Языковые средства объективации оценки в женском медиадискурсе

ночность» и «ценности», являются человеческими категориями. Как справедливо отмечает Н.Д. Арутюнова, оценка «задана физической и психической природой человека, его бытием и чувствованием; она задает его мышление и деятельность, его отношение к другим людям и предметам действительности, его восприятие искусства» [1, с. 5]. Актуальность исследования обусловлена необходимостью изучения лингвистического аспекта оценки в женском медиадискурсе для установления его ценностного компонента.

Новизна исследования заключается в том, что, во-первых, изучение особенностей объективации и вербализации оценки в современном женском медиадискурсе позволило установить ценностные ориентиры женской дискурсивной личности, описать ее ценностную картину мира; во-вторых, современный русский и немецкий женский медиадискурс рассматривается впервые в лингвоаксиологическом аспекте. В ходе использования методов коммуникативно-дискурсивного, функционально-семантического и функциональностилистического анализа языкового материала описаны лексические и синтаксические особенности репрезентации оценки в женском медиадискурсе.

Главным критерием отбора медиатекстов являлось женское авторство текста и публикация как в «женских глянцевых» журналах, так и в общественно-политических, информационных, деловых и других изданиях. Понимая вслед за В.И. Карасиком языковую личность как «обобщенный образ носителя культурноязыковых и коммуникативно-деятельных ценностей, знаний, установок и поведенческих реакций» [3, с. 46], мы представляем женскую дискурсивную языковую личность как коммуникативную модель усредненного носителя языка, находящегося в коммуникативной среде медийного дискурса. Таким образом, женские медийные тексты понимаются как женский медиадискурс, как язык женщин, который функционирует в определенной ситуации, в данном случае – в дискурсе СМИ.

Понимая оценку как «особый когнитивный акт, в результате которого устанавливается отношение субъекта к оцениваемому объекту с целью определения его значения для жизни и деятельности субъекта» [2, с. 341], рассматриваем ее в тесной связи с понятием «ценности» как одним из важнейших регуляторов поведения человека. Как отмечает Е.С. Пронина, оценка «варьируется в зависимости от ценностей, нравственных установок, взгля- дов, культурного пространства, то есть одно и то же явление может быть оценено как положительное или как отрицательное в зависимости от аксиологических установок, моральных норм, взглядов и культурной принадлежности автора» [4, с. 57]. Таким образом, личность в процессе соотношения предмета оценки с ценностной картиной мира совершает оценку. Оценка, объективированная языком и реализованная языковыми средствами, преобразуется в оценочность, которая является результатом взаимодействия человека с окружающей его действительностью.

Оценка в женском медиадискурсе связана теснейшим образом с воздействием на адресата и может объективироваться как эксплицитно, так и имплицитно. Женские медиатексты содержат определенную оценку описываемых фактов, событий, явлений и т. п. в соответствии с авторской позицией. Оценка может объективироваться прямо с помощью оценочной лексики или быть непрямой, скрытой. Следует отметить также, что оценочность в женских медиатекстах эмотивно-экспрессивна.

Использование оценочных сравнений и метафор в женском медиатексте способствует реализации функции эмоционального воздействия на реципиента. Рассмотрим пример из немецкой информационной ежедневной газеты Die Welt: Der Feminismus bleibt im Flur ste-hen und beschwert sich , dass Frauen keine Türen offen stehen. Bis irgendwann eine Frau kommt, über den zeternden Flurfeminismus steigt und die Tür selbst aufmacht (Ronja Larissa von Rön-ne. Warum mich der Feminismus anekelt, 8. April 2015). – «Феминизм будет стоять в коридоре и жаловаться, что перед женщинами не открываются двери. Пока в какой-то момент не придет женщина, не перешагнет через вопящий феминизм в коридоре и не откроет дверь» (перевод наш. – О.В. ) .

В данном примере с помощью метафорических выражений Der Feminismus bleibt im Flur stehen und beschwert sich (дословно: «феминизм останавливается в коридоре и жалуется») и сочетания über den zeternden Flurfemi-nismus steigen (дословно: «перешагнуть через вопящий феминизм в коридоре») журналистка Роня фон Рённе (Ronja Larissa von Rönne) выражает имплицитно оценку по отношению к феминизму и феминисткам.

Интерес для анализа представляет пример из статьи Аллы Боголеповой «Баба второй древнейшей профессии» о мании преследования в социальных сетях. Я журналист и женщина. Убойное, можно сказать, комбо, особенно когда открываешь социальные сети или популярные паблики. Что ни коммент – то про «вторую древнейшую» и «про баб». Читаешь, бывает, и кипишь: да что же это такое, почему это я «писака продажная». И если так, то где мои деньги? И что это такое «обабилась». Особенно если про мужика написано. Или вот что за оскорбление «бабьи мозги»? Я, может, получше тебя ими соображаю! И руки зависают над клавиатурой – ну чисто салонный пианист перед тем, как вдарить «Венгерку». Пряди только над вспотевшим лбом не хватает, а то бы отбросить ее ввысь резким движением головы (Газета.Ру. 2019. 8 июня).

В данном фрагменте для выражения эксплицитной отрицательной оценки журналистка употребляет стилистически окрашенные слова: писака (разг. презр.), бабьи (прост., пренебр. или фам.), мужик (прост.), вдарить (разг.-сниж.). Субъективность и экспрессивность авторской оценки объективируются с помощью жаргонизмов комбо, паблики. Следует отметить также использование модальных слов, глаголов, выражающих мнение: можно сказать, может.

С помощью эмоционально-оценочной лексики реализуется субъективное отношение автора-женщины к описываемому предмету или ситуации в медиатексте. Например: Разумеется, не все свекрови такие, есть редкие и приятные исключения (свекровь, у которой есть своя большая семья или любимая работа, почти не опасна!). Но все-таки чаще всего – это монстры. Они могут быть офигенными тетками по жизни, душой компании, добрейшими, умнейшими и даже с чувством юмора, но только не со своей невесткой. Тут их переклинивает (Домашний очаг. 2018. 24 июля). В данном примере автор-женщина выражает оценку с помощью суффиксов превосходной степени прилагательных добрейшими, умнейшими, употреблением слов разговорного стиля офигенными тетками.

Оценка в женском медиадискурсе реализуется с помощью разговорной лексики, жаргонной лексики и вульгаризмов. Например: Какой бы нежелательной, неразделенной, некомфортной любовь ни была, нужно просто позволить ей быть – в той максимальной степени безумства или тоски, в которой это возможно. А как от этого не сдохнуть? Уберечь себя можно, если не растворяться в человеке (Elle.ru. 2019. 6 нояб.).

Ироничность оценки женской дискурсивной личности объективируется использова- нием разговорно сниженной лексики, например: Москва не хочет стареть. Тут женщины проносятся с горящими глазами, с холодными сердцами, с натянутыми, как барабан, рожами... Правда, тут и памятники культуры замуровывают. Освежая (Газета.ру. 2019. 16 июля). В данном фрагменте употребление разговорного слова рожами в сравнительной конструкции с натянутыми, как барабан придает дополнительную субъективность и экспрессивность авторской оценке, которая является негативной.

Оценка в женском медиадискурсе объективируется не только лексическими средствами, но и синтаксическими. Необходимо отметить использование риторических вопросов в женском дискурсе как выражение отрицательной или положительной оценки. Риторические вопросы в женском медиатексте, являясь не только своеобразным маркером выразительности речи, но и средством репрезентации оценки события или проблемы, вовлекают массовую аудиторию в диалог. Например: Бога ради, разве это не очевидно само по себе? Откуда эти бесконечные вопли «Я не такой, вы все врете»? Откуда взялась эта ни на чем не основанная уверенность, что любое высказанное мнение – непременно мнение о тебе лично? Чрезмерная прозрачность наших жизней, проистекающая из специфики социальных сетей? Чувство, что мы стали более уязвимы в силу большей открытости? Ощущение того, что мир не так велик, как мы думали, и, следовательно, любое высказывание адресно: не в пустоту, небось, его вываливают, люди кругом? Наверно, все вместе, и кое-что еще (Газета.ру. 2019. 8 июня).

Многочисленные повторы в женском медиадискурсе не только выражают оценку автора, но и способствуют формированию у реципиента определенного мнения по рассматриваемой теме, оказывая сильнейшее эмоциональное воздействие на читателя. Приведем пример из статьи немецкой журналистки Лауры Кара-зек, опубликованной в журнале «Штерн», в которой она рассуждает о женщинах, феминистках, свободе, женственности и красоте: Auch eine Frau, die sich botoxt, kann doch promoviert haben. Auch eine Frau, die für Gleichberechti-gung kämpft, kann leidenschaftlich blasen. Auch eine Frau, die gern in Hotpants rumläuft, kann Politikerin sein (Stern. 10. Januar 2019). – «Женщина, которая делает ботокс, тоже может получить докторскую степень. Женщина, которая борется за равенство, тоже может страстно любить. Женщина, которая любит бегать в шортах, тоже может быть политиком». В данном примере с помощью повторов словосочетания Auch eine Frau и модального глагола kann выражается положительная оценка по отношению к женщинам-нефеминисткам с подчеркнуто фемининными качествами, которые без навязанных мужских качеств способны достичь карьерного успеха.

В ходе анализа установлено, что оценка в женских медиатекстах выражается уже в заголовках газетных и журнальных статей. Рассмотрим следующий пример: Похорошелла и Подешевелла (Газета.ру. 2019. 19 дек.). В этом заголовке неодобрительную оценку «странных москвичей, которым не нравится богатая Москва» журналистка выражает с помощью употребления глаголов похорошелла и поде-шевелла с удвоенной буквой л.

Рассмотрим пример использования измененной цитации – аллюзии. Например: Утомленные задачами : как управлять уставшей командой (Forbes. 2018. 20 июня). В данном примере есть отсылка к известному фильму Никиты Михалкова «Утомленные солнцем» (1994). Автор статьи Анна Обухова с помощью данной аллюзии в заголовке статьи привлекает внимание к поставленной проблеме.

Языковая игра представляет собой важнейшее средство актуализации эмоциональности и экспрессивности и реализации оценоч-ности в женском медиадискурсе. Рассмотрим пример из статьи Сильвии Иринг (Silvia Ihring) Eiscreme in der Hand und Birkenstocks am Fuß, посвященной моде: Die Geste sollte die Gäste dazu auffordern, nachhaltiger zu denken, Plastik zu vermeiden, weniger Fleisch zu essen. „Danke für deine Hilfe“ lautete der Titel der Show, der als Danksagung des Planeten gemeint war.Col-lina Strada half: mit einer Kollektion, die kom-plett aus wiederverwendeten Materialien bestand (Welt. 14. September 2019). – «Этот жест должен побудить гостей мыслить более рационально, отказаться от пластика, есть меньше мяса. “Спасибо за вашу помощь” – так звучало название шоу, которое было задумано как благодарение планеты. Коллина Страда помогла коллекцией, которая была сделана полностью из повторно используемых материалов». В данном примере языковая игра, основанная на игре слов Geste («жесты») и Gäste («гости»), является не только репрезентантом оценки, но и средством эстетического воздействия на реципиента.

Таким образом, языковая игра делает женский медиатекст более эмоционально-экспрессивным, имплицитно выражая оценку, привлекает внимание адресата к тексту. Отметим, что эмоционально-оценочным потенциалом обладает также цитирование. Прямой цитацией Г.Г. Слышкин называет «дословное воспроизведение языковой личностью части текста или всего текста в своем дискурсе в том виде, в котором этот текст (отрывок текста) сохранился в памяти цитирующего» [5, с. 51]. В качестве примера можно привести заголовок статьи Барбары Юнг в аналитическом журнале Focus: Wann ist der Mann ein Mann? – «Когда мужчина является мужчиной». В данном примере автор использует цитату из известного шлягера 1984 г. Герберта Грёнемайера (Herbert Grönemeyer) «Männer» («Мужчины»).

Понятие квазицитации мы трактуем как текст (или часть текста), воспроизведенный в умышленно измененном виде. Как показал анализ практического материала, цитация в качестве одной из наиболее ярких черт женских медиатекстов наблюдается в заголовках медийных статей. Например: Только смерть разлучит нас (Газета.ру. 2020. 5 янв.). В заголовке статьи Анастасии Мироновой цитата известной фразы из свадебного обряда. Данный прием позволил автору выразить свое отношение к российскому новогоднему телевещанию, т. е. дать отрицательную оценку современному российскому шоу-бизнесу.

Рассмотрим пример из немецкого информационно-политического журнала Stern: Zeig mir Deine Tasche und ich sag Dir, wer Du bist (Stern. 06. Juli 2019). В данном примере для выражения авторской оценки в заголовке статьи колумнистка Meike Winnemuth прибегает к измененной цитации в заголовке. Вместо выражения Zeige mir deine Freunde, und ich sage dir, wer du bis («Скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты») используется выражение Zeig mir Deine Tasche und ich sag Dir, wer Du bist («Покажи мне свою сумку, и я скажу, кто ты»). По содержимому женской сумки можно идентифицировать личность, ее пристрастия, возраст, национальность и т. д.

Рассмотрим пример цитирования, построенный на аллюзии: Потому что поеденная молью наша эстрада кочует туда-сюда, опровергая утверждение Гераклита о том, что в одну реку нельзя войти дважды. В России, друзья мои, благодаря руководству телеканалов основного мультиплекса, в эту реку можно войти и дважды, и трижды! (Газета.ру. 2020. 5 янв.). Аллюзивное цитирование – один из ярких приемом в женском медиатексте для при- влечения внимания адресата. В данном случае цитата выполняет эмоционально-оценочную и информативную функции.

Как показал проведенный анализ, основные языковые средства объективации оценки в женском медиадискурсе – это метафоры, сравнения, модальные слова, глаголы, эмоционально-оценочные лексические единицы, повторяющиеся синтаксические конструкции. Следует также отметить такие приемы выражения авторской оценки в медиатексте, как цитата и языковая игра. Имплицитная оценка женской дискурсивной личности выражается в первую очередь метафорой и языковой игрой.

Оценочность в женском медиатеатексте играет важнейшую роль при отборе тематики и проблемы, т. е. оценка участвует в формировании ценностной картины мира и концепто-сферы женского медиатекста. Значимость для теории языка заключается в изучении способов языковой репрезентации эксплицитной и имплицитной оценки в женском медиадискурсе с позиций прагмалингвистики.