что выражается в сплочении «своих» при дистанцировании от «чужих». «Потребность в определенной дистанции, – пишет Э. Эриксон, – проявляется… в готовности укреплять и защищать границы своей территории…, общности, рассматривая всех находящихся за этими границами с фанатичной “переоценкой малейших различий” между своими и чужими» (Там же, с. 147). Далее, конкретизируя эту ситуацию, Э. Эриксон указывает на высоковероятную в этом возрасте опасность оказаться там, где отношения интимной привязанности, соревнования и вражды, с одной стороны, связывают людей, близких по своему внутреннему складу, а с другой – используются ими друг против друга (Там же). Именно эти проявления – отношения к «своим» и «чужим» – мы предполагали эксплицировать и, «вернув» их участникам

ИЗВЕСТИЯ ВГПУ нашего исследования, сделать предметом рефлексии. В этой статье мы представляем лишь диагностический этап работы, этап экспликации этностереотипов. Проведенную нами тренинговую работу мы опишем в последующих публикациях.

Работа строилась следующим образом. Сначала мы выявляли отношение подростков к представителям известных и встречающихся в их повседневной жизни этнических групп, а также своей этнической группы. Для этого использовались две проективные техники. Первая – методика изучения фрустрационных реакций С. Розенцвейга (взрослый вариант) [8; 17], модифицированная нами с учетом задач исследования. Стимульным материалом были рисунки, изображающие диалог двух персонажей. В изображении одного из них были акцентированы определенные этнические черты, изображение второго мы постарались сделать нейтральным по этническому признаку (рис. 1). Были подготовлены буклеты, условно обозначенные как «кавказцы», «монголоиды», «негроиды». Методика была направлена на выявление вербальных реакций в ряде обыденных потенциально конфликтных ситуаций.

Рис. 1. Образец бланка модифицированного теста С. Розенцвейга

Реплика этнического персонажа на рисунке была каждый раз задана, она была толерант-на по форме и содержанию. Нужно было написать на бланке реплику оппонента, которым выступал человек, чье изображение не содержало этнических акцентов и предположительно должно было ассоциироваться с «русским». На рис. 2 приводится процентное распределение толерантных и интолерантных ответов по трем буклетам (см. рис. 2).

ТОЛЕРАНТНОСТЬ       ИНТОЛЕРАНТНОСТЬ

Рис.2. Процентное распределение толерантных и интолерантных высказываний по этническим группам в модифицированном тесте С. Розенцвейга

Использовалась также методика неоконченных историй. По мнению ряда исследователей [2; 7; 12 и др.], содержание социальных и этнических авто- и гетеростереотипов транслируется через «околокультурные» и субкультурные каналы общения. Среди них не последнее место занимает так называемый городской фольклор – анекдоты. Этой формой мы и решили воспользоваться, поэтому начало истории было построено в форме анекдота: «Однажды на необитаемом острове оказались африканец, кавказец, кореец и русский…». Предлагалось продолжить историю.

Массив полученных текстов был подвергнут контент-анализу. Мы объединили тексты в группы по приведенным ниже обобщающим категориям. Все категории потенциально биполярны, т.е. могут включать как позитивное, так и негативное отношение к персонажам.

• 1.    «Внешнеатрибутивные»: этнодифференцирующие характеристики внешности и поведенческих проявлений персонажей.

• 2.    “Action”: категории, выражающие агрессивную и экспрессивную активность персонажей в стиле боевиков и приключенческих фильмов.

• 3.    «Взаимоотношения»: взаимоотношения и способы коммуникативного взаимодействия между персонажами.

• 4.    «Взаимодействие»: категории, обозначающие виды и особенности какой-либо предметной деятельности, ассоциирующиеся с характерными этническими особенностями персонажей, а также различные виды сотрудничества. В отличие от категории «взаимоотношения» к этой группе мы отнесли высказывания, акцентирующие общий предмет деятельности, когда в отличие от «дружбы» как таковой акцентируется целевая и деятельностная детерминация.

• 5.    “The End”. Группу составляют виды быстрого завершения истории, сюжет не развивается.

• 6.    «Разное». Объединяет категории, которые сложно было распределить по предыдущим пяти группам. В основном это варианты уклонения от выполнения инструкции.

ВОСПИТАНИЕ И ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ

Процентное распределение по категориям представлено на рис. 3.

СЕКТОР 3.

□ СЕКТОР 1. Внешнеатрибутивные

□ СЕКТОР 2. "Action"

□ СЕКТОР 3. Взаимоотношения

□ СЕКТОР 4. Взаимодействия

□ СЕКТОР 5. "The end"

□ СЕКТОР 6. Разное

Рис. 3. Распределение текстов историй по категориям

Как видно из диаграммы на рис. 3, построенной по результатам контент-анализа, в текстах явно преобладают категории «взаимоотношения» и «взаимодействия».

Рис. 4. Процентное распределение толерантных и интолерантных высказываний по каждой из категорий: 1 – «внешнеатрибутивные»; 2 – “action”; 3 – «взаимоотношения»; 4 – «взаимодействие»; 5 – “the end”;

6 – «разное»

Если сравнивать представленность толерантных и интолерантных высказываний по двум наиболее «наполненным» категориям – «взаимоотношения» и «взаимодействия», обнаруживается их «располюсованность» (рис. 4): высокий негативизм в отношениях соседствует с принятием и возможностью сотрудничества. Это позволило нам предположить, что деятельностное опосредование в меж- этнических отношениях может быть условием их позитивного изменения. Эта гипотеза была положена в основание построения тренинговых занятий по форме проектной деятельности.